Алина проснулась раньше будильника. За окном едва начало светать, а она уже лежала с открытыми глазами, разглядывая потолок. Рядом посапывал Олег, раскинув руку на её половине кровати. Женщина аккуратно высвободилась и пошла в ванную.
Три года назад она выходила замуж с таким трепетом. Платье выбирала месяц, репетировала перед зеркалом улыбку, представляла, как они с мужем будут вместе строить счастливую жизнь. Свадьба получилась скромная — пригласили только самых близких, накрыли стол в небольшом кафе. Олег тогда показался идеальным: внимательный, заботливый, готовый горы свернуть ради любимой. Алина верила каждому его слову.
Правда, уже на следующий день после свадьбы появилась Наталья Игоревна. Свекровь позвонила рано утром, жалуясь на давление и одиночество. Олег тут же засобирался к матери, оставив молодую жену разбирать подарки. Тогда Алина не придала этому значения — подумаешь, женщине нездоровится, сын переживает.
Но дальше визиты свекрови стали регулярными. Наталья Игоревна словно поселилась в их квартире — приходила три-четыре раза в неделю, а то и чаще. Причины находились самые разные: то суп сварить не может одна, то лекарство в аптеке купить трудно, то просто скучно сидеть дома в четырех стенах. Олег каждый раз бросал все дела и мчался к матери.
— Алиночка, ты же понимаешь, она у меня одна, — оправдывался муж, когда Алина робко намекала, что хотела бы провести выходные вдвоем. — Отец рано умер, я у неё единственный. Кто, если не я?
Алина кивала, стараясь быть понимающей женой. Ей казалось, что со временем ситуация наладится, свекровь привыкнет к их браку, а Олег научится выстраивать границы. Наивная надежда.
Наталья Игоревна умела играть на чувствах сына виртуозно. Стоило мужу хоть на день задержаться с визитом, как начинались звонки с причитаниями. То сердце прихватило, то голова кружится, то соседка сказала что-то обидное. Олег хватал ключи и мчался через весь город.
— Мама плохо себя чувствует, — бросал он Алине на ходу. — Я быстро, только проверю, всё ли в порядке.
Возвращался обычно затемно, вымотанный и молчаливый. Алина пыталась расспросить, что случилось, но муж отмахивался: мол, ничего серьезного, просто понервничала. А на следующий день история повторялась.
Свекровь жаловалась на всё подряд. На пенсию, которой едва хватает на коммуналку. На соседей, которые шумят по ночам. На здоровье, подводящее с каждым днем всё сильнее. На одиночество, давящее со всех сторон. Олег слушал, кивал, обещал помочь. И помогал — деньгами, временем, вниманием.
Алина поначалу не возражала. Понятное дело, мать есть мать. Только вот постепенно стало очевидно, что свекровь использует жалобы как рычаг давления. Стоило Олегу сказать, что у них самих траты запланированы, как Наталья Игоревна тут же находила новую проблему. То трубу прорвало, то холодильник сломался, то нужно срочно зубы лечить.
— Олег, может, твоя мама к врачу сходит нормально? — осторожно предложила Алина после очередного звонка о плохом самочувствии. — Обследуется, узнает точно, что не так?
Муж посмотрел на неё так, будто она предложила что-то неприличное.
— Ты о чём вообще? Маме тяжело, а ты про врачей! Она и так переживает постоянно, зачем ей ещё стресс?
Разговор закончился. Алина замолчала, но внутри копилось недовольство. Их собственная жизнь словно застыла — всё крутилось вокруг Натальи Игоревны и её бесконечных нужд.
Прошло два года. Алина уже смирилась с тем, что романтические вечера отменяются ради свекрови, что в отпуск они снова не смогут никуда поехать, что каждый месяц часть зарплаты мужа уходит матери. Пыталась убедить себя, что так и должно быть в нормальной семье.
А потом грянул гром.
