Есть люди, которым даже не нужно что-то выбирать — за них всё уже решено где-то там, наверху.
Светлана Рябова родилась не просто в хороший день, а в Международный день театра. Как тут свернуть не туда? В четыре года она стояла за кулисами маминых спектаклей и смотрела на сцену с таким видом, будто на той стороне рампы варят шоколад.
Казалось бы, в мире столько профессий — балерина, археолог, диджей в конце концов. Но Рябова выбрала театр, как ребёнок выбирает мороженое среди брокколи: без колебаний.
Когда пришло время поступать в вуз, Минск легко открыл перед ней двери театрального института. Но одного года хватило, чтобы стало ясно: сцене нужны актрисы с масштабом побольше. Светлана подала документы сразу в две столицы искусства — МХАТ и Щуку. Прошла туда и туда, как будто поступать в топовые театральные вузы — это как на рынок за картошкой сходить.
И выбрала Щукинское училище — место, где любая тревога о будущем растворялась в репетициях и бесконечных прогонах. Только одна вещь омрачала её счастье: лишние килограммы.
Словно каждая студентка носила в сумке скрытую линейку, по которой измеряла талии подруг. Светлана бегала кругами вокруг общежития, ела листья одуванчиков и свято верила, что это путь к роли Жанны д’Арк.
Впрочем, её спасло не похудение, а талант, который было невозможно не заметить.
Маленькая Фенечка и большая любовь зрителей
Первая серьёзная роль в кино случилась в «Отцах и детях», где Светлана сыграла Фенечку. Девчонку, в которой было столько нежности, что даже камни на съёмочной площадке, кажется, становились мягче.
Потом были новые фильмы, новые героини — всегда живые, трепетные, настоящие. В эпоху, когда кино всё чаще скатывалось в мрачные цвета, Рябова будто носила внутри батарейку света. Её любили за это: за способность дарить тепло, не прикладывая усилий.
Светлана сыграла десятки главных ролей, но одна из них стала судьбоносной. Мелодрама «Ты у меня одна» вывела её на такую орбиту популярности, что без автографов и шёпотов за спиной она могла пройти только в маске и очках.
Актрисе досталась роль Анны Коливановой — героини, которую нельзя было сыграть насквозь глянцево. Она должна была быть настоящей: сильной и ранимой, без дешёвого глянца на щеках. И Светлана справилась так, что зрители до сих пор спорят, на чьей они стороне были — жены или любовницы.
Кстати, на съёмках была одна забавная история: Анне по сценарию полагалась роскошная шуба. Бюджет фильма позволял разве что купить варежки, поэтому шубу взяли в аренду и каждый раз на съёмках актриса носила её как хрустальную вазу: чуть что — и катастрофа. Съёмочная группа за шубой следила лучше, чем за собственной аппаратурой.
Любовь без паспортного возраста
На сцене театра Сатиры Светлана встретила свою судьбу. Андрею Барило было всего 21, ей — 33. Если бы разница в возрасте решала что-то важное, они бы вряд ли вообще заговорили. Но любовь — штука с плохой арифметикой: она считает не годы, а количество ударов сердца рядом с нужным человеком.
Ни пересуды коллег, ни шёпоты за кулисами не смогли остановить их. Рябова смотрела на Андрея так, как люди смотрят на первый снег: с нежностью и без тени сомнения. Вскоре у них родились две дочери — Александра и Екатерина.
Светлана тогда сделала главный выбор своей жизни. Она отложила роли, забыла о кастингах, перестала читать сценарии по ночам. В её расписании появились только два имени это ее девочки. И никакие заманчивые предложения, в том числе зарубежные, не могли пересилить этого решения.
Испытания, которые проверяют на прочность
Но жизнь, как известно, умеет ставить свои условия. Конец 90-х был временем, когда даже кефир казался деликатесом. Работы было мало, денег ещё меньше, дети болели, а холодильник иногда напоминал выставку пустых полок.
Андрей снимался понемногу, но редкие роли не спасали семейный бюджет. Светлана отказалась от помощи нянь — она верила, что должна сама быть рядом с детьми, а не делегировать это чувство чужим рукам.
Накопившиеся мелочи стали камнями под ногами: упрёки, усталость, недосказанности. Разговоры заканчивались молчанием. В 2005 году пара решила разойтись. Без громких сцен и летающих тарелок. Просто поняли, что дорога разошлась.
Светлана осталась одна с двумя дочерьми, с театром и своим тихим упрямством жить дальше. Новых романов у неё не было. Вместо этого она строила свой маленький мир, в котором было место только настоящему.
Театр как тихая гавань
Кино постепенно ушло из её жизни само собой. После последней работы в «Незабудках» Светлана больше не искала съёмочную площадку. Ей хватало той сцены, где светили прожектора Театра сатиры, где зрители смеялись и плакали вместе с ней.
Она живёт в уютной квартире недалеко от театра. Пешком добраться до работы — почти роскошь в наше время. Утром она варит себе кофе, читает новости, идёт в театр, примеряет новые роли, будто старые шали.
И самое главное — она рядом с дочерьми. Александра рисует картины и устраивает выставки. А Екатерина играет на сцене. Обе окончили ту самую Щуку, где когда-то мечтала стать актрисой их мама.
Андрей Барило тоже рядом: работает в том же театре, участвует в жизни детей, помогает как может. У него сейчас другая семья, новые роли, но дружеская нить с прошлым не оборвана.
Счастье без фанфар
Светлана больше не гонится за заголовками и премиями. Её лицо редко мелькает в прессе. Но её можно увидеть на сцене — в спектаклях, где по-прежнему есть место живым чувствам.
Она выбрала не шум, а тишину. Не славу, а простое счастье быть собой.
И, если честно, эта роль — самая главная из всех.
А как вы считаете, важно ли выбирать спокойствие, даже если за спиной остаётся громкая карьера?
