Лариса всегда думала, что счастье — это роскошь, которая не для неё. В сорок два года, пережив два развода и череду случайных отношений, она почти смирилась с одиночеством. Но тогда, в очереди в банке, Алексей случайно толкнул её локтем, извинился так искренне, что она подняла глаза и увидела то, чего не замечала годами — неподдельную заинтересованность в мужских глазах.
Их роман развивался стремительно. Алексей оказался именно тем, о ком она мечтала: внимательным, нежным, с тонким чувством юмора. Он работал инженером, зарабатывал скромно, но умел создавать уют даже из мелочей. Когда через полгода он сделал предложение прямо на кухне, над кастрюлей с картошкой, Лариса почувствовала, что её жизнь наконец обретает смысл.
Свадьба была скромной — только загс и семейный ужин. Лариса переехала к Алексею в двухкомнатную квартиру, где он жил с матерью, Валентиной Петровной. Шестидесятилетняя женщина встретила невестку сына сдержанно.
— Ты, конечно, хорошая, — сказала свекровь в первый же вечер, когда они остались на кухне вдвоём, — но мой Лёша мог бы найти и помоложе. И побогаче.
Лариса проглотила обиду и улыбнулась:
— Я постараюсь быть хорошей женой.
— Посмотрим, — холодно ответила Валентина Петровна.
Первые месяцы совместной жизни Лариса изо всех сил пыталась завоевать расположение свекрови. Помогала по хозяйству, покупала продукты, старалась не мешать устоявшемуся быту. Но каждая её попытка наталкивалась на стену недовольства.
— Лёша, посмотри, как она картошку режет! — возмущалась Валентина Петровна. — Совсем не умеет готовить.
— Мам, да ладно тебе, — неуверенно заступался Алексей, но в его голосе Лариса улавливала нотки сомнения.
Постепенно замечания свекрови становились всё более едкими, а реакция мужа — всё более прохладной. Валентина Петровна капля за каплей словно отравляла его сознание.
— Ты же видишь, сын, она даже утюгом работать не умеет. Рубашки твои как попало гладит.
— И вообще, в её возрасте уже поздно детей рожать. А мне так хочется внуков.
— А работает она где? В какой-то конторе? Не то что соседская Оля — у той свой бизнес.
С каждым днём Лариса чувствовала, как холодеет взгляд мужа, как механически он отвечает на её вопросы, как избегает близости. Тёплые объятия и долгие разговоры допоздна остались в прошлом.
Полгода назад Лариса получила повышение. Теперь она руководила отделом в компании, её зарплата увеличилась почти вдвое, но и нагрузка стала очень большой. Домой она приходила выжатая, как лимон, и сил на домашние дела не оставалось.
— Она теперь важная стала, — ехидно комментировала Валентина Петровна. — Работой своей хвастается, а дом запустила совсем.
Тогда у Ларисы родилась идея.
— Лёш, — сказала она однажды вечером, — а давай съездим в отпуск? На месяц, в Турцию. Только мы вдвоём.
Алексей оторвался от телефона и посмотрел на неё с неожиданным интересом:
— На месяц? А деньги откуда?
— У меня теперь хорошая зарплата. Мы можем себе позволить. Мне кажется, нам нужно побыть наедине, вспомнить, какими мы были в начале.
В глазах мужа мелькнула та самая искорка, которую она не видела уже много месяцев.
— Знаешь, это отличная идея. Я так устал от всего этого. От работы, от…
Он не договорил, но Лариса поняла — от обстановки дома.
— Тогда решено! — обрадовалась она. — Я завтра начну искать туры.
Но счастье длилось недолго. Вечером, когда они обсуждали детали поездки, из кухни донёсся возмущённый голос Валентины Петровны:
— Что я слышу? Вы собираетесь потратить полмиллиона на какую-то Турцию?
— Мам, это наш отпуск, — начал Алексей, но свекровь его перебила:
— Твой отпуск? А кто тебя кормит? Кто квартиру убирает? Кто бельё стирает?
— Мам, ну что ты…
— Я всю жизнь тебе посвятила! — голос Валентины Петровны становился всё выше. — А теперь жена твоя швыряет деньгами на ветер!
