Дверь в автомастерскую противно скрипнула. Запах бензина и машинного масла ударил в нос — аромат моего прошлого, от которого я так долго бежала.
В центре зала, под висящим на цепях «фордом», стоял он. Сергей. Мой бывший муж.
Все тот же — в замасленном комбинезоне, с грязной тряпкой, торчащей из заднего кармана. Он что-то орал на молоденького паренька, почти мальчика, и от звуков его голоса у меня свело скулы.
— …руки у тебя из непонятно откуда растут, а не из плеч! Я тебе русским языком сказал, как делать!
Я прошла вглубь помещения, к маленькой застекленной коморке, где сидел хозяин сервиса — пожилой уставший мужчина с потухшими глазами. Он поднял на меня голову.
— Чем могу помочь? Если вы по поводу той вмятины, то это к мастерам.
— Я не по поводу вмятины, — я села на стул напротив него. — Я по поводу вашего объявления о продаже.
Мужчина оживился, подался вперед.
— А, так вы покупатель? Серьезно настроены?
— Более чем, — мой взгляд снова метнулся в сторону Сергея. Он как раз отвесил пареньку подзатыльник. Легкий, но унизительный.
Хозяин проследил за моим взглядом и тяжело вздохнул.
— Да, работнички у меня — не сахар. Особенно этот, — он кивнул на моего бывшего. — Орет на всех, клиентов распугивает. Но спец хороший, ничего не скажешь. Гайки крутит как бог.
Я усмехнулась про себя. О да, гайки он крутить умел. И еще он умел говорить мне, что мое место на кухне, а мои «дурацкие программки» — пустая трата времени. Что я без него — ноль.
— Сколько вы хотите за все это? — спросила я, обводя взглядом грязные стены, старые подъемники и разбросанные инструменты.
Он назвал сумму. Для него — целое состояние, которое позволит уехать на дачу и спокойно встретить старость.
Для меня — лишь малая часть того, что я получила за свою «дурацкую программку» для диагностики двигателей.
В этот момент Сергей заметил меня. Он вытер руки о комбинезон и подошел к стеклянной двери, заглядывая внутрь.
На его лице промелькнуло удивление, которое тут же сменилось привычной презрительной ухмылкой.
— О, какие люди! Какими судьбами, Аня? Машина сломалась? Так я же тебе говорил, что ты ее убьешь за месяц.
Он даже не думал, что я могу быть здесь по другому поводу. В его мире я все еще была той растерянной женщиной, которую он выставил за дверь с одним чемоданом.
Я посмотрела на хозяина, игнорируя Сергея.
— Я согласна. Готовьте документы.
Мужчина ошарашенно захлопал глазами. Он, видимо, готовился к долгому торгу.
— П-прямо так?
— Прямо так.
Я встала. В голове пронеслась мысль, ясная и острая, как скальпель хирурга. Лучшая месть после развода — это молча купить автомастерскую, где твой муж-хам работает слесарем.
Я повернулась и пошла к выходу, чувствуя на спине его изумленный взгляд. Он что-то крикнул мне вслед, но я уже не слушала. Я шла по асфальту, и каждый мой шаг был твердым и уверенным. Игра только начиналась.
Через неделю я вошла в мастерскую уже не как посетитель. На мне был строгий брючный костюм, в руках — папка с документами.
Бывший хозяин, Петр Сергеевич, уже собрал всех работников. Четыре слесаря, включая Сергея, и тот самый мальчишка-ученик, которого звали Витей.
— Уважаемые коллеги, — начал Петр Сергеевич, заметно нервничая. — С сегодняшнего дня у нашей мастерской новый владелец. Прошу любить и жаловать, Анна Викторовна.
Он указал на меня. В помещении повисла пауза, настолько плотная, что, казалось, ее можно потрогать. Сергей, до этого стоявший с наглой ухмылкой, медленно выпрямился. Его лицо вытянулось.
— Что за шутки? — пробасил он, глядя то на меня, то на Петра Сергеевича.
— Никаких шуток, Сергей, — ответила я ровным, холодным тоном. — Петр Сергеевич продал мне бизнес. Теперь я ваш руководитель.
— Ты? Руководитель? — он расхохотался. Громко, вызывающе, но в его смехе слышались нотки истерики. — Да ты гаечный ключ от отвертки не отличишь! Что ты здесь делать собралась, Анечка? Ногти пилить?
Двое других слесарей неуверенно переглянулись. Только паренек Витя смотрел на меня с каким-то робким интересом.
— Во-первых, — я сделала шаг вперед, и мой голос прозвучал неожиданно твердо, заставив Сергея замолчать.
