Кофе остыл на столе. Я так и не сделала ни глотка. Игорь стоял у двери — высокий, подтянутый, в новом костюме. Чужой какой-то. Смотрел сквозь меня, будто я уже перестала существовать.
— Лариса, я подал на развод, — голос ровный, деловой. — Документы получишь на днях.
Чашка дрогнула. Двадцать три года. Двое детей. Внуки, которые на выходные приезжают.
— Почему? — еле выдавила я.
Он поморщился, словно я что-то глупое спросила.
— Мы давно не семья. Живем по привычке.
Я знала, что в последнее время у нас не все гладко. Но чтоб так…
— Квартира останется мне, — перебил Игорь, посмотрев на часы. — Я её заработал. А кредит за машину и ипотека за дачу — твои. Ты же подписывалась.
Меня как ледяной водой окатило. Восемьсот тысяч за машину. Полтора миллиона за дачу. Моя зарплата медсестры — тридцать тысяч.
— Игорь, ты с ума сошел? Как я буду жить?
— Это не мои проблемы, — поправил галстук. — У тебя профессия есть. Дети взрослые. Справишься.
Я смотрела на его губы и не узнавала человека, с которым прожила четверть века. Куда делся мой Игорь? Который на руках носил, когда первенец родился плакал, любить до смерти обещал?
— У тебя кто-то есть? — вопрос сам вырвался.
Он помолчал. Кивнул.
— Алина. Из маркетинга у нас работает.
Я глаза закрыла. Алина. Молодая наерное. Красивая. С гладкой кожей и упругим телом.
— Мне пора, — сказал Игорь. — Вещи на выходных заберу.
Дверь хлопнула. А я так и осталась сидеть. Кофе остыл совсем. За окном город шумел. Телефон звонил. А я пошевелиться не могла.
Мир развалился.
****
Три дня не выходила из квартиры. Телефон отключила. На работе отгулы взяла. Чай, сигареты, слезы. И одни мысли в голове крутятся.
Как не заметила? Когда все изменилось?
Звонок в дверь застал врасплох. Ксюша стояла на пороге — подруга со времен медучилища. Маленькая, решительная, с пакетами.
— Открывай, я все знаю, — с порога заявила. — Машка твоя позвонила. Сказала, трубку не берешь.
Я молча впустила, поплелась на кухню. Ксюша продукты разложила, чайник поставила, оглядела меня.
— Ну ты и развалина, — вздохнула. — Душ, и марш за стол.
Покорно пошла в ванную. Вода не помогла, но хоть запах отчаяния смыла.
— Он квартиру забрать хочет, — сказала я, ковыряя вилкой яичницу. — А долги на меня повесить.
— И ты лечь и умереть решила? — хмыкнула подруга.
— А что я могу? У него деньги, связи. Адвокатов наймет.
Ксюша так посмотрела, что стыдно стало.
— Ларка, ты дура? Ты когда сдаваться научилась? Помнишь, на третьем курсе Верку Соловьеву от пневмонии выходила? Как к Кольке своему с инсультом ночами в палату бегала? Как маму похоронила, а через два дня в отделении пахала? И теперь из-за этого козла раскисла?
— Ксюш, тут другое. Я не знаю как дальше жить. Квартиры не будет, долги останутся. Мне пятьдесят два.
— К юристу для начала, — отрезала подруга. — К моему Димке сходи. Он таких, как твой Игорек, насквозь видит.
— Зачем? Он прав — квартиру заработал. А на кредиты я подписывалась.
Ксюша кулаком по столу стукнула. Чашки подпрыгнули.
— Так, хватит! Машку ты родила или он? А кто с детьми на больничных сидел? А кто его, бухгалтеришку районную, до начальника финансового отдела довел? Кто костюмы гладил, обеды готовил?
Что-то внутри дрогнуло. Огонек маленький посреди черноты.
— Завтра к Димке идем, — отрезала Ксюша. — А сейчас спать. Завтра трудный день.
Легла впервые за три дня, чувствуя что-то кроме отчаяния. Пустота никуда не делась. Но где-то глубоко внутри искра затеплилась.
****
Дмитрий оказался моложе, чем ожидала. Лет тридцать пять. В джинсах и футболке, с бородкой аккуратной. Никакого пафоса. Обычный парень, если бы не цепкий взгляд.
