Ирина вытерла руки о фартук и критически осмотрела стол. Белая скатерть – та самая, которую она прятала в дальнем ящике комода и доставала только по особым случаям. Хрустальные бокалы, доставшиеся от бабушки. Салфетки, сложенные аккуратными треугольниками. Всё выглядело торжественно, почти идеально. Почему же на душе было так тревожно?
– Может, всё-таки в ресторан? – в который раз за неделю предложил Олег, заглядывая на кухню. – Забронируем отдельный зал, никакой возни, официанты обслужат…
– Десять лет, Олежка, – Ирина повернулась к мужу, прижимая к груди керамическую форму для запекания. – Десять лет брака. Твоя мама обидится, если мы не соберём всех дома. Скажет, что мы зазнались.
Олег вздохнул. Он знал, что жена права. Мама действительно обидится. Но ещё больше обидится тётя Галя, сестра его отца, которая считала своим долгом контролировать все семейные торжества и выносить им оценки, словно она была не родственницей, а инспектором из какого-то ведомства по надзору за семейным счастьем.
– Тогда хоть не волнуйся так, – он обнял жену за плечи. – Ты готовишь лучше любого ресторана. И эти твои порционные штучки – красиво получилось.
Ирина улыбнулась, но тревога не отпускала. Она провела неделю в поисках идеальной подачи блюд. Нашла в интернете видео про порционное запекание – мясо в индивидуальных формочках, под шапкой из овощей и сыра. Купила кулинарное кольцо для салатов. Всё должно было выглядеть элегантно, по-современному. Как в хороших ресторанах.
Не как в тот ужасный день рождения у сестры Олега три года назад, когда тётя Галя громко подсчитала стоимость каждого блюда на столе («Ой, курица! Значит, на гостей тысячи три потратили, не больше!»), а её муж, дядя Саша, умудрился найти в шкафу хозяйскую бутылку коньяка и напиться ещё до основного застолья. Дети же их, Кирилл и Дашка, носились вокруг стола как оголтелые, хватали еду руками прямо из общих блюд и вытирали жирные пальцы о скатерть.
После того вечера Ирина поклялась себе: никаких больше семейных праздников. Никогда. Но вот прошло время, и вот она снова накрывает стол, снова надеется, что на этот раз всё пройдёт иначе.
Первыми приехали родители Олега – тихие, интеллигентные люди. Мама принесла торт «Наполеон» собственного приготовления, папа – букет белых роз. Они тепло поздравили молодых, вручили конверт («Купите себе что-нибудь приятное, дети») и скромно расположились на диване.
Затем прибыла сестра Олега, Света, с мужем и восьмилетним сыном. Они подарили сертификат в спа-салон и сразу начали расхваливать праздничное убранство квартиры.
– Ир, как ты умудряешься? – восхищалась Света. – У меня бы руки не дошли так красиво всё оформить!
Ирина расцветала. Может быть, зря она волновалась? Может быть, сегодня действительно всё пройдёт хорошо?
А потом раздался звонок в дверь, и на пороге появилась тётя Галя.
Она вошла так, словно инспектировала территорию противника. Острый взгляд скользнул по коридору, задержался на зеркале («Новое? Недешёвое, наверное…»), прощупал обстановку в гостиной. За ней семенил дядя Саша с красноватым лицом – было ясно, что он уже «принял на грудь» для настроения. Следом ввалились их отпрыски: пятнадцатилетний Кирилл, не выпускающий из рук телефон, и тринадцатилетняя Даша в джинсах, испачканных чем-то белым.
– Ну, здравствуйте, юбиляры! – громко объявила тётя Галя, даже не удосужившись снять туфли. – Десять лет! А мы с Сашей уже двадцать пять вместе, правда, Саш?
Дядя Саша промычал что-то невразумительное и тут же начал озираться по сторонам – искал глазами, где тут можно выпить.
– Проходите, проходите, – засуетилась Ирина, изо всех сил натягивая улыбку. – Рада вас видеть.
– Ага, – сухо откликнулась тётя Галя и прошла в гостиную, окидывая взглядом собравшихся родственников. Никакого свёртка с подарком в её руках не было.
Застолье началось традиционно. На стол выставили лёгкие закуски – канапе с красной рыбой, тарталетки с икрой, нарезки из овощей и сыров. Олег торжественно открыл бутылку шампанского.
– Ну что ж, дорогие гости, – начал он, наливая игристое в бокалы, – спасибо, что пришли разделить с нами этот день…
– А чего только шампанское? – громко поинтересовался дядя Саша, с тоской глядя на бутылку. – Что-то покрепче не предвидится?
Повисла неловкая пауза.
– Папа! – наиграно хихикая одёрнула мужа тётя Галя, но в её голосе слышалось скорее раздражение, чем веселье.
– Вино будет, – спокойно ответил Олег. – И коньяк к горячему. Не волнуйтесь.
– А-а-а, ну ладно тогда, – дядя Саша чуть расслабился и принялся жадно хватать канапе, запихивая их в рот целиком.
