— Кричит, никого не слушает, парню нервы треплет. Забыла, кем сама к нам явилась? Пришлось напомнить. Визгу было! Поругались мы с ней.
— И что теперь? — спросила Галя.
— Предлагаю Димке с Тамарой ко мне переселиться. Места у меня хватит. Проживем как-нибудь…
Галя молчала и смотрела на свою соседку по номеру в санатории. И думала над её словами. Она не была уверена, что смогла бы так поступить. Галя привыкла жить одна, с детьми и внуками общаться на расстоянии. Ей часто хотелось полежать, отдохнуть или тихонько посмотреть телевизор. А тут такой вертеп… А когда ребёнок родится, тогда вообще караул наступит…
Инна Валерьевна тоже молчала. Она тоже сомневалась, что ей будет комфортно жить в своей двушке вместе с молодой семьёй. Всё-таки она уже была пожилая, семьдесят пять лет. Хочется тишины, покоя, размеренности. Да и тесновато конечно будет. Но Димка! Любимый внук! Надо помочь.
— Ладно, — наконец произнесла Инна Валерьевна. — Утро вечера мудреннее. Спать пора. Пока ещё две недели мне отдыхать, а там посмотрим. Спокойной ночи, Галя.
Инна Валерьевна выключила ночник и легла, накрывшись одеялом. Галя тоже легла.
…Инна Валерьевна сама купила себе путёвку в санаторий, чем очень гордилась. Ей нравилось ни от кого не зависеть. У пожилой женщины была хорошая пенсия и, кроме того, она еще три года назад работала, вот и смогла накопить себе на «подушку безопасности».
Номер был двухместный. В соседках у неё оказалась словоохотливая шестидесятипятилетняя женщина по имени Галя. Они быстро нашли общий язык и часто подолгу болтали. Конечно же, речь шла о детях и о внуках. Кто, как и чем живёт. Им было всё друг про друга интересно.
— Наташка-то когда мой сын её замуж позвал, ни гроша за душой не имела. Не знаю, где он её такую нашел. Так и не признался мне. Думаю, что в больнице своей, он у меня врач, — продолжила рассказ о своей семье Инна Валерьевна, когда они утром с Галей завтракали в столовой. — Сама из какой-то глухомани. Но красивая, тут не придраться. А мой мальчик, Олег, из интеллигентной семьи, хоть растила я его без мужа, он у меня уж много лет, как погиб. Всё дала мальчику, детство было не хуже, чем у других, игрушки, книжки, велосипед. На море возила, не каждый год, но получалось. Потом поступил в медицинский, сам. Конечно без моего участия не обошлось. Репетитора по химии нанимала, помню, пожилой такой колоритный мужчина…
Взгляд Инны Валерьевны затуманился. Она вспоминала. Репетитором по химии оказался высокий статный мужчина в маленьких очёчках, с усами, неизменно одетый в костюм-тройку. Его посоветовали Инне Валерьевне на работе. Он говорил с эстонским акцентом, немного забавно.
А ещё он чуть ли не с первого дня стал оказывать ей знаки внимания. То коробочку конфет принесёт, то розу. Инне Валерьевне тогда было тридцать восемь лет, она была молода и симпатична. А сын посмеивался над матерью и особенно над репетитором. Когда тот уходил, парень начинал передразнивать его акцент. Мать его за это ругала и говорила, что нехорошо смеяться над человеком за его спиной, но сама едва сдерживала улыбку. Мужчина был действительно забавным.
Инне пришлось отказать мужчине в продолжении дружбы. Как только Олежка отзанимался и поступил в вуз, она вежливо выпроводила галантного кавалера из своей жизни. Он был не в её вкусе. Кроме того, она до сих пор любила погибшего мужа…
— Так вот, Олежка в вуз поступил, отучился. Потом на работу пошел в нашу больницу. Там видать и захомутала его Наташка, влюбить в себя сумела. Сама беднота, родители её в деревне спивались потихоньку, а она в наш город на заработки приехала, жила вдвоем с такой же горемыкой комнату снимали пополам.
— Неужто Олег так влюбился в неё? — не поверила Галя.
