— Ты уверена, что не накручиваешь себя? Может, он правда на работе допоздна? — голос Лены в наушниках звучал обеспокоенно.
Катя молча сжала пальцы в кулак. В полутёмной спальне светился только экран телефона, где мигающая точка показывала местоположение Андрея. Офисный центр на Ленинском, 23:17. Третий раз за неделю.
— Что-то не сходится, — прошептала она, делая пометку в блокноте. — Он говорил про срочный проект, но его начальник вчера написал в корпоративном чате, что все отчёты сданы.
На прикроватном столике рядом с блокнотом лежал компактный бинокль. Катя провела по нему пальцами, словно по талисману.
— И сегодня опять он делал странные покупки, — продолжила она. — Детские йогурты. Сказал, что для благотворительной акции на работе. Но там еще были детские носочки… зачем офису детские носочки?
— Может, у кого-то из коллег ребёнок родился? — неуверенно предположила Лена.
— Уже полгода каждую неделю рождается ребёнок у коллег? — Катя усмехнулась. — И чеки тоже странные. Вчера на двенадцать тысяч в каком-то магазине игрушек. Что можно там купить для офиса?
Катя встала и подошла к окну. За стеклом мерцали неоновые огни ночного города, асфальт блестел после недавнего дождя.
Всего два года назад она унаследовала квартиру в этом престижном районе вместе с приличной суммой денег. А ещё через полгода познакомилась с Андреем — воплощением мечты любой девушки.
— Когда он возвращается, то почти не смотрит мне в глаза, — прошептала Катя, уткнувшись лбом в прохладное стекло. — Говорит о работе, спрашивает, как мой день, а сам словно в другом мире. И постоянно телефон…
— Проверяла его смартфон?
— Да, — Катя поморщилась. — Код поменял месяц назад, раньше я знала. А когда я рядом, всегда отключает звук уведомлений.
Она вздрогнула от вибрации своего телефона. Точка на карте пришла в движение.
— Выезжает, — быстро произнесла Катя, хватая сумку. — Сейчас проверю, куда направится.
— Катя, может не надо? Просто спроси его прямо…
— И что услышу? Всё ту же ложь про рабочие проекты? — Катя нервно закинула на плечо сумку. — Я хочу увидеть всё своими глазами. Буду на связи.
Она методично собрала вещи — бинокль, блокнот, тёмную кепку. За последние недели эти вылазки превратились почти в рутину.
Два онлайн-курса по наблюдению, десятки статей о слежке. Катя сама не верила, во что превратилась её жизнь.
Выскользнув из квартиры, она спустилась по запасной лестнице и выбежала через чёрный ход.
На улице пахло мокрым асфальтом и весенней прохладой. Катя натянула кепку на глаза и быстрым шагом двинулась к перекрёстку, где обычно останавливались такси.
В телефоне мигала точка — Андрей двигался по проспекту в сторону спального района. Не домой.
Катя поймала такси и назвала адрес параллельной улицы. В салоне пахло освежителем воздуха.
— За кем-то следим? — неожиданно спросил водитель, изучая её отражение в зеркале заднего вида.
— С чего вы взяли? — напряглась Катя.
— Третий раз за месяц везу в эту сторону поздно вечером, — хмыкнул он. — И всегда в кепке, и всегда нервничаете. У меня глаз намётанный.
Катя промолчала, отвернувшись к окну. Мимо проносились витрины закрытых магазинов, редкие прохожие, зонты под фонарями.
Точка остановилась где-то в районе новостроек на окраине. Катя попросила высадить её за дом раньше и дальше пошла пешком, выбирая теневую сторону улицы.
Телефон завибрировал — звонила Лена.
— Он уже на месте? — спросила подруга.
— Да, — шепнула Катя, заворачивая за угол. — Кажется, припарковался возле нового жилого комплекса «Весенний».
— И что дальше?
Катя замедлила шаг, когда увидела знакомую фигуру в тёмном пальто. Андрей шёл по освещённой аллее в сторону одного из подъездов. В руках у него был пакет с продуктами.
— Он здесь, — прошептала она, отступая в тень деревьев. — Идёт с покупками к дому. Сейчас посмотрю, в какой подъезд зайдёт.