Тётя Галя между тем придирчиво рассматривала закуски.
– Икра, – констатировала она. – Сёмга или форель?
– Форель, – ответила Ирина, чувствуя, как внутри всё сжимается.
– Ага, – многозначительно протянула тётя Галя. – Ну, форель она и в Африке форель. Не осетр.
Света закашлялась, поперхнувшись шампанским. Мама Олега побледнела и отвернулась к окну. Ирина почувствовала, как румянец заливает её щёки.
– Нам эта вкуснее показалась, – твёрдо сказала она.
Дети тёти Гали уже успели перепачкать тарелки, роняя еду на скатерть. Даша размазывала по хлебу мягкий сыр так, словно штукатурила стену, а Кирилл, не отрываясь от телефона, вслепую запихивал в рот канапе, половина которых падала мимо.
– Дети, аккуратнее, – вяло заметила тётя Галя, но даже не посмотрела в их сторону.
Гости вручали подарки. Родители Олега уже подарили конверт. Света со своей семьёй преподнесли сертификат. Очередь дошла до тёти Гали.
– А мы вам потом подарим, – небрежно бросила она. – После застолья.
Ирина и Олег переглянулись. Странно, но ладно. Может, они забыли подарок в машине.
Между тем настало время подавать салаты и горячее. Ирина волновалась как перед выходом на сцену. Она так старалась! Салаты она выложила при помощи кулинарного кольца – ровные, красивые цилиндры на белых тарелках, украшенные зеленью. Каждому гостю – своя порция, никакой общей миски, из которой все черпают ложками и пачкают.
А главное – горячее. Мясо! Она выбирала свиные отбивные, отбивала их, мариновала в специях, потом выкладывала в порционные керамические формочки, сверху – слой свежих овощей, затем – щедрая шапка качественного тёртого сыра. Всё это запекалось в духовке до золотистой корочки. Получилось красиво, ароматно, аппетитно.
Олег торжественно внёс формочки на подносе и начал расставлять их перед гостями. Ирина следом распределяла салаты.
– Ого, как красиво! – воскликнула Света. – Ирочка, ты волшебница!
– Да, очень изысканно, – одобрительно кивнула мама Олега.
Дядя Саша, уже прикончивший четвёртый бокал шампанского и заметно повеселевший, потянулся за формочкой и радостно объявил:
– О, горяченькое! Вот это да!
А тётя Галя молчала. Она смотрела на свою порцию с таким выражением лица, словно ей подали нечто оскорбительное. Взгляд её метался от собственной тарелки к тарелкам других гостей, словно она сравнивала, не обделили ли именно её.
Затем она взяла вилку и начала ковырять салат. Разобрала его слои – шпинат, помидоры, кабачки, сыр. Попробовала кусочек, поморщилась.
– Майонез покупной? – спросила она.
– Да, – ответила Ирина, чувствуя, как напряжение возвращается. – «Провансаль».
– Ага, – снова многозначительное «ага». – Я обычно домашний делаю. Из перепелиных яиц. Полезнее.
За столом воцарилась тишина. Света судорожно искала слова, чтобы сменить тему. Олег сжал кулаки под столом.
Но тётя Галя ещё не закончила. Она отодвинула салат и принялась за горячее. Вилкой поддела сырную корочку, разгребла овощи, добралась до мяса. Отрезала кусочек, отправила в рот. Жевала медленно, обдумывая вердикт.
А потом произнесла то, что Ирина запомнит навсегда:
— А чего это порции такие маленькие? Вам для гостей мяса жалко? – спросила удивленная родня
Слова повисли в воздухе как пощёчина. Ирина почувствовала, что краснеет до корней волос. Олег застыл с вилкой на полпути ко рту.
– Что вы имеете в виду? – тихо спросила Ирина.
– Ну вот смотрите, – тётя Галя ткнула вилкой в свою формочку. – Тут один кусочек мяса граммов на сто! Это же смех просто. Я такой порцией не наемся. И салат тоже – раз-два и всё съела. Это что, для худеющих меню?
– Галь, ну зачем ты… – попыталась вмешаться мама Олега, но тётя Галя была неостановима.
– Нет, я серьёзно! Мы что, на диете тут сидим? У меня Сашка после работы голодный, ему нормальную порцию мяса надо! А тут что? Украшательство какое-то. Овощи, сыр… А где мясо-то нормальное?
– Тётя Галя, это ещё не всё, – вмешался Олег, изо всех сил сохраняя спокойствие. – Будет ещё десерт, пирог…
– Десерт! – фыркнула тётя Галя. – Мне мясо надо, а не десерт! Вы бы лучше на большом блюде подали, как нормальные люди. Каждый взял бы себе, сколько хочет. А тут что? Порционно! Чтобы больше не взяли, да? Чтоб много не съели!
Дядя Саша, уже изрядно захмелевший, поддержал супругу:
– Точно! Я бы ещё добавки попросил. А тут что – одна формочка и всё?