— Значит, Ксюхина подруга, — кивнул, указывая на кресло. — Рассказывайте.
Рассказала. Сбивчиво, путано. Про двадцать три года. Про квартиру, которую Игорь своей считает. Про кредиты.
Дмитрий слушал, не перебивая. Иногда пометки в блокноте делал.
— А документы на квартиру с собой? — спросил, когда закончила.
Ксюша локтем пихнула:
— Я ж говорила взять!
Достала из сумки папку. Дмитрий просмотрел, хмыкнул, глаза поднял.
— Лариса Сергеевна, вы в курсе, что квартира на вас оформлена?
Я застыла.
— Смотрите, — развернул свидетельство. — Вот здесь. Владелец — Демидова Лариса Сергеевна. Муж только прописан.
Смотрела на бумагу, не веря глазам.
— Но как? Мы же вместе покупали. Когда от родителей переехали.
— В девяносто седьмом? — уточнил Дмитрий. — Тогда многие на жен оформляли. Считалось, что безопаснее. Рэкет, бандиты, налоговая…
Вспомнила вдруг. Игорь настоял, чтоб на меня оформили. Боялся проблем с проверками. А потом, видимо, забыл. Или думал, что переоформить сможет.
— И что теперь? — спросила.
— А теперь, — Дмитрий улыбнулся, — у нас отличная позиция. Квартира ваша. Можете там жить, сдавать, продать. Муж прав не имеет, кроме пользования как член семьи. Но при разводе теряет это право.
Не могла поверить ушам.
— А долги? — спросила Ксюша.
— С долгами сложнее, — кивнул Дмитрий. — Но варианты есть. Кредит на машину может быть признан личным долгом мужа, если машина на нем и он ей пользуется. Ипотеку за дачу можно в раздел включить. Долг общий, но и дача делится пополам.
Сидела, обхватив голову.
— Дима, конкретно что делать? — перебила Ксюша.
— Встречный иск подавать, — ответил юрист. — О разделе имущества. И к суду готовиться. Лариса Сергеевна, есть документы о доходах мужа? Выписки? Декларации?
Покачала головой. Потом вспомнила:
— Вера Михайловна! Раньше у Игоря бухгалтером работала. Потом уволил. Может что-то знает?
— Отлично, — кивнул Дмитрий. — Свяжитесь с ней.
Слушала четкие инструкции, и внутри что-то переворачивалось. Страх и отчаяние сменялись злостью. А потом решимостью.
Игорь хотел оставить меня ни с чем? Посмотрим, чья возьмет.
****
Неделя прошла с того дня, как Игорь о разводе сообщил. Теперь каждое утро просыпалась с мыслью — найти доказательства. С Дмитрием почти каждый день встречались, стратегию разрабатывали.
— Квартира на вас, это хорошо, — повторил Дмитрий. — Но нужно больше. Особенно по доходам мужа.
Вздохнула. За двадцать три года так и не научилась неудобные вопросы задавать.
— Может, в компьютере что-то? — предложила.
— Пароль знаете?
— Нет… раньше знала, но менял.
Вспомнила, как Игорь скрытным становился. Пароли на всех устройствах. Телефон лицом вниз. Задержки на работе. А я — дура! — на усталость списывала.
— А бывшая бухгалтер? Связались?
— Да, с Верой завтра встречаемся, — покосилась на телефон. — Сначала не хотела, но когда сказала, что Игорь с долгами оставить пытается, согласилась.
Вечером, перебирая бумаги старые, наткнулась на коробку с фотографиями. Наша свадьба. Игорь молодой, красивый, смотрит влюбленными глазами. Рождение Машеньки. Отпуск в Сочи.
Горло перехватило. Неужели все ложью было? Или что-то сломалось?
— Мам, ты как? — в дверях Маша стояла, приехавшая поддержать. — Чай сделала.
Дочь присела, обняла за плечи.
— Я все думаю — как не заметила, — прошептала. — Столько лет, и ничего не видела.
— Он хорошо скрывал, — Маша по руке погладила. — Знаешь, я подозревала… В последний раз, когда заезжала, видела, как с какой-то Алиной переписывается. Но расстраивать не хотела.
