Алла сидела на кухне своей двухкомнатной квартиры и прижимала телефон к уху. Голос свекрови звучал особенно жалобно сегодня.
— Аллочка, милая, я уже не знаю, что делать, — всхлипывала Нина Петровна. — Эта съемная однушка просто ужас. Аренда съедает всю пенсию.
Алла машинально помешивала чай ложкой. За два года брака с Богданом такие звонки стали привычными.
— А что случилось, Нина Петровна? — вежливо спросила Алла.
— Да все, дорогая, все! Соседи сверху топают до полуночи. Сантехника вечно течет, а хозяйка не хочет ремонтировать. Я вчера проснулась в луже — трубы прорвало.
Алла вздохнула. Свекровь умела подать любую проблему так, будто это катастрофа мирового масштаба.
— Может, поговорить с хозяйкой? Или найти другую квартиру? — предложила Алла.
— Где же найти на мою пенсию? — голос Нины Петровны стал еще более плачевным. — И кому я нужна в моем возрасте? Одинокая старуха с кучей болячек.
Алла взглянула на свою уютную кухню. Встроенный холодильник блестел новизной. Гранитная столешница отражала утренний свет. Эта квартира была ее гордостью — результат многолетних трудов.
— Нина Петровна, а как ваша младшая сестра? Тамара? — попыталась перевести тему Алла.
— Тамарка? — фыркнула свекровь. — Она в своей деревне сидит. Там даже автобуса нормального нет. До больницы сто километров. Что мне там делать?
— Понятно, — кивнула Алла, хотя собеседница этого не видела.
— Аллочка, ты такая умница, такая хозяйственная, — вдруг сменила тон Нина Петровна. — Вот у вас с Богданчиком все так хорошо устроено. Квартирка чудесная, просторная.
Сердце Аллы заколотилось быстрее. Она понимала, к чему клонит разговор.
— Знаешь, молодые должны помогать старшим, — продолжала свекровь. — Это святой долг. Я ведь Богдана одна поднимала, без мужа.
— Да, конечно, — пробормотала Алла.
— Представляешь, как тяжело мне одной справляться с бытом? В моем возрасте каждый день как испытание. То давление скачет, то суставы болят.
Алла сжала трубку крепче. Нина Петровна умело играла на жалости.
— А вы к врачу обращались? — спросила она.
— К какому врачу? В поликлинике такие очереди! А частные — дорого. Мне бы рядом с семьей жить, чтобы помощь была.
Алла прикрыла глаза. Намек был более чем прозрачным.
— Нина Петровна, мне пора на работу, — поспешно сказала она. — Созвонимся позже.
— Конечно, деточка. Работай. А я тут буду думать, как дальше жить.
После окончания разговора Алла долго сидела на кухне. Чашка остыла в руках. Она предвидела, что вечером Богдан поднимет тему матери.
Так и случилось. Муж вернулся с работы мрачный и сразу прошел на кухню.
— Алла, мама звонила, — начал он, снимая пиджак.
— Знаю. Мне тоже звонила, — ответила Алла, не отрывая взгляда от ноутбука.
— Ей совсем тяжело одной, — продолжил Богдан. — Квартира ужасная, соседи кошмарные. Сантехника течет постоянно.
— И что ты предлагаешь? — спросила Алла, закрывая ноутбук.
Богдан присел рядом. Лицо его было серьезным.
— Слушай, а может, она к нам переедет? Временно, пока не найдет что-то подходящее.
Алла замерла. Она ожидала этого разговора, но все равно слова мужа застали врасплох.
— Богдан, у нас двухкомнатная квартира. Где она будет жить?
— В гостиной пока. Диван раскладывается. Мама неприхотливая.
— А наша жизнь? Наше личное пространство? — Алла старалась говорить спокойно.
— Алла, ну это же моя мать. Она меня одна растила. Отец ушел, когда мне было пять. Мама работала на трех работах, чтобы поднять меня.
Богдан взял руку жены в свои ладони.
— Представь, как ей тяжело. Она в чужой квартире, одна, больная. А у нее есть только я. И ты теперь тоже семья.
Алла смотрела в искренние глаза мужа. Она понимала, что для него это важно.
— Хорошо, — тихо сказала она. — Но только временно. Пока не найдет свое жилье.
Богдан обнял жену крепко.
— Спасибо, дорогая. Ты самая лучшая. Мама будет так благодарна.
Нина Петровна переехала спустя семь дней. С двумя потрепанными чемоданами. И тремя картонными коробками.
