– Артем, сынок! Я вам с Колей всю жизнь отдала. Вы для матери дом пожалели? Я вас вырастила, выучила, в люди вывела! А вы, что же теперь? Да хоть какую развалюху купите мне! Я задыхаюсь в городе! Хочу на старости лет пожить на природе, подышать чистым воздухом! Неужто я не заслужила?
– Мам, прекрати. Мы с Колькой уже находили тебе пару десятков таких домов. А тебе все не нравится! Ты такие требования выдвигаешь к «развалюхам», что нам с братом еще полжизни работать придется! Мы разоримся, если купим дом твоей мечты!
– Разоритесь?! Так вам для матери денег стало жалко? – возмущенная Софья Леонидовна гневно потрясла своими кулачками возле лица великовозрастного сына и поспешила уйти из комнаты.
Артем тяжело вздохнул. В последнее время мать сильно изменилась. Она всегда была требовательной и категоричной. Профессия наложила отпечаток на характер женщины. Она всю жизнь проработала в школе, преподавала русский язык и литературу.
Ее любимой присказкой была пословица: кто не работает, тот не ест. Эту истину она всегда внушала своим сыновьям. Те были приучены к труду с малых лет. Николай и Артем не помнили, чтобы мать говорила с ними по душам. Обычно она раздавала указы, которые требовалось немедленно выполнить без каких-либо обсуждений.
Софья Леонидовна сама выбрала сыновьям учебные заведения, следила за тем, чтобы они учились только на «отлично». И надо сказать, что ее труды не были напрасными. Оба парня стали хорошими специалистами и смогли реализовать свои врожденные способности.
Мать пыталась вмешиваться и в личную жизнь сыновей. Она отказывалась понимать, что они уже не смешные, беспомощные карапузы, а взрослые мужчины, регулярно сбривающие усы.
Однако тут, как говорится, нашла коса на камень. Более твердый Николай сразу же сказал матери, чтобы она не смела вмешиваться в его семью. И та, скрепя сердце, стала реже наносить визиты.
А вот Артем не смог противостоять напору матери. Но это смогла сделать его жена Галина. Сразу же после свадьбы она попросила свекровь приходить в их дом только по приглашению.
Софья Леонидовна почувствовала себя обиженной и обделенной. Она вдруг осталась одна. Но какое-то время еще держалась. Спасала школа. Здесь были ее коллеги, ученики, планы и конспекты.
Софья Леонидовна стала меньше бывать у сыновей, она сосредоточилась на работе. Но она не смогла принять все нововведения. Ей казалось, что она, как преподаватель русского языка, просто не может печатать свои планы и конспекты на компьютере, что-то там скачивать и загружать.
Ей хотелось их писать обычной ручкой. Но молодой директор категорически отказался принимать на проверку такие варианты.
Софья Леонидовна была заслуженным учителем. Ее не могли просто так взять и уволить. А потому руководство выбрало выжидательную тактику. Как только пожилому учителю пришла пора отправляться на заслуженный отдых, ее тут же и попросили освободить место.
Уход из школы отрицательно сказался на состоянии Софьи Леонидовны. Теперь ей было некуда девать свою энергию и не на ком применять педагогический опыт. И она опять вспомнила о своих сыновьях, а вернее, о внуках.
Софья Леонидовна явилась к Николаю и заявила:
– Оля, Коля, я теперь на пенсии. Могу помочь вам с воспитанием детей. Ты выходи, Ольга, на работу, я буду присматривать за Кирюшей и Леночкой.
Ольга поначалу порадовалась такому известию. Лишней копеечка не бывает, и она с удовольствием отправилась работать. Но она заметила, что ее дети стали капризными, нервными, а по утрам устраивали целые истерики.
Осторожно, стараясь не вызвать подозрений, Ольга выяснила: бабушка муштрует ее детей как бывалых солдат. Разве что маршировать не заставляет. Кирюша рассказал, что вчера писал букву «А» целых три часа. Бабушка не разрешала вставать из-за стола, пока она не станет идеальной.
А Лена сказала, что бабуля заставила ее съесть целую тарелку манной каши, а остатки положила ей в карман. Свой поступок она объяснила:
– Едой разбрасываться нельзя. Не съела, носи с собой. Проголодаешься, доешь!
Леночка ходила голодной до той поры, пока не вернулись мать с отцом. Ольга, услышав признания младшей дочери, кинулась к платьишку, в котором девочка провела весь день. И, действительно, карманы были полны засохшей каши.