На следующий день встретились с Верой Михайловной в тихом кафе. Маленькая женщина с уставшими глазами осторожно огляделась, прежде чем сесть.
— Я рискую, Лариса, — сказала тихо. — Он засудить может за разглашение.
— Вера, мне просто нужно знать… сколько он зарабатывает?
Помолчала, потом из сумки флешку достала.
— Здесь выписки по счетам фирмы за три года. Зарплаты, премии и… другие поступления. Все неофициальное через подставные фирмы шло. В том числе через одну, на вашу дочь оформленную.
— Что? — уставилась на нее. — На Машу? Но она ничего не подписывала!
— Возможно, не подписывала, — пожала плечами Вера. — Или подписывала не глядя. Доверенность какую-нибудь. Многие так делают. Я неладное заподозрила, когда странные проводки увидела. Копать начала. Через неделю уволили.
Сжала флешку. Еще кусочек головоломки.
— Не за что, — встала она. — Надеюсь, прижмете его, Лариса. Такие, как Игорь, думают, что все сойдет с рук.
Вечером Дмитрию позвонила:
— У меня есть то что искали.
Когда бороться начинаешь, силы откуда-то изнутри появляются. Как будто другой человек проснулся — тот что сражаться не боится.
****
В суде чуть не задохнулась от духоты. Старое здание с высокими потолками, а кондиционеры — редкость. Дима шепнул, чтоб плащ сняла.
Игоря сразу увидела. Сидел прямой, в новом галстуке — Алина наверняка выбирала. Рядом адвокат — холеный мужчина с острым носом и золотыми запонками. Вполголоса переговаривались, даже не взглянули в мою сторону.
— Не нервничай, — Дима за локоть тронул. — Все будет хорошо.
Судья вошла — грузная женщина лет пятидесяти, с уставшими глазами. Все встали.
— Дело о расторжении брака между Демидовым Игорем Анатольевичем и Демидовой Ларисой Сергеевной объявляется открытым, — сказала гнусавым голосом. — Садитесь.
Скамья жесткая и неудобная. Носовой платок в руках теребила — привычка дурацкая. Первым адвокат Игоря заговорил. Слушая, чуть не рассмеялась от нелепости. По его словам выходило, что муж — святой, который непутевую жену-домохозяйку тянул.
— …Истец является единственным кормильцем, — вещал напыщенный индюк, размахивая бумагами, — в то время как ответчица на низкоквалифицированной должности работала…
До боли зубы стиснула. Двадцать лет в хирургии — низкоквалифицированная должность? Пусть придет, сутки на ногах постоит!
Дима руку легонько пожал — не заводись мол. У него план был.
Игорь даже не смотрел. Бумаги изучал. Неужели правда столько лет вместе прожили? Неужели любила этого человека до дрожи? А теперь — только пустота ледяная.
Наконец судья Диме кивнула. Мой защитник поднялся, пиджак одернул, неторопливо заговорил — совсем иначе, без пафоса:
— Ваша честь, хотел бы сразу к сути перейти. В моих руках документы на квартиру, которая предметом спора является. Согласно им, недвижимость зарегистрирована исключительно на имя моей доверительницы — Демидовой Ларисы Сергеевны.
Игорь голову вскинул, будто ударили. Видела, как адвоката за руку схватил, что-то быстро зашептал. Тот удивленно головой покачал.
— Также прошу внимание суда обратить, — продолжал Дима с легкой улыбкой, новую папку кладя, — что автомобиль, в кредит приобретенный, используется исключительно истцом. В свою очередь, ипотека за дачный участок…
С каждым словом лицо Игоря мрачнело. Что-то быстро в блокноте писал, защитнику передавал. Тот только плечами пожимал — мол ничего не могу.
— Подтвердить подлинность можете? — спросила судья.
— Безусловно, — кивнул Дима. — Все нотариально заверено. Также хотел бы отметить, что истец умышленно часть доходов скрывал, что банковскими выписками подтверждается…
— Протестую! — вскочил адвокат Игоря. — Информация не имеет отношения!
