Дочери — трешку, и к сыну на ПМЖ в однушку

-Сыночка, пусти! Нам жить негде! Дом у нас сгорел, а дочь в бывшую квартиру не пускает! — стояли Тамара Игоревна и Павел Иванович на пороге однокомнатной ипотечной квартиры сына Романа.

— Как сгорел? Вы же там всю проводку поменяли, ремонт сделали? Крышу покрыли? — Роман явно был не готов к такому неожиданному визиту родителей.

Тамара Игоревна с Павлом Ивановичем решили схитрить, подарив своей младшей непутевой дочке собственную трехкомнатную квартиру, посчитав, что сын и сам себе на квартиру заработает, а вот своенравная младшая дочь Валентина, которая никак не может определиться с мужчиной своей мечты и имевшая уже ребенка с 16-летнего возраста, точно может остаться на улице.

Нет, Роману — сыну Тамары Игоревны и Павла Ивановича — тоже было нелегко. Он с женой Светланой не без помощи родителей жены оформил ипотеку на небольшую однокомнатную квартиру.

Родители Светланы безвозмездно отдали молодым сумму для первого взноса, а уж сами молодожены дальше зарабатывали деньги на ремонт и ипотечные выплаты.

Тамара Игоревна с мужем после дарения своей квартиры дочери решили поселиться в старинном доме матери Тамары Игоревны — Пелагеи Степановны ( бабушки Романа и Валентины), который вот уже несколько лет пустовал без своей хозяйки.

Деньги на ремонт дома было решено выпросить у сына, который только-только получил с супругой солидные отпускные и рассчитывал потратить их на первый отдых после 5 лет напряженной работы.

Но сын случайно узнал, что оказывается, дом еще при жизни бабушки был переписан на внучку Тамары Игоревны — Аленку (дочь Валентины), и в самый последний момент Роман отказался отдавать отпускные деньги на ремонт бабушкиного дома.

Более подробно с содержанием первой главы вы можете ознакомиться по ссылке в конце данной публикации.

— Слушай, сынок, тем более так получается, что это из-за тебя дом сгорел. Поэтому мы теперь имеем законное право поселиться в вашей квартире! — задал неожиданный ракурс предстоящей беседы Павел Иванович, уже сидя на небольшой кухне в квартире у сына и попивая чай в компании своей жены, сына и своей невестки Светланы.

— В смысле, пап?! Это разве моя вина, что вы решили кинуть строителей и не заплатить им деньги после работы, а те сожгли вам дом?! — развел руками Ромка от удивления.

— Да, сынок, отец прав. Ты же уже пообещал переслать нам деньги, а мы уже крышу затеяли на обещанную сумму, а ты в самый последний момент дал заднюю! — поддакивала отцу Тамара Игоревна, виня сына в произошедшей ситуации.

— Подождите, Тамара Игоревна, но кто вам мешал объясниться со строителями? Вы же могли оформить рассрочку по выплатам или кредит взять, чтобы отдать гонорар работникам? Причем на материал вы деньги нашли, а строителям — не нашли. Я думаю, люди тоже просто так дом поджигать не стали бы, если бы надеялись получить с вас хотя бы какую-то сумму! — уже возмутилась Светлана (жена Романа) от такого хода разговора.

Светлане вообще было не приятно, что ее свекровь со свёкром так бесцеремонно хотят залезть на шею сына, одновременно пытаясь навесить на его уши лапшу вины за всё произошедшее с ними.

— Может Рома еще и виноват в том, что вы свою трешку переписали на неблагополучную дочку, которая устроила там бордель и водит мужиков, попивая пиво и превратив квартиру в самую настоящую помойку? — уже напрямую спросила Светлана у родственников мужа.

— Вот не надо так про нашу Валентину…, — угрожающе посмотрела на невестку Тамара Игоревна, — да, девочке не повезло в жизни, да, вместо мужиков попадаются ей одни тряпки, но это не повод так низко отзываться о нашей доченьке.

Валентина для Тамары Игоревны и Павла Ивановича была всегда больной мозолью: и досаждала им очень, но и распарить и удалить ее из своей жизни тоже рука не поднималась.

— Извините, я не хотела так прямо, ведь она — ваша дочь, но сути этого не меняет! Почему тогда ваша любимая дочка не приютила Вас в просторной трешке, ведь раньше вы там как-то уживались? — чуть смягчила формулировку Светлана.

-Мы не хотели мешать личной жизни Валентины, тем более у нее сейчас появился приличный молодой человек — Владимир: побоялись спугнуть молодого человека! — нагло врала Тамара Игоревна невестке.