— Для вас я — Анна Викторовна. Во-вторых, мое дело — руководить, а ваше — работать. И судя по состоянию мастерской, работы здесь непочатый край.
Я обвела взглядом помещение.
— С завтрашнего дня начинаем ремонт. Полная реорганизация. Новое оборудование я уже заказала. А сегодня — генеральная уборка. Чтобы все блестело. Это касается всех.
— Я в этом цирке участвовать не собираюсь, — процедил Сергей, скрестив руки на груди. — Я слесарь, а не уборщица.
— Ошибаешься, — мой взгляд впился в него. — Ты — наемный работник. И будешь делать то, что говорит твой работодатель. Или можешь написать заявление по собственному желанию. Прямо сейчас.
Я знала, что он не уйдет. Куда ему идти? С его характером его нигде долго не терпели. Эта мастерская была его последним пристанищем.
Он скрипнул зубами, его челюсти заходили желваками. Он понял, что я не шучу. Что это не розыгрыш. Это была западня, и он в нее попался.
— Итак, жду всех через пятнадцать минут в спецодежде. Инвентарь для уборки — в подсобке, — я развернулась и направилась в бывший кабинет Петра Сергеевича, который теперь был моим.
Я села за стол, чувствуя, как дрожат руки. Не от страха. От возбуждения. Я слышала, как за дверью началось какое-то ворчание, но потом раздался голос Вити:
— А где ведра стоят?
Ему что-то грубо ответил один из слесарей. Но лед тронулся. Они подчинились. Все, кроме одного.
Дверь моего кабинета распахнулась так, что ударилась о стену. На пороге стоял Сергей. Лицо красное, глаза мечут молнии.
— Ты думаешь, я позволю тебе так со мной обращаться? — прорычал он. — Ты еще пожалеешь, что связалась со мной. Я тебе такую жизнь здесь устрою…
— Устраивай, — спокойно прервала я его, поднимая на него глаза. — Только помни, Сергей. Каждый твой проступок будет задокументирован. Опоздания, хамство клиентам, невыполнение распоряжений.
А потом — увольнение по статье. И поверь, я позабочусь, чтобы в этом городе ты больше не нашел работу даже дворником. А теперь выйди из моего кабинета. И закрой дверь. С той стороны.
Сергей затих. Но это была затишье хищника в засаде. Он выполнял работу молча, с мрачным видом, но я чувствовала, как он ждет момента для удара.
И этот момент настал через две недели, когда в мастерскую привезли почти новый внедорожник известного в городе бизнесмена.
Проблема была в электронике. Как раз по моей части.
Я лично подключила свой диагностический комплекс — тот самый, что сделал меня богатой. Новое оборудование, которое я закупила, позволяло не только находить, но и протоколировать каждое действие мастера.
Сергей об этом не знал.
— Тут с проводкой беда, — сказала я ему, показывая на экран ноутбука. — Нужно заменить вот этот блок. Делай все аккуратно. Машина дорогая, клиент нервный.
— Учить меня вздумала? — усмехнулся он, но за работу взялся.
Через час он выгнал машину из бокса.
— Готово, хозяйка. Принимай работу.
Вечером позвонил разъяренный бизнесмен.
— Что вы наделали?! У меня коробка передач полетела! Машина не едет! Я вас засужу!
Мое сердце ухнуло вниз. Я примчалась в сервис. Сергей уже был там, стоял с видом оскорбленной невинности.
— Я же говорил, что ее оборудование — китайский хлам! — вещал он другим мастерам. — Оно и спалило коробку. А свалить все на меня хотела!
— Где записи с камер? — спросила я, стараясь, чтобы голос не дрожал.
— А камеры сегодня как раз на техобслуживании были, — с ехидной улыбкой ответил Сергей. — Какое совпадение, да, Анна Викторовна?
Он был уверен в своей победе. Он все продумал. Но он не учел одного.
— Камеры нам и не нужны, — спокойно ответила я. Я открыла свой ноутбук и запустила протокол диагностики.
— Моя программа фиксирует не только ошибки, но и параметры всех систем в реальном времени.
И она записала резкий скачок напряжения на соленоид коробки передач. Скачок, который мог произойти только в одном случае.
Я повернула ноутбук к нему. На экране светился график.
— Если при замене блока подать на него ток напрямую от аккумулятора, в обход контроллера. Случайно так сделать невозможно. Это можно сделать только умышленно.
Лицо Сергея медленно начало менять цвет. Ухмылка сползла, как маска.
— Это… это подделка! Ты все подстроила!
— Правда? — я нажала еще одну клавишу. — А это лог-файл самого блока управления. Он тоже все записал.
