Ирина Сергеевна заглянула в холодильник в третий раз за полчаса и тихо вздохнула. Завтра приедет вся родня — как всегда, внезапно, как всегда, толпой, как всегда, с претензиями. Сестра Людмила уже успела позвонить и напомнить, что у её Димки аллергия на курицу, у свекрови диабет — никакого сладкого, а дядя Коля, наоборот, без мяса за стол не садится, да чтобы посытнее было.
— Иришка, ты же понимаешь, мы все такие разные, — тараторила Людмила в трубку, — но ты у нас хозяюшка, справишься. Главное — чтобы всем было вкусно!
Ирина молчала, мысленно составляя список продуктов. Опять придётся метаться по кухне, готовить три разных обеда, следить, чтобы ничего не пригорело, не пересолилось, не смешалось. И при этом улыбаться, расспрашивать о делах, выслушивать жалобы на жизнь.
В сорок лет она научилась многому, но не научилась говорить «нет» родственникам.
Утром Ирина встала в семь, хотя была суббота. Начала с диетического супчика для свекрови — никаких зажарок, минимум соли, овощи мелко нарезанные. Параллельно замариновала мясо для дяди Коли — он любил пожирнее да поострее. Для Димки приготовила овощное рагу и рыбные котлеты, тщательно проверив состав всех приправ.
К двум часам дня на столе красовались четыре разных блюда, три вида салата и домашний пирог без сахара для диабетиков. Ирина переоделась в нарядное платье, поправила причёску и приготовилась встречать гостей.
Первой прикатила Людмила с семьёй на новенькой «Киа». Следом подтянулись остальные — свекровь Нина Петровна, дядя Коля с тётей Валей, двоюродная сестра Анжела с мужем.
— Ой, Ирочка, как пахнет! — восклицала Людмила, оглядывая накрытый стол. — А что это? А это для кого? А здесь точно нет курицы?
— Всё учла, — устало улыбнулась Ирина.
— Молодец наша хозяюшка, — дядя Коля потрепал её по плечу. — А где мясо? Я же говорил, что без мяса никак.
— Вот здесь, дядя Коль, специально для тебя.
— А, отлично! Правда, я думал, будет что-то посущественнее. Ну да ладно, перебьёмся.
Ирина сжала зубы. Три часа провела у плиты, мариновала лучшую свинину, а он «перебьётся».
За столом разгорелась привычная беседа. Сначала обсудили цены, потом соседей, потом плавно перешли к личной жизни хозяйки.
— А ты, Ира, всё одна да одна, — вздохнула тётя Валя, отправляя в рот диетический салат. — Не пора ли подумать о личном счастье?
— Да какое там счастье в наши-то годы, — вмешалась свекровь. — Ей бы характер подработать сначала. А то ведь не зря же первый муж сбежал.
Ирина почувствовала, как лицо начинает гореть. Она встала, чтобы принести чай, но Анжела продолжила:
— А дети? Ира, тебе уже сорок, часики-то тикают. Хотя, конечно, в твоём положении… Одинокая женщина с ребёнком — это ещё сложнее мужика найти.
— У меня всё хорошо, — проговорила Ирина сквозь зубы.
— Да мы понимаем, милая, — Людмила сочувственно покачала головой. — Просто жалко тебя. Вот я вчера с подружкой говорила, она тоже в разводе, так она уже курсы по психологии прошла, над собой работает. Может, и тебе подумать?
— А может, нам поговорить о чём-то другом? — Ирина поставила чайник на стол чуть резче, чем планировала.
— Ой, да мы же не со зла! — тут же оправдалась тётя Валя. — Мы же родные люди, переживаем.
Дядя Коля отложил вилку:
— А мясо суховато получилось. В следующий раз попроси у меня рецепт, я тебе покажу, как надо.
— И салат этот… — свекровь поморщилась, — пресный какой-то. Я понимаю, диета, но можно же как-то повкуснее сделать.
Ирина смотрела на них и чувствовала, как внутри что-то медленно закипает. Она три дня планировала меню, полдня стояла у плиты, а они сидят и критикуют. И ещё жалеют её, советуют «поработать над собой».
— Димка, ешь хоть что-то, — журила сына Людмила. — Тётя Ира старалась.
— Не хочу, невкусно, — капризничал мальчишка.
— Может, в следующий раз что-то попроще? — предложила Анжела. — А то ты себя изводишь с этой готовкой.
— Зато в гостях у Анжелки всегда всё отлично, — добавила свекровь. — Она и стол накроет, и развлечёт, и подарки всем приготовит.
Ирина встала из-за стола. Ноги подкашивались от усталости и обиды. Она весь день крутилась как белка в колесе, а они недовольны. И ещё сравнивают с Анжелкой.
— Где ты, Иришка? — окликнула Людмила. — Торт будешь подавать?
— Сейчас, — отозвалась она из кухни, глядя на бисквит, который пекла до двух ночи.
Когда родственники, наконец, разъехались, Ирина рухнула на диван посреди разгромленной кухни. На столе остались недоеденные блюда, в раковине высилась гора посуды. Никто не предложил помочь убрать — они ведь «гости».
Следующий семейный сбор случился через месяц — по поводу дня рождения дяди Коли. И снова список требований: Людмила просила «что-то лёгкое, мы на диете», свекровь напомнила про диабет, а сам именинник заказал «мясной стол, как в ресторане».
Ирина послушно готовила, накрывала, встречала. И снова выслушивала советы о личной жизни.
— А что, нашего соседа помнишь, Виктора? — спросила тётя Валя. — Он тоже в разводе, работящий мужик. Хочешь, познакомлю?
— Да что ты, Валь, — махнула рукой свекровь. — Виктор мужик хороший, ему нормальная жена нужна, хозяйственная. А Ира… ну, ты же видишь, характер у неё сложный.