А на самом деле первым же делом родители заявились в квартиру дочери с требованием впустить их на постой, но ситуация развивалась не по сценарию:

— Валя, открывай дверь, не дури! Мы знаем, что ты дома! Эту квартиру всё же мы тебе подарили, и ты, как дочь должна пустить нас хотя бы временно пожить! — стучала уже каблуком сапога Тамара Игоревна в дверь своей бывшей квартиры.

В эту секунду дверь неожиданно открылась, словно катапульта вытолкнув Тамару Игоревну прямо в объятия к Павлу Ивановичу.

— Ну? Чего разорались? Чего надо? — из-за двери выглянула бритая голова незнакомого родителям амбала, — и, вообще, вы кто такие?!

— Мы?! Мы — родители Валентины, а вот Вы, молодой человек, что себе позволяете?! — раскудахталась Тамара Игоревна.

-Заходь! — лишь проронил немногословный бритый мордоворот и повернулся своей широкой спиной к Тамаре Игоревне, проходя обратно на кухню.

Это был Владимир — нынешний молодой человек Валентины.

— Чего стоишь, Тамар, заходи, ты же женщина, вот я тебе и уступаю дорогу, — лишь испуганно улыбнулся Павел Викторович, пораженный таким грозным и явно недобрым «молодым человеком» своей дочери.

Тамара Игоревна презрительно посмотрела на своего супруга и решительно перешагнула порог квартиры, а за ней, перебегая мелкими шажочками просочился в квартиру и Павел Иванович.

-А где, собственно, Валя? — попыталась как можно увереннее спросить Тамара Игоревна Володю.

— Валюха что-ли?! Отдыхает, в себя вернется не скоро, а Аленка в школе, вот… А вы, стало быть родители Валькины? Стало быть мои теща с тестем? Ах-ха-ха! — Владимир расселся на табурете посередине кухни и демонстративно рассматривал Тамару Игоревну и Павла Ивановича, будто режиссер фильма на кастинге главных героев

— Пожить, значит, тут решили? Правильно я понимаю? — попивая крепкий холодный чай недобро зыркнул Вован на Тамару Игоревну.

— Ну да, у нас дом сгорел, вот теперь, как бы…, погостить, так сказать…, — попытался как-то смягчить обстановку Павел Иванович, заискивая перед здоровяком.

— Ну а деньги у вас есть, квартиранты?! — в голос заржал Вован, чуть не подавившись чаем.

— Какие деньги?! Молодой человек, мы нашей дочке квартиру подарили! А теперь какой-то быдловатый мужик с нас еще деньги за проживание требовать будет?! — уже вышла из себя Тамара Игоревна, забыв о грозном виде здоровенного мордоворота.

Но уже через пару минут родители оказались на исходном месте — а именно у порога закрытой двери на лестничной клетке некогда до боли знакомой квартиры. Валентина лишь взяла трубку только следующим утром и подтвердила слова своего сожителя, что жить они могут у них с условием, что всей пенсией родителей будет распоряжаться Владимир, который временно нигде не работает, и ему очень нужны деньги.

На этой «позитивной ноте» Тамара Игоревна с Павлом Иванычем единогласно приняли решение ехать к своему сыночку.

-В тесноте, да не в обиде? Да, Тамарочка? Тем более, что Светлана всё же определенно поприятнее этого Владимира, так сказать! — хмыкнул Павел Иванович.

— Ну что, сыночек, приютишь нас, ведь нам с отцом некуда податься?! — со слезами на глазах жалобно посмотрела на сына Тамара Игоревна.

— Значит, личной жизни дочки вы не захотели мешать, а личная жизнь сына в однушке — она же такая крепкая! Что ей можно и помешать, да, Тамара Игоревна? — возмутилась Светка на свекровь.

— Да выгнала нас Валентина, дочка, не слушай ее, — покосился Павел Иванович на супругу, — так что второго отказа от сына мы не перенесем, тем более некуда нам больше податься, ведь дом-то сгорел!

-Да, хороший был дом, с историей…, — заплакала Тамара Игоревна, — ведь это же чей по счету дом-то был… Да, получается моего деда, а уж кто его строил, только Бог знает, тут столько поколений перемешалось… Мать сказала, что молодой девчонкой за отца как вышла, так они и стали у его родителей жить, а те — тоже уже не с новостроя жили в этом доме.

— Да, мам, там стены были считай в метр из кирпича, там так всё надежно было сделано, что я и удивился, что вы там что-то менять собрались, — уже допил свой кофе Роман и понимал, что ему некуда спровадить своих нагловатых родителей.

Света тоже колебалась: с одной стороны она понимала, что нагловатые родители Ромки точно им не дадут спокойной жизни, тем более в тесной однушке, но и вот так выкинуть их из своей квартиры Ромкиных родителей Светлана тоже не могла.

Павел Иваныч с Тамарой Игоревной сидели за кухонным столом и ждали вердикта сына и невестки.

