Анна сидела на кухне своей двухкомнатной квартиры в Сочи, не в силах сосредоточиться на отчете. Слова матери звучали в голове, словно заевшая пластинка. Обида и злость смешались с чувством вины. Сердце сжималось от несправедливости ситуации, а в голове крутилась одна мысль: почему она должна всё отдавать только потому, что у брата не сложилось?
***
Две недели назад Анна стояла перед дверями этой самой квартиры. Она вставила ключ в замок и, тяжело вдохнув, повернула его. Дверь со скрипом отворилась, и сразу в нос ударил затхлый запах. На пороге кухни стоял мешок с мусором, завязанный небрежно и давно, судя по запаху. На полу лежали обрывки фантиков, а по коридору были разбросаны какие-то коробки.
— Есть кто дома? — крикнула Анна, переступая через грязные кроссовки.
Из спальни показался Иван, небритый, с помятым лицом и в мятой футболке. Он вытер руки о штаны и застыл на пороге.
— Ты чего так внезапно? — пробормотал он.
— Я же предупреждала, что приеду, — холодно ответила Анна, окидывая взглядом беспорядок. — Почему так грязно?
Иван махнул рукой, будто отгоняя назойливую муху.
— Да нормально всё, чё ты. Мы с Лерой убирались вчера.
Анна посмотрела на окна, покрытые толстым слоем пыли, и плиту, на которой жир налёг коркой.
— Это называется уборка? Ты вообще видишь, что тут происходит?
Иван скривился и пожал плечами.
— Ты же знаешь, дети. Постоянный бардак. Не уследишь за ними.
— А за собой? — Анна бросила взгляд на кучу одежды на диване и игрушки на полу. — Где Лера?
— С детьми на пляж ушла, — буркнул Иван, явно раздражённый её претензиями.
Анна с трудом сдержала вспышку гнева и глубоко вдохнула. Она прошла на кухню, провела пальцем по краю стола — слой пыли остался на подушечке.
— Нам надо поговорить, — наконец сказала она, стараясь держать голос ровным.
— О чём? — Иван нахмурился, но сел на диван, потирая виски.
— О том, что пора освобождать квартиру, — сказала Анна твёрдо. — Я дала вам год, и срок уже прошёл. У меня есть арендаторы.
Иван вскочил с дивана и посмотрел на неё, как на сумасшедшую.
— Ты чего? Какие арендаторы? Мы же только обустроились! И дети привыкли!
Анна сжала кулаки, стараясь не повышать голос.
— Вань, я пустила вас на год. Вы знали, что это временно. Мне нужно сдавать квартиру, иначе я не смогу тянуть свою ипотеку в Питере.
Иван поморщился и сел обратно на диван, угрюмо потирая колено.
— Ладно, — пробормотал он. — Я поговорю с Лерой. Дай нам пару недель на сборы.
Анна кивнула, с трудом скрывая облегчение. Ей хотелось верить, что всё действительно закончится мирно.
***
Анна никогда не думала, что квартира, оставленная бабушкой, станет не только её гордостью, но и камнем преткновения. Бабушка Нюра всегда хотела, чтобы ее жилье досталось внучке. Родители не спорили: одна бабушка оставляет квартиру Анне, другая – Ивану. Но бабушка по отцовской линии, бабушка Таня, была жива и здорова, и её квартира пока не перешла к брату.
Воспоминания о ремонте, как она с трудом собирала деньги на каждую мелочь, промелькнули перед глазами Анны. Когда она впервые вошла в квартиру после похо рон, сердце болезненно сжалось — комнаты выглядели как декорации к старому фильму о заброшенном доме. Обои, пожелтевшие от времени, местами отслаивались от стен, открывая пятна плесени и сырости. Половицы скрипели, а из кухонного крана едва сочилась ржавая вода. В спальне, где когда-то стояла уютная бабушкина кровать, теперь пахло старостью и сыростью.
— Господи, с чего же начать… — пробормотала Анна, разглядывая отваливающуюся плитку на кухне.
