Татьяна вышла из банка с пакетом документов и невольно улыбнулась. Ипотека оформлена, квартира их. Двушка в новостройке на окраине города, светлая, с большими окнами. Двадцать лет платежей впереди, но это не пугало. Главное — своё жильё, свой угол, куда можно вернуться после работы и знать, что это дом.
Алексей встретил жену на пороге с букетом ромашек. Скромно, но приятно. Обнял, поцеловал.
— Ну что, хозяйка, как ощущения?
— Страшновато, — призналась Татьяна. — Сорок пять тысяч каждый месяц. Это почти вся моя зарплата.
— Справимся. Я ведь тоже зарабатываю. Плюс по выходным подработки найду. Главное, что наше.
Татьяна работала менеджером в строительной компании. Алексей трудился на складе логистической фирмы. Вместе они покрывали платёж и коммунальные услуги, но на остальное денег почти не оставалось. Продукты, проезд, мелочи для дома — всё приходилось считать.
В первый же вечер позвонила Светлана Петровна.
— Алёша, ну как? Всё оформили? — голос матери звучал бодро.
Алексей включил громкую связь.
— Да, мама, всё нормально. Ключи получили, уже переехали.
— Вот молодцы. Наконец-то мой сын — хозяин. Всё как у людей. Я так рада за вас.
— Спасибо, Светлана Петровна, — отозвалась Татьяна.
— Танечка, ты только смотри, чтобы платежи вовремя шли. Нельзя задерживать, банк не прощает. Сын у меня ответственный, но всё равно надо следить.
— Конечно, мы понимаем.
Разговор длился ещё минут двадцать. Светлана Петровна расспрашивала про планировку, про соседей, советовала, где лучше купить мебель. Таня слушала вежливо, отвечала коротко. Свекровь всегда была такой — активной, напористой, привыкшей контролировать жизнь сына.
Первые месяцы пролетели быстро. Татьяна и Алексей втянулись в новый ритм. Работа, дом, ипотека. По выходным муж находил подработки — то разгружал фуры, то помогал знакомым с переездами. Дополнительные десять-пятнадцать тысяч в месяц помогали не задыхаться от нехватки денег.
Светлана Петровна звонила регулярно. Интересовалась, как дела с платежами, не возникло ли проблем. Однажды даже приехала проверить квартиру.
— Лёша, а почему здесь так пусто? Надо бы диван поменять, а то старый совсем.
— Мама, денег нет пока. Потерпим.
— Ну не знаю, не знаю. Люди же как-то живут. Может, попросить у знакомых взаймы?
— Не надо, Светлана Петровна, — вмешалась Таня. — Справимся сами.
Свекровь посмотрела на невестку внимательно, потом кивнула.
— Ладно, вам виднее.
Татьяна старалась держаться с матерью мужа ровно. Не спорила, не перечила. Алексей очень дорожил мнением матери, часто советовался с ней по финансовым вопросам. Иногда Тане казалось, что Светлана Петровна знает об их бюджете больше, чем сама жена. Но женщина не вмешивалась, считая бессмысленным спорить с привычками мужа.
Однажды вечером Татьяне позвонила нотариус.
— Здравствуйте, Татьяна Игоревна. Вам нужно подъехать к нам в офис. Дело касается наследства.
— Наследства? — Татьяна растерялась. — Какого наследства?
— Ваша тётя, Зинаида Ивановна, оставила вам квартиру. Документы готовы, нужно только подписать.
Татьяна не верила своим ушам. Тётя Зина умерла полгода назад, но о квартире никто не говорил. Женщина всегда жила одна, детей не было. Родственников осталось мало.
Через два дня Татьяна получила документы. Двухкомнатная квартира в центре города. Хороший район, рядом парк, магазины, метро. Жильё требовало косметического ремонта, но в целом было в приличном состоянии. Татьяна ходила по пустым комнатам, рассматривала старую мебель, представляла, как можно всё обновить.
Вечером, сидя на кухне, Татьяна рассказала мужу новость.
