Яна посмотрела на часы — половина седьмого утра. Максим уже собирался на работу, завязывая галстук перед зеркалом в прихожей. Квартира была небольшой, но уютной — две комнаты в старом доме на окраине города. Аренда съедала треть их общего бюджета, но это было временно. У Яны в банке лежали накопления, которые она собирала еще до замужества. Мечта о собственном жилье казалась все ближе.
— Не забудь сегодня в банк зайти, — напомнила она мужу, наливая кофе в термокружку. — Хочу узнать про ипотечные программы.
Максим кивнул и поцеловал ее в щеку:
— Обязательно. Скоро у нас будет своя крепость.
Яна улыбнулась. За полгода совместной жизни они хорошо притерлись друг к другу. Максим оказался заботливым мужем, помогал по хозяйству, не бросал носки где попало. Единственное, что омрачало их семейное счастье — Валентина Ивановна.
Свекровь появлялась в их доме минимум раз в неделю. Всегда без предупреждения. Всегда в самый неподходящий момент. Свекровь трезвонила в дверь так настойчиво, что соседи высовывались в коридор, недовольно косясь на их квартиру.
Не успел Максим уйти на работу, как раздался знакомый звук. Дзинь-дзинь-дзинь. Без перерыва. Яна вздохнула и пошла открывать.
— А вот и наша молодушка! — Валентина Ивановна протиснулась в прихожую, даже не дождавшись приглашения. — Максимушка уже ушел? Небось опять голодным отправила?
— Доброе утро, Валентина Ивановна. Максим позавтракал дома.
— Ага, бутербродом небось! — свекровь скинула туфли и прошла на кухню. — Где борщ? Где котлеты? Мужчина должен плотно есть перед работой!
Яна проследовала за ней. Валентина Ивановна уже открывала холодильник, заглядывала в кастрюли.
— Опять эти твои салатики! — фыркнула она. — У тебя что, руки-крюки? Нормальную еду приготовить не можешь?
— Максим любит легкие завтраки…
— Ты не знаешь, что мой сын любит! — перебила свекровь. — Тридцать лет я его кормила, знаю лучше. А ты увела его из семьи и теперь морить голодом вздумала!
Яна сжала губы. Каждый визит превращался в одно и то же. Критика, упреки, недовольство. Валентина Ивановна принялась осматривать квартиру, проводя пальцем по полкам.
— Пыль! — торжественно объявила она. — Видишь? А еще женой называешься!
Яна молча взяла тряпку и протерла полку. Спорить бесполезно. Валентина Ивановна всегда найдет к чему придраться.
— А готовить-то научишься когда? — продолжала свекровь. — Максимушка худеет на глазах! Раньше такой крепкий был, а теперь что? Кожа да кости!
— Максим не худеет, Валентина Ивановна. Он просто…
— Не перечь мне! — резко оборвала та. — Я мать! Я знаю своего сына лучше тебя. Увела его из дома и теперь не заботишься как положено!
Весь день Яна мысленно репетировала разговор с мужем. Когда Максим вернулся с работы, она решила наконец поговорить серьезно.
— Макс, нам нужно обсудить твою маму.
— Что случилось? — он снимал пиджак, даже не глядя на жену.
— Она опять приходила сегодня. Без предупреждения. Критиковала меня три часа подряд.
— Ну и что? — Максим пожал плечами. — Мама волнуется за нас. Это же нормально.
— Нормально? Она называет меня неумехой! Говорит, что у меня руки-крюки!
— Мам просто хочет помочь. Не принимай все так близко к сердцу.
Яна растерялась. Максим даже не понимал, в чем проблема. Для него визиты матери были естественными, как дождь осенью.
Через неделю Валентина Ивановна пришла к ужину. Яна приготовила запеченную курицу с овощами, поставила на стол домашний торт. Старалась изо всех сил, чтобы не было придирок.
— Неплохо, — снисходительно кивнула свекровь. — Но соли маловато. И курица суховата.