— А может, дело не в характере? — осторожно предположила Анжела. — Может, просто не судьба?
Они говорили о ней в третьем лице, как будто её здесь не было. Ирина молча убирала со стола и думала о том, что в следующий раз точно скажет всем, что занята.
Но когда через пару недель Людмила позвонила с предложением «собраться у Ирочки на выходных», она почему-то согласилась.
Перелом произошёл в её день рождения. Ирина специально ничего не планировала, надеялась провести день тихо, может быть, сходить в ресторан. Но родня решила иначе.
— Мы не можем оставить именинницу одну! — заявила Людмила. — Приедем, отметим как следует.
В этот раз Ирина не стала готовить. С утра она сходила в ближайший магазин, купила готовые салаты в кулинарии, нарезала колбасы и сыра, поставила на стол торт из кондитерской.
Когда родственники подтянулись к праздничному столу, их лица были красноречивее слов.
— Это что за праздник такой? — Дядя Коля недовольно ткнул вилкой в «Оливье» из кулинарии. — Магазинная еда на день рождения?
— Ира, ты же знаешь, что мне нельзя майонез, — укоризненно проговорила свекровь. — А что мне есть?
— И колбаса какая-то подозрительная, — добавила Людмила. — Димка такое не будет. Я же говорила про его аллергию.
— А мясного вообще ничего нет, — возмутился дядя Коля. — Одни салатики да колбаска дешёвая.
Анжела деликатно промолчала, но лицо у неё было кислое.
— Ты что, заболела? — забеспокоилась тётя Валя. — Или денег нет? Мы бы помогли…
Ирина сидела во главе стола — в своём доме, в свой день рождения — и слушала претензии. Что-то внутри неё щёлкнуло, как выключатель.
— Ешьте, что дают, достали со своими выкрутасами, — проговорила она чётко и громко. Хозяйка устала от требований родни
Наступила мёртвая тишина. Дядя Коля замер с полной вилкой на полпути ко рту. Людмила выпучила глаза. Свекровь открыла рот, но не произнесла ни слова.
— Каждый раз я стою у плиты по полдня, готовлю по несколько блюд, учитываю все ваши капризы, — продолжила Ирина, чувствуя, как с плеч спадает многолетний груз. — А вы приезжаете, критикуете, учите меня жизни и уезжаете. Никто не помогает, никто не спрашивает, может, мне тяжело.
— Да мы же не просили… — начала было Людмила.
— Не просили? — рассмеялась Ирина. — А звонки с требованиями по меню — это что? А недовольные лица, когда что-то не так? А советы про мой характер?
— Мы же родные люди, — растерянно пробормотала тётя Валя.
— Родные люди помогают друг другу, а не только требуют, — отрезала Ирина. — И уж точно не обсуждают личную жизнь, как программу новостей.
Она встала из-за стола:
— Кто не доволен угощением — добро пожаловать в кафе. А я праздную свой день рождения так, как хочу.
Родственники переглянулись. Дядя Коля первым отодвинул тарелку:
— Ну, если хозяйка в таком настроении… Может, и правда лучше по домам?
Они собрались быстро и молча. Только Людмила на прощание виновато пробормотала:
— Ира, мы же не хотели тебя расстроить…
— Знаю, — устало ответила Ирина. — До свидания.
После их отъезда в квартире наступила удивительная тишина. Ирина посмотрела на стол с недоеденными салатами и вдруг засмеялась. Первый раз за много лет она почувствовала себя лёгкой и свободной.
В ближайшие месяцы никто из родни не звонил с предложениями «собраться». Ирина не скучала. Она записалась на курсы танго, начала ходить в спортзал, встречаться с подругами. В её жизни появилось время для себя.
А ещё появился Сергей. Они познакомились случайно — в книжном магазине, где оба искали одну и ту же редкую поэтическую книгу. Он оказался интеллигентным мужчиной, вдовцом, работал переводчиком. Не требовал от неё соответствия каким-то стандартам, не давал советов про характер.
— Ты замечательная такая, какая есть, — говорил он. — И готовишь прекрасно, когда хочешь, а не потому что должна.
Через полгода они поженились. Тихо, без пышных торжеств, в кругу близких друзей.
Людмила узнала об этом от знакомых и позвонила:
— Ира, это правда? Ты вышла замуж?
— Правда, — спокойно ответила Ирина.
— А мы… мы ничего не знали. Ты же могла сказать, мы бы помогли с организацией…
— Не нужно было.
— Но мы же семья! А он кто? Откуда? А вдруг он…
— Людмила, — перебила Ирина. — У меня всё хорошо. Лучше, чем когда-либо.
— А дети? Планируете?
— Это наше дело.
В трубке повисла пауза.
— Ира, мы понимаем, что тогда, на дне рождения… Может, мы где-то перегнули палку. Но мы же не со зла, мы переживали за тебя.
— Я знаю, — мягко сказала Ирина. — И я не держу зла. Но мне хорошо в моей новой жизни.
После разговора она посмотрела в окно на осенний сад. Сергей возился с цветами — у него были золотые руки, он мог заставить расти что угодно. Вечером они планировали пойти в театр, потом поужинать в маленьком ресторанчике, который открылся недавно.
Никто не будет требовать от неё три разных блюда, не будет критиковать её характер или сравнивать с другими женщинами. Просто двое взрослых людей, которые ценят общество друг друга.
В сорок лет Ирина наконец поняла разницу между любовью и обязательствами, между заботой и принуждением. И научилась говорить «нет» — самое важное слово, которое делает «да» по-настоящему значимым.
А в холодильнике, наконец, теперь лежали только те продукты, которые они с Сергеем действительно любили.