Сердце стучало как безумное. Годы тренировок сдержанности и спокойствия, которым её учила мать, сейчас давали трещину.
— Катя, я боюсь за тебя, — голос Лены дрожал. — Что если он увидит тебя?
— Не увидит, — отрезала Катя. — Я готовилась. Я хочу знать правду.
Андрей остановился у седьмого подъезда, набрал код на домофоне и исчез внутри. Номер квартиры удалось увидеть в бинокль.
Катя присела на скамейку напротив и достала бинокль. Пересчитав этажи, она начала методично изучать окна, ища знакомый силуэт. Так ничего не увидеть. Пришло зайти в дом напротив, там кафе на высоком этаже.
И тут на четвёртом этаже зажёгся свет. К окну подошёл Андрей и рядом с ним… женщина. Даже в скудном освещении Катя заметила, как он наклонился и поцеловал её.
У Кати перехватило дыхание. Бинокль задрожал в руках.
— Катя? — тревожно позвала Лена. — Что там?
— Я вижу его, — голос Кати звучал странно спокойно. — Он с женщиной. В квартире на четвёртом этаже.
— О господи… — выдохнула Лена. — Катя, уходи оттуда немедленно! Ты и так достаточно увидела!
— Подожди, — Катя настроила фокус бинокля.
И в этот момент она увидела маленькую фигурку, подбежавшую к женщине. Ребёнок. Андрей поднял малыша на руки, и они втроём отошли от окна.
Бинокль выскользнул из онемевших пальцев Кати и упал на землю.
Она не помнила, как добралась до дома. Такси, лестница, дверь — всё слилось в размытое пятно. Лена звонила несколько раз, но Катя лишь отправила короткое сообщение: «Я в порядке. Не хочу говорить».
Утром она проснулась с сухими глазами и холодной решимостью. Андрей уже ушёл на работу. На кухонном столе — записка: «Буду поздно. Совещание. Целую».
— Совещание, — Катя скомкала бумагу. — Конечно.
Она достала из шкафа новый блокнот. На первой странице крупно написала: «Доказательства» и начала методично составлять список всего странного за последние месяцы. Чеки, маршруты, телефонные разговоры шёпотом.
В дверь позвонили. На пороге стояла Лена с пакетом еды.
— Я волновалась, — она обняла подругу. — Что будешь делать?
Катя жестом пригласила её на кухню.
— Собирать информацию, — ответила она, разливая кофе по чашкам. — Я хочу знать всё: кто она, как давно это длится, ребёнок…
— Может, есть другое объяснение? — неуверенно предположила Лена.
— Какое объяснение может быть у того, что мой муж целует другую женщину, держит на руках её ребёнка и регулярно носит им продукты и подарки? —
Катя поставила чашку на стол с такой силой, что кофе выплеснулся на скатерть.
— А если это его сестра? Или… — начала Лена.
— У него нет сестры, — оборвала Катя. — И не было никогда.
Лена вздохнула:
— Что именно ты хочешь узнать?
— Всё, — глаза Кати сверкнули. — И я знаю, как это сделать.
К вечеру в её распоряжении был частный детектив — немногословный мужчина средних лет, который запросил внушительный аванс и пообещал результаты быстро.
— Полное досье на женщину, — уточнила Катя. — Как долго она знает моего мужа, чей ребёнок, совместные счета, если есть.
Следующие пять дней превратились в страдания. Андрей возвращался домой поздно, был предупредителен и даже принёс цветы.
Катя играла роль любящей жены — улыбалась, готовила ужин, спрашивала о работе. Внутри всё каменело от фальши.
В один из вечеров она не выдержала и поехала снова к тому дому, но окна на четвёртом этаже были темны. Кто-то выключил геолокацию — телефон Андрея перестал передавать местоположение.
На шестой день позвонил детектив:
— Материалы готовы. Встретимся?
В небольшом кафе он передал ей плотный конверт.
— Там всё, — сказал он. — Могу сказать устно основное: Светлана Игоревна Ковалёва, 30 лет, работает в частной клинике.
Ребёнок — мальчик, четыре года. И есть ещё девочка, два года. Ваш муж бывает у них три-четыре раза в неделю, иногда проводит там ночи. Он не бывает в командировках на самом деле.