Максим молча ел, явно наслаждаясь едой. Валентина Ивановна рассказывала о соседях, о погоде, о том, как дорожает все в магазинах. Атмосфера была почти мирной.
— Кстати, мам, — вдруг заговорил Максим, откладывая вилку. — Видел я в магазине новую приставку. Давно мечтаю о ней.
— И что не купишь? — оживилась Валентина Ивановна.
— Денег не хватает, — вздохнул сын. — Пятьдесят тысяч стоит. А зарплату всю на квартиру и еду тратим.
Свекровь медленно повернулась к Яне. Глаза ее сузились.
— А Яна что? — голос стал ледяным. — У нее же есть накопления! Неужели на мужа денег жалко?
— Валентина Ивановна, эти деньги на квартиру откладываются…
— На какую квартиру? — фыркнула та. — Мой сын хочет приставку, а ты ему отказываешь? Это что за жена такая?
— Валентина Ивановна, мы копим на собственное жилье, — терпеливо объяснила Яна. — У нас есть план. Через год-полтора сможем взять ипотеку.
— План! — свекровь всплеснула руками. — А мой сыночек должен страдать из-за твоих планов? Он работает, устает, а дома даже развлечься не может!
— Это не так, — возразила Яна. — Приставка стоит под семьдесят тысяч. Если Максим хочет ее, пусть сам копит.
— Как сам? — Валентина Ивановна вскочила с места. — Он что, чужой тебе? Вы же семья!
— У меня другие приоритеты. Квартира важнее игрушек.
— Игрушек? — голос свекрови стал пронзительным. — Ты хобби моего единственного сыночка игрушками называешь? Да как ты смеешь!
Максим молчал, уставившись в тарелку. Яна надеялась, что он вступится за нее, поддержит их общую цель. Но он словно проглотил язык.
— Валентина Ивановна, я не понимаю вашего возмущения…
— Не понимаешь? — перебила свекровь. — Ты помогать сыну не собираешься?
— Нет! — твердо ответила Яна. — Мы вместе скидываемся на коммуналку и съем. Остальное каждый сам оплачивает. Денег не дам!
Валентина Ивановна задохнулась от возмущения. Лицо ее покраснело, глаза сверкали гневом.
— Что значит не дашь? — она приблизилась к Яне, нависая над ней. — Нормальная жена обязана покрывать расходы мужа! Минимум половину зарплаты переводи ему, а потом живи как хочешь на оставшиеся деньги!
Яна открыла рот от изумления. Такой наглости она не ожидала даже от Валентины Ивановны.
— Вы серьезно? — переспросила она. — Я должна отдавать мужу половину зарплаты? За что?
— За то, что он мужчина! За то, что содержит тебя!
— Он меня не содержит! Я сама зарабатываю!
— Неважно! — отмахнулась свекровь. — Муж главный в семье. Все деньги должны быть в его распоряжении.
— Максим, — наконец обратилась Яна к мужу. — Ты действительно так думаешь?
Тот поднял глаза, явно не желая участвовать в конфликте.
— Ну… мама права. Мужчина должен распоряжаться семейным бюджетом.
Яна медленно отложила вилку. Максим действительно это сказал. Ее собственный муж встал на сторону матери.
— Прекрасно, — произнесла Валентина Ивановна торжествующе. — Наконец-то сын мой заговорил как настоящий мужчина! А ты, Яна, должна понимать свое место.
— Мое место? — переспросила Яна.
— Конечно! У жены вообще не должно быть лишних денег. Только на еду и коммуналку. Остальное выпрашивай у мужа как положено.
— Выпрашивать? — голос Яны стал ледяным. — У собственного мужа?
— А как же! — свекровь кивнула. — Мужчина решает, на что тратить деньги. Захочет — даст на платье. Не захочет — значит, не нужно тебе платье.
Яна посмотрела на Максима. Тот избегал ее взгляда, но явно не собирался возражать матери.
— Интересно, — медленно проговорила она. — Значит, я должна отдавать зарплату? Хотя зарабатываю больше тебя?
— Это неважно, — вмешалась Валентина Ивановна. — Главное, что Максимушка мужчина.
