— Ира, в субботу мама придёт. Говорит, соскучилась, — Юрий стоял в дверном проёме кухни, наблюдая, как жена нарезает овощи для ужина.
Нож в руках Ирины замер на мгновение, но она быстро взяла себя в руки и продолжила шинковать морковь, лишь слегка поджав губы. Юрий хорошо знал это выражение лица — оно означало, что жена недовольна, но сдерживается.
— И когда ты собирался мне об этом сказать? В пятницу вечером? Или в субботу утром? — Ирина не поднимала глаз от разделочной доски.
— Я только что от мамы узнал, — пожал плечами Юрий, подходя ближе. — Она звонила, пока я с работы ехал. И вообще, какая разница, когда сказать? Подумаешь, мама в гости придёт.
Ирина отложила нож и наконец посмотрела на мужа. В её глазах читалась смесь усталости и раздражения.
— Разница в том, Юра, что мне нужно планировать. Закупать продукты, готовить. А у меня, если ты не заметил, своя работа есть. Я не домохозяйка.
— Да брось, — Юрий отмахнулся. — Сходим в магазин после работы в пятницу, делов-то. Что-нибудь простое приготовишь.
— Простое? — Ирина усмехнулась. — Твоей матери простое не нравится. Помнишь, как в прошлый раз она морщилась, пробуя толчёнку, которую я приготовила? А потом плов раскритиковала — «суховато, пресновато, не то что у нас в ресторане подают».
Юрий отошёл к холодильнику и достал бутылку пива. Вечер начинался не так гладко, как ему хотелось бы.
— Мама просто советы даёт, — сказал он, открывая бутылку. — Она же хочет как лучше. У неё опыт большой.
— Опыт? — Ирина вновь взялась за нож, и морковь под её рукой начала превращаться в мелкую крошку. — Какой такой опыт? Критиковать невестку? Так в этом она действительно профессионал.
Юрий сделал глоток пива и задумчиво почесал подбородок.
— Слушай, а может, тебе поискать какие-нибудь особенные рецепты? Ну, знаешь, из тех ресторанных, с красивой подачей. Маме бы понравилось.
Движения Ирины стали резче. Нож стучал по доске с удвоенной силой.
— То есть, ты предлагаешь мне, после рабочего дня, искать какие-то замысловатые рецепты и готовить изысканные блюда специально для твоей матери? Которая всё равно найдёт, к чему придраться?
— Ну не обязательно замысловатые, — Юрий попытался смягчить ситуацию. — Просто что-нибудь новенькое. Мама любит пробовать разное.
— А я люблю, когда мой муж ценит мои усилия, — парировала Ирина. — Я после работы успеваю приготовить нормальный домашний ужин, убрать квартиру, постирать, погладить бельё. И ещё должна угождать твоей матери, которой вечно всё не так?
Юрий нахмурился:
— Я не говорил, что ты должна угождать. Просто мама привыкла к определённому уровню. Её бывший муж всё-таки шеф-повар…
— Ах да, — перебила Ирина, начиная нарезать лук с особым остервенением. — Знаменитый шеф-повар, о котором я слышу при каждом визите Регины Аркадьевны. И почему-то она сама так и не научилась готовить, живя с таким кулинарным гением.
— Мама занималась другими вещами, — Юрий начал раздражаться. — У неё своя галерея была, она в искусстве разбирается.
— В искусстве критики — это точно, — Ирина смахнула нарезанные овощи в кастрюлю и повернулась к мужу. — Слушай, я не буду искать никаких особенных рецептов. Приготовлю то, что умею и что нам с тобой нравится. Если твоей маме не по вкусу моя готовка — это её проблемы.
Юрий поставил бутылку на стол и скрестил руки на груди:
— То есть ты даже не попытаешься порадовать мою мать? Она к нам в гости идёт, между прочим!
— Я раньше пыталась, — Ирина включила воду и начала мыть руки. — Результат всегда один — критика и недовольство. Больше я в эти игры не играю.
На следующее утро Юрий снова поднял эту тему за завтраком. Ирина размешивала овсянку в тарелке, когда он вдруг положил перед ней какой-то кулинарный журнал.
— Смотри, что я нашёл в киоске, когда за сигаретами ходил, — сказал он с воодушевлением. — Тут целый раздел про французскую кухню. Простые рецепты, но выглядят шикарно.
Ирина отложила ложку и посмотрела на журнал. На обложке красовалось какое-то замысловатое блюдо с соусом и веточками розмарина.
— Ты не понял вчерашний разговор? — она подняла глаза на мужа. — Я не собираюсь превращаться в ресторанного повара ради визита твоей матери.
— Ты даже не посмотрела, — Юрий настойчиво подвинул журнал ближе. — Тут есть утиная грудка с вишнёвым соусом. Мама любит утку.