Хочешь, отправим его на независимую экспертизу? Вместе с твоими отпечатками пальцев на аккумуляторе. Думаю, полиция быстро разберется, что такое умышленная порча имущества.
Я смотрела ему прямо в глаза. В них больше не было ненависти. Только животный страх. Он понял, что проиграл. Окончательно.
— Заявление. На стол. И чтобы через десять минут твоего духа здесь не было.
Он не сказал ни слова. Просто развернулся и пошел в свой шкафчик за вещами. Остальные молчали, потрясенные.
Когда за ним закрылась дверь, я почувствовала… ничего. Ни радости, ни триумфа. Только пустоту. Месть оказалась блюдом, у которого не было вкуса.
Ко мне подошел Витя, тот самый паренек.
— Анна Викторовна… это вы здорово его.
— Я не «здорово», Витя. Я просто защищала то, что теперь мое, — я посмотрела на обновленный, чистый цех.
— Знаешь, что самое сложное? Не наказать виновного. А построить после него что-то, что будет работать. Хочешь научиться работать с диагностикой? По-настоящему?
Глаза парня загорелись.
— Конечно, хочу!
Я кивнула.
— Тогда завтра в девять. Без опозданий.
В этот момент я поняла. Моя настоящая победа была не в том, что я уволила Сергея.
Она была в этом мальчишке, в новом оборудовании, в будущем этого места. Месть — это просто точка в конце одного предложения. А я собиралась написать новую книгу.
Прошло полгода. Моя автомастерская, теперь называвшаяся «Техно-Формула», процветала. Витя оказался невероятно способным учеником и уже сам справлялся со сложной диагностикой.
Остальные мастера, избавившись от токсичного влияния Сергея, работали спокойно и слаженно. Мы стали лучшим сервисом по автоэлектронике в городе.
Я почти забыла о бывшем муже. Он просто исчез из моей жизни, растворился. Пустота, которую я ощутила после его увольнения, давно заполнилась новыми планами, успехами и чувством гордости за свое дело.
А потом мне на глаза попался пост в одной из городских групп в соцсети. Анонимная история о «несчастном мастере, которого выкинула на улицу стерва-жена, отнявшая его бизнес».
История была написана слезливо и полна лживых подробностей: как он строил эту мастерскую с нуля, как она его обманула, как теперь он, больной и никому не нужный, перебивается случайными заработками.
Под постом были сотни сочувствующих комментариев. Люди проклинали «зажравшуюся бизнес-леди» и жалели «бедного мужика». Я узнала стиль Сергея. Его манера выставлять себя жертвой, давить на жалость.
Раньше меня бы это убило. Я бы бросилась строчить опровержения, что-то доказывать. Но сейчас я лишь устало потерла переносицу. Это было так мелко. Так жалко.
Я не стала ничего писать в ответ. Я просто позвонила одному из своих постоянных клиентов, владельцу крупнейшего в городе новостного портала. И попросила его об одной услуге.
Через два дня на этом портале вышла большая статья под заголовком: «Из грязи в князи: как бывшая домохозяйка создала лучший автосервис города». Это была моя история.
Без прикрас. О том, как я с нуля создала программу, как муж смеялся над моими «хобби», как я продала проект и вложила деньги в умирающую мастерскую.
В статье были интервью с довольными клиентами и моими сотрудниками. И ни одного слова о Сергее. Он не был достоин даже упоминания.
Я нашла его через пару дней. Он сидел в дешевой пивной на окраине города. Осунувшийся, небритый, в старой куртке. Он смотрел в кружку с пивом так, будто видел там свое будущее.
Я села напротив. Он поднял на меня мутные глаза.
— Пришла добить? Посмеяться?
— Нет, — я положила на стол распечатку той статьи. — Я пришла показать тебе, что ты проиграл не тогда, когда я тебя уволила. А тогда, когда решил, что можешь меня уничтожить.
Он посмотрел на заголовок, и его губы скривились.
— Ты все у меня отняла.
— Я ничего у тебя не отнимала, Сергей. Ты все отдал сам. Своей злобой, своей завистью, своей уверенностью, что все вокруг тебе должны.
Я просто построила свою жизнь. Без тебя. И знаешь что? Она оказалась гораздо лучше.
Я встала, чтобы уйти.
— Аня, подожди… — в его голосе прозвучало что-то новое. Отчаяние. — Что мне теперь делать?
Я обернулась. И впервые за все это время не почувствовала к нему ни злости, ни жалости. Вообще ничего. Он стал для меня пустым местом.
— Начать работать, — сказала я. — Не ныть, не обвинять других, а просто работать. Как это делают все нормальные люди. Прощай, Сергей.
