— Мам, давай не будем, — тихо попросила она, аккуратно ставя чашку на блюдце. Фарфор тихонько звякнул.
— А что не будем? — мама поджала губы. — Я же правду говорю. Вот посмотри на Светку — замдиректора в банке, квартира в центре, муж — бизнесмен. А ты? Менеджер в турфирме, съемная «однушка» на окраине, и даже замуж выйти не можешь.
За окном серело утро. Капли дождя медленно стекали по стеклу, словно слезы. Ирина подняла глаза на мать:
— У меня все хорошо, мам. Я довольна своей жизнью.
— Довольна она! — всплеснула руками мать. — А что хорошего? Вон, Светка недавно машину новую купила…
— Мам, хватит! — Ирина резко встала из-за стола. — Я не Светка! И не хочу быть как она!
Чашка опрокинулась, заливая скатерть бледно-коричневым пятном. Мама охнула, бросаясь за тряпкой. Ирина смотрела, как расплывается влажное пятно, и чувствовала, как внутри поднимается что-то темное, копившееся годами.
— Знаешь, сколько я слышу про Светку? Всю жизнь! С первого класса! «Света получила пятерку, а ты четверку», «Света поступила в экономический, а ты только в турбизнес», «У Светы жених перспективный»… Ты хоть раз спросила, чего хочу я?
Мама растерянно замерла с мокрой тряпкой в руках. На кухне повисла тяжелая тишина, нарушаемая только тиканьем старых настенных часов.
— Доченька, я же как лучше хочу… — голос матери дрогнул. — Ты такая способная, могла бы…
— Могла бы что? — перебила Ирина. — Стать копией Светки? Знаешь, почему я не хожу на встречи одноклассников? Потому что устала слушать, какая она молодец. А ведь никто не знает, как она этого добилась.
Ирина тяжело опустилась обратно на стул. События трехлетней давности снова всплыли в памяти, горькие и болезненные.
— Помнишь, я работала в той же компании, что и она? — Ирина говорила тихо, глядя в одну точку. — Я тогда чуть не попала под сокращение. А знаешь почему? Потому что твоя умная Светочка подставила меня перед руководством. Специально передала мне неверные данные для важного отчета. А потом, когда все вскрылось, сделала удивленное лицо: «Ой, Ирочка, как же так? Ты же всегда должна перепроверять информацию!»
Мама медленно опустилась на стул. Ее лицо побледнело.
— Но ты никогда не рассказывала…
— А ты никогда не спрашивала! — в голосе Ирины прорвалась горечь. — Тебе было достаточно того, что «Светочка получила повышение». А то, что я после этого уволилась и три месяца не могла найти работу — это ведь «сама виновата, надо было лучше стараться»!
В кухне снова повисла тишина. За окном дождь усилился, барабаня по карнизу. Старая яблоня в палисаднике качала голыми ветками, словно укоризненно качала головой.
— Знаешь, что самое обидное? — Ирина невесело усмехнулась. — Я ведь правда считала ее подругой. Мы с первого класса вместе… А она просто использовала меня как ступеньку. И продолжает использовать — теперь уже как пример для сравнения, чтобы выглядеть еще успешнее.
Мама молчала, механически протирая и без того чистый стол. Ее руки слегка подрагивали.
— Ириш, я не знала… — наконец произнесла она. — Почему ты молчала столько лет?
— А что бы изменилось? — Ирина пожала плечами. — Ты бы все равно не поверила. Света же всегда была умнее, правильнее, лучше…
— Доченька… — мама потянулась к ее руке, но Ирина отстранилась.
— Знаешь, я ведь действительно счастлива сейчас, — она встала и подошла к окну. — У меня любимая работа. Да, я не замдиректора, но я помогаю людям осуществлять их мечты о путешествиях. У меня маленькая, но уютная квартира, где я могу отдохнуть от всех. И я встречаюсь с хорошим человеком, который ценит меня такой, какая я есть, а не сравнивает с кем-то.
— Встречаешься? — в голосе матери появились заинтересованные нотки. — Ты не говорила…
— Потому что знала — ты сразу начнешь сравнивать его со Светкиным мужем, — Ирина повернулась к матери. — Андрей — обычный инженер. Не бизнесмен, не директор. Просто надежный, умный и добрый человек.
Внезапно в прихожей зазвонил телефон. Мама вздрогнула:
— Это, наверное, Света, она обещала позвонить насчет встречи одноклассников…
— Вот и говори с ней, — Ирина начала собирать свою сумку. — А мне пора. У меня сегодня важная встреча с клиентами.
— Ириша, подожди, — мама схватила ее за руку. — Давай договорим…
— О чем, мам? О том, какая Света молодец? Или о том, что я могла бы достичь большего? — Ирина аккуратно высвободила руку. — Знаешь, я много лет пыталась соответствовать твоим ожиданиям. Доказать, что я тоже чего-то стою. А потом поняла — единственный человек, которому я должна что-то доказывать, это я сама.