Хоть и готовилась, вздрогнула, когда Дима последний козырь достал:
— Имеет, потому что истец часть финансовых операций через фирму проводил, незаконно на дочь ответчицы зарегистрированную, Демидову Марию Игоревну, без ее ведома. Если суд позволит, соответствующие доказательства предоставлю.
В зале тишина воцарилась. Игорь замер, в одну точку глядя. А адвокат растерянно бумаги перелистывал.
— Суд разрешает, — кивнула судья, и на лице что-то вроде интереса промелькнуло.
Дальше помню обрывками. Свидетели. Цифры. Документы. И Игорь — жалкий, с красными пятнами, происхождение переводов объясняющий.
Когда судья удалилась, Дима по плечу потрепал:
— У меня сердце выскочит сейчас, — призналась.
— Все хорошо будет, — улыбнулся.
И прав оказался.
Решение суда как музыка прозвучало: квартира полностью моя, долг за машину Игорь платит, дача пополам делится. Да еще компенсация за доли в бизнесе, о которых даже не подозревала.
— Мы победили, — шепнул Дима, когда расходиться начали.
Да. Победили. А почему слезы на глазах?
****
— Не могу поверить, что закончилось, — сидела в кафе напротив суда, чашку с остывшим кофе сжимая. Дима улыбался, решение листая.
— Закончилось? Лариса Сергеевна, все только начинается. Теперь исполнительное производство будет. Но главное уже сделали.
Главное. Квартира за мной осталась. Долг за машину личным долгом Игоря признали. Дачу пополам разделили. А еще суд компенсацию выплатить постановил за доли в бизнесе.
— Думаете, заплатит? — спросила, не веря до конца.
— Выбора нет. По решению суда запрет на выезд наложен. Приставы со счетов списывать будут. А если имущество скрывать попытается… у нас свидетельские показания есть о махинациях. Налоговая заинтересовалась.
Странно, но злорадства не чувствовала. Только опустошение и горечь, что так закончилось.
Игорь через неделю позвонил. Голос сдавленный, будто говорить больно.
— Надеюсь довольна, — начал без приветствия. — Разрушила все что строил годами.
— Я? — даже растерялась от наглости. — Игорь, это ты на развод подал. Ты без крыши оставить хотел.
— Ларка, ну как не понимаешь? — просительные нотки появились. — Я бы не бросил совсем. Просто переоформить нужно было. Временно! Из-за проверок. А потом бы вернул.
Грустно усмехнулась. Все то же вранье.
— А Алина тоже временно? — тихо спросила.
В трубке пауза тяжелая.
— Она бросила меня, — наконец произнес. — Узнала про суд, про налоговую и… вещи собрала.
Глаза закрыла. Ну конечно. Алина не такой дурой оказалась.
— Что хочешь от меня?
— Помоги, — голос дрогнул. — Счета арестовали. Начальство отстранило. Права отобрали — штрафы всплыли. Даже переночевать негде.
Когда-то этот человек центром моей вселенной был. Любила, заботилась, верила. А теперь слушала жалобы и чувствовала только пустоту.
— Переночуй у сына, — сказала. — Или у родителей.
— Они трубку не берут, — столько отчаяния в голосе, что на секунду жаль стало. — Никто не берет. Только ты…
— Прости Игорь, — телефон сжала. — Но тебе придется самому проблемы решать. Как и хотел.
Отбой нажала, некоторое время на погасший экран смотрела. Странное чувство. Ни радости, ни торжества. Просто… свобода.
Маша вечером позвонила:
— Мам, представляешь, этот… отец… звонил! Плакался, что негде жить. Я сказала, что комнату в общежитии снять может. За три тысячи. Как раз по средствам.
— А знаешь что смешное? — продолжала дочь. — Он реально туда поехал! Антон видел. Говорит, папа с какими-то алкашами на лавочке сидел, на жизнь жаловался.
Представила Игоря — всегда лощеного, в дорогом костюме — среди обитателей общежития. Почему-то не по себе стало.
— Даже не думай, — оборвала дочь. — Он по заслугам получил. Хватит о нем. Лучше скажи — как ты?
Как я? Первый раз за долгое время кто-то о моих чувствах спросил.
— Знаешь, — сказала, подумав, — пожалуй в порядке.
Но что-то внутри подсказывало — впереди еще сюрпризы будут. Игорь так просто не сдастся. