Марина смотрела на экран ноутбука, где красными цифрами горели убытки по третьему кварталу. Цифры были честными, в отличие от людей за соседней стеклянной перегородкой.
Семейный бизнес Кирилловых процветал уже двадцать лет, но последние полгода что-то шло не так.
— Марин, иди сюда, — голос свёкра Виктора Семёновича прозвучал через весь опен-спейс.
Женщина взяла папку с отчетами и направилась в его кабинет. За стеклом виднелись силуэты — сам Виктор Семёнович, его жена Людмила Георгиевна и её муж Дима. Семейный совет в полном составе.
— Садись, — кивнул свёкор, не отрываясь от телефона. — Да, Михал Палыч, всё решим… Конечно, к пятнице… Без проблем.
Марина села на краешек кожаного кресла.
За три года работы финансовым директором в семейной логистической компании она так и не научилась чувствовать себя здесь своим человеком. Хотя Дима уверял, что это ей кажется.
— Вот что, Марина, — Виктор Семёнович наконец положил трубку. — Есть отличная возможность. Контракт с «Северным путем» на поставку оборудования в Мурманск. Можем заработать процентов тридцать чистыми за полгода.
Людмила Георгиевна кивала, словно китайский болванчик. Дима рассматривал свои ногти.
— Я изучила предложение, — осторожно начала невестка. — Там много неясных моментов. Условия предоплаты странные, гарантий практически нет…
— А какие гарантии ты хочешь? — Виктор Семёнович поднял бровь. — Михал Палыч мне лично звонил. Мы с ним ещё в девяностых работали вместе. Я ему полностью доверяю.
— Но цифры не сходятся. Если они не выполнят обязательства, мы потеряем около восьмидесяти миллионов. Всю прибыль за год.
— Марина, милая, — вступила в разговор свекровь, — ты слишком осторожная. В бизнесе нужно уметь рисковать.
— Риск должен быть разумным. А здесь…
— Здесь что? — свекор уже не скрывал своего раздражения. — Ты лучше Михал Палыча знаешь рынок? Или лучше меня?
— Я знаю математику, — тихо ответила Марина. — И финансовую отчётность «Северного пути». У них проблемы с ликвидностью.
Дима наконец поднял голову:
— Мам, пап, может стоит прислушаться? Марина разбирается…
— Разбирается! — фыркнул Виктор Семёнович. — В Excel разбирается. А в жизни? В реальном бизнесе?
Марина почувствовала, как что-то сжимается в груди. Знакомое ощущение…
Так было всегда. Когда она предлагала оптимизировать расходы на транспорт, слышала в ответ «не понимает специфики». Когда настаивала на проверке поставщика — «слишком подозрительная». Когда просила отложить расширение склада — «мыслит мелко».
— Виктор Семёнович, давайте я подготовлю детальный анализ рисков. Просчитаю несколько сценариев…
— Не надо ничего просчитывать! — свекор ударил ладонью по столу. — Решение принято. Документы готовь к завтрашнему дню.
— Я не могу этого сделать.
Воцарилась тяжелая тишина. Людмила Георгиевна открыла рот. Дима уставился на жену.
— Что ты сказала? — медленно спросил Виктор Семёнович.
— Я не буду готовить документы для сделки, которая разорит компанию. Это противоречит моим профессиональным принципам.
— Твоим принципам? — голос свекра поднялся до фальцета. — Кто тебя кормит? Кто квартиру купил? Машину? Кто тебя вообще из твоего НИИ вытащил, где ты за копейки работала?
— Виктор Семёнович…
— Если тебя что-то не устраивает, дверь там! — мужчина больше не сдерживал эмоций. — Проваливай отсюда!! Никто в этой компании не смеет мне перечить. Особенно ты! Если считаешь себя незаменимым сотрудником, то ошибаешься. Ты никто и звать тебя никак!
Марина посмотрела на мужа. Дима молча изучал рисунок на ковре, не предпринимая никаких попыток заступиться за нее.
— Витя прав, — поддержала супруга Людмила Георгиевна. — В семье должно быть взаимопонимание. А ты, Марина, ведёшь себя как чужая.
— Дим? — женщина всё ещё надеялась на мужа.