В один вечер Олег пришел домой бледный как полотно. Сел на диван, уронил голову в ладони. Алина испугалась — муж выглядел так, будто на него обрушилась стена.
— Что случилось? — присела она рядом, коснулась плеча.
Олег молчал. Потом медленно поднял взгляд — глаза красные, руки дрожат.
— У мамы долги, — выдавил он сквозь зубы. — Большие. Очень большие.
Алина застыла. Долги? Какие долги? Наталья Игоревна всегда жаловалась на нехватку денег, но чтобы влезть в серьезные задолженности…
— Сколько? — тихо спросила она, хотя предчувствовала недоброе.
— Два с половиной миллиона.
Цифра повисла в воздухе. Алина моргнула, не веря услышанному. Два с половиной миллиона рублей. Это же безумие.
— Как… как такое возможно? — прошептала женщина.
Олег тяжело вздохнул, потер лицо ладонями.
— Она брала кредиты. Несколько штук. Сначала немного, потом больше. Один перекрывала другим. Говорила мне, что всё нормально, справляется. А теперь звонят коллекторы, присылают требования. Банки угрожают судом.
— Но почему она молчала?! — голос Алины сорвался на крик. — Почему не сказала раньше?!
— Стеснялась, — муж беспомощно развел руками. — Не хотела меня расстраивать. Думала, сама разберется.
Алина встала, прошлась по комнате. Мысли метались, не находя логики. Два с половиной миллиона. Откуда у пенсионерки такие долги? На что она тратила деньги?
— Олег, это какой-то абсурд! — остановилась она перед мужем. — Твоя мама получает пенсию, мы ей постоянно помогаем. Куда ушли миллионы?
— Не знаю, — он избегал смотреть в глаза. — Ремонт делала в квартире год назад. Лекарства дорогие. Коммуналка. Не знаю, Алина, честно.
Женщина села обратно, чувствуя, как подкашиваются ноги. Ремонт, лекарства… Это не объясняло таких сумм. Но Олег явно не собирался вдаваться в подробности.
— И что теперь делать? — спросила она устало.
Муж поднял на неё глаза. Взгляд был умоляющим, почти детским.
— Нам нужно взять кредит, — произнес он тихо. — Закрыть мамины долги. Иначе её засудят, заберут квартиру.
Алина почувствовала, как холод растекается по телу.
— Какой кредит? Сколько?
— Три миллиона, — выдохнул Олег. — Чтобы с запасом, закрыть всё разом и ещё осталось на непредвиденное.
Три миллиона. Алина молча встала и вышла на балкон. Холодный воздух ударил в лицо, но не отрезвил. В голове крутилось одно: три миллиона рублей. Это огромные деньги. Это годы выплат. Это жизнь, перечеркнутая одним решением.
Олег вышел следом, обнял за плечи.
— Алиночка, пожалуйста, — голос дрожал. — Я понимаю, что прошу многого. Но мама… она же пропадет. Ей некуда больше обратиться. Только мы можем помочь.
— А как мы сами справимся? — женщина обернулась к мужу. — Три миллиона, Олег. Ты понимаешь, сколько это?
— Справимся, — он сжал её руки. — Вместе справимся. Я буду платить половину каждый месяц, ты — половину. Честно разделим. Я обещаю.
Алина смотрела в его глаза и хотела верить. Хотела думать, что муж не подведет, что они действительно справятся вдвоем. Что это временные трудности, которые скоро останутся позади.
— Обещаешь? — прошептала она. — Обещаешь платить свою часть?
— Клянусь, — Олег прижал её к себе. — Мы — семья. Всё пополам. Я тебя не брошу с этим.
Следующие три дня Алина почти не спала. Ворочалась по ночам, прокручивая в голове разные сценарии. Может, отказать? Сказать, что это слишком? Но тогда Наталью Игоревну действительно засудят, отберут жилье. Олег этого не переживет. Да и свекровь, какой бы навязчивой она ни была, всё же мать мужа.