— Лёш, мне квартира досталась. От тёти Зины.
— Серьёзно? — Алексей оторвался от телефона. — Где?
— В центре. Двушка. Нормальная, только косметику надо сделать.
— Ничего себе. Повезло тебе.
— Я думаю, сделаем ремонт и будем сдавать. Можно тысяч тридцать получать в месяц и ипотека не в тягость будет.
Алексей кивнул.
— Хорошая идея. Надо маме рассказать.
На следующих выходных Светлана Петровна пригласила их на обед. Сидели за столом, ели манты, когда Татьяна упомянула про квартиру.
— Светлана Петровна, представляете, мне квартира по наследству досталась.
Свекровь подняла глаза.
— Квартира, вот это новость!?
— От тёти. Двушка в центре, на Садовой улице. Я хочу ремонт сделать и сдавать.
— На Садовой? — Светлана Петровна медленно положила ложку. — Это же хороший район.
— Да, очень удобное место. Буду арендовать, деньги на ипотеку пойдут.
Свекровь посмотрела на сына. Взгляд долгий, изучающий. Алексей перехватил взгляд матери и почему-то отвёл глаза. Татьяна заметила эту немую переписку и почувствовала лёгкое напряжение. Но промолчала.
— А сколько можно получать с аренды? — спросила Светлана Петровна.
— Тысяч тридцать, наверное. Может, чуть больше.
— Неплохо. И когда начнёшь сдавать?
— Сначала ремонт сделаю. Недели три-четыре, думаю. Обои переклею, плинтусы поменяю, светильники новые поставлю.
Остаток вечера прошёл в странной тишине. Светлана Петровна больше не расспрашивала, только иногда поглядывала на сына. Алексей был молчалив, ел не глядя, отвечал односложно. Когда возвращались домой, Татьяна попыталась заговорить.
— Лёш, что-то случилось?
— Нет, всё нормально.
— Ты какой-то странный.
— Устал просто.
Татьяна не стала настаивать. Но внутри осталось неприятное чувство, будто что-то изменилось.
Следующие две недели Татьяна с энтузиазмом занималась ремонтом. Каждый вечер после работы ехала в центр, брала с собой инструменты, краски, кисти. Переклеивала обои, красила рамы, меняла розетки. Работа отвлекала от мыслей, приносила удовлетворение. Квартира преображалась на глазах.
Алексей помогал редко. Говорил, что занят подработками. Иногда звонил, спрашивал, как дела, но приезжать не спешил. Татьяна не обижалась, понимала, что мужу тяжело. Ипотека, работа, усталость.
В субботу утром Татьяна приехала завершить последние штрихи. Помыла окна, расставила цветы на подоконниках, протерла пол. Настроение было отличное. Ещё неделя, и можно размещать объявление. Она уже продумала текст, подготовила фотографии.
Раздался звонок в дверь. Татьяна удивилась — никого не ждала. Открыла и застыла. На пороге стоял Алексей. А за спиной мужа — трое незнакомых людей. Женщина лет тридцати пяти в джинсовой куртке, мужчина примерно того же возраста и девочка с рюкзаком. Лет восемь, не больше.
— Лёша? — Татьяна растерянно отступила. — Что происходит?
— Входите не стесняйтесь.
Алексей прошёл внутрь, за ним последовали незнакомцы. Женщина улыбнулась приветливо.
— Здравствуйте. Сейчас всё разгрузим, не переживайте.
— Разгрузим? — Татьяна не понимала. — О чём вы?
Мужчина уже начал заносить чемоданы. Два больших, потёртых. Девочка прошла в комнату, оглядываясь с любопытством. Татьяна стояла в прихожей, чувствуя, как внутри поднимается тревога.
— Алексей, что здесь происходит? — голос дрожал.
Муж не смотрел на жену. Сунул руки в карманы, сказал спокойно:
— Квартиру твою сдавать не будем, моя родня тут поселится!