Он неторопливо поднял глаза. В них было что-то вроде сожаления. И покорности.
— Мариш, может действительно стоит… Согласиться.
В кабинете повисла гробовая тишина.
Коллеги делали вид, что поглощены работой, но она чувствовала на себе любопытные взгляды. Слышимость в опен-спейсе была отличная.
— Хорошо, — гордо ответила невестка. — Я уйду.
Виктор Семёнович поднял голову. В его глазах царило плохо скрываемое торжество.
— Вот и умница. Значит так…
— Но я увольняюсь сегодня.
— Как бы не так! — мужчина самодовольно откинулся в кресле. — Официально уволишься через месяц, когда я найду замену. А пока работаешь как положено. Документы по «Северному пути» готовь, отчёты сдавай вовремя. И никаких саботажей, иначе уйдёшь по статье. С соответствующими формулировками.
Марина кивнула. Она ожидала чего-то подобного. За годы работы здесь изучила характер свёкра достаточно хорошо.
— Понятно. Всего доброго!
— Куда это ты собралась? Рабочий день не закончился.
— У меня обеденный перерыв.
Женщина взяла сумочку и вышла из офиса, не оглядываясь.
В кафе напротив офисного центра было немноголюдно. Марина заказала капучино и села у окна. Нужно было привести мысли в порядок. Обдумать планы. Понять, что делать дальше с этой жизнью, которая вдруг развалилась как карточный домик.
— Мариш! — за спиной раздался голос мужа. — Нашёл тебя.
Супруг плюхнулся на стул напротив и тяжело вздохнул.
— Зачем ты так? Папа же просто вспылил. Он не со зла…
— Заказывай что-нибудь или иди отсюда.
— Марина, ну что с тобой? — он наклонился к ней через стол. — Подумаешь, поругались. В семейном бизнесе это нормально. Мама с папой каждую неделю скандалят, а потом мирятся.
— Я не твоя мама.
— Причём здесь… Мариш, я понимаю, тебе неприятно. Но так будет лучше. Честно. Ты найдешь работу по душе, без семейных разбирательств… А может все еще наладится и ты будешь работать в компании как и прежде. Причем думаю, что второй вариант вполне реален.
Марина посмотрела на мужа. На его русые волосы, голубые глаза, мягкие черты лица. Три года назад эта мягкость казалась ей привлекательной. Сейчас она видела только слабость.
— Дима, ты реально тупишь или прикидываешься? На что я жаловалась тебе последние полгода?
— На что? — супруг с непониманием моргнул.
— На твоего отца! На то, как он себя ведёт!
— Ну да, он иногда резковат…
— На то, как он ведёт себя с женщинами. Со мной в частности.
Дмитрий замолчал. По его лицу было видно, что он понял, о чём речь.
— Мариш, это ерунда…
— Ерунда? — она наклонилась вперед, понизив голос. — Когда твой отец просит меня «пообщаться» с Михал Палычем? «Подыграй немного, улыбнись, ты же понимаешь, как важен этот контракт?» Когда рассказывает при всех, какая у меня «аппетитная» фигура?
— Он просто… свободных взглядов. Не думает о том, что говорит.
— А когда Михал Палыч полез ко мне на корпоративе? Тоже свободные взгляды?
Муж покраснел:
— Ты же не говорила…
— Я рассказывала тебе об этом инциденте на следующий день. Не выкручивайся! Что ты мне ответил? «Ну полез и полез, с кем не бывает. Главное, что контракт подписал.» Это нормально?
— Я так не говорил.
— Дословно так и говорил! А потом добавил, что улыбнуться можно, это не убьёт.
Супруги сидели молча. За окном лил нескончаемый октябрьский дождь.
— Мариш, — тихо сказал Дима. — Я не хотел… То есть, может я неправильно понял тогда…
— А сейчас понял правильно?
— Сейчас ты меня ставишь в неудобное положение. Это мои родители. Моя семья.
— А я кто?
— Ты… ты тоже семья. Но не можешь же ты требовать, чтобы я шел против отца из-за каких-то недоразумений!
Марина допила кофе и поставила чашку на стол.
— Дим, мне нужно побыть одной. Подумать. Пока не звони, пожалуйста.
— Марина, подожди…
— Пока не звони, — повторила она и вышла из кафе.