Ремонт оказался настоящей эпопеей. Долгие месяцы Анна провела с тряпкой и шпателем, счищая старые обои и грязь, очищая стены от следов времени. На все сбережения она наняла рабочих — заменили трубы, положили новые полы и покрасили стены. Сама выбирала плитку на кухню — серую с едва заметным мраморным рисунком — и покупала недорогую, но уютную мебель. Когда всё было готово, квартира засияла новизной и светом.
Она только начала обживаться в своей новой квартире, но вскоре ей предложили новую должность в филиале их организации в Санкт-Петербурге. Анна всегда мечтала о большом городе и профессиональном росте. И с радостью согласилась. К тому же, зарплата там была очень хорошая.
Так решение было принято. Она стала готовить квартиру к сдаче. Но в этот момент позвонил Иван.
— Слушай, Анют, мы с Леркой тут подумали… Можешь нам на год квартиру отдать? — начал брат с явной неловкостью в голосе.
— На год? — удивилась Анна. — Но я же хотела сдавать… Деньги нужны.
— Да я понимаю… Просто нам тяжко на съёмной — дети, зарплаты ни на что не хватает. Мы коммуналку полностью берём на себя, а ты пока в Питере освоишься. Поможешь нам очень…
Анна замялась. Она понимала, что могла бы получать неплохую сумму с аренды, но голос брата звучал так жалобно. Перед глазами встала картина их тесной однушки на окраине, где ютились Иван, Лера и дети.
— Ладно, живите год, — наконец сказала она, вздохнув. — Только потом съезжайте, хорошо?
— Конечно, сестрёнка! Спасибо тебе! — радостно ответил Иван.
Год пролетел незаметно. Анна быстро привыкла к новой жизни в Петербурге, строила карьеру, но всегда знала, что квартира в Сочи ждёт её возвращения. Когда срок истёк, она попыталась дозвониться до брата, чтобы обсудить выезд, но Иван каждый раз отговаривался занятостью и уверял, что «всё под контролем». Анна начала догадываться, что брат не собирается выезжать, и решила поехать лично, чтобы всё обсудить.
Теперь, стоя посреди захламлённой квартиры, Анна с горечью осознавала, что её щедрость обернулась проблемой. Она доверилась брату, дала ему шанс выправить финансовое положение, а в итоге оказалась в роли чужой в собственном доме.
***
Анна лежала на диване, уткнувшись в старое покрывало, которое отдавало неприятным затхлым запахом. Диван был продавлен по центру, и при каждом движении пружины скрипели, как будто протестуя против её присутствия. Она ворочалась с боку на бок, но удобной позы так и не находила.
«Как они тут спят вообще?» — раздражённо подумала Анна, отодвигая бесполезное покрывало подальше. Устроившись на спине, она попыталась отвлечься от неприятного ощущения, но голова гудела от мыслей.
Весь день она только и делала, что сдерживала слёзы. Пыль, грязь, жир на кухне, затхлый запах — всё это в её доме, в её уютном гнезде, которое она выстраивала с такой любовью. Как они могли так обращаться с тем, что ей так дорого? Как можно было так небрежно относиться к труду другого человека?
«Я ведь не просто дала им крышу над головой, — думала Анна, — я пожертвовала доходом от аренды, чтобы помочь семье. Пустила их сюда, потому что жалко было племянников, да и Иван тогда таким растерянным был… А теперь? Теперь это просто куча грязи, где я сама не могу нормально лечь и отдохнуть. Как будто я гость в собственной квартире.»
Она резко села, ощущая, как в груди сжимается комок злости. Хотелось встать и начать драить полы прямо сейчас, но сил не было. Голова гудела, мысли путались. Анна понимала — нужно время, чтобы всё привести в порядок. Восстановить уют, убрать эту удушающую атмосферу чуждости и беспорядка.
Глаза медленно закрывались от усталости, но в голове всё ещё крутились обрывки фраз Ивана: «Да нормально всё… Мы с Лерой убирались вчера… Дети же…» Она никак не могла понять, почему он такой безответственный.