— Два ребёнка? — Катя почувствовала, как земля уходит из-под ног.
— Да, — детектив выложил на стол несколько фотографий. — Здесь они вчетвером в парке. А вот — документы. Свидетельство о рождении мальчика. Отец — Андрей Валерьевич Соколов. Ваш муж.
Катя взяла фотографию. Андрей держал за руку светловолосого мальчика, удивительно похожего на него. Рядом женщина с коляской — красивая, моложе Кати. Они выглядели счастливыми.
— Как давно? — спросила она, не отрывая взгляда от снимка.
— Судя по документам, отношения — минимум пять лет. Мальчику четыре, девочке два. Свидетельство о браке не нашёл, но есть недвижимость — эта самая квартира. Оформлена полгода назад.
— Именно тогда я часть наследства отдала ему для вклада, — Катя горько усмехнулась. — Вот совпадение.
— Есть ещё кое-что, — детектив помедлил. — Нашёл странные переводы с вашего совместного счёта. Ежемесячно крупные суммы уходят на счёт этой женщины. Последние десять месяцев.
— Сколько? — Катя чувствовала, как немеют губы.
— В общей сложности почти пять миллионов за всё время. Это бы не инвестиции, как вы думали.
Фотография выпала из рук Кати. Она смотрела перед собой невидящим взглядом. Пять лет… Получается, ещё до их знакомства у него была другая семья. Всё это время…
— Это всё, что вы хотели знать? — спросил детектив.
Катя молча кивнула, расплатилась и вышла из кафе.
На улице моросил дождь. Она стояла под козырьком, не замечая капель. В сознании мелькали обрывки воспоминаний: их первая встреча в художественной галерее — он подошёл сам, был так внимателен…
Первое свидание, цветы, его рассказы о себе — всё продуманная ложь? Их свадьба — уютная, без пышности, потому что «главное — наши чувства, не так ли, любимая?»
Телефон зазвонил. Андрей.
— Дорогая, я закончил пораньше! — его голос звучал бодро. — Может, поужинаем в ресторане? Я соскучился.
Катя сжала телефон так, что побелели пальцы.
— Да, — ответила она спокойно. — Но давай встретимся дома через час. Я приготовлю что-нибудь особенное.
Катя разложила фотографии на журнальном столике веером — как карты в пасьянсе. Распечатки банковских переводов. Копии свидетельств о рождении. Адреса, даты, имена.
Входной замок щёлкнул ровно в восемь.
— Милая, я дома! — Андрей появился в гостиной с букетом роз. — Решил, что цветы будут кстати для нашего… — Он замер, увидев разложенные документы.
Катя сидела в кресле, выпрямив спину. Её руки спокойно лежали на подлокотниках.
— Проходи, — произнесла она. — У нас важный разговор.
Андрей осторожно положил цветы на край стола.
— Что это? — он кивнул на фотографии, но его взгляд уже говорил: он всё понял.
— Твоя настоящая жизнь, — Катя взяла верхний снимок. — Светлана и двое детей. Мальчик очень похож на тебя, кстати.
Лицо Андрея застыло. Он медленно опустился на диван.
— Откуда у тебя это?
— Неважно, — отрезала Катя. — Важно, что за последние десять месяцев ты перевёл ей почти пять миллионов с нашего совместного счёта. Деньги из моего наследства. Ты не тратил их на инвестиции, как говорил мне.
Он поднял на неё глаза — впервые за долгое время по-настоящему прямой взгляд.
— Катя, послушай…
— Нет, — она встала. — Теперь ты послушай. Я хочу знать одно: это всё было спланировано с самого начала? Наша встреча в галерее, свадьба — всё?
Андрей молчал, затем провёл рукой по лицу.
— Я не хотел, чтобы всё так вышло, — пробормотал он.
— Не ври хотя бы сейчас! — Катя швырнула в него папку с распечатками. — Всё время врал! Каждый день, каждое слово — ложь!
— Да! — он неожиданно вскочил. — Да, это был план! Мы нуждались в деньгах! У Светы проблемы со здоровьем, детям нужно лечение, квартира… — он сбился. — Я узнал о твоём наследстве, узнал твои привычки, интересы. Всё продумал.