Женщина проработала в компании ещё две недели: методично выполняла свои обязанности и готовила документы по злополучному контракту, зная, что это приведёт к катастрофе.
Свёкор торжествовал. Сделка была заключена, а первый транш получен.
— Вот видишь, — говорил он Диме на всю контору, — твоя жена слишком осмотрительная. А в бизнесе нужна смелость!
Но Марина занималась не только рутинной работой.
Вечерами, в тишине пустого офиса, она изучала финансовые документы компании. То, к чему раньше не проявляла особого интереса, теперь открывалось с неожиданной стороны.
Оказалось, что за последние два года в компании происходило много странного: документы, которые она никогда не видела, накладные с подписью Димы на поставки товаров без соответствующих лицензий, договоры на транзитные перевозки «специальных грузов», странные платежи на счета фирм-однодневок.
Всё это проходило мимо неё — финансового директора.
Марина сидела за своим столом, изучая очередной “договор” с подписью мужа, когда в офис вошла Людмила Георгиевна.
— Марина, дорогая, — свекровь подошла с примирительной улыбкой. — Может не стоит нам ссориться? Ты обиделась на Витю. Я тебя понимаю. Это правильно. Он иногда грубоват. Но ведь мы семья, а значит должны находить компромисс.
— Людмила Георгиевна, через две недели я увольняюсь.
— Вот об этом и речь! — свекровь села на край стола. — А что, если мы предложим тебе остаться? С повышением зарплаты, новыми полномочиями…
— Интересно. А что изменилось?
— Витя понял, что погорячился. И этот контракт… — женщина понизила голос, — похоже, ты была права. Михал Палыч что-то мутит. Деньги за второй транш задерживает, на звонки не отвечает.
Марина кивнула. Она ожидала этого уже неделю.
— То есть компания может потерять восемь миллионов?
— Может быть, не всё так страшно… — свекровь натянуто улыбнулась. — Но Витя сказал, что если ты согласишься остаться, он готов официально извиниться.
— А Дима что думает?
— Димочка? Он только за. Говорит, что ты лучший финансист, которого он знает.
Марина чуть не рассмеялась. Лучший финансист, который три года не видел, что происходит у неё под носом. Из-за своей личной наивности!
— Знаете, Людмила Георгиевна, я подумаю. Но мне нужны гарантии, что подобные ситуации не повторятся.
— Какие гарантии? Что ты хочешь получить?
— Полный доступ к финансовой информации. Абсолютно ко всей. Право вето на сомнительные сделки. И разговор с вашим семейством о… прозрачности работы.
Свекровь закивала:
— Конечно, конечно. Всё обсудим.
Когда свекровь ушла, Марина вернулась к документам. Теперь она понимала, почему её так настойчиво уговаривают остаться. Без нее компания быстро утонет в финансовом хаосе. Особенно после провала с «Северным путём».
Дима пришёл домой поздно, усталый и мрачный.
— Как дела? — спросила у него супруга, не отрываясь от ноутбука.
— Дрянь. Михал Палыч исчез. Телефоны не отвечают, офис закрыт.
— Значит восемь миллионов? Или все восемьдесят?
— Пока неясно. Может найдем способ вернуть деньги. Папа связывается с юристами.
Марина сохранила файл и закрыла компьютер.
— Дим, твои родители предлагают мне остаться.
— Серьёзно? — муж оживился и сразу повеселел. — Мариш, это же отлично! Значит всё уладится!
— При определённых условиях.
— Каких?
— Полного доступа к финансовой документации. Абсолютно всей.
Дима замер.
— О чём ты?
— Я хочу понять, почему финансовый директор не видит половины операций компании. Почему существуют документы, которые проходят мимо меня.
— Мариш, это… это рабочие моменты…
— Поставки без лицензий, транзит неизвестных грузов, платежи фирмам-однодневкам… тоже рабочие моменты?
Лицо мужа побледнело.
— Ты не понимаешь. Все так работают. Иначе в нашей стране бизнесу не выжить.
— Все так работают, но подписи стоят твои. И твоего отца.
— Мариш, я не хотел тебя в это втягивать. Ты же честная, принципиальная… Мы тебя берегли.