Лариса почувствовала, как внутри всё сжимается от обиды.
— Валентина Петровна, это наши деньги…
— Твои деньги? — свекровь развернулась к ней. — А в чьей квартире ты живёшь? Кто тебе еду готовит? Кто за тобой убирает?
— Я помогаю по дому…
— Помогаешь? — засмеялась свекровь. — Ты работаешь с утра до ночи, домой приходишь — и сразу спать. Какая от тебя помощь?
— Мам, хватит, — попытался вмешаться Алексей, но в его голосе не было решимости.
— Лёша, ты только подумай! — Валентина Петровна повернулась к сыну. — Полмиллиона! За эти деньги можно было бы кухню отремонтировать. Или мне съездить отдохнуть наконец. Я уже десять лет никуда не ездила!
— А если вы возьмёте две недели вместо месяца, — продолжала она, — то на оставшиеся деньги я смогла бы в Турцию слетать. Я ведь всю жизнь мечтала увидеть море.
Лариса почувствовала, как почва уходит из-под ног.
— Валентина Петровна, но нам нужен именно месяц. Мы так давно не были вместе…
— Две недели вполне достаточно! — отрезала свекровь. — А я имею право на отдых не меньше вашего!
Лариса посмотрела на мужа, ожидая поддержки, но Алексей молчал, изучая рисунок на обоях.
— Лёш, скажи что-нибудь, — тихо попросила она.
— Ну… мама ведь и правда много для нас делает, — пробормотал он. — И в Турции она никогда не была…
Сердце Ларисы болезненно сжалось.
— То есть ты считаешь, что мы должны отказаться от нашего отпуска?
— Не отказаться, а… поделиться.
— Поделиться? — голос Ларисы стал тише. — Алёш, мне нужно с тобой поговорить. Наедине.
— О чём тут говорить? — вмешалась Валентина Петровна. — Всё ясно как день. Неблагодарность, вот что это!
Лариса ушла в спальню, слыша за спиной продолжение разговора:
— Лёша, ты же понимаешь, что я права? Она живёт у нас, ест наше, а благодарности никакой!
— Да, мам, наверное, ты права…
На следующий день Лариса решила поговорить со свекровью с глазу на глаз. Она дождалась, когда Алексей уйдёт на работу, и зашла на кухню, где Валентина Петровна мыла посуду.
— Валентина Петровна, можно с вами поговорить?
— О чём? — не поворачиваясь, спросила свекровь.
— О нашем отпуске. Я хочу объяснить, почему нам так важно поехать именно на месяц.
— А что тут объяснять? — Валентина Петровна наконец обернулась, и в её глазах читалось плохо скрытое раздражение. — Ты просто жадная.
— Я не жадная! — Лариса почувствовала, как начинает закипать. — Я работаю по двенадцать часов в сутки, чтобы мы могли позволить себе этот отпуск!
— Работаешь? — усмехнулась свекровь. — А кто за тебя дом ведёт? Кто сына моего кормит? Кто стирает, убирает?
— Я плачу за продукты! Я покупаю всё необходимое для дома!
— Деньги — это не всё! — повысила голос Валентина Петровна. — А моя работа по дому что, ничего не стоит?
— Стоит, конечно, но…
— Да ты мне всем обязана! — взорвалась свекровь. — Всем! Крышей над головой, едой, мужем наконец! Я тебе своего сына дала, самое дорогое, что у меня есть! А ты что? И ты не дашь мне денег на Турцию?
— Это не так…
— Да именно так! — Валентина Петровна схватила полотенце и начала яростно вытирать руки. — Думаешь, я не вижу, как ты на меня смотришь? Как морщишься, когда я что-то говорю? Ты меня за прислугу считаешь!
— Я никогда…
— Молчи! Я сорок лет жизни своему сыну отдала! Воспитывала его одна, без отца! Училась экономить на всём, чтобы он образование получил! А теперь какая-то… — она запнулась, подбирая слова, — какая-то разведёнка приходит и считает, что все ей должны!
Лариса почувствовала, как слёзы подступают к глазам, но сдержалась.
— Валентина Петровна, я понимаю, что вы много сделали для Алексея. Но наш брак…
— Твой брак? — презрительно фыркнула свекровь. — Да какой это брак? Ты работаешь, он работает, дома видитесь час в день. А детей нет, семьи настоящей нет. Так, сожительство!
