Олег провел ладонью по свежевыкрашенной стене гостиной и удовлетворенно кивнул. Двухкомнатная квартира в центре города была его гордостью — каждый сантиметр обустроен с умом и вкусом.
Паркет блестел, мебель стояла на своих местах, а на подоконниках стояли комнатные растения. Все здесь принадлежало Олегу, все было заработано трудом и умелым ведением небольшого бизнеса по ремонту бытовой техники.
Мужчина не считал себя богатым, но деньги у Олега водились. Клиенты ценили его честность и профессионализм, а сарафанное радио работало лучше любой рекламы. В месяц выходило около восьмидесяти тысяч рублей — сумма, позволявшая не экономить на мелочах и даже откладывать на крупные покупки.
В тридцать два года Олег чувствовал себя состоявшимся мужчиной. Квартира была куплена еще до знакомства с Ириной, машина тоже. Жизнь текла размеренно и спокойно, без финансовых встрясок и неожиданных трат.
Когда год назад Олег женился на Ирине, многие знакомые удивлялись его выбору. Двадцативосьмилетняя блондинка работала продавцом в магазине одежды, получала немного, но зато была красивой и веселой. Олег влюбился сразу — Ирина умела смеяться над его шутками и восхищаться его достижениями.
Первые месяцы совместной жизни прошли как в сказке. Ирина старательно вела хозяйство, готовила вкусные ужины и не просила лишних денег. Жена оплачивала свою одежду и косметику из собственной зарплаты, а Олег покрывал коммунальные платежи и продукты. Такое распределение трат казалось справедливым и разумным.
Особенно радовало Олега отношение тещи к зятю. Людмила Ивановна, пятидесятитрехлетняя женщина с короткой стрижкой и энергичным характером, работала на заводе диспетчером. Теща часто заходила в гости, хвалила Олега за заботу о дочери и за то, как хорошо обустроена квартира.
— Ириночка, ты счастливица, — говорила Людмила Ивановна, оглядывая просторную гостиную. — Олег такой хозяйственный, такой ответственный. Не то что эти молодые оболтусы, которые живут одним днем.
Олег расправлял плечи от гордости. Людмила Ивановна умела найти нужные слова, и зять чувствовал себя настоящим главой семьи.
Но постепенно атмосфера в доме начала меняться. Сначала незаметно, как легкий сквозняк, который чувствуешь не сразу.
Людмила Ивановна стала чаще жаловаться на здоровье. То спина разболится, то давление подскочит, то простуда прихватит. Каждый визит сопровождался подробными рассказами о том, как тяжело работать в ее возрасте.
— Олежек, — вздыхала теща, устраиваясь в кресле с чашкой чая, — совсем силы не те. Начальство молодое пришло, требования завышенные. А мы, старики, уже не поспеваем.
Олег сочувственно кивал, но пока не видел в этих разговорах ничего тревожного. Людмила Ивановна действительно немолода, и жалобы на здоровье в ее возрасте казались естественными.
Переломный момент наступил весной. Людмила Ивановна пришла к дочери с красными глазами и дрожащими руками.
— Все, Ирочка, — произнесла теща, садясь на диван. — Больше не могу. Написала заявление об увольнении по собственному желанию. Здоровье совсем не то.
Ирина ахнула и бросилась к матери:
— Мамочка, как же ты будешь жить? На какие деньги?
— Пенсии мне еще четыре года ждать, — всхлипнула Людмила Ивановна. — Буду на пособие перебиваться. А что делать? Давление каждый день скачет, таблетки горстями пью.
Олег молча слушал этот разговор, чувствуя, как внутри зарождается беспокойство. Людмила Ивановна всегда была энергичной женщиной, и такая резкая перемена выглядела странно.
Через месяц настала очередь Ирины. Жена вернулась домой мрачная и молчаливая.
— Что случилось? — спросил Олег, видя расстроенное лицо супруги.
— Надоело, — коротко бросила Ирина, скидывая туфли. — Начальница новая пришла, постоянно придирается. То товар не так разложен, то с клиентами не так разговариваю. Я больше не могу там работать.
— Но ведь нужно искать другое место, — осторожно заметил Олег. — Деньги же нужны.
Ирина махнула рукой:
— Найду что-нибудь попозже. Сначала отдохну, а то совсем загналась.