— Ещё бы она не любила, — Ирина отодвинула журнал. — Но я после работы не буду возиться с утиной грудкой и вишнёвым соусом. Где ты вообще предлагаешь мне искать утку в нашем районе?
Юрий нахмурился:
— В супермаркете на проспекте точно есть. Можем вместе заехать после работы.
— А кто будет всё это готовить? — Ирина встала и отнесла тарелку к раковине. — У меня на пятницу запланирована куча дел. И в выходные я хотела отдохнуть, а не стоять у плиты, выпендриваясь перед твоей матерью.
— Да почему ты так к ней относишься? — Юрий повысил голос. — Мама просто хочет тебе помочь стать лучше! У неё вкус развитый, она в хороших ресторанах бывала.
— Стать лучше? — Ирина резко повернулась. — То есть сейчас я недостаточно хороша? Недостаточно хорошо готовлю, недостаточно хорошо убираю, недостаточно хорошая невестка для Регины Аркадьевны?
— Я не это имел в виду, — Юрий попытался исправить ситуацию. — Просто мама привыкла к определённому… Уровню.
— А ты не думал, что у меня тоже есть определённый уровень терпения? — Ирина начала собираться на работу, резкими движениями складывая вещи в сумку. — Я работаю полный день, как и ты. Но почему-то домашние дела — это только моя ответственность. Ты даже посуду за собой не моешь!
— При чём тут посуда? — Юрий растерянно посмотрел на оставленную тарелку.
— Притом, что ты требуешь от меня готовить ресторанные блюда, но сам пальцем о палец не ударяешь по дому, — Ирина застегнула сумку. — А твоя мать, вместо того чтобы помочь или хотя бы промолчать, только критикует.
Юрий подошёл к жене и попытался взять её за плечи, но она отстранилась.
— Слушай, я понимаю, что ты устаёшь, — сказал он уже мягче. — Но это же один раз. Просто чтобы маме было приятно.
— А мне? — Ирина посмотрела ему прямо в глаза. — Мне, когда будет приятно? Когда твоя мать наконец одобрит что-то сделанное мной? Не дождусь.
— Ты просто не стараешься найти с ней общий язык, — упрекнул Юрий.
— А она старается? — парировала Ирина. — Знаешь, у меня встречное предложение. В субботу я пойду на массаж, который откладывала уже месяц. А ты с мамой приготовишь этот ваш ресторанный ужин и накормите меня. Как тебе такой вариант?
Юрий удивлённо моргнул:
— Ты шутишь? Мама приходит в гости, а ты собираешься уйти?
— Почему бы и нет? — Ирина пожала плечами. — Раз уж она такой кулинарный эксперт, пусть покажет класс. А ты ей поможешь, раз так хочешь её порадовать.
— Это просто лень, — Юрий покачал головой. — Ты просто не хочешь готовить.
— Нет, Юра, это не лень, — голос Ирины стал неожиданно спокойным. — Это усталость от постоянной критики и отсутствия поддержки. Я подумала и решила: я вообще больше не буду готовить для твоей матери. Ни суфле, ни утку, ни что-либо ещё. Хочешь её впечатлить — готовь сам или закажи из ресторана.
— Ира, ты не можешь так поступить, — Юрий схватил её за локоть, когда она направилась к выходу.
— Ещё как могу, — она высвободила руку. — И ты меня не переубедишь. А сейчас я опаздываю на работу. Продолжим этот увлекательный разговор вечером.
Дверь закрылась, оставив Юрия одного с кулинарным журналом и растущим раздражением. Он понимал, что вечер будет непростым, но не собирался сдаваться. Мама заслуживала уважения, и Ирине придётся это понять.
Суббота наступила неотвратимо. Ирина с утра была молчалива, готовя обычный завтрак — яичницу с помидорами и тосты. Юрий наблюдал за ней исподлобья, недовольно жуя.
— Значит, ты так и не передумала, — сказал он наконец. — Для мамы ничего особенного готовить не будешь?
— Не буду, — отрезала Ирина, намазывая тост маслом. — Приготовлю обычный обед. Не шикарный, не ресторанный, а тот, что мы едим каждый день. Если Регине Аркадьевне не понравится — это её проблемы.
Юрий хотел возразить, но звонок в дверь прервал их разговор. Он взглянул на часы:
— Это мама. Рано сегодня.
Ирина молча собрала тарелки со стола, пока Юрий шёл открывать. Через минуту в кухню вошла Регина Аркадьевна — подтянутая женщина около шестидесяти, с безупречной укладкой и в дорогом костюме. В руках она держала объёмный пакет.