— Ну чего, Свет, ситуация патовая, фактически квартира куплена на деньги твоих родителей, а я тут со своими проблемами… Я уж пока чай с ними пил, все варианты пересмотрел. Дарственную Вальке вряд ли можно оспорить, от бабушкиного дома только стены голые остались, с родственниками мать со всеми переругалась, да и кто ждет таких гостей на ПМЖ…, — перечислял варианты Ромка.

— Значит так, Рома, 2 недели! 2 недели тебе срок, чтобы нашел им съемную квартиру, и пусть сами ее оплачивают, других вариантов у меня нет! — лишь махнула рукой сердобольная Светка.

— Да, только при одном условии, бабкину усадьбу пусть на тебя переоформляют, хотя бы стены дома, но твои будут, понял? — строго посмотрела на мужа Светлана.

А как же внучка, мы же внучке этот дом завещали? — начала суетиться и вилять Тамара Игоревна на следующее утро после заселения в квартиру сына в ответ на его пожелание, чтобы родители оформили бабушкин дом на него.

— Вот ты какой, сынуля, шантажировать мать хочешь?! — ерепенился и Павел Иванович, — почувствовал себя хозяином положения и сразу ультиматумы родителям устанавливать?!

— Какие ультиматумы, пап, я же вас не выгоняю, но считаю, что 7-летней девочке эти стены ни к чему, а я может восстановлю бабушкин дом как было…, — не понимал претензий родителей Рома.

— Валька всё равно ничего не отдаст, она вон какая захапистая, пусть за бутылку, но продаст, а так просто отдавать ничего не будет! — заявила Тамара Игоревна, — так что не проси, сынок, или сам с сестрой договаривайся.

— Понятно… Слушай, мам, а потом после пожара там кто-то что-нибудь трогал? — лишь поинтересовался Ромка.

— Да кто же там чего тронул, там же ничего не осталось, пепел что-ли в мешки фасовать? — усмехнулась Тамара Игоревна.

— Ладно, мам, мы со Светкой уедем на неделю, а вы давайте с переездом не тяните, понятно? Ищите себе подходящий вариант жилья! — как-то оживился Рома.

— Куда это мы еще поедем?! Мы же работаем?! — не поняла рвения супруга Светлана.

— Позже узнаешь дорогая, но эта поездка того стоит, — лишь шепнул супруге Рома.

-Да, Рома, не повезло тебе с родителями: уж сбрендили они уже с Валькой, а про тебя совсем и забыли…, — сетовала Пелагея Степановна, когда ее внучек гостил у нее на летних каникулах.

— Это что же, бабушка, не любят они меня? — спрашивал Пелагею Степановну Рома.

— Да кто же их знает, но внимания тебе не дают. Так и дом мой не знаю еще кому достанется, да и нужен ли кому будет… Только ты, внучек, дом не продавай. Уж будешь, али не будешь в нем жить, это сам решай, а дом не продавай, понял?! Это семейная реликвия! И Вальке его не отдавай, просадит она его, так как не видит она в нем ценности, понял? — втолковывала внуку бабка.

— А какая ценность в нем, бабушка? — спросил маленький Рома.

— А такая, что сколько твоих тут предков жило, и каждый тут след свой жизненный оставил. Да, если ремонты тут какие делать будешь, и стены будешь заново белить, ты перед побелкой повнимательней пройдись с молоточком, простучи, — прищурила один глаз Пелагея Степановна.

— Это зачем, бабушка, простучать-то, без этого не побелишь что-ли заново? — не понял намека бабушки Ромка.

— Ты главное запомни, что стены перед ремонтом простучать надо с молоточком, а уж вырастишь, сам всё поймешь, только никому про это не говори, это будет наша с тобой тайна, — таинственно подмигнула бабушка своему внуку, — а то чует мое сердце оставит тебя Тамара без гроша…

Вот именно за разговором с родителями и вспомнил Ромка про бабушкин наказ «простучать» стены. Только в этот момент молодой человек понял, о чем говорила ему 20 лет назад возрастная мудрая бабушка.

На пепелище ничего не изменилось, мародеры растащили лишь обугленные оголовки металла, а черные стены остались нетронутыми. Стучать долго не пришлось, так как Ромка не пожадничал, и купил на маркетплейсе недорогой металлоискатель.

— Слушай, Ромка, это что золото что-ли? Но тут всего лишь две монетки? И стоило нам ехать в такую далекую дорогу. Ну сколько они могут стоить? — хмыкнула Светка.

— Ну не менее нескольких десятков тысяч за монету, уже хорошо, хотя бы бензин оправдали, — вздохнул Ромка.

Но, как выяснилось, прадед Ромки работал в свое время на монетном дворе, и за свою карьеру сумел припрятать только две, но очень ценные монеты ограниченной подарочной серии, которые бережно и заштукатурил между кирпичами, рассказав о своей тайне только своей супруге, а та своей дочке Пелагее.