Слова ударили, как пощёчина. Громко, уверенно, без стеснения. Татьяна едва успела осознать сказанное.
— Что ты сказал?
— Это семья моего двоюродного брата Михаила. Помнишь, я рассказывал? Они временно без жилья. Будут жить здесь, пока не поднимутся на ноги.
— Они без жилья? — Татьяна смотрела на мужа, не веря. — И ты решил поселить их в моей квартире?
— Ну да. Чего квартире пустовать? Родня же.
— Алексей, ты спросил у меня разрешения?
— Зачем спрашивать? Мы же семья. Я думал ты поймёшь.
Женщина в джинсовой куртке прошла на кухню, открыла кран, начала мыть руки. Мужчина расставлял пакеты в прихожей. Девочка уже сидела на диване, разглядывая комнату. Вели себя, будто дома. Непринуждённо, уверенно.
Татьяна молча наблюдала за происходящим. Внутри поднималось возмущение, смешанное с бессилием. Муж стоял рядом, спокойный, довольный собой. Будто всё решено и обсуждать нечего.
— Алексей, — Татьяна сделала шаг вперёд. — Никто здесь жить не будет.
Муж нахмурился.
— О чём ты?
— Я сказала, никто здесь жить не будет. Это моя квартира. Я решаю, что с ней делать.
— Таня, не начинай. Люди же приехали уже.
— Пусть уезжают.
Женщина на кухне обернулась, улыбка исчезла с лица. Мужчина замер с пакетом в руках.
— Квартира оформлена на меня, — продолжала Татьяна. — Только я имею право распоряжаться ею. Ты не спросил моего мнения. Ты даже не предупредил.
— Таня, ты же понимаешь, им некуда идти.
— Это не моя проблема.
— Как это не твоя? Это семья!
— Твоя семья, Алексей. Не моя.
Голос Татьяны звучал жёстко. Руки дрожали от злости, но женщина держалась. Алексей попытался возразить, но жена перебила.
— Я три недели делала здесь ремонт. Я планировала сдавать эту квартиру, чтобы помочь нам с ипотекой. А ты привёл сюда чужих людей, даже не поговорив со мной.
— Они не чужие!
— Для меня чужие. И они немедленно уходят отсюда.
Воздух в комнате стал тяжёлым. Родня мужа переглядывалась, не зная, как реагировать. Девочка прижалась к матери, испуганная. Мужчина нервно кашлянул.
— Может, нам действительно лучше уйти? — сказал Михаил тихо.
— Никто никуда не уходит, — Алексей повысил голос. — Таня, прекрати истерику.
— Это не истерика. Это защита своей собственности.
— Собственность? — муж усмехнулся. — Мы семья, или ты забыла? Всё общее.
— Нет, не всё. Эта квартира моя. Досталась мне по наследству.
— И что, теперь ты будешь на этом спекулировать?
— Я буду защищать свои права.
Скандал разгорелся мгновенно. Алексей кричал, обвинял жену в жадности и бессердечии. Татьяна не отступала, требовала, чтобы родня немедленно покинула квартиру. Родственники мужа стояли в стороне, неловко переминаясь. Девочка начала плакать.
— Хватит! — Татьяна подошла к двери и распахнула её. — Выходите. Все. Сейчас же.
Михаил первым взял чемоданы. Кивнул жене, и та взяла девочку за руку. Выходили молча, опустив глаза. Татьяна стояла у двери, не шевелясь. Когда последний чемодан вынесли, захлопнула дверь. Повернулась к мужу.
— Мы едем домой. Немедленно.
Алексей молчал, хмурый и раздражённый. Татьяна взяла сумку, закрыла окна, выключила свет. Вышла в подъезд, не оглядываясь. Муж шёл следом, не говоря ни слова.
Дома их уже ждала Светлана Петровна. Сидела на диване, руки сложены на коленях. Лицо строгое, губы сжаты. Очевидно, Алексей успел позвонить матери.
— Татьяна, мне сын рассказал, что произошло, — свекровь заговорила сразу, едва Татьяна вошла. — Как ты могла так поступить?