— Ириночка, здравствуй, голубушка, — проворковала свекровь, окидывая кухню оценивающим взглядом. — Как у вас чисто, даже не ожидала! В прошлый раз, помнится, был такой гадюшник.
— Здравствуйте, Регина Аркадьевна, — Ирина натянуто улыбнулась. — Проходите, присаживайтесь. Чай, кофе?
— Чай, если только у тебя есть хороший, — свекровь присела на стул. — В прошлый раз была такая пакетированная бурда, а потом, во рту от него, словно нагадили.
Юрий бросил предупреждающий взгляд на Ирину, но та сделала вид, что не заметила, доставая из шкафчика обычную коробку с чайными пакетиками.
— У нас только такой, — сказала она. — Мы не ценители элитных сортов.
Регина Аркадьевна поджала губы:
— Ну, давай этот. Что ж поделать.
Пока закипал чайник, свекровь начала распаковывать свой пакет.
— Я вам гостинцев привезла, — сказала она. — Юрочка, смотри, твои любимые пирожные из той французской кондитерской. А тебе, Ирина, баночку мёда с альпийскими травами. Для иммунитета, а то ты в прошлый раз выглядела бледненькой.
— Спасибо, — сухо ответила Ирина, разливая чай. — Но с моим иммунитетом всё в порядке.
— Как скажешь, — закивала Регина Аркадьевна. — А что у нас сегодня на обед? Я так проголодалась с дороги.
Юрий нервно посмотрел на жену:
— Ира, ты же что-то приготовила?
— Да, — Ирина поставила чашки на стол. — Суп с фрикадельками и картофельная запеканка с мясом. Ничего особенного.
Регина Аркадьевна не смогла скрыть разочарования:
— О, как… Просто. А Юрочка говорил, ты хотела приготовить что-то особенное.
— Юрочка многое говорит, — Ирина бросила холодный взгляд на мужа. — Но я готовлю то, что умею и люблю. Без претензий на высокую кухню.
— Ты могла бы и постараться, — заметила свекровь. — Я ведь нечасто у вас бываю.
— И слава богу, — пробормотала Ирина себе под нос, но достаточно громко, чтобы Регина Аркадьевна услышала.
— Что ты сказала? — свекровь выпрямилась на стуле.
— Я сказала, что не вижу смысла выпендриваться, — Ирина посмотрела ей прямо в глаза. — Вам всё равно никогда не нравится то, что я готовлю.
— Ира! — одёрнул её Юрий. — Ты не можешь так разговаривать с моей мамой!
— Могу, — спокойно ответила Ирина. — Потому что мне надоело каждый раз слышать критику. Борщ слишком острый, плов пресный, салат деревенский. Что бы я ни приготовила — всё не так.
Регина Аркадьевна картинно приложила руку к груди:
— Я просто пытаюсь помочь тебе стать лучше. Кулинария — это искусство, а не просто заброс продуктов в кастрюлю.
— Для меня кулинария — это способ накормить семью, а не произвести впечатление на критиков, — парировала Ирина. — И кстати, если ваш бывший муж был таким потрясающим шеф-поваром, почему же вы сами не научились у него готовить? Зачем критиковать других, если сами не умеете?
В кухне повисла напряжённая тишина. Юрий смотрел на жену с нескрываемым возмущением, а Регина Аркадьевна — с оскорблённым видом.
— Я вижу, Юра, твоя жена совсем не уважает старших, — наконец произнесла свекровь. — В моё время такое поведение считалось недопустимым.
— Мама, Ира просто устала, — попытался сгладить ситуацию Юрий. — Давай лучше перейдём в гостиную, пока обед не готов.
— Обед готов, — отрезала Ирина. — Можно садиться за стол. Но предупреждаю сразу: ждать деликатесов не стоит. Это обычная домашняя еда.
Обед проходил в тягостном молчании. Регина Аркадьевна демонстративно ковыряла вилкой в тарелке, изредка поднося крошечные порции ко рту с таким выражением лица, будто её заставляли есть что-то несъедобное. Юрий нервно поглядывал то на мать, то на жену, пытаясь найти способ разрядить обстановку. Ирина же ела с преувеличенным аппетитом, словно назло свекрови.
— Ну как суп, мама? — не выдержал наконец Юрий.
Регина Аркадьевна промокнула губы салфеткой и со вздохом отложила ложку:
— Съедобно, Юрочка. Но, знаешь, фрикадельки нужно делать помягче. Они у Ирины получились как резиновые шарики. И бульон какой-то… Простой. Никакого букета вкусов.
Ирина фыркнула, но промолчала, продолжая есть. Юрий метнул в неё предупреждающий взгляд.
— А может, ты бы показала Ире, как правильно? — предложил он. — У тебя ведь богатый опыт.
