Ольга листала отчёты на планшете, когда в дверь с грохотом вошёл Максим. По его лицу сразу стало понятно — что-то случилось. Он даже не снял ботинки, остановился прямо на пороге, и его голос прорезал тишину квартиры:
— Как ты посмела заблокировать карту моей сестре? — возмущенно кричал муж, размахивая телефоном. — Она мне только что звонила в слезах! Говорит, не может даже продукты купить!
Ольга медленно отложила планшет и посмотрела на Максима. Спокойно. Слишком спокойно для человека, которого обвиняют в жестокости.
— Присядь, — сказала она ровным голосом. — Поговорим.
— Какое «присядь»? — Максим прошёл в комнату, но садиться не стал. — Ты вообще понимаешь, что наделала? Лена осталась без денег! Без копейки!
— Без копейки? — Ольга приподняла бровь. — Интересно. А почему тогда твоя мать сказала мне вчера, что Лена живёт у неё уже три недели и ни копейки на продукты не дала?
Максим замолчал. Ненадолго.
— При чём тут мама? Мы же договорились помогать Лене, пока она работу не найдёт. Ты сама согласилась!
Ольга встала, подошла к окну и посмотрела на вечерний город. Огни начинали загораться один за другим, превращая серый пейзаж в нечто уютное и далёкое. Далёкое от этого разговора.
Всё началось два месяца назад. Максим пришёл с работы расстроенный, налил себе чай и долго молчал на кухне. Ольга знала, что лучше не торопить его — когда будет готов, расскажет сам.
— Лену сократили, — наконец выдал он. — С работы. Говорит, компания оптимизируется, половину отдела уволили.
Ольга поставила сковородку на плиту.
— Жаль. А она уже ищет что-то новое?
— Ну да, конечно. Но ты же знаешь, как сейчас с работой… — Максим потер переносицу. — Оль, я тут подумал. Может, мы ей немного поможем? Временно. Месяц-два максимум.
Ольга остановилась, держа в руке луковицу.
— Помочь — это как?
— Ну, я не знаю… На жильё, на еду. Чтобы она хоть не переживала о базовых вещах, пока ищет. Ты же понимаешь, у неё съёмная квартира, расходы…
Ольга знала, что сейчас скажет «да». Не потому, что была мягкотелой. Просто Максим редко о чём-то просил, и отказать ему в помощи сестре было бы… неправильно. Семья есть семья.
— Хорошо, — кивнула она. — Оформлю ей дополнительную карту к своему счёту, установлю лимит. Только пусть говорит сразу, если что-то ещё понадобится, чтобы без недомолвок.
Максим обнял её со спины.
— Спасибо. Правда. Лена оценит, я знаю.
Ольга ничего не ответила, вернувшись к нарезке лука. Но в душе царапнуло непонятное предчувствие, которое она решила проигнорировать.
Первый месяц прошёл нормально. Ольга установила лимит достаточный чтобы Лена оплачивала свою съёмную однушку в спальном районе, могла покупать продукты и оплачивать проезд. Скромно, но достойно.
Лена иногда писала благодарности в семейный чат. «Спасибо большое, вы меня спасаете», «Не знаю, что бы без вас делала». Максим был доволен, Ольга — спокойна. Всё шло по плану.
А потом случился тот вечер в «Гранд Палас».
Ольга встречалась с коллегой, обсуждали новый проект за бокалом вина. Ресторан был не из дешёвых — средний чек около трёх тысяч на человека. Место для особых случаев или деловых встреч.
И вот, проходя мимо дальнего столика у панорамного окна, Ольга услышала знакомый смех. Обернулась почти рефлекторно. За столом, уставленным тарелками с пастой, морепродуктами и бутылкой белого вина, сидела Лена. В новом платье. С тремя подругами. Они болтали, смеялись, выглядели расслабленно и счастливо.
Ольга замерла. Секунду колебалась — подойти или нет. Потом решила, что не стоит. Просто развернулась и вернулась к своему столику.
— Всё в порядке? — спросила коллега.
— Да, — кивнула Ольга. — Всё нормально.
Но нормально не было.
Вечером она ничего не сказала Максиму. Возможно, девушкам действительно понадобилось развеяться, может, подруги платили. Или это был чей-то день рождения. Не стоит торопиться с выводами.
Но сомнение уже было посеяно.
Следующий раз Ольга увидела Лену в торговом центре. Суббота, полдень. Ольга покупала постельное бельё, когда заметила знакомую фигуру у выхода из магазина одежды. Лена, с большими пакетами в обеих руках, о чём-то говорила по телефону, выглядела довольной.
На этот раз Ольга подошла.
— Лена?