Телефон продолжал настойчиво звонить. Мама металась взглядом между дочерью и прихожей.
— Иди, ответь, — устало сказала Ирина. — Это же Света звонит. Нельзя заставлять ждать такого важного человека.
Она быстро накинула пальто и направилась к выходу. Уже в дверях обернулась:
— Знаешь, мам… Я давно хотела тебе сказать. Мы со Светой не общаемся уже три года. С того самого случая на работе. И на встречу одноклассников я не пойду. Можешь передать ей, что у меня важная встреча с клиентами. Она поймет — сама всегда такими отговорками прикрывалась.
Дверь захлопнулась.
Мама осталась стоять в прихожей, глядя на умолкший телефон. В голове крутились слова дочери, складываясь в совершенно новую картину последних лет.
А Ирина быстро шла по улице, не замечая дождя. Высказанная правда одновременно освобождала и тяготила. Телефон в кармане завибрировал — пришло сообщение от Андрея: «Как прошло у мамы? Встречаемся в 7 у метро?»
Она улыбнулась, вспомнив их первую встречу. Через несколько минут общения уже казалось, что они знакомы целую вечность. Тогда она оформляла ему путевку в Черногорию, и он так забавно путался в датах и документах, что она не выдержала и рассмеялась. А он, вместо того чтобы обидеться, рассмеялся вместе с ней. С тех пор прошло полгода.
Вечером, сидя в уютной кофейне, она рассказывала Андрею о разговоре с мамой. Он внимательно слушал, грея ее замерзшие руки в своих ладонях.
— Знаешь, — задумчиво произнес он, когда она закончила, — может, твоя мама просто боится за тебя? Ей кажется, что деньги и статус — это гарантия счастья и защищенности.
— А разве не так? — горько усмехнулась Ирина. — Света никогда не считает копейки до зарплаты.
— Зато считает минуты до редких встреч с мужем, который вечно пропадает на работе или в командировках, — неожиданно сказал Андрей. — И глотает антидепрессанты, потому что никак не может забеременеть. Об этом тоже никто не знает?
Ирина удивленно посмотрела на него:
— Откуда ты…?
— Помнишь, я говорил, что работаю в строительной компании? Мы делали проект для банка, где она работает. И я часто видел, как она украдкой принимает таблетки и смахивает слёзы. Знаешь, «богатые тоже плачут» — это не просто красивая фраза.
Ирина молчала, переваривая услышанное. За окном мелькали огни вечернего города, в кофейне негромко играла музыка, а она думала о том, как странно устроена жизнь: все это время она завидовала человеку, который, возможно, завидовал ей. Какая ирония судьбы…
— Я не хочу больше сравнивать себя с ней, — наконец сказала она. — Любое сравнение всегда будет бессмысленным. Лучше расслабиться и жить своей жизнью.
Андрей улыбнулся:
— Кстати, о «расслабиться»… Помнишь, ты говорила, что всегда мечтала посмотреть северное сияние?
— Помню, — Ирина удивленно подняла брови. — А что?
— Я взял нам путевки в Мурманск на новогодние праздники, — Андрей достал из портфеля конверт. — Правда, условия спартанские: небольшой гостевой дом на окраине города, минимум благ цивилизации. Но зато есть большая вероятность увидеть северное сияние.
У Ирины перехватило дыхание. Она столько раз организовывала людям поездки их мечты, но сама…
— Это же дорого, — прошептала она. — И ты сам говорил, что копишь на машину…
— Машину я и потом купить смогу, — пожал плечами Андрей. — А вот такой восторг в твоих глазах дорогого стоит.
В этот момент зазвонил телефон. Мама. Ирина несколько секунд смотрела на экран, размышляя, стоит ли отвечать.
— Возьми трубку, — мягко сказал Андрей. — Она наверняка переживает.
Ирина глубоко вздохнула и ответила:
— Да, мам?
— Доченька, — голос матери звучал непривычно тихо. — Я весь день думала о нашем разговоре. Прости меня. Я… я так привыкла равняться на чужие мерки, что совсем забыла — у счастья нет шаблонов.
Ирина почувствовала, как к горлу подступает комок.
— Знаешь, — продолжала мать, — я сегодня не стала брать трубку, когда Света перезванивала. Впервые за столько лет. И поняла, что мне совсем не хочется с ней разговаривать. Может… может, ты приедешь в выходные? С Андреем. Я пирог испеку. Хочу познакомиться с человеком, который делает мою дочь счастливой. Ты ведь не против? Обещаю, никакой критики и сравнений!
Ирина молча кивнула, забыв, что мама не может ее видеть. Андрей осторожно сжал ее руку.
— Конечно, мам. Приедем.
Положив трубку, она какое-то время сидела молча, глядя в окно на проносящиеся мимо машины. Потом повернулась к Андрею:
— Знаешь, что самое смешное? Я всю жизнь пыталась доказать, что я не хуже Светы. А оказалось, что надо было просто быть собой.