В конце концов Алина сдалась. Согласилась взять кредит. Убедила себя, что Олег не обманет, что обещание — это святое.
В банке всё оформили быстро. Менеджер улыбалась, объясняла условия, протягивала бумаги на подпись. Алина расписывалась, чувствуя, как рука деревенеет. Три миллиона рублей. Ежемесячный платеж — семьдесят восемь тысяч. На пять лет.
Когда вышли из банка, Олег расцеловал жену.
— Спасибо, родная, — шептал он. — Ты спасла маму. Спасла нас. Я никогда этого не забуду.
Алина кивнула, силясь улыбнуться. Внутри всё сжалось тугим узлом, но она гнала тревогу прочь. Справимся. Обязательно справимся.
Деньги перевели Наталье Игоревне в тот же день. Свекровь расплакалась в телефонную трубку, благодарила, божилась, что отработает каждую копейку. Алина слушала и думала: отработает ли? Или снова найдутся причины, почему не может?
Первый платеж внесли вместе. Олег перевел тридцать девять тысяч, Алина — столько же. Муж выглядел облегченным.
— Видишь? — сказал он жене. — Всё получается. Будем так каждый месяц — и быстро расквитаемся.
Женщина хотела верить. Очень хотела.
Второй месяц прошел так же гладко. Олег внес деньги без напоминаний, даже раньше срока. Алина начала успокаиваться. Может, всё действительно наладится? Может, она зря переживала?
Третий, четвертый, пятый месяцы — платежи поступали исправно. Олег держал слово. Алина чувствовала, как напряжение постепенно отпускает. Жить стало сложнее — экономили на всём, отказались от развлечений, покупали только самое необходимое. Но справлялись.
На шестой месяц Олег задержал платеж на неделю. Сказал, что премию не выплатили вовремя, бухгалтерия напутала. Алина поверила — такое бывает. Внесла его часть сама, чтобы не было просрочки. Муж поблагодарил, обещал вернуть, как только получит деньги.
Не вернул.
На седьмой месяц история повторилась. Олег развел руками: зарплату задержали на три дня, ничего не могу поделать. Алина снова закрыла его долю, стиснув зубы. Терпение начало трещать по швам.
— Олег, так нельзя, — сказала она мужу вечером. — Мы договаривались — пополам. Я не могу одна тянуть весь кредит.
— Понимаю, — он кивнул, глядя в телефон. — Просто на работе сейчас сложно. Компания переживает не лучшие времена. Потерпи немного, наладится — всё верну.
Восьмой месяц. Олег вообще не внес ни копейки. Сослался на непредвиденные расходы — машину пришлось ремонтировать, сломался кондиционер. Алина молча оплатила весь платеж. Семьдесят восемь тысяч рублей с её карты. Ужин в тот вечер прошел в полном молчании.
Девятый месяц принес новую отговорку. Оказывается, у свекрови опять возникли проблемы — требовалась операция, срочно нужны деньги. Олег отдал матери свою зарплату полностью. На кредит не осталось ничего.
— Ты серьезно? — Алина смотрела на мужа, не веря. — Мы взяли кредит, чтобы закрыть её долги! А теперь ты снова отдаешь ей деньги вместо того, чтобы платить за кредит, который брали ради неё же?!
— У мамы проблемы со здоровьем! — огрызнулся Олег. — Или тебе плевать?
— А на меня тебе плевать?! — голос женщины сорвался. — Я одна выплачиваю семьдесят восемь тысяч! Одна, Олег! Ты обещал — пополам!
— Ну извини, что у меня зарплата меньше твоей, — муж отвернулся. — Не все получают как ты. Мне тяжелее.
Алина застыла. Это был удар ниже пояса. Да, она зарабатывала больше — работала на двух работах, вкалывала до ночи. Но разве это означало, что Олег снимает с себя ответственность?