Олег нахмурился, но спорить не стал. Может, жене действительно нужна передышка. Зарплата Ирины была небольшой, и временно содержать супругу Олег мог без особого напряжения.
Но передышка затянулась. Прошел месяц, второй, третий, а Ирина даже не пыталась искать работу. Вместо этого жена часами сидела в социальных сетях, смотрела сериалы и встречалась с подругами в кафе.
Первые просьбы начались как-то естественно и незаметно.
— Олежек, дай денег на маникюр, — просила Ирина, протягивая руки с облупившимся лаком. — Совсем руки запустила.
— Милый, можешь мне на новую блузку дать? — спрашивала жена через несколько дней. — Увидела в магазине такую красивую, а денег у меня совсем нет.
Олег давал, не раздумывая. Работящий муж должен обеспечивать красоту жены — так воспитывали Олега родители. Да и суммы пока были разумными: две тысячи на маникюр, полторы тысячи на блузку.
Но постепенно аппетиты росли. Ирина стала требовать деньги на дорогую косметику, на походы в рестораны с подругами, на модную обувь. Каждая просьба сопровождалась обидчивыми интонациями.
— Неужели жалко потратить на жену? — упрекала Ирина. — Другие мужья не считают копейки, когда дело касается красоты супруги.
Олег чувствовал, как растет раздражение, но сдерживался. Мужчина не привык к скандалам и старался сохранять мир в семье любой ценой.
Тем временем визиты Людмилы Ивановны участились. Теща приходила почти каждые три дня, и каждый визит сопровождался жалобами на тяжелую жизнь безработной женщины.
— Олежек, ты не представляешь, как все подорожало, — сетовала Людмила Ивановна, потягивая чай с печеньем. — За свет и воду в прошлом месяце три тысячи заплатила! Представляешь? А пособие — копейки.
— На продукты вообще космические цены, — продолжала теща. — Кусок мяса стоит как моя дневная еда раньше. Приходится на всем экономить.
Олег кивал и сочувствовал, но с каждым таким разговором чувствовал себя все более неуютно. Людмила Ивановна словно намекала на что-то, не говоря прямо.
Кульминация наступила в один дождливый октябрьский вечер. Олег вернулся с работы уставший — пришлось возиться с капризной стиральной машиной у особо требовательной клиентки. Мужчина мечтал о горячем ужине и спокойном вечере перед телевизором.
Но дома его ждала Людмила Ивановна, сидевшая на кухне с красными от слез глазами.
— Что случилось? — встревожился Олег.
— Ой, сынок, — всхлипнула теща, — совсем плохо дело. Пришла квитанция за коммуналку — восемь тысяч! Откуда у меня такие деньги? А есть нечего, в холодильнике пусто.
Людмила Ивановна достала носовой платок и громко высморкалась:
— Не знаю, что и делать. Может, к социальным службам обратиться? Хотя там очереди, волокита…
Олег чувствовал, как напряжение нарастает. Людмила Ивановна явно ждала предложения помощи, но прямо не просила. Такая игра на жалость раздражала.
— А может, — продолжала теща, поглядывая на зятя, — хорошие дети должны родителей поддерживать? Ведь правда, сынок?
Тут не выдержала Ирина:
— Мама, конечно! Олег же понимает, что семья — это святое. Правда, милый?
Олег посмотрел на жену, потом на тещу. Обе женщины смотрели на мужчину выжидающе, словно готовые получить положенное им по праву.
Что-то внутри Олега щелкнуло. Все накопившиеся за месяцы обиды и раздражение вырвались наружу.
— Думаешь, я буду платить за её свет и еду? Ошибаешься, я ей не банкомат! — взорвался муж, стуча кулаком по столу.
Людмила Ивановна подпрыгнула от неожиданности, а Ирина побледнела.
— Олег, ты что себе позволяешь! — возмутилась жена. — Это моя мать!
— И пусть содержит свою мать тот, кого она родила! — не унимался Олег. — А я не обязан кормить всех твоих родственников!
Людмила Ивановна всплеснула руками:
— Боже мой, кому я дочь свою отдала! Бессердечный ты человек, Олег!
— Бессердечный? — Олег поднялся со стула. — А кто та, которая бросила работу и сидит дома на моей шее? Или та, которая каждый день приходит с протянутой рукой?
Ирина вскочила, глаза ее наполнились слезами:
— Ты издеваешься! Я твоя жена, а мама — больной человек!
