Любовь сидела на краю кровати, уставившись в экран телефона. Приложение банка показывало цифры, от которых становилось не по себе. Сто тысяч рублей. На счету осталось всего сто тысяч.
Женщина медленно выдохнула, положив телефон на покрывало. Тревога сжимала грудь, мешала дышать. Впереди очередной платёж по ипотеке — пятьдесят три тысячи. Коммунальные услуги — шесть тысяч. Еда, проезд, бытовая химия — ещё тысяч двадцать пять. Оставалось шестнадцать тысяч на месяц. До следующей зарплаты нужно как-то дожить.
Любовь встала, прошла к окну. За стеклом темнело, зажигались фонари. Два года назад, когда они с Михаилом покупали эту квартиру, всё было иначе. Светлые мечты, планы на будущее, общая радость от первого своего жилья.
Двушка на окраине города. Новостройка, светлая, с хорошей планировкой. Ипотеку взяли на двоих, поровну разделив платежи. Тогда казалось, что справятся легко. У обоих были стабильные работы, неплохие зарплаты. Платили по ипотеке каждый месяц без проблем.
Любовь гордилась этой квартирой. Символ их совместной ответственности, взрослой жизни. Обставляли вместе, выбирали обои, спорили о цвете штор. Каждый вечер возвращались сюда с работы и радовались, что это их дом.
Но полгода назад всё пошло наперекосяк.
Михаила уволили. Сокращение штата, ничего личного. Просто компания решила оптимизировать расходы. Выходное пособие выплатили, пожелали удачи и попрощались.
Первый месяц Михаил был уверен, что быстро найдёт новую работу. Опыт приличный, специальность востребованная. Резюме разослал, на собеседования ходил. Люба поддерживала, говорила, что всё получится.
Но месяц прошёл. Потом второй. Третий. Четвёртый. Предложения были, но Михаил отказывался.
— Там зарплата маленькая, — говорил муж. — Моя квалификация стоит дороже.
— Миша, хоть что-то выбери, — Любовь пыталась убедить. — Временно. Пока не найдёшь что-то лучше.
— Нет, — муж качал головой. — Я не буду работать за копейки. Это унизительно.
Люба молчала. Пыталась понять. Но ипотека не ждала. Каждый месяц банк требовал свои пятьдесят три тысячи. И теперь платила только женщина.
Сначала хватало зарплаты. Любовь экономила на себе, покупала самое необходимое. Отказалась от парикмахерской, косметики, новой одежды. Все деньги уходили на квартиру и еду.
Но зарплаты перестало хватать. Пришлось лезть в сбережения. Те самые сто тысяч, которые Любовь копила на отпуск, на непредвиденные расходы. Теперь они таяли с каждым месяцем.
А Михаил продолжал искать работу. Вернее, делал вид. Каждый день сидел за компьютером, просматривал вакансии. Но на собеседования ходил всё реже.
— Опять отказали, — говорил муж вечером. — Сказали, что я переквалифицирован. Какая ерунда!
— Может, правда стоит рассмотреть что-то попроще? — Любовь осторожно предлагала.
— Нет, — Михаил отмахивался. — Я не собираюсь работать на низкооплачиваемой должности. У меня есть достоинство.
Достоинство. Люба хотела спросить, где это достоинство, когда жена одна тащит ипотеку. Но молчала. Терпела. Надеялась, что скоро ситуация изменится.
Но ничего не менялось. Михаил всё чаще жаловался на жизнь.
— Работодатели не ценят опыт, — говорил муж за ужином. — Все хотят молодых, готовых работать за еду.
— Михаил, может, тебе курсы пройти? — Любовь пыталась помочь. — Повысить квалификацию?
— Зачем? — муж удивлялся. — У меня и так всё есть. Просто никто не хочет нормально платить.
Любовь вздыхала, убирая посуду. Каждый такой разговор забирал силы. Муж жаловался на несправедливость, а женщина считала, сколько денег осталось до конца месяца.
Прошло ещё два месяца. На счету осталось пятьдесят тысяч. Следующую ипотеку нечем было платить.
— Михаил, нам надо поговорить, — Люба села напротив мужа за кухонным столом.