Свекровь довольно оглядела квартиру. И обратилась к невестке:
— Аллочка, спасибо тебе огромное. Какая красота! Как все со вкусом сделано!
Первые дни прошли спокойно. Нина Петровна благодарила за каждую мелочь. Готовила борщи и пельмени. Хвалила ремонт и мебель.
— У вас здесь как в журнале! — восхищалась она. — Такая хозяйка растет!
Алла начала думать, что переживала зря. Свекровь вела себя тактично и благодарно.
Но уже через неделю начались первые жалобы.
— Аллочка, а диван какой-то жесткий, — сказала Нина Петровна за завтраком. — Спина болит по утрам.
— Можем купить ортопедический матрас, — предложила Алла.
— Да что ты, дорогая. Это же не решение проблемы. Диван все равно не кровать.
Алла кивнула, но внутри что-то неприятно кольнуло.
Через несколько дней Нина Петровна стала делать замечания по дому.
— Аллочка, а зачем столько подушек на диване? Они мешают раскладывать, — говорила она, убирая декоративные подушки в шкаф.
— Это для красоты, — объясняла Алла.
— Красота красотой, а удобство важнее. В доме должен быть порядок, а не музей.
Постепенно Нина Петровна начала переставлять вещи. Вазу с подоконника убрала на балкон. Картину в прихожей повесила выше. Телевизор развернула под другим углом.
— Так лучше видно с кухни, — объясняла она.
Алла пыталась не обращать внимания. Но напряжение нарастало. Свекровь все увереннее распоряжалась в чужой квартире. А Алла все больше ощущала себя гостьей в собственном доме.
Через месяц терпение Аллы лопнуло. Нина Петровна перестала просить и начала требовать.
— Аллочка, этот диван просто издевательство над пожилым человеком, — заявила свекровь за завтраком. — Спина болит уже хронически. Шея затекает по ночам.
— Мы же говорили про ортопедический матрас, — напомнила Алла.
— Матрас не поможет. Диван — это диван. Мне нужна нормальная кровать.
Алла промолчала. Но внутри что-то сжалось.
Вечером того же дня Алла обнаружила пропажу любимых штор. Вместо легких бежевых занавесок в гостиной висели тяжелые бордовые портьеры.
— Нина Петровна, где мои шторы? — спросила Алла.
— А, эти тряпочки? Выбросила. Совсем выцвели. Мои гораздо лучше — плотные, от солнца защищают.
— Но это мои шторы! Я их выбирала! — возмутилась Алла.
Нина Петровна холодно посмотрела на невестку.
— Деточка, в доме должен быть один хозяин. Иначе получается каша.
Алла застыла. Она не верила, что слышит это в собственной квартире.
— Кто здесь хозяин? — тихо спросила она.
— Ну, я же старше. У меня больше опыта в ведении хозяйства.
На следующий день Алла пришла с работы и застала свекровь за разбором ее косметички.
— Что вы делаете? — растерянно спросила Алла.
— Навожу порядок. Столько всякой химии! Вредно для кожи, — Нина Петровна выбрасывала тушь и крем в мусорное ведро.
— Это моя косметика! — воскликнула Алла.
— Была твоя. Теперь ее нет. Я тебе лучшую куплю — проверенную.
Алла выхватила из рук свекрови остатки косметики. Руки дрожали от возмущения.
— Нина Петровна, это моя квартира! Мои вещи!
— А я думала, мы семья, — обиделась свекровь. — Богданчик говорил, у вас все общее.
Алла промолчала. Говорить было бесполезно.
На выходных ситуация дошла до абсурда. Нина Петровна решила постирать всю одежду Аллы.
— Зачем вы это сделали? — спросила Алла, глядя на скомканные кофты.
— Все было грязное. Я по старинке — в горячей воде, с хозяйственным мылом.
— Но это же деликатные ткани! Они испорчены!
— Ерунда. Главное — чистота. А эти ваши нежности — баловство.
Алла смотрела на свои любимые вещи. Половина была безнадежно испорчена.
— Нина Петровна, мне кажется, вам пора искать свое жилье, — сказала Алла.
— Что ты говоришь! — возмутилась свекровь. — Я же здесь обустроилась! У меня планы большие по улучшению быта.
— Какие планы? — настороженно спросила Алла.
— Ну, во-первых, надо поменять мебель. Во-вторых, кухню переделать — слишком много ненужных шкафчиков.
Алла онемела. Свекровь планировала перестроить чужую квартиру.