— Берегли? Или использовали как прикрытие? Честный финансовый директор, который в случае чего ничего не знает. Так?
Дмитрий молчал, глядя в пол. Марина ждала. Наконец муж поднял голову:
— Мариш, это не то, что ты думаешь. Мы никого не обманываем, не грабим. Просто… есть товары, на которые сложно получить официальные разрешения. Бюрократия, взятки, месяцы ожидания. А спрос есть.
— Какие товары?
— Медицинское оборудование из Китая. Запчасти для промышленности. Электроника. Всё легальное, просто… без лишних справок.
Женщина села обратно в кресло. В голове складывалась четкая картина: параллельный бизнес, серый импорт, контрабанда и она… ничего не подозревающее прикрытие.
— Сколько денег?
— Что сколько?
— Сколько денег вы прокручиваете мимо официальной отчётности?
Дима потер затылок:
— Миллионов пятнадцать в год. Может двадцать.
— Господи… — она закрыла глаза. — Дим, ты понимаешь, что это уголовная статья? Контрабанда, незаконное предпринимательство…
— Понимаю. Но выбора не было. Папа сказал, что либо мы развиваемся, либо конкуренты нас съедят.
— И ты согласился.
— Я… — муж замялся. — Я не мог ему отказать. Это же отец.
Опять надоевшая шарманка! «Это же семья». «Это же отец». “Это же мать”.
— А меня почему не посвятили в эти вопросы?
— Просто хотели уберечь. Посмотри, как переживаешь из-за одного контракта. А тут…
— Тут махинации на двадцать миллионов в год!
Следующие дни Марина доделывала текущие дела и копировала документы. Делала это осторожно, по чуть-чуть, сохраняя файлы на флешку. К концу недели у нее была полная картина теневого бизнеса семьи Кирилловых.
В пятницу Виктор Семёнович вызвал невестку в кабинет. Он сидел за столом с каменным лицом и о чем-то думал.
— Ну что, решила? Остаешься или нет?
— Остаюсь, — спокойно сказала Марина.
— Вот и умница. Значит с понедельника…
— При условии полной прозрачности всех операций.
— Какой ещё прозрачности? — нахмурился свёкор.
— Я знаю про параллельный бизнес. Про контрабанду. Про серые схемы.
Виктор Семёнович замер, потом медленно откинулся в кресле:
— Димка проболтался?
— Неважно как я узнала. Важно, что знаю. И если я остаюсь, хочу контролировать все финансовые потоки.
— Ишь, какая умная стала! — мужчина недовольно скривился. — А может лучше уволишься, как договаривались? По-хорошему.
— Нет. Я остаюсь. И буду следить, чтобы всё было чисто.
— Следить… — свекор усмехнулся. — А если мне твое покровительство не понравится?
— Тогда я пойду в правоохранительные органы. С документами.
Повисла тишина. Виктор Семёнович смотрел на неё, прищурившись.
— Шантажируешь значит?
— Требую законности.
— Законности… Смешно. Допустим, ты остаешься. Контролируешь. А что с зарплатой? Хочешь прибавку?
— Хочу долю в компании.
— Что?!
— Пятьдесят процентов. Официально. С правом голоса при принятии решений.
— Ты совсем обалдела? Какие пятьдесят процентов?
— Виктор Семёнович, я три года была вашим прикрытием. Невольно, но была. Моя подпись на официальных документах, моя репутация. Теперь хочу справедливой компенсации.
Свёкор сел обратно, тяжело дыша:
— А если я откажусь?
— Вы не откажетесь. Потому что альтернатива — уголовное дело. И потеря всего.
В дверь постучали. Вошёл Дима и взволнованно промямлил:
— Пап, там какие-то люди пришли. Говорят, что из налоговой полиции.
Виктор Семёнович и Марина посмотрели друг на друга.
— Это не я, — тихо сказала она.
Оперативники налоговой полиции работали методично и профессионально. Виктор Семёнович сидел в своём кабинете серый как пепел, Людмила Георгиевна плакала в туалете, а Дима курил на лестнице одну сигарету за другой.
Марину допрашивали последней. Майор Соколов внимательно листал её документы.
— Вы финансовый директор уже три года?
— Да.
— И ничего не знали о параллельном обороте?
— Ничего. Меня держали в стороне от этих операций.