Десятый месяц она платила молча. Одиннадцатый тоже. На возмущения муж отвечал всё тем же: зарплата маленькая, у тебя получается легче, потерпи. Алина терпела. Затягивала пояс до предела, отказывала себе во всём. Обеды на работе заменила бутербродами из дому. Одежду не покупала вообще. Косметику — только самую дешевую. Развлечения вычеркнула из жизни полностью.
Работала как проклятая. Брала дополнительные смены, соглашалась на переработки, лишь бы заработать. Приходила домой вымотанная, еле волоча ноги. Олег лежал на диване с телефоном, листая ленту.
— Ужин готов? — спрашивал он, не отрывая взгляда от экрана.
Алина молча шла на кухню. Готовила. Убирала. Стирала. И каждый месяц переводила семьдесят восемь тысяч в банк.
К двенадцатому месяцу женщина почувствовала, что доходит до предела. Силы кончались. Нервы на пределе. Отношения с мужем превратились в формальность — разговаривали только по необходимости, делили быт механически.
В один вечер Алина пришла домой после особенно тяжелой смены. Ноги гудели, голова раскалывалась. В квартире царил привычный бардак — Олег весь день был дома, но даже посуду не помыл. Сидел на диване, уткнувшись в телефон.
Женщина молча достала из сумки квитанцию — очередной платеж по кредиту. Положила бумагу на журнальный столик перед мужем. Олег даже не взглянул.
— Посмотри на квитанцию.
— Потом посмотрю.
— Сейчас посмотри.
Олег недовольно скривился, бросил мимолетный взгляд на бумагу.
— Ну и что? Очередной платеж. Переведешь?
Алина почувствовала, как что-то внутри обрывается. Переведешь. Не «мы переведем». Не «давай вместе внесем». А просто — переведешь. Так, будто это только её обязанность.
— Олег, — проговорила она очень тихо и отчетливо. — Кредит брали вместе. Договаривались платить пополам. Ты помнишь?
— Помню, — он зевнул. — Но ты же знаешь, у меня зарплата…
— Меньше, — закончила за него Алина. — Знаю. Слышала уже. А ты знаешь, сколько я плачу одна? Девять месяцев подряд?
Муж пожал плечами.
— Ну справляешься же.
— Справляюсь, — кивнула женщина. — А ты знаешь, как я справляюсь? Не ем нормально. Не покупаю ничего. Работаю по пятнадцать часов в день. Пашу как лошадь, чтобы выплачивать долг твоей матери.
— Мы же семья, — сказал Олег. — Это нормально, заботится о близких.
Алина усмехнулась. Семья. Странное у него понимание семьи — когда один пашет, а второй лежит на диване.
— Знаешь что? — она развернулась и пошла к шкафу. — Раз мы семья, то давай семейные обязанности делить честно. В том числе кредитные.
— Алина, ну хватит, — недовольно протянул муж. — Давай без истерик.
Женщина достала из шкафа папку. Открыла, вытащила несколько листов. Положила их рядом с квитанцией. Олег наконец оторвался от телефона, взглянул на документы.
— Это что?
— Заявление о разводе, — спокойно ответила Алина.
Лицо мужа побледнело.
— Ты… что?
— Кредит был общий, а платить теперь я должна одна? — усмехнулась женщина, доставая ручку. — Интересная логика.
Олег вскочил с дивана.
— Подожди, не надо торопиться! Мы можем всё обсудить!
— Обсуждать больше нечего, — Алина склонилась над столом, ставя подпись на первом листе. — Девять месяцев обсуждали. Результат нулевой.
— Алиночка, прости, я исправлюсь! — голос мужа задрожал. — Правда исправлюсь! Начну платить, обещаю!
— Обещаешь, — женщина подняла на него взгляд. — Как обещал год назад? Когда уговаривал взять кредит?
— Тогда было по-другому!
— Да? А чем отличается? — она подписала второй лист. — Тем, что тогда ты обещал платить половину, а теперь обещаешь начать платить вообще хоть что-то?