— Влюбился. Люблю, говорит, мама, женюсь. Даже если ты против, то я… Я не дала ему развить эту тему. Говорю, женись, что же поделать. Такая, знать, судьба. Девка вроде видная, если отмыть и выучить…
Через десять лет Наталью стало не узнать. Инна Валерьевна, в самом деле, взялась доводить сноху до совершенства. «Чтобы перед людьми не стыдно было», — как она сама выражалась. Оказалось, что Наташа имела цепкий ум и недюжинную работоспособность.
К моменту свадьбы она узнала, что родители её в деревне погорели, вместе с домом. Так и осталась она сиротой. Поэтому девушка держалась за Олега крепко, считала его своим шансом, счастливым билетом, и старалась не перечить свекрови, которая, конечно же, её недолюбливала, но терпела, ради сына.
— Образование у неё было девять классов, — продолжала рассказ Инна Валерьевна.— Заставила я её отучиться сначала в вечерней школе, а потом Наташка в институт поступила. Я всё время подчеркивала, что, мол, жена главврача (а Олежка к тому времени им стал) должна соответствовать. Наталья терпела и старалась. Работала, училась на заочном, растила сына. Все эти события происходили в её жизни одновременно. Конечно, без моей помощи не обошлось. Я тоже часто в то время отпрашивалась с работы, бегала, забирала внука из детского сада, сидела с ним на больничных. Правда любила и люблю его безгранично, и потому ни о чём не жалею.
— На мужа твоего похож? — предположила Галя.
— Сильно похож. Очень, — согласилась Инна Валерьевна.
Галя и Инна Валерьевна закончили завтракать и отправились на прогулку по территории санатория.
— Научила я её себя вести, а то была, как Маугли, вот не поверишь. Руками ела, вилку откладывала, не знала, что с ней делать, всё ложкой. Что уж говорить про нож! Красилась ярко, как прости-Господи эта самая… Ну она, бабочка ночная. Одеваться не умела, куртёнки, юбчонки поддергайки… Да и не на что ей было! Я так поняла, родители её пили беспросветно всю свою недолгую жизнь. А она росла, как трава в поле, босяком бегала, соседи её подкармливали, кто чем, вещи отдавали, книжки, не знаю, как она девятилетку-то окончила. Жалко девку, на самом деле. Вот и пожалела я. Отмыли, отчистили, выучили, — рассказывала Инна Валерьевна Гале.
— Ох и терпение у тебя, Инна Валерьевна! — сказала Галя. — Я бы её вышвырнула за порог. Сын врач, сама ты бухгалтер, все приличные, интеллигентные, а тут такое чудушко.
— Знаешь, хоть я её до конца принять и полюбить так и не смогла, но не жалею ни о чём, — вздохнула Инна Валерьевна. — Любовь у них настоящая, взаимная. Бог с ними, пусть живут. Когда от меня-то отселились, квартиру купили, так и вовсе, какое мне дело? Лишь бы сын был с ней счастлив. Живём рядышком, через дорогу дома стоят. С внуком часто вижусь.
— А Димка-то, внук? Какой у него возраст сейчас? — поинтересовалась Галя. Они дошли до входа в санаторий и поднимались по ступеням. Их ждали лечебные процедуры.
— Только вуз окончил недавно, двадцать три ему, — ответила Инна Валерьевна.
После процедур подруги отправились на обед.
А потом Инне Валерьевне позвонил сын. Спрашивал, как у неё дела. Потом позвонил внук Дима. Долго они с ним говорили. Галя краем уха слушала и даже немного завидовала. Её дети и внуки ей не звонили. Они знали, что мать и бабушка отдыхает и сказали, что беспокоить её звонками не станут, мол, вдруг она спит или на процедуре, или обедает?
А путёвку Гале дали с большой скидкой от предприятия, на котором она работала, как почётному работнику в честь памятной даты…
— Ну, пока, мой золотой, и я тебя целую, — закончила Инна Валерьевна разговор с внуком и положила телефон на тумбочку.
Галя снова вздохнула, подивившись теплоте, с которой проходила их беседа. Она немного завидовала.
— А что не так с невестой твоего Димы? — спросила Галя. Ей было любопытно.
— Она из другого города приехала поступать в вуз. Отучилась, работу ищет. Я её видела, когда Димка её на чай ко мне привёл. Девушка простая, душевная, мне понравилась.