– Есть ещё в духовке, – сквозь зубы процедила Ирина. – Я готовила с запасом.
– Ага, значит, есть! – торжествующе воскликнула тётя Галя. – Ну вот видите! Припрятали. Жалко, значит.
Света не выдержала:
– Тётя Галя, что вы такое говорите?! Ира два дня готовилась, старалась! Всё красиво, вкусно…
– Красиво – да, не спорю, – снисходительно согласилась тётя Галя. – Только красотой сыт не будешь. Я вот у себя когда гостей приглашаю, всегда с душой! Большие блюда, чтоб всем хватило! А не эти вот штучки-дрючки порционные. Это всё – жлобство! Чтобы люди много не съели!
– Галина! – резко окликнула её тёща Олега. – Прекрати немедленно!
Но было поздно. Слова были сказаны. Атмосфера праздника рухнула, как карточный домик.
Ирина сидела с побелевшим лицом, глядя в свою тарелку. Она не плакала – она просто застыла, ощущая, как внутри неё что-то ломается. Она так старалась. Так хотела, чтобы всё было идеально. Чтобы удивить, порадовать. А в ответ – это.
Олег положил руку ей на плечо.
– Ира, не обращай внимания…
– Да что тут не обращать? – вмешалась Света. – Тётя Галя, вы просто невероятно грубы! Как вы можете так говорить?!
– Я что, неправду сказала? – тётя Галя выпятила подбородок. – Я правду-матку режу! Не люблю вот эту вот фальшь! Хочешь угостить – угости нормально! А это что? Понты одни!
Дети её продолжали жевать, абсолютно не обращая внимания на скандал. Кирилл уставился в телефон, Даша запихивала в рот второй кусок мяса, который стащила из формочки брата.
Остаток вечера прошёл в тягостном молчании. Гости доедали свои порции, механически жуя и избегая взаимных взглядов.
Когда настало время уходить, родители Олега тепло попрощались, ещё раз поздравили молодых и извинились за родственницу. Света обняла Ирину и прошептала:
– Не бери в голову. Она всегда такая. Завидует просто.
А тётя Галя, натягивая куртку, холодно бросила:
– И подарок мы вам не дадим.
– Что? – не понял Олег.
– В конверте у нас было пятнадцать тысяч, – объяснила тётя Галя. – Но мы решили, что не будем дарить. Потому что на пятнадцать тысяч мы тут точно не наелись и не напились. Так что считайте, что квиты.
Она развернулась и вышла, не попрощавшись. Дядя Саша, спотыкаясь, поплёлся за ней. Дети молча последовали за родителями, оставив на скатерти жирные пятна и крошки.
Олег и Ирина остались стоять в прихожей, не в силах произнести ни слова.
Убирать со стола они начали уже за полночь. Молча складывали тарелки, снимали скатерть, вытирали разводы.
– Никогда больше, – наконец произнесла Ирина. – Слышишь? Никогда.
– Я полностью поддерживаю, – кивнул Олег. – Никогда.
– Следующую годовщину отметим в ресторане, – продолжила Ирина, и в её голосе звучала не обида – усталость. Глубокая, выжигающая усталость от попыток угодить тем, кто не ценит. – Закажем столик на двоих. Без родни. Просто ты и я.
– Просто мы, – согласился Олег.
Он обнял жену, и они так и стояли посреди гостиной, среди остатков разгромленного праздника. А в окно смотрела ночная темнота, и было в ней что-то успокаивающее – обещание, что этот день закончится, и завтра начнётся новый. День, в котором не будет места токсичной родне и невыносимому чувству вины за то, что ты недостаточно хорош.
На кухонном столе всё ещё стояли нетронутыми три порционные формочки с мясом. Запас, который Ирина приготовила на всякий случай. Она посмотрела на них и усмехнулась:
– Знаешь, а ведь они правда красивые получились.
– Красивые, – подтвердил Олег. – И вкусные. Я свою порцию съел с удовольствием.
– Тогда завтра на ужин доедим, – решила Ирина. – Только мы вдвоём. Без свидетелей и экспертов.
Олег рассмеялся – впервые за весь вечер.
– Договорились.
Они вернулись на кухню, чтобы закончить уборку. И пока Ирина мыла последние бокалы, а Олег вытирал столешницу, в квартире постепенно восстанавливался покой. Тот покой, которого здесь не было весь вечер. Покой своего дома, где только двое, где не нужно никому ничего доказывать и где порционные формочки с мясом – это не повод для скандала, а просто красивая попытка сделать праздник особенным.
На следующее утро, проснувшись в обнимку, они приняли окончательное решение. Все будущие годовщины – только вдвоём. В хорошем ресторане, где официанты улыбаются, где на тебя никто не смотрит с осуждением. Где можно просто быть счастливыми.
А родня пусть отмечает собственные праздники. И сами оценивают размер порций друг друга.
Десять лет брака научили их многому. Но главный урок они усвоили только вчера: иногда самая большая любовь к себе – это умение сказать «нет» тем, кто делает тебя несчастным. Даже если это родня.