Девушка вздрогнула, обернулась. На её лице мелькнуло что-то вроде испуга, но она быстро взяла себя в руки и улыбнулась.
— Оля! Привет! Какая встреча!
— Привет. — Ольга кивнула на пакеты. — Шопинг?
— А… да, это… — Лена замялась. — Ну, там была распродажа хорошая, я не удержалась. Футболки по триста рублей, джинсы вообще за копейки.
— Понятно, — Ольга улыбнулась натянуто. — Ну, молодец. Работу уже нашла?
— Пока нет, — Лена опустила глаза. — Но я активно ищу, правда. Уже на несколько собеседований ходила.
— Рада слышать. Удачи.
Они попрощались, и Ольга пошла дальше, но внутри всё сжалось в тугой узел. Распродажа, говорит. В этом магазине распродажи бывают, конечно. Но пакеты были набиты, и Лена явно не выглядела как человек, который с трудом сводит концы с концами.
Вечером, когда Максим смотрел футбол, Ольга села рядом.
— Макс, мне нужно с тобой поговорить.
— Сейчас? — он не отрывал глаз от экрана.
— Да. О Лене.
Теперь он посмотрел.
— Что случилось?
— Я видела её. Дважды. Сначала в ресторане с подругами, потом в торговом центре с покупками.
Максим нахмурился.
— Ну и что?
— Как «и что»? — Ольга постаралась сохранить спокойствие. — Мы даём ей деньги на еду и жильё, а она обедает в ресторане за три тысячи и покупает брендовую одежду.
— Оля, — Максим вздохнул, как вздыхают, объясняя что-то очевидное ребёнку. — Может, подруги за неё заплатили. Ты же не видела, кто деньги отдавал. А насчёт покупок — она сама сказала, распродажа была. Ты хочешь, чтобы она в рубище ходила?
— Я хочу, чтобы она не врала.
— Она не врёт! — Максим повысил голос. — Ты просто предвзято к ней относишься!
— Я? — Ольга почувствовала, как внутри что-то лопается. — Я согласилась ей помогать, а ты говоришь, что я предвзята?
— Ну ты же сразу в худшее поверила! Не спросила, не уточнила — сразу обвиняешь!
Ольга встала.
— Знаешь что, Макс? Ладно. Пусть будет по-твоему.
Она ушла в спальню, закрыла дверь и села на кровать. Впервые за все годы их брака она почувствовала, что Максим не на её стороне. Что между ними и его семьёй он выберет семью. Всегда.
На следующий день Ольга позвонила свекрови. Галина Петровна была женщиной прямой и, как правило, справедливой. Если кто и скажет правду, то она.
— Галина Петровна, здравствуйте. Как дела?
— Оля, здравствуй, родная. Да вот так, потихоньку. Ты как?
— Нормально. Слушайте, хотела спросить… Лена у вас часто бывает?
Пауза.
— А что такое?
— Да так, интересно просто.
— Оля, — голос свекрови стал серьёзнее. — Лена у меня живёт. Уже три недели.
Ольга замерла.
— Живёт? То есть как живёт?
— Ну, переехала ко мне. Сказала, что вы с Максимом помогать отказались, и ей пришлось съехать с квартиры. Я, конечно, взяла. Куда денешься, дочь всё-таки.
Внутри всё похолодело.
— Галина Петровна, мы ей не отказывали. Я оформила ей карту специально для того, чтобы она могла оплачивать всё, что ей необходимо.
Молчание в трубке было оглушительным.
— Ты… что? — наконец выдавила свекровь. — Какую карту?
— На еду, на жильё, на проезд. Максим просил помочь, я согласилась.
— Оленька, — голос Галины Петровны дрожал. — Она мне ни копейки не дала. Ни на продукты, ни на коммуналку. Живёт у меня, ест у меня, и даже не предложила помочь. Я думала, у неё действительно денег нет!
Ольга закрыла глаза. Значит, так. Лена переехала к матери, перестала платить за съёмное жильё, сократила свои расходы до минимума, а деньги с карты, которую оформила Ольга, тратила на рестораны, одежду и развлечения.
— Галина Петровна, спасибо. Я… разберусь.
— Оля, подожди. Ты не думай, что я в курсе была. Я бы никогда…
— Я знаю. Не переживайте. Это не ваша вина.
Ольга положила трубку и долго сидела, глядя в одну точку. Потом открыла банковское приложение, нашла карту Лены и заблокировала её. Три нажатия. Всё.
— Как ты посмела заблокировать карту моей сестре? — возмущенно кричал муж, стоя посреди гостиной.
Ольга не вставала с дивана. Она просто смотрела на него — на мужчину, с которым прожила десять лет, родила ребёнка, построила дом. И сейчас он кричал на неё из-за девушки, которая их обманывала.