— Ну что же, у меня есть чем вас обрадовать, золотой вы мой, — сказал знаменитый коллекционер старины. Редкие у вас монеты!

— Одна стоит по рыночной цене 17 миллионов, а вторая поменьше, в районе 2,5, а если на торги выходить то значительно можно за них выручить, — уважительно повертел в руке обе монетки Марк Михалыч.

— Вот такая история, мам, пап, теперь мы со Светкой богаты! Продадим монетки, и трешку себе купим прямо в центре города. Или нет, дом купим, и машину хорошую, а остальное добро в банк положим под проценты! Вот! — хвастался Ромка родителям по приезду домой.

— А эту квартиру тогда может на нас отпишешь, да кредит за нее закроешь? — сразу подумала о своем жилье Тамара Игоревна.

— А чего это Вам-то? — усмехнулась Светка. Вы, значит, всё свое дочке отписали, а я должна имущество свёкру со свекровью отписывать?! С чего ли?!

— А с чего это вы решили, что это Ваши монеты? Они же найдены в доме, записанном на мою внучку, значит ты должен отдать их Вальке! — уже нападала на сына Тамара Игоревна.

— Ах вот как, мама. Значит, как приютить вас, так «пожалуйста», а как только деньгами запахло, так сразу «отдай Вальке»? Еще не всё Вальке отдала? Или думаешь, она с тобой поделится? — усмехнулся над матерью с отцом Ромка.

— Ладно, хватит тут рассуждать, утром решим что делать! — скомандовал сын, и все нехотя улеглись спать.

Ромка со Светкой сильно устали с дороги. Не мудрено, считай 2000 километров в общей сложности проехали, поэтому спали как убитые.

— Рома, монет нет, и родителей тоже! Вот ведь подлые людишки! — выругалась Светка, — уж чего, чего, а я не думала, что они еще у тебя и воры.

— Ну это мы с их слов «воры», а они — порядочные люди, — усмехнулся Ромка.

— Значит Вы утверждаете, Тамара Игоревна, что нашли этот клад на пепелище вашего бывшего дома по улице Набережной, д 11? Верно? — с усмешкой спрашивал представитель закона о находке Тамары Игоревны.

— Да, я нашла, они там, получается целую вечность пролежали! Дед у меня получается в кладку их спрятал или прадед, а мы случайно нашли, а дом на дочку мою записан, Валентину, точнее на внучку — Аленку! — объясняла Тамара Игоревна, брызгая слюнями от волнения на блюстителя правопорядка.

— Очень ценные монеты, обе, считай, под 20 миллионов должны стоить. Получается по закону половина Вальке принадлежит, а половина нам — нашедшим клад? — с надеждой в глазах спрашивала Тамара Игоревна.

— Мы проверили информацию, Тамара Игоревна. Ну, во-первых, дом сейчас проходит стадию регистрации по договору дарения от несовершеннолетней Алены Викторовны с согласия ее матери Валентины Павловны на нового собственника — Романа Павловича, — сообщил полицейский.

— А во-вторых, Тамара Игоревна, спешу Вас огорчить… Видимо, кто-то Вас жестоко разыграл. Эти монеты не могли пролежать в кладке старинного дома вашего прадеда, потому что они далеко не из золота, а по заключению нашего эксперта — это современная сувенирная продукция, отштампованная на заводе в Китае. Стоимость одной такой монетки — 300 рублей, не более…, — снисходительно улыбнулся Тамаре Игоревне блюститель правопорядка.

— Вот ведь паршивец, так издеваться над родителями. Мы же последние деньги потратили, чтобы обратно к себе на родину приехать! — выругалась Тамара Игоревна на сына.

— Слушай, Томочка, может не будем пока Вальке сообщать, что монеты — не настоящие? Может она нам всё же предоставит одну комнатку для проживания в обмен на монетки? Только скажем, что их надо хранить года три и никому не показывать? А? — предложил хитроумный Павел Иванович.

Ну а Ромка поступил в рамках закона и следуя советам опытного коллекционера Марка Ивановича.

Родители и не знали, но у Ромки действительно появился просторный загородный дом, хороший внедорожник, приличный счет в банке и была закрыта ипотека на однушку и много чего еще…

— Ну я не уподоблюсь своим предкам: Аленка станет взрослой, если с головой дружить будет и дядьку своего почитать, тогда уж эта монета на 2,5 миллиона будет всецело в ее распоряжении после совершеннолетия, к тому же еще вырастет в цене, но ни Вальке, ни родителям она точно не достанется, — так распорядился второй монетой Рома.

А вы как считаете, правильно ли поступил Рома, что оставил одну из монет своей племяннице?