— С удовольствием! — оживилась Регина Аркадьевна. — Ириночка, ты не обижайся, но я привезла кое-какие продукты. Думала, может, вместе приготовим что-нибудь особенное на ужин?
Она извлекла из своей сумки, стоявшей рядом, пакет с какими-то изысканными продуктами.
— Вот, настоящий пармезан, а не та подделка, что вы в супермаркете покупаете. И оливковое масло первого отжима, из Италии. И специи хорошие — не те, что годами в шкафу у вас пылятся.
Ирина медленно положила вилку. Её лицо стало непроницаемым.
— Значит, вы заранее планировали указать мне на мою кулинарную несостоятельность, — сказала она тихо. — Привезли свои продукты, чтобы показать, какая я плохая хозяйка.
— Ира, перестань, — шикнул Юрий. — Мама хочет помочь.
— Помочь? — Ирина повысила голос. — Она хочет унизить меня в моём собственном доме! Каждый раз одно и то же. Критика, нравоучения, сравнения с какими-то ресторанными стандартами.
— Да как ты смеешь так разговаривать! — возмутилась Регина Аркадьевна. — Юра, неужели ты позволишь ей так обращаться с твоей матерью?
Юрий вскочил:
— Ира, извинись немедленно! Мама приехала с добрыми намерениями, а ты ведёшь себя как…
— Как кто? — Ирина тоже встала. — Как женщина, которой надоело терпеть унижения? Как жена, чей муж всегда на стороне матери, а не рядом с ней? Хватит, Юра. Я больше не буду играть в эти игры.
— Ну вот, истерику закатила, — поджала губы Регина Аркадьевна. — Юрочка, я же говорила, что она невоспитанная. Никакого уважения к старшим.
— А у вас, — Ирина повернулась к свекрови, — никакого уважения к невестке, ко мне. Вы приходите в мой дом и ведёте себя так, будто делаете одолжение, снисходя до нашего уровня. Критикуете всё, до чего можете дотянуться. И ещё удивляетесь, почему я не в восторге от ваших визитов?
— Ира, прекрати сейчас же! — Юрий схватил её за руку. — Ты переходишь все границы!
— Нет, это ты их перешёл, — Ирина вырвала руку. — Когда решил, что я должна соответствовать маминым стандартам. Когда принёс тот дурацкий журнал с рецептами. Когда поставил её мнение выше моих чувств.
Регина Аркадьевна встала, с достоинством расправляя плечи:
— Я вижу, что лишняя здесь. Пойду, соберу свои вещи.
— Никуда ты не пойдёшь, мама, — Юрий преградил ей путь. — Ира сейчас успокоится и извинится.
— Нет, Юра, — Ирина скрестила руки на груди. — Не извинюсь. Потому что я не сделала ничего плохого. Я просто устала быть хорошей невесткой для женщины, которая никогда не пыталась быть хорошей свекровью.
Регина Аркадьевна побагровела:
— Юра, ты слышишь? И ты позволяешь ей так со мной разговаривать? После всего, что я для тебя сделала?
— Мама, пожалуйста, — Юрий выглядел растерянным. — Ира не хотела…
— Именно это я и хотела сказать, — перебила Ирина.
— Ира прекрати! И ты могла бы постараться, чтобы маме понравилось! Приготовить что-то из…
— Ага, сейчас вот! Я ещё не готовила, как в ресторане, чтобы твоей матери всё понравилось в этот раз! Если ей не нравится моя готовка, пусть вообще не приходит!
В комнате повисла оглушительная тишина. Регина Аркадьевна смотрела на невестку с нескрываемой ненавистью. Юрий переводил взгляд с матери на жену, явно не зная, на чью сторону встать.
— Выбирай, Юра, — сказала наконец Ирина. — Либо я и моя обычная, не ресторанная еда. Либо мама и её кулинарные шедевры. Но я больше не буду терпеть эту войну у плиты.
— Ты ставишь меня перед выбором между матерью и тобой? — Юрий смотрел на неё с недоверием.
— Нет, я ставлю тебя перед выбором между уважением ко мне и потаканием её капризам, — Ирина указала на Регину Аркадьевну. — Я устала, Юра. Действительно устала.
— Юрочка, — вмешалась Регина Аркадьевна, — я всегда говорила, что эта женщина тебя не достойна. Поехали ко мне, я закажу вкусный ужин.
Юрий стоял в замешательстве, переводя взгляд с одной женщины на другую. Этот момент, эта пауза, казалось, длились вечность. И в этой тишине решалось не только то, что будет на ужин, но и то, каким будет их семейное будущее.
В итоге оказалось, что Юра так и не вернулся от матери. Он только приехал за своими вещами и подал на развод. Хорошо, хоть квартира была Иры, и она осталась в выигрыше хоть в этом…