Катя отступила на шаг. Холод расползался от сердца по всему телу.
— Ваш брак настоящий? — спросила она тихо.
— Нет, официально не расписаны, но мы вместе много лет, — он опустил голову. — Дети — наши.
— А наш брак? Наши отношения? Тоже часть плана?
Андрей не ответил. И это молчание сказало Кате всё.
— Мне жаль твоих детей, — произнесла она ледяным тоном. — Но это не оправдание для того, что ты сделал.
— Катя, нам нужны были эти деньги! — в его голосе звучало отчаяние. — Ты даже не заметила этих переводов! У тебя столько…
— Выметайся, — прервала его Катя. — Сейчас же.
— Что?
— Забирай свои вещи и уходи. Немедленно, — она подошла к телефону. — Иначе я звоню юристу и в полицию.
За мошенничество и кражу сейчас дают серьезные сроки.
— Ты не посмеешь, — его глаза сузились. — У меня дети!
— Вот именно, — кивнула Катя. — У тебя дети. И о них ты должен был думать, когда решил обманывать меня. У тебя пять минут.
Лицо Андрея исказилось:
— Ты ничего не докажешь! Это мой дом тоже! Я имею право…
— Три минуты, — перебила Катя, набирая номер на телефоне. — И поверь, я докажу всё. Каждый рубль, каждую ложь.
Независимая экспертиза подписей на документах, детективы, свидетели. Думаешь, суд будет на твоей стороне после всего этого? — она кивнула на разложенные фотографии.
Андрей сгрёб несколько вещей и направился к двери.
— Ты ещё пожалеешь, — бросил он.
— Уже нет, — покачала головой Катя. — Больше нет.
Когда дверь за ним захлопнулась, она медленно опустилась на диван. Внутри было пусто. Ни слёз, ни крика — только оглушающая пустота.
Телефон завибрировал — Лена.
— Как ты? — спросила подруга.
— Он ушёл, — ровно ответила Катя.
— Насовсем?
— Да. А завтра я подаю на развод и заявление о мошенничестве.
Наступила пауза.
— Ты уверена? — осторожно спросила Лена. — Там же дети…
— Я не собираюсь сажать его в тюрьму, — вздохнула Катя. — Просто хочу, чтобы всё было по справедливости. Развод, также пусть возвращает моё… законно. Пусть вернёт деньги, и я оставлю его в покое.
— А как же… вы? Ваш брак?
Катя посмотрела на свои руки — обручальное кольцо тускло блеснуло в полумраке.
— Нашего брака никогда не было, Лена. Только иллюзия.
Она подошла к окну. Ночной город сверкал огнями. Где-то там, в одной из квартир, Андрей сейчас объяснял своей настоящей семье, что план провалился. Что их благополучие закончилось.
— Знаешь, — сказала Катя, — сейчас я чувствую странное… освобождение. Словно очнулась от долгого сна.
— Что будешь делать дальше? — спросила Лена.
Катя сняла кольцо и положила его на столик рядом с фотографиями.
— Жить, — ответила она. — По-настоящему.
Через две недели после подачи на развод Катя сидела за рулём автомобиля, выезжая из города.
Позади остались встречи с юристами, оформление документов. Андрей вернул почти все деньги без сопротивления — видимо, боялся огласки и суда. Квартиру продал.
Телефон зазвонил через динамики машины.
— Ты уже в пути? — голос Лены звучал бодро.
— Да, выезжаю на трассу, — ответила Катя, поворачивая на широкое шоссе. — Встретимся в аэропорту через час?
— Конечно! И не забудь, нам нужно успеть на регистрацию.
— Я помню, — улыбнулась Катя. — Турция ждёт.
Она включила музыку погромче и нажала на газ. Апрельское солнце разливалось по дороге — тёплое, но не жгучее.
Катя опустила стекло, подставляя лицо встречному ветру. Он путал волосы, остужал горящие щёки, словно смывал последние следы её прежней жизни.
— Ты сильнее, чем думаешь, — эхом прозвучали в голове слова Лены.
Катя коснулась уголка глаза, где застыла капля — не то слеза, не то просто влага от ветра.