» Хватит, больше я этого не допущу, — твёрдо решила Анна, — они уедут, а я наконец наведу порядок. Буду сдавать квартиру и спокойно строить свою жизнь. Хватит быть удобной. Хватит подстраиваться. Это моё право — распоряжаться своей собственностью так, как считаю нужным.»
Завтра начнётся новый день. Она поговорит с мамой и расскажет про конфликт с Иваном. Больше никаких уступок и поблажек. Если они не ценят её помощь — это их выбор. Анна снова улеглась на бок, прижимая к себе одеяло. Спина ныла, а в голове продолжали мелькать тревожные мысли.
***
Анна стояла у двери родительской квартиры, задержав руку на звонке. Год прошёл с тех пор, как она в последний раз была здесь. Нервное волнение переплеталось с лёгкой ностальгией, но она заставила себя нажать на кнопку. Дверь отворилась, и перед ней возникла мать — в пёстром халате и с неизменной шалью на плечах. Лицо Марии Александровны просветлело от неожиданной радости.
— Анечка! — воскликнула она, распахивая руки для объятий. — Ты как к нам попала? Неужели с Питера вернулась?
Анна улыбнулась и шагнула навстречу матери, обняв её крепко. Запах знакомых духов и тёплый уют дома вдруг окутали её волной приятных воспоминаний. Мария поцеловала дочь в щеку и подвела к кухне.
— Садись, доченька! Я чай поставлю! — заторопилась она, будто боясь упустить эту короткую встречу.
Анна опустилась на стул, сложив руки на столе. Мария Александровна налила чай и села напротив.
— Ну, рассказывай, как там у тебя дела? Как работа? — с улыбкой спросила она.
— Всё нормально, мам. Я приехала поговорить про квартиру, — начала Анна, стараясь держать голос ровным. — Иван сказал, что им нужно ещё время на сборы. Но ты знаешь, что год уже прошёл. Я не могу больше тянуть их на себе. Квартиру нужно сдавать.
Мария Александровна нахмурилась, задумчиво помешивая ложкой чай.
— Анют, а может, ты с Иваном поменяешься? — неожиданно предложила она. — Квартира бабушки Тани больше и район хороший. Всё равно она когда-то станет его, так почему бы не поменяться? Ивану с детьми будет лучше в той, которая тебе досталась.
Анна уставилась на мать, не веря своим ушам.
— Мам, ты серьёзно? — медленно произнесла она. — Эта квартира уже моя, я в неё вложила кучу денег. Я сделала там ремонт, привела в порядок.
— Ну и что? — Мария скрестила руки на груди. — Ивану нужнее. А ты же молодая и без семьи — тебе можно и подождать. Всё равно квартира бабушки Тани, дай бог ей здоровья, когда-то будет нашей.
— Мам, ты понимаешь, что это не просто так? Та квартира — да, она больше и район неплохой, но пока бабушка жива, она в любом случае не наша. А эта — уже моя. Я имею на неё полное право.
— Право! — усмехнулась Мария. — Ты всегда о правах своих думала. А вот о брате когда-нибудь думала? Ему с детьми тяжело. Лера с ног сбивается, работает за двоих, а ты тут со своими правами.
— Почему я должна отдавать её просто потому, что Иван не справляется? — устало ответила Анна. — Мама, я уже помогла. Я пустила их на год бесплатно, хотя могла сдавать квартиру и получать деньги. Почему ты считаешь, что я обязана пожертвовать всем ради них?
Мария отвернулась, как будто не желая слышать её слова.
— Вот и оставайся одна со своей гордостью, — тихо сказала она. — В семье все за друг друга горой.
Анна встала, чувствуя, как в груди разрастается тяжесть.
— Я больше не буду это терпеть, — твёрдо сказала она. — Квартира останется моей. И я не позволю больше себя использовать.
Мария Александровна не ответила, лишь тяжело вздохнула, отвернувшись к окну. Анна поняла, что спор бесполезен — мать всё равно будет на стороне брата. Она молча вышла из квартиры, ощущая, как земля уходит из-под ног. Но решимость только укрепилась — она не уступит.