— Понятно. А сейчас знаете?
Марина помолчала, затем кивнула:
— Узнала недавно. Случайно.
— И что собирались делать?
— Требовать прекращения незаконной деятельности.
Майор усмехнулся:
— Благородно. К сожалению, поздновато. У нас есть информация о контрабандных поставках на сумму свыше тридцати миллионов рублей. Это уже особо крупный размер.
Когда оперативники ушли, семья Кирилловых собралась в кабинете свёкра. Людмила Георгиевна всхлипывала, Виктор Семёнович молчал, Дима нервно теребил телефон.
— Кто мог заложить? — наконец спросил свёкор.
— Может конкуренты, — неуверенно предположил Дима.
— Или кто-то из сотрудников.
— Неважно кто, — сказала Марина. — Важно, что делать дальше.
Все посмотрели на неё.
— У вас есть хороший адвокат?
— Есть, — кивнул Виктор Семёнович.
— Тогда слушайте внимательно. По закону, при добровольном возмещении ущерба и активном сотрудничестве со следствием можно рассчитывать на смягчение наказания. Возможно даже условный срок.
— И что ты предлагаешь? — спросил свёкор.
— Переоформить компанию на меня. Полностью. Официально. Как компенсацию за моральный ущерб от невольного участия в незаконной деятельности. Я веду переговоры по бюджету, возмещаю ущерб, становлюсь добросовестным владельцем компании.
Дима открыл рот:
— Мариш, ты что творишь?
— Спасаю ваши шкуры. Альтернатива — полная конфискация имущества и реальные сроки.
— А гарантии какие, что ты компанию не продашь? — спросила Людмила Георгиевна.
— Никаких! — Марина пожала плечами. — Но у вас нет выбора.
Виктор Семёнович молчал, обдумывая предложение. Наконец произнёс:
— И что мы получим взамен?
— Свободу. Я беру на себя всю ответственность за финансовую сторону, вы получаете статус обманутых партнеров. Дима может остаться работать рядовым менеджером. Зарплата по трудовому договору.
— А ты?
— А я становлюсь единоличным собственником компании с оборотом в сто миллионов рублей. Справедливо, не находите?
Через месяц все документы были переоформлены. Виктор Семёнович получил условный срок и штраф, Дима — общественные работы.
Марина выплатила государству компенсацию в полном размере и стала полноправной владелицей «Логистик-Сервис».
Она сидела в кабинете, где два месяца назад ее назвали неудачницей и довольно улыбалась. За стеклянной перегородкой работали сотрудники — теперь её сотрудники.
В дверь постучали. Вошёл Дима с папкой документов.
— Марина Владимировна, отчёт по логистике готов.
— Спасибо, Дмитрий Викторович. Положите на стол.
Мужчина замялся в дверях:
— Мариш… то есть, Марина Владимировна… можно личный вопрос?
— Слушаю.
— Это всё… ты специально? С самого начала планировала?
Марина откинулась в кресле. За окном светило декабрьское солнце, на столе стоял букет тюльпанов — подарок от нового делового партнера.
— Знаешь, Дим, я действительно не знала о ваших махинациях. И в налоговую полицию не обращалась, они сами до вас добрались. Но когда всё началось, я просто воспользовалась ситуацией.
— А развод?
— Развод подам на следующей неделе. Расторгнем брак по взаимному согласию.
Дима кивнул и вышел. Марина открыла отчёт. Цифры были хорошие: компания восстанавливалась после потрясений, клиенты возвращались, прибыль росла.
Зазвонил телефон. На экране высветилось незнакомое имя.
— Марина Владимировна? Это Михаил Петрович из «Северстроя». Слышал, что у вас новое руководство. Может обсудим сотрудничество? У меня есть очень интересное предложение…
— Михаил Петрович, пришлите коммерческое предложение на электронную почту. Изучу и дам ответ.
— Но может встретимся? Поужинаем где-нибудь, обсудим детали…
Марина усмехнулась:
— Нет, спасибо. Все деловые вопросы я решаю строго в офисе. До свидания.
Она положила трубку и вернулась к отчётам.
За окном начинал падать снег, но в кабинете было тепло и светло. Справедливость восторжествовала самым неожиданным образом.