— А если он потратит все мои сбережения на свои хотелки? — продолжала Яна. — На приставки, машины, отпуска?
— Значит, так нужно! — заявила свекровь. — Ты же подписывалась на брак? Вот и выполняй обязанности жены!
— Я не на такое подписывалась, — резко встала Яна. — Я не собираюсь подстраиваться под чужие хотелки.
— Куда ты? — встрепенулся Максим.
— Домой, — бросила она через плечо.
Яна схватила сумку и направилась к выходу. За спиной раздавался возмущенный голос Валентины Ивановны:
— Вот видишь, Максимушка? Какая наглая! Совсем распустилась!
На улице Максим догнал жену, схватил за руку:
— Яна, постой! Давай поговорим нормально!
— О чем говорить? — она освободилась. — Ты все уже сказал там.
— Я просто хотел мира в семье…
— За мой счет? — Яна ускорила шаг. — Максим, отстань от меня.
Всю дорогу до дома он шел рядом, что-то бормотал про компромиссы, про семейные традиции. Яна не слушала. В голове звучали слова свекрови: «Выпрашивай у мужа как положено».
Дома она сразу достала чемодан и начала складывать вещи.
— Что ты делаешь? — опешил Максим.
— Собираюсь, — коротко ответила она, аккуратно укладывая блузки.
— Куда?
— К подруге. А потом найду себе жилье.
— Ты что, совсем с ума сошла?
Яна обернулась к нему:
— Этот дурдом длился чуть меньше полугода. Но я уже поняла — ни к чему хорошему этот брак не приведет. Поэтому я ухожу. И развожусь с тобой.
Максим замер, наблюдая, как она методично укладывает в чемодан косметику.
— Яна, ты не можешь так! — голос его дрожал. — Мы же семья!
— Какая семья? — она не оборачивалась. — Где твоя мать командует, а ты молчишь?
— Я исправлюсь! Мама больше не будет вмешиваться!
— Максим, — Яна наконец посмотрела на него. — Ты взрослый мужчина. Тебе тридцать лет. И ты до сих пор не можешь сказать матери «нет».
— Это же мама…
— Именно, — кивнула она. — И она всегда будет важнее меня. Всегда будет права. А я не собираюсь просить разрешения купить себе помаду.
Максим метался по комнате, пытаясь найти слова:
— Но приставка… Я просто хотел…
— Ты хотел потратить деньги на свои игрушки, — перебила Яна. — А потом что? Машину захочешь? Отпуск на Мальдивы?
— Не все так страшно…
— Страшно, — твердо сказала она, защелкивая замок чемодана. — Страшно жить с человеком, который считает, что жена должна выпрашивать каждую копейку.
Развод прошел быстро. Максим не препятствовал, видимо, понимая бесполезность попыток. Общего имущества практически не было — съемная квартира, скромная мебель.
Яна сняла маленькую студию на окраине города. Двадцать квадратных метров, зато своих. Аренда была в два раза меньше. Деньги стали откладываться быстрее.
Работала она теперь больше, брала дополнительные проекты. Вечерами изучала рынок недвижимости, считала, планировала. Никто не требовал от нее ужинов, не критиковал уборку, не претендовал на накопления.
Через полтора года на счету лежала сумма, которой хватило бы на однокомнатную квартиру. Без ипотеки. Без кредитов. Полностью своими силами.
Яна стояла в пустой квартире с ключами в руках. Солнце лилось через большие окна, освещая паркет. Все было идеально — расположение, планировка, цена. И главное — все было ее. Только ее.
Она прошла к окну, посмотрела на двор, где играли дети. Невольно вспомнился Максим. Тогда она думала, что их брак станет счастливым. Мечтала о совместном будущем, о детях, о собственном доме.
— На ошибках учатся, — тихо произнесла Яна. — И этот брак стал для меня хорошим уроком.
Урок был болезненным, но полезным. Теперь она знала себе цену. Знала, что способна добиться всего сама. И больше никогда не позволит никому диктовать, как тратить ее деньги.