— И еще, — продолжала Нина Петровна, — пора менять спальные места. Мне, в моем возрасте, нужна удобная кровать. А ты молодая, на диване выспишься.
— Что? — переспросила Алла.
— Ты разместишься на диване! Мне нужна удобная кровать! — повторила свекровь королевским тоном.
Алла стояла посреди своей спальни. Свекровь уже начала перекладывать свои вещи в ее шкаф. Ярость поднималась волной.
— Хватит! — крикнула Алла. — Немедленно прекратите!
— Что прекратить? — удивилась Нина Петровна. — Я же для всеобщего блага стараюсь.
— Уберите руки от моих вещей! Это моя спальня!
— Была твоя. Теперь времена изменились. Надо уважать старших.
В этот момент пришел Богдан. Он застал жену в состоянии бешенства.
— Что происходит? — спросил он.
— Твоя мать хочет выгнать меня из моей спальни! — выкрикнула Алла.
— Алла, успокойся. Мама просто хочет удобнее устроиться.
— За мой счет! В моей квартире!
— Ну и что? Мы же семья. Надо идти на компромиссы.
— Компромиссы? — Алла не верила своим ушам. — Она выбрасывает мои вещи, портит одежду, командует в моем доме!
— Алла, мама пожилая. Ей тяжело приспосабливаться. Потерпи немного.
— Богдан, ты вообще слышишь, что говоришь? — Алла смотрела на мужа широко раскрытыми глазами.
— Слышу. Говорю о семейном долге. О том, что жена должна уважать мать мужа.
— А муж должен защищать жену! — возразила Алла.
— Я защищаю семью в целом. Нахожу компромиссы для всех.
— Твоя мать собирает вещи и едет к сестре в деревню, — четко произнесла Алла. — Там дом большой, и она может наводить порядок сколько хочет. А с меня хватит. Как тебе такой компромисс?!
Богдан взорвался.
— Ты с ума сошла! Выгнать мою мать! Неблагодарная!
— Неблагодарная? — переспросила Алла. — За что я должна быть благодарна? За то, что меня выселяют из собственной спальни?
— За то, что мама тебя приняла в семью! За то, что делится опытом!
— Каким опытом? Как портить чужие вещи? Как командовать в чужом доме?
— Это не чужой дом! Это дом моей семьи!
— Твоей семьи, но не моей, — тихо сказала Алла. — Понятно.
— Что понятно? — растерялся Богдан.
— То, что я здесь никто. Твоя мать важнее жены.
— Алл, не говори глупости. Просто надо найти решение, которое устроит всех.
— Я уже нашла решение, — спокойно ответила Алла. — Я подаю на развод.
Богдан замер.
— Что? Из-за мамы? Ты разрушишь наш брак?
— Наш брак разрушил ты. Когда позволил матери превратить меня в прислугу в собственном доме.
— Алла, подожди! Давай обсудим! Может, снимем маме отдельную квартиру!
— Поздно, Богдан. Ты сделал выбор. Я тоже делаю.
— Ты не можешь так! Мы ведь любим друг друга!
— Любовь без уважения ничего не стоит. А ты меня не уважаешь.
Нина Петровна все это время молча слушала. Теперь она вступила в разговор.
— Богданчик, не волнуйся. Мы найдем тебе лучшую жену. Покладистую.
Алла посмотрела на свекровь, потом на мужа.
— Собирайтесь. Оба. У вас час на сборы.
— Ты не можешь нас выгнать! — возмутился Богдан.
— Могу. Это моя квартира. Я ее покупала до брака.
— Но мы женаты!
— Пока женаты. Завтра подам заявление.
Час спустя Алла стояла у окна своей квартиры. Богдан и его мать уехали.
Тишина окутала комнаты. Алла медленно прошлась по дому. Сняла бордовые шторы свекрови. Выбросила ее хозяйственное мыло. Вернула декоративные подушки на диван.
Каждое движение возвращало ощущение контроля над собственной жизнью.
Она заварила чай в любимой чашке. Села у окна, глядя на вечерние огни города. Впервые за месяцы дышалось свободно.
Да, развод будет болезненным. Но лучше быть одной в своем доме, чем чужой в собственной квартире.
Алла улыбнулась. Нина Петровна поедет к сестре в деревню. Там она сможет командовать сколько захочет.
А она, Алла, снова стала хозяйкой своей жизни.
Свобода оказалась дороже компромиссов.
Она взяла телефон и нашла контакты юриста. Новая жизнь начиналась прямо сейчас.