— О чём? — муж не отрывался от телефона.
— О деньгах, — женщина положила выписку из банка на стол. — Смотри. У нас осталось пятьдесят тысяч. Через неделю платёж. Чем платить?
Михаил взглянул на бумагу, пожал плечами.
— Ну, у тебя же зарплата скоро.
— Зарплата пойдёт на еду и коммуналку, — Любовь сжала кулаки. — Михаил, я больше не могу одна тянуть. Найди хоть какую-то работу.
— Я ищу, — муж отложил телефон. — Но нормальных предложений нет.
— Тогда бери ненормальные! — женщина повысила голос. — Любую работу! Хоть грузчиком!
— Грузчиком? — Михаил рассмеялся. — Серьёзно? Я высококвалифицированный специалист!
— Который полгода не работает! — Любовь встала. — И живёт за счёт жены!
Муж нахмурился, глядя на женщину.
— Я не виноват, что рынок труда сейчас такой.
— Ты виноват, что отказываешься от всех предложений! — Любовь почти кричала. — Ты виноват, что сидишь дома и ждёшь идеальную работу!
Миша встал, развернулся и вышел из кухни. Разговор закончился. Люба осталась стоять, чувствуя, как внутри всё кипит.
Ипотеку в тот месяц она заплатила из последних сбережений. Счёт обнулился. Больше ничего не осталось.
Женщина жила от зарплаты до зарплаты. Экономила на всём. Покупала самые дешёвые продукты, отказалась от мяса, ела макароны и крупы. С работы ходила пешком, экономя на проезде.
А Михаил продолжал сидеть дома. Искал работу. Жаловался на жизнь.
В один из вечеров они сидели перед телевизором. Любовь пыталась подсчитать, как распределить зарплату на месяц. Ипотека, коммуналка, еда. Денег не хватало. Придётся брать в долг у коллег.
— Люба, — Михаил прервал её мысли. — У меня к тебе просьба.
— Какая? — женщина оторвалась от расчётов.
— Я хочу купить кроссовки, — муж показал фотографию в телефоне. — Вот эти. Фирменные.
Любовь посмотрела на экран. Кроссовки стоили пятнадцать тысяч.
— Ты шутишь? — переспросила женщина.
— Нет, — Михаил серьёзно посмотрел на жену. — Мои совсем развалились. Надо новые.
— За пятнадцать тысяч? — Любовь не верила услышанному. — Михаил, у нас денег нет даже на еду!
— Ну так ты же работаешь, — муж пожал плечами. — Можешь помочь мужу.
Женщина медленно встала с дивана, отложив телефон.
— Помочь мужу? — переспросила Любовь тихо.
— Ну да, — Михаил кивнул. — Пятнадцать тысяч — это не так много.
— Не так много? — голос женщины становился громче. — Михаил, ты вообще понимаешь, что происходит?
— Понимаю, — муж нахмурился. — У нас финансовые трудности. Но кроссовки мне правда нужны.
Любовь стояла, глядя на мужа. Внутри росла волна злости, отчаяния, усталости. Полгода женщина одна тянула ипотеку. Полгода экономила на себе. Полгода терпела жалобы мужа. А он просит купить ему кроссовки за пятнадцать тысяч.
— Ты мужик или кто? — выкрикнула Любовь. — Я тащу ипотеку на себе, а ты всё жалуешься и ждёшь подачек!
Михаил встал, лицо мужа покраснело.
— Как ты со мной разговариваешь?
— Так, как ты заслуживаешь! — женщина шагнула ближе. — Полгода ты сидишь без работы! Полгода я одна плачу за квартиру! А ты просишь кроссовки!
— Я не могу найти достойную работу! — муж повысил голос. — Это не моя вина!
— Твоя! — Любовь почти кричала. — Ты отказываешься от всех предложений! Ты сидишь дома и ждёшь чуда!
— Я не буду работать за копейки! — Михаил ударил кулаком по столу. — У меня есть квалификация!
— У тебя есть обязательства! — женщина указала на стены. — Ипотека! Коммуналка! Еда! Кто всё это платит?
— Ты слишком давишь на меня! — муж отвернулся. — Ты не понимаешь моих сложностей!