— Мы любим друг друга…
— Любовь? В твои годы? — засмеялась Валентина Петровна. — Ты же понимаешь, что он на тебе из жалости женился? Ему просто одиноко было.
Эти слова ударили больнее всего остального. Лариса почувствовала, как внутри что-то ломается.
— Это неправда…
— Правда! И ты это знаешь! — Валентина Петровна подошла ближе. — Посмотри на себя! В сорок два года, с двумя разводами за плечами. Думаешь, ты ему подарок какой-то?
— Хватит! — не выдержала Лариса.
— Не хватит! Я всё скажу! Ты сюда пришла, в чужой дом, к чужой семье. Живёшь за мой счёт, ешь мою еду, спишь в моей квартире. А теперь ещё и указываешь, как тратить деньги!
— Это наши деньги! Мои деньги!
— Твои? — Валентина Петровна подошла совсем близко. — А если бы не я, где бы ты жила? На съёмной квартире, за сорок тысяч в месяц? Так что не говори про свои деньги!
Лариса не знала что ответить.
— Да ты мне всем обязана! И ты не дашь мне денег на Турцию? — возмущалась свекровь
— Я ухожу от вас, — тихо сказала Лариса.
— Уходи! — крикнула свекровь. — И сыну моему не морочь голову своими глупостями!
Лариса вышла из кухни на ватных ногах. В прихожей она столкнулась с Алексеем — он стоял у двери, видимо, уже какое-то время слушал их разговор.
— Лёш…
— Зачем ты её довела? — устало спросил он. — Мама права, мы действительно многим ей обязаны.
— А ты мне ничем не обязан?
— Обязана, конечно… но она же мать.
— А я твоя жена.
— Жена… — он помолчал. — Лара, может, мы действительно поедем на две недели? А маме дадим съездить тоже?
Лариса посмотрела на мужчину, за которого вышла замуж год назад. Того нежного, внимательного Алексея словно подменили.
— Значит, по-твоему, она права?
— Она старый человек, ей тяжело.
— А мне легко?
— Ты молодая ещё…
— Мне сорок два года, Лёш. И это мой последний шанс на счастье.
— Не драматизируй…
— Я не драматизирую! — голос Ларисы сорвался. — Я прошу тебя выбрать между мной и твоей матерью!
— Зачем ты ставишь такие вопросы? — Алексей отвернулся. — Нельзя же так…
— Можно. И нужно.
Он долго молчал, а потом тихо сказал:
— Она всю жизнь мне посвятила, Лара. Я не могу её предать.
— А меня ты можешь.
— Это не предательство… Это просто отпуск.
— Нет, Лёш. Это гораздо больше, чем отпуск.
Той же ночью Лариса собрала чемодан. Алексей пытался её удержать, говорил, что всё можно решить, что не стоит разрушать семью из-за какой-то поездки. Но она знала — дело не в поездке. Дело в том, что её брак оказался иллюзией.
— Куда ты поедешь? — спросил он, когда она застёгивала чемодан.
— Не знаю. Пока к подруге.
— А потом?
— Потом найду квартиру. Буду жить одна.
— Лара, ты же понимаешь, что одной тебе будет трудно?
Она посмотрела на него и вдруг улыбнулась. Впервые за много месяцев — искренне.
— Трудно? А тебе кажется, что мне сейчас легко?
Через два дня Лариса подала на развод. Ещё через неделю сняла однокомнатную квартиру в новом районе. А через месяц купила путёвку в Барселону — на три недели, с экскурсиями и хорошим отелем.
Самолёт взлетал в семь утра. Лариса смотрела в иллюминатор на уходящую вниз Москву и думала о том, что впереди — неизвестность. Ей было страшно и одновременно легко, как не было уже очень давно.
Стюардесса принесла кофе. Лариса сделала глоток и улыбнулась. В кармане у неё лежал телефон с несколькими непрочитанными сообщениями от Алексея. Но читать их она пока не хотела.
Впереди была Испания, море, новые знакомства. А главное — впереди была её жизнь. Не чья-то, а именно её. И она только начинается.