Олег схватил её за руку.
— Не делай глупостей! Одумайся!
Алина высвободилась. Подписала. Аккуратно сложила бумаги обратно в папку.
— Завтра подам документы, — сказала она ровным голосом. — Договорись с адвокатом. И да, насчет кредита — будем делить пополам. Закон на моей стороне.
Муж опустился на диван, уронив голову в ладони.
— Ты не можешь так просто взять и уйти…
— Могу, — Алина застегнула папку. — И ухожу. Точнее, не ухожу. Квартира моя, купила до брака. Так что собирайся ты.
— Мне некуда…
— Есть куда. К маме. К той самой, ради которой мы все это затеяли.
Олег поднял на неё полные слез глаза.
— Пожалуйста… дай мне шанс…
— Давала, — женщина отвернулась. — Двенадцать шансов. По одному каждый месяц. Хватит.
Следующие две недели прошли в тягостном молчании. Олег пытался разговаривать, просил прощения, обещал горы золотые. Алина не поддавалась. Слишком много было сказано пустых слов. Слишком много обещаний, которые растаяли как дым.
Документы подали быстро. Развод оформили без лишних проволочек — имущество не делили, детей не было. Остался только кредит.
Суд рассмотрел историю платежей. Выяснилось, что из двенадцати месяцев Алина самостоятельно оплатила девять полностью и ещё три — частично покрывала долю мужа. В итоге на её счету оказалось семьсот двадцать тысяч рублей выплат против двухсот тридцати у Олега.
Судья разделил оставшуюся сумму кредита с учетом уже внесенных платежей. Алине присудили восемьсот пятьдесят тысяч, Олегу — полтора миллиона.
Когда вышли из зала суда, бывший муж выглядел раздавленным.
— Полтора миллиона, — пробормотал он. — Где я возьму столько?
— Не знаю, — Алина пожала плечами. — Может, у мамы попросишь? Ради которой всё начиналось.
Олег дернулся, хотел что-то ответить, но женщина уже шла к выходу.
Дома Алина заварила чай, села у окна. Впервые за год почувствовала что-то похожее на облегчение. Да, впереди ещё восемьсот пятьдесят тысяч долга. Да, придется выплачивать несколько лет. Но это её решение. Её ответственность. Без лжи, манипуляций и пустых обещаний.
Телефон завибрировал — сообщение от Олега. Женщина даже читать не стала. Удалила, заблокировала номер. Прошлое осталось в прошлом.
Наталья Игоревна пыталась звонить — требовала объяснений, обвиняла в разрушении семьи, плакала в трубку. Алина выслушала спокойно, потом сказала:
— Ваш сын взрослый человек. Пусть сам разбирается с последствиями своих решений. А я больше не участвую в этом спектакле.
И положила трубку.
Коллеги на работе недоумевали — почему развелась? Казалось, всё нормально было. Алина не объясняла подробно. Просто говорила: не сошлись характерами. И это была правда. Не сошлись в понимании ответственности, честности, равноправия.
Через месяц после развода Алина случайно встретила Олега в магазине. Бывший муж выглядел помятым, осунувшимся. Пытался заговорить, но женщина прошла мимо. Останавливаться не было смысла.
Ещё через два месяца узнала от общих знакомых: Олег живет у матери, перебивается случайными подработками. Кредит платить не может, банк грозит судом. Наталья Игоревна выставила квартиру на продажу, чтобы погасить долг сына.
Алина не испытала ни злорадства, ни жалости. Просто приняла информацию к сведению и забыла. Это была чужая жизнь. Чужие проблемы.
Собственный кредит женщина выплачивала исправно. Продолжала работать много, но уже не до изнеможения. Позволила себе маленькие радости — раз в месяц ходила в кино, покупала любимый кофе, обновила гардероб.
Жизнь постепенно возвращалась в нормальное русло. Тяжело? Да. Но честно. Без лжи и обмана. И это было дороже любых обещаний.