— Я не позволю собой пользоваться, — сказала она тихо, но чётко.
— Что? — Максим даже растерялся от такого ответа.
— Твоя сестра врала нам. Она живёт у твоей матери, не платит ни за что, а деньги, тратит на развлечения. Я звонила Галине Петровне. Она подтвердила.
Максим открыл рот, закрыл. Попытался что-то сказать, но слова не шли.
— Ты… ты звонила маме? Проверяла?
— Конечно, проверяла. Потому что ты мне не поверил. Когда я сказала, что видела Лену в ресторане и магазине, ты сразу встал на её защиту. Не на мою. На её.
— Она моя сестра!
— А я кто? — Ольга наконец встала, и в её голосе прорезалась сталь. — Я твоя жена. Мать твоего сына. Человек, который тебя содержит последние полгода, пока ты пытаешься раскрутить свой проект. И вместо того, чтобы услышать меня, ты выбрал поверить девочке, которая цинично на нас наживалась.
Максим побледнел.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Я хочу сказать, — Ольга сделала шаг к нему, — что если ты продолжишь защищать людей, которые используют нас, я заблокирую не только карту Лены. Я заблокирую и твою тоже.
— Ты… ты не можешь так…
— Могу. Это мой счёт. Я зарабатываю эти деньги. И я решаю, кому и на что их давать.
Максим стоял, открыв рот, не в силах ничего ответить. Ольга видела, как в его глазах борются гордость, обида, злость и — да, она это видела — понимание. Медленное, мучительное понимание, что она права.
— Лена нас обманула, — продолжила Ольга спокойнее. — Она соврала тебе, мне и твоей матери. Она использовала наши деньги не по назначению. И вместо того, чтобы признать это, ты пришёл и накинулся на меня. Так вот, Макс, я больше не буду играть в эти игры.
— Я… — Максим провёл рукой по лицу. — Я не знал.
— Знал бы, если бы послушал меня с самого начала.
Он сел на диван, опустил голову. Ольга осталась стоять, глядя на него сверху вниз. Она не чувствовала торжества. Только усталость.
— Что мне теперь делать? — тихо спросил Максим.
— Позвонить сестре. Сказать, что игра окончена. Что она должна извиниться перед твоей матерью и начать наконец искать работу по-настоящему, а не делать вид.
— А если она…
— Если она откажется — это её выбор. Но мы больше не будем участвовать в этом цирке.
Максим кивнул, не поднимая головы. Ольга вздохнула, прошла на кухню и поставила чайник. Руки слегка дрожали — адреналин после конфронтации ещё не выветрился. Но внутри было спокойно. Впервые за долгое время.
Вечером Максим позвонил Лене. Ольга не подслушивала — просто сидела в соседней комнате и слышала обрывки разговора.
— Нет, Лен, мы не будем больше… Потому что ты врала… Да, мама мне сказала… Нет, это не Оля виновата, это ты… Я не хочу это обсуждать. Разговор окончен.
Он положил трубку и вышел к Ольге. Сел напротив, долго молчал.
— Она сказала, что я предатель, — наконец выдавил он. — Что выбрал жену вместо семьи.
— Я и есть твоя семья, — спокойно ответила Ольга. — Наш сын — твоя семья. А Лена — взрослый человек, который должен нести ответственность за свои поступки.
Максим кивнул.
— Прости, — сказал он. — За то, что не поверил сразу. За то, что накричал.
— Я приму извинения, — Ольга взяла его за руку. — Но запомни это чувство, Макс. Запомни, каково это — когда тот, кто должен быть на твоей стороне, вдруг оказывается против.
Он сжал её пальцы.
— Запомню.
Прошло две недели. Лена так и не извинилась ни перед Ольгой, ни перед матерью. Зато нашла работу — как ни странно, очень быстро. Оказалось, что когда исчезают лёгкие деньги, мотивация резко возрастает.
Галина Петровна звонила, благодарила Ольгу за то, что открыла ей глаза.
— Знаешь, Оленька, я всегда думала, что балую её. Но думала, что это нормально, материнская любовь. А оказалось, что просто растила потребителя.
— Никогда не поздно это изменить, — ответила Ольга.
Однажды вечером, лёжа в кровати, Максим обнял её и сказал:
— Спасибо, что не дала мне стать тряпкой.
— Я всегда буду на твоей стороне, — ответила Ольга. — Но только если ты будешь на моей.
Он поцеловал её в висок.
— Буду. Обещаю.
И Ольга ему поверила. Потому что иногда людям нужен урок, чтобы понять, что действительно важно. Максим получил свой. И, кажется, усвоил.
А карта Лены так и осталась заблокированной. Навсегда.