— Не понимаю? — Любовь рассмеялась истерично. — Миша, я работаю с утра до вечера! Отдаю всю зарплату на квартиру! Живу на макаронах! А ты говоришь, что я не понимаю?
— Ты могла бы найти вторую работу, — муж обернулся. — Если хочешь поддержать семейный бюджет.
Любовь застыла. Эти слова ударили, как удар под дых.
— Что ты сказал? — переспросила женщина тихо.
— Вторую работу, — Михаил повторил спокойно. — Многие так делают. Если одной не хватает.
— Вторую работу, — Любовь повторила медленно. — Вторую работу. Чтобы ты сидел дома и просил деньги.
— Ну ты же сама говоришь, что денег не хватает, — муж пожал плечами.
Что-то внутри женщины окончательно сломалось. Любовь посмотрела на мужа и вдруг поняла, кто перед ней стоит. Не партнёр. Не опора. Не тот, кто разделит ответственность. А человек, который ждёт, что жена будет тянуть всё на себе.
— Всё, — произнесла Любовь тихо. — Хватит.
— Что хватит? — Михаил не понял.
— Всё хватит, — женщина прошла в спальню. — Я ухожу.
— Куда? — муж последовал за женой.
— Отсюда, — Любовь достала сумку, начала складывать вещи. — От тебя. Из этой квартиры.
— Ты шутишь? — Михаил схватил жену за руку.
— Нет, — женщина высвободилась. — Я абсолютно серьёзна. Больше не хочу жить с тобой.
— Из-за кроссовок? — муж не верил. — Люба, ты ненормальная?
— Не из-за кроссовок, — женщина продолжала складывать вещи. — Из-за того, что ты оказался не тем, за кого я тебя принимала. Из-за того, что ты перекладываешь всю ответственность на меня. Из-за того, что жалуешься вместо того, чтобы действовать.
Михаил стоял, не зная, что сказать. Любовь закрыла сумку, накинула куртку.
— Я подам на развод, — произнесла женщина на пороге. — Квартиру продадим, разделим, что останется после погашения кредита.
— Ты не можешь так просто уйти! — муж попытался преградить путь.
— Могу, — Любовь обошла мужа. — И ухожу. Прямо сейчас.
Дверь закрылась. Женщина спустилась по лестнице, вышла на улицу. Дышала глубоко, стараясь успокоиться. Руки дрожали, внутри всё кипело. Но решение было принято. Окончательно.
Любовь поехала к подруге, которая согласилась приютить на время. Следующие дни прошли в оформлении развода. Михаил пытался звонить, писать, умолять вернуться. Обещал найти работу, измениться. Но Люба была непреклонна.
Квартиру выставили на продажу. Покупатель нашёлся быстро. Ипотеку погасили, оставшиеся деньги разделили. Любовь получила около шестьсот тысяч. Не много, но достаточно для начала.
Женщина начала искать жильё. Снимала комнату первое время, копила на первый взнос для своей однушки. Работала, экономила. Но теперь экономила на себе по собственному желанию, а не из-за того, что муж сидел без работы.
Прошло три года. Любовь накопила достаточно для первого взноса. Купила небольшую студию на окраине. Скромную, но свою. Полностью свою.
Ипотеку взяла одна. Платила одна. Но теперь это была её ответственность, а не бремя, которое приходилось тащить за двоих.
Миша писал иногда. Нашёл-таки работу, месяцев через восемь после развода. Пытался наладить контакт, предлагал встретиться. Любовь отвечала вежливо, но холодно. Эта глава её жизни закрылась.
Женщина сидела вечером в своей маленькой студии, пила чай у окна. За стеклом темнело, зажигались фонари. Точно так же, как два года назад в той квартире, которую они покупали с Михаилом.
Но теперь всё было иначе. Люба больше не тревожилась о том, хватит ли денег. Не считала каждую копейку, стараясь прокормить двоих. Не терпела жалобы мужа на несправедливую жизнь.
Теперь женщина жила для себя. Работала, копила, строила планы. Одна. И это было правильно.
Любовь поняла главное: лучше одной тянуть свою ответственность, чем вдвоём тащить чужую. И это знание освободило её.