— Больной? — саркастически усмехнулся Олег. — Да она здоровее нас с тобой! Просто привыкла жить за чужой счет!
Квартира наполнилась криками. Людмила Ивановна причитала, обвиняя зятя в жестокости. Ирина рыдала, упрекая мужа в том, что семья для Олега ничего не значит. Мужчина стоял посреди кухни, чувствуя, как гнев постепенно сменяется странным облегчением.
Наконец накал эмоций спал. Людмила Ивановна, всхлипывая, собрала сумочку и направилась к выходу.
— Запомни, Олег, — бросила теща на прощание, — семью не выбирают. И когда-нибудь ты пожалеешь о своих словах.
Когда дверь за тещей закрылась, в квартире воцарилась тяжелая тишина. Ирина сидела на диване, утирая слезы.
— Зачем ты так с мамой? — тихо спросила жена. — Неужели тебе так трудно помочь?
Олег устало опустился в кресло:
— Ира, послушай меня внимательно. Твоя мать здорова и способна работать. Она уволилась, потому что решила, что я буду ее содержать. Ты тоже бросила работу по той же причине.
— Это не так! — возразила Ирина. — Мама действительно больна, а я просто устала!
— От чего устала? — Олег внимательно посмотрел на жену. — От восьмичасового рабочего дня? А я работаю по двенадцать часов и не жалуюсь.
Разговор затянулся за полночь. Ирина обвиняла мужа в черствости, Олег требовал, чтобы жена нашла работу и перестала выпрашивать деньги на прихоти. Компромисса найти не удалось.
Следующие дни атмосфера в доме оставалась напряженной. Ирина демонстративно молчала, изображая обиженную невинность. Людмила Ивановна перестала приходить, но звонила дочери каждый день, жалуясь на бездушного зятя.
Олег чувствовал себя виноватым, но отступать не собирался. Мужчина понимал: если сейчас поддастся, то превратится в дойную корову для двух женщин, привыкших жить за чужой счет.
Развязка наступила через неделю. Олег вернулся домой и увидел в прихожей два чемодана.
— Что это? — спросил мужчина.
Ирина вышла из спальни с красными глазами:
— Я ухожу. К маме. Не могу больше жить с человеком, для которого деньги важнее семьи.
Олег вздохнул. Где-то в глубине души мужчина надеялся, что до развода дело не дойдет. Но видимо, Ирина сделала свой выбор.
— Это твое решение? — уточнил Олег.
— Мое, — твердо ответила жена. — Я думала, что выхожу замуж за мужчину, а не за скрягу.
— Хорошо, — кивнул Олег. — Тогда давай оформим развод цивилизованно. На квартиру и бизнес права у тебя нет — все приобретено до брака.
Ирина сжала губы, но возражать не стала. Совместно нажитого имущества почти не было, и делить особо нечего.
Через месяц бракоразводный процесс завершился. Олег остался в своей квартире один, и впервые за долгое время почувствовал покой. Никто не требовал денег на маникюр, никто не жаловался на дорогую коммуналку, никто не упрекал в жадности.
Мужчина вернулся к привычному ритму жизни. Работа, дом, небольшие радости вроде нового инструмента или хорошего ужина в ресторане. Деньги снова стали принадлежать только Олегу, и распоряжаться ими мог только Олег.
Иногда бывшая жена звонила — то просила помочь с ремонтом, то намекала на то, как тяжело живется без мужской поддержки. Олег вежливо отвечал, что сожалеет, но помочь не может.
Людмила Ивановна, как ни странно, через полгода после развода устроилась на работу. Видимо, когда надежда на содержание от зятя исчезла, здоровье чудесным образом поправилось.
Олег не злорадствовал, но и жалеть не мог. Мужчина усвоил важный урок: иногда доброта оборачивается против самого доброго человека. А семейные узы не должны превращаться в финансовые обязательства.
Сидя вечером в любимом кресле с чашкой кофе, Олег размышлял о прошедшем годе. Развод болезненно ударил по самолюбию, но принес освобождение. Теперь мужчина точно знал: настоящая семья строится на взаимном уважении и равных обязательствах, а не на финансовой зависимости одних от других.
Олег взял в руки телефон и пролистал объявления о знакомствах. Может, стоит дать себе еще один шанс? Но на этот раз выбирать спутницу жизни Олег будет гораздо тщательнее.