Так, Софья Леонидовна вновь оказалась не у дел. Ей были не рады и в доме младшего сына. Галина и Артем знали: мать пришла читать нотации.
Взрослые, самостоятельные люди, своим трудом добывающие себе на хлеб с маслом, были вынуждены оправдываться за каждую потраченную копейку. По мнению Софьи Леонидовны, молодые тратили слишком много.
Вот зачем они купили целую коробку пирожных? Хватило бы и двух! Непростительная расточительность! А зачем невестка приобрела дорогущий комплект постельных принадлежностей? Неужели нельзя спать на обычных бязевых простынях?
Теперь Артем, как и в детстве, с опаской возвращался домой. Больше всего на свете он боялся увидеть там мать.
А два месяца назад Софья Леонидовна вызвала сыновей с женами к себе. Громко отхлебывая чай, она заявила, что мечтает жить в деревне, в доме, который непременно стоит на берегу реки.
С мастерством, присущим каждому учителю-словеснику, она красочно описывала свою будущую жизнь в селе:
– Выйду утром на крылечко, погляжу, как солнышко красное всходит. Пройдусь по травушке, росой умытой. Возьму лейку полью свои клумбочки и грядочки, ягод к завтраку наберу и поем с молочком!
Сыновья с невестками посовещались и решили исполнить просьбу матери. Скорее всего, такое решение они приняли, чтобы освободить себя от ее визитов, которые непременно заканчивались ссорами.
Николай и Артем взяли кредиты, а Ольга с Галиной стали шерстить местные газеты в поисках подходящего объявления о продаже дома. Но столкнулись с трудностями. Матери непременно хотелось жить на берегу реки. А такого дома не было.
Софья Леонидовна изводила сыновей и невесток целых два месяца. В конце концов, она заявила, что согласна хоть на сарай и развалюху, лишь бы он стоял у реки.
И удача улыбнулась семейству. Небольшой домик с видом на спокойную речушку был найден.
Софья Леонидовна, наконец, перебралась на новое место жительства. Сыновья договорились по очереди навещать мать, привозить ей продукты и помогать по хозяйству.
Казалось, в доме воцарилось спокойствие. Все были довольны, счастливы и вздохнули с облегчением. Но радость была преждевременной.
Софья Леонидовна звонила сыновьям по нескольку раз в день. Вот и в этот раз, услышав телефонную дрель, Ольга вздрогнула и с опаской взяла трубку. Пронзительный голос свекрови сразу же пронзил ее мозг. Голова заболела. Пожилая женщина вещала:
– Ольга, где Коля? Почему он не приехал ко мне? Я ведь просила! Вчера такой ливень был! А крыша-то худая! Все полы мне залило! Вам бы лишь мать сплавить! А как я тут живу, никому дела нет!
– Софья Леонидовна, вы сами решили жить в этом доме. Бывшие владельцы предупредили о том, что крыша протекает. Но у нас пока нет средств на ремонт. Мы выплачиваем кредиты, которые взяли на покупку дома для вас!
– Опять меня попрекаешь? – взвизгнула Софья Леонидовна, – немедленно позови Николая! Я его мать и требую к себе уважительного отношения!
– Коля не может подойти, он на работе, вы же знаете, – вздохнула Ольга, –когда он вернется, я скажу ему, что вы звонили.
Софья Леонидовна кинула трубку. Спустя минуту звонок раздался в доме Артема. Тот как раз отдыхал после ночной смены.
– Артем, я тут корочки глодаю! В магазин за 5 километров надо идти! Сижу голодная! А вам и дела до матери нет! Привезли бы хоть продуктов!
– Мама, три дня только прошло, как мы у тебя были. А хлеб тебе соседский мальчишка должен был принести. Мы же договорились с ним! Он что, не приходил?
– Приходил! – зло сказала мать, – принес мне булку белого! А вы ведь знаете, в моем возрасте вредно есть булки. Мне ржаной хлеб нужен, с отрубями! А тут о таком и не слыхали! Увезли мать на край света и бросили! Живи, как хочешь!
Артем не стал напоминать матери, что она сама решила уехать на край света, который, кстати, был вполне цивилизованной деревней. Он просто пообещал навестить ее сегодня к вечеру, когда Галина вернется с работы.