***
Анна вернулась домой поздно вечером, совершенно вымотанная после разговора с матерью. Открыв дверь, сразу наткнулась на бардак в прихожей — коробки так и лежали на полу, а разбросанная обувь мешала пройти. Казалось, что никто даже не задумывался о предстоящем переезде.
В зале на диване сидел Иван, уткнувшись в телефон. Услышав шаги, он поднял голову и бросил на сестру короткий взгляд.
— Ну, поговорила с мамой? — спросил он сдержанно, но в его голосе сквозила настороженность.
Анна ощутила неприятный укол в груди: значит, он уже в курсе разговора с матерью и ждёт её решения. Глухая обида разлилась внутри — как будто они уже без неё всё обсудили и ждут, что она сдастся под давлением.
Анна скинула пальто на стул и выдохнула.
— Поговорила, — кивнула она, стараясь держать голос ровным.
— И что? — Иван отвернулся, будто уже зная ответ, но всё равно надеясь на что-то.
Анна устало посмотрела на брата.
— Это моя квартира, и я не собираюсь меняться, Вань. Ты сам знаешь, что я вложила в неё всё, что у меня было. Я её привела в порядок. Я не обязана отказываться от своего имущества только потому, что вам тяжело.
— Тяжело… Да ты вообще не понимаешь, каково это — тянуть на себе семью. Я думал, ты нас поддержишь. А ты всё про деньги. Мамка права — ты только о себе думаешь.
Анна почувствовала, как внутри закипает гнев, но заставила себя дышать ровно.
— Я помогла вам. Вы год жили здесь бесплатно — даже коммуналку я несколько раз сама покрывала. Ты думаешь, мне не тяжело? Я тоже работаю и тяну свою ипотеку в Питере.
Иван нервно встал с дивана и прошёлся по комнате, не глядя на неё.
— Лера в шоке. Она не знает, как детям объяснить. Мы же думали, что хотя бы ещё год протянем. Ты могла бы… ну, пойти навстречу.
— Вань, — устало сказала Анна. — Я приняла решение. Вам нужно освободить квартиру в течение двух недель.
Иван ничего не ответил, только сел обратно на диван и снова уткнулся в телефон, словно пытаясь спрятаться от реальности. Анна поняла, что разговор окончен, но чувство вины всё равно не отпускало её. Её сердце разрывалось от противоречий, но она знала, что не должна поддаваться жалости.
***
Последние дни перед отъездом Ивана прошли в тягостной тишине. Анна старалась лишний раз не пересекаться с ними, чувствуя себя чужой в собственном доме. Брат и мать не разговаривали с ней, будто молчаливо обвиняя в предательстве. Только отец однажды позвонил и поддержал Анну:
— Ты правильно сделала, дочка, — проговорил он. — Мужику стыдно выпрашивать крышу над головой у женщины. Ты им помогла даже больше, чем должна была. Теперь пусть сами разбираются.
Анна прикрыла рот ладонью, стараясь не выдать, как сильно её тронуло понимание со стороны отца. Его слова были именно тем, чего ей не хватало — поддержки и понимания. Она закрыла глаза, пытаясь сдержать накатывающие слёзы.
Прощания с Иваном не получилось — он просто молча загрузил вещи в машину, избегая взгляда сестры. Лера вела детей за руки, тоже не глядя на Анну. Она стояла на пороге и молча смотрела им вслед.
Когда машина скрылась за поворотом, Анна медленно закрыла дверь и выдохнула. На душе было странное ощущение — одновременно и облегчение, и пустота. На следующий день она решительно взялась за уборку. Спальня была в жутком состоянии. На полу валялись крошки и обрывки бумаги, вещи были разбросаны по углам. Кухня выглядела ещё хуже — жирные пятна на плите и липкие столешницы. Анна поняла, что своими силами не справится и вызвала клининговую компанию.
Когда квартира наконец засияла чистотой, Анна почувствовала долгожданное облегчение. В голове крутились мысли о том, как нелегко бывает разделить имущество между родными. Квартирный вопрос разрушил отношения с братом и поставил её перед трудным выбором. Но она сделала вывод: помогать можно, но нельзя позволять другим навязывать тебе чувство ответственности за чужую жизнь.