При этих словах Инны Валерьевны Галя опять грустно вздохнула. Её-то внук никогда бы не привёл свою невесту с ней знакомиться. Да и не невеста она ему, а так, сожительница. Живут уже три года, а всё дело до свадьбы никак не дойдет. Может, распишутся, ведь ребёнка уже ждут. И не скажи ему ничего! Всё равно не послушает, а то и пошлёт, куда подальше. «Нафиг ему бабушка не нужна», — сердито подумала Галя.
— А где живёт эта девушка? Как её зовут? — спросила она.
— Зовут Тамара. Жила, пока училась, в общежитии, теперь квартиру с Димкой снимают. С матерью поцапались после нашего того разговора. Я-то Наташку носом ткнула в её прошлое. Вот она и разоралась. Неприятно, поди, вспоминать-то, — Инна Валерьевна грустно усмехнулась.
— А семья у Тамары какая? Тоже пропойцы?
— Вроде нет. Но бедные очень. И помимо Тамары у родителей ещё две дочери растут, в школу ходят. Наташка кричала «голодранку хочешь в дом привести?!». Димка отбивался, уговаривал, увещевал. А она никак. Не пущу, говорит, её на порог. Она тебя использует, не по любви к тебе в койку прыгнула. А ты, мол, мозги-то растерял, девка видная, кровь с молоком. Гляди ещё ребёнка на шею повесит!
— А сын твой, Олег, что же молчит?
— Олег занял нейтральную позицию. С женой ругаться не хочет, Димку и его невесту жалеет, но молчит. Голову в песок. Мол, сами разбирайтесь. Вот я и вступилась, не выдержала. Напомнила ей, кто тут ещё совсем недавно голодранкой пришёл. Ничего с собой не принесла, даже, извини, трусов запасных не было. Всё ей купили. А у Тамары хоть образование есть.
— Представляю, каково было услышать твоей Наташке такие речи! Да ещё при сыне!
— Ну, да, погорячилась я, не сдержалась, — нехотя призналась Инна Валерьевна. — Орёт на сына, а сама-то кто! Такая же голодранка. Димку жалко. Любит он эту Тамару, видно же. Да и девочка, повторюсь, не плохая мне показалась. Не наглая, воспитанная, красивая. Вот и предложила я им у меня поселиться, пока на первый взнос не накопят на свою квартиру.
— А сноха твоя что же?
— Со снохой теперь в контрах. Не разговариваем, не общаемся. Да и фиг с ней! Зачем так родного ребёнка гнобить, жить не давать? Ультиматум Димке поставила: или она или «девка эта голоза.дая». А он парень вспыльчивый, взял и ушёл из дома. Жить-то у меня я им позже предложила. Думала, кумекала и решила помочь.
— Молодец! — сказала Галя. А сама подумала о том, что правильно себя вела Инна Валерьевна, отношения с внуком выстраивала, гуляла, сидела, общалась. Сын видать подкаблучник получился, всё жене в рот смотрит, мать ему до лампочки. Так бы и сидела одна. Хорошо, хоть с внуком душа в душу.
— Надо и мне со своим контакт наладить, — задумчиво проговорила Галя.
Галин внук позвонил ей на следующий день. Она очень удивилась, услышав в трубке его голос.
— Ты бабуль, на свадьбу к нам приходи, — с ходу сказал он. — Мы надумали расписаться. И посидеть скромненько, отметить. А то Юлька хочет, чтобы малыш родился в законном браке.
«Юлька хочет! — невольно подумала Галя. — А сам-то что, не понимает?» Но вслух ничего не сказала, и осуждать не стала.
— Приду обязательно. Как раз у меня путёвка закончится, я и приеду, — пообещала Галя. А у самой аж слёзы навернулись. Не ожидала она, что внук про неё вспомнит.
— Всё же сидела я с ним, с маленьким, растила. Неужто забыл? Вишь вспомнил бабушку. Приятно, — тихо проговорила Галя, украдкой смахивая слёзы.
— Вот видишь, стоит только по-настоящему захотеть, как наши желания исполняются, — улыбнулась Инна Валерьевна. — Словно мысли твои услышал внук твой.
— Ага. А родится дитёнок, правнук мой, помогать стану. Вот отдохну здесь в санатории, подлечусь, и сил у меня прибавится. Вообще-то я люблю детишек-то, особенно когда маленькие. Забавные такие…
— Дети и внуки — это счастье. Это наше продолжение, смысл жизни, — улыбнулась Инна Валерьевна.