Вечером супруги накупили полные пакеты продуктов, желанный хлеб с отрубями и отправились в деревню. Мать встретила их на пороге. Галина заметила, что в доме не прибрано, а сама свекровь, похоже, даже не умывалась.
– Софья Леонидовна, у вас все в порядке? Вы, хорошо себя чувствуете? – заботливо спросила она мать мужа. А та раздраженно отвечала:
– Как я могу себя хорошо чувствовать в этой дыре! Тут даже воды горячей нет! А я не могу умываться холодной!
– Мама, потерпи немного, мы расплатимся с кредитами, и купим тебе бойлер. Мы уже договорились с Колей, – влез в разговор сын. Попутно он выкладывал продукты в старенький холодильник.
– Вот, привезли тебе колбаску, сыр, конфеты шоколадные и фрукты! Курочка в морозилке, приготовь себе суп. До выходных тебе хватит, а там и Николай с Ольгой приедут.
Сын с невесткой долго не сидели. Софья Леонидовна не предложила им даже чая, сославшись на отсутствие заварки. Галина и Артем переглянулись, но ничего не сказали. Вскоре они попрощались и отправились в город.
Галя нашла время и позвонила Ольге. Она сказала, что беспокоится за состояние Софьи Леонидовны. Она рассказала о том, что та встретила их в неприбранном доме, непричесанная и неумытая. На всегда подтянутую свекровь это было непохоже. Она следила за собой и старалась выглядеть достойно, как и подобает уважаемому педагогу.
Ольга не приняла всерьез слова Гали. Она беззаботно ответила:
– Галка, не переживай! Это ее деревня испортила! Перед кем там красоваться? Стыдно признаться, я в отпуске даже зубы не чищу! – Ольга засмеялась, а потом продолжила серьезным тоном:
– В выходные поедем в Софье Леонидовне. Посмотрим, что и как.
Но ехать к свекрови им пришлось гораздо раньше. Среди бела дня Ольге позвонила соседка Софьи Леонидовны. Она стала жаловаться на нее и называть сумасшедшей старушкой. Сельчанка торопливо рассказывала:
– Олюшка, ты не обессудь. Но вы мне оставили номерок, чтобы я звонила в случае чего. Так вот решила позвонить. Терпенья уж нет! Софья Леонидовна ваша совсем из ума выжила! Мы-то поначалу думали, скучно ей. Она все за детишками нашими гонялась, учить их пыталась. То писать под диктовку заставит, то стихи рассказывать! Наши местные ребятишки ее дом стороной теперь обходят!
А вчера она, знаешь, что выдумала? – озабоченно продолжала женщина, – мы с мужем тыквы подпорченные за огород вывезли. Думали, позже скоту скормим. Что ей во дворе место занимать?
Так вот, – собеседница сделала многозначительную паузу – старушка-то ваша к этой куче подобралась и стала по тыковке в дом к себе переносить! Мой Степан спросил ее, зачем, мол, вам испорченная тыква? Если нужно, мы и хорошей дадим на кашу там или на варенье! Не жалко ведь! Тыквы в этом году – пруд пруди.
А она так зло поглядела на него и говорит, чтобы он не лез в ее дела. А потом, представляешь, Оль, она эту тыкву тете Маше пыталась продать. Все говорила ей, что голодает, и должна работать, чтобы прокормиться. Убеждала ту, что, кто не работает, тот не ест. Вот она и нашла себе приработок! – засмеялась соседка.
Ольга пересказала разговор мужу. Уже на следующее утро они отправились в деревню, навестить мать. Софья Леонидовна встретила их в стареньком халате, тот был затерт до дыр.
– Мама, что на тебе надето? – удивленно спросил Николай, – у тебя, что одежды нет? Ты бы сказала, Ольга бы купила тебе наряд для дома.
– Ни к чему тратиться! У вас каждая копеечка на счету, – неожиданно проявила беспокойство о бюджете сына мать.
Ольга тем временем подошла к холодильнику и распахнув его, остолбенела. Полки были пустыми. Только на одной из них красовалась початая баночка с квашеной капустой.
– Софья Леонидовна, Галка и Артем позавчера приезжали. Они уверяли, что купили полные сумки продуктов! Вы, что, все съели?
– Так я их продала! – довольно рассмеялась Софья Леонидовна, – шоколадные конфеты купила тетя Маша, а сыр с колбаской дед какой-то приобрел! Жаль никто тыкву не хочет покупать! Такую красивую тыкву удалось мне приобрести!