— Светлана Петровна, это моя квартира.
— Твоя квартира? Какая ты стала меркантильная! Алексей твой муж? Вы должны помогать родным, а не гнать их на улицу!
— Я не гнала на улицу. Я защищала своё имущество.
— Имущество? — свекровь встала. — Какое имущество? Вы семья! Всё должно быть общим! Родная кровь важнее денег!
— Алексей даже не спросил моего мнения.
— И правильно! Зачем спрашивать, когда людям нужна помощь? Ты бессердечная, Татьяна. Неблагодарная. Алексей тебе столько хорошего сделал, а ты не можешь помочь его семье.
— Я не обязана помогать.
— Обязана! Ты жена! Ты должна поддерживать мужа во всём! Не хочешь отдать ключи от той квартиры, тогда родня будет жить тут.
Татьяна слушала крики свекрови и чувствовала, как внутри всё холодеет. Разговор бессмысленен. Светлана Петровна не услышит доводов. Алексей стоял в стороне, молчал, не вступался. Как всегда. Мать для него важнее жены.
Татьяна развернулась, прошла в спальню. Достала чемодан, начала складывать вещи. Одежда, документы, косметика. Светлана Петровна ворвалась следом.
— Ты что делаешь?
— Собираюсь.
— Куда?
— Не ваше дело.
— Как не наше? Алексей, ты видишь, что творится?
Алексей зашёл в комнату, посмотрел на жену.
— Таня, не надо. Давай поговорим спокойно.
— Не о чем говорить.
— Ну не уходи же. Мы всё решим.
— Вы уже всё решили. За меня. Без меня.
Татьяна закрыла чемодан, взяла куртку. Светлана Петровна преградила путь.
— Ты не имеешь права уходить! Это дом твоего мужа! А жена должна быть рядом.
— Это дом, за который я плачу ипотеку.
— Ипотеку платит Алексей!
— Мы платим вместе. Половина моих денег уходит на платежи.
— И что теперь? Ты бросаешь семью из-за какой-то квартиры?
— Я ухожу от людей, которые не уважают меня.
Татьяна подошла к порогу, остановилась. Повернулась к свекрови и мужу. Лицо спокойное, голос твёрдый.
— И эта квартира вам не достанется. Я отсужу всё, что принадлежит мне по закону. Половину вложений в ипотеку, половину мебели. Всё, что оплачивала я.
Светлана Петровна побледнела.
— Ты… ты не посмеешь!
— Посмею. Я больше не позволю пользоваться моей добротой.
Алексей сделал шаг вперёд.
— Таня, подожди. Давай обсудим.
— Обсуждать поздно.
Татьяна вышла из квартиры, закрыла за собой дверь. Спустилась по лестнице, вышла на улицу. Было холодно, ветер трепал волосы. Достала телефон, набрала номер подруги Светланы.
— Света, привет. Можно к тебе приехать?
— Конечно. Что случилось?
— Потом расскажу. Сейчас выезжаю.
Татьяна села в такси, откинулась на сиденье. Смотрела в окно на проплывающие мимо дома. Внутри было пусто, но спокойно. Впервые за долгое время — спокойно. Решение принято. Назад пути нет.
Квартира в центре останется за ней. Наследство. Алексей не имеет на неё права. А ипотечную квартиру можно разделить. Половина вложений — её деньги. Она не позволит мужу и свекрови распоряжаться тем, что заработала сама.
Таксист свернул на знакомую улицу. Ещё пара минут, и Татьяна будет у подруги. Начнётся новая жизнь. Без унижений, без чужих решений, без людей, которые считают, что могут распоряжаться её имуществом.
Татьяна достала телефон, нашла контакт юриста. Завтра же позвонит, начнёт оформлять документы. Защитит свои права. Вернёт то, что принадлежит ей по закону.
А главное — вернёт уважение к себе. Потому что без уважения жить невозможно. Даже в семье. Особенно в семье.