Софья Леонидовна подошла к ведру с водой и наклонилась над ним. Она отхлебнула водички, даже не пользуясь кружкой. Утерев рот, она восторженно проговорила:
– Ох, хороша водичка! Исполнила свою мечту, живу в деревне, пью воду колодезную!
– Мама, – прервал ее восторги сын, – а зачем тебе деньги? Зачем ты продала продукты, которые мы купили для тебя?
– Так, вы ведь сами сказали: взяли кредиты, самим теперь денег не хватает. Вот я и хочу помочь! Помогаю, как могу! Каждая копеечка для вас, в семью, так сказать! Ведь кто не работает, тот не ест!
– Мама, но мы их купили для тебя, чтобы ты не голодала. Ты продала наши продукты, чтобы помочь нам с деньгами? Абсурд какой-то!
Ольга тронула мужа за рукав и многозначительно на него посмотрела. Николай замолчал. А его жена мягко спросила:
– А что вы сегодня ели, Софья Леонидовна? Чем нас угостите?
– А я сегодня к тетке Шуре ходила! Она за рекой живет! Поела у нее щей, чаю попила. Вечером к Наталье схожу. Она корову будет доить, нальет мне молочка парного. Вот и вам помогу, и сама голодной не останусь.
– Нет, мама, так не пойдет, – не сдержался Николай, – сейчас мы с Олей сходим в магазин, купим тебе продуктов. Ты уже не позорь нас перед соседями.
Супруги отправились в местный магазинчик. Они знали: изысков там нет, но стандартный набор продуктов всегда имеется.
Разговор с продавщицей их расстроил еще больше. Женщина с удовольствием пересказывала последние деревенские новости. И все они касались Софьи Леонидовны.
Оказывается, она уже давно ходит по соседям, просит то краюшку хлеба, то стакан молочка. Конечно, деревенские люди добрые, никто ей не отказывает.
А вот недавно она увидела в сенцах одной из жительниц мешок со старой одеждой. Та приготовила его, чтобы выбросить. Ничего, мол, хламом дом заполонять. Так, Софья Леонидовна утащила этот мешок. А теперь щеголяет в новых нарядах!
Тут продавщица с укором посмотрела на супругов. Ее взгляд красноречиво говорил:
– Не стыдно ли вам, дорогие, что мать на старости лет побирается?
А женщина продолжала:
– А вчера? Вы знаете, что она вчера сделала? Устроила ярмарку у себя во дворе. Все вещи, которые насобирала в мусорных баках да по соседям, на продажу выставила. Да все приговаривала: помогу сыновьям, а то они голодают!
Николай торопливо сунул купленные продукты в сумку и, схватив жену за руку, выскочил из магазинчика.
– Оля, что происходит? Неужто мы сами довели мать до такого состояния? Вроде и дом ей купили, и с бытом помогли, и продукты регулярно возим!
– Коля, не волнуйся. Я думаю, мы тут ни при чем. Это что-то другое. Знаешь, давай, пригласим специалиста под видом друга семьи. Пусть он понаблюдает. Может Софья Леонидовна в помощи иного рода нуждается?
– То есть ты считаешь, что моя мать сошла с ума? Не ожидал от тебя, Ольга!
– Коль, давай, сделаем так, как я прошу. Не обижайся. Это, скорее, что-то с возрастом связано.
Вернувшись в город, супруги обо все рассказали Артему и Галине. Подходящий специалист был найден. Уже через пару дней он беседовал с Софьей Леонидовной в присутствии сыновей и невесток. А та увлеченно ему рассказывала:
– Ах, Сергей Иванович, вчера соседи такой сервиз выбросили! Только краешки у тарелок откололись! Совсем труд не ценят! Всем разбрасываются! А ведь, кто не работает, тот не ест! Так, я забрала посуду себе! Посмотрите, какая красота, – Софья Леонидовна подвела гостя к серванту и продемонстрировала старые, облезлые тарелки.
Они выгляди жалко, но пожилой женщине, действительно, казались красивыми. Сергей Иванович говорил с Софьей Леонидовной целых два часа. Он уже сделал для себя неутешительные выводы. А теперь только подтверждал догадки.
Уже этим вечером Софью Леонидовну забрали в город. Когда ее взрослые дети уложили ее нехитрые пожитки, Оля стала переодевать свекровь. Софья Леонидовна заметила:
– Какие у тебя руки теплые и мягкие, Олюшка! Прям, как у меня в молодости!
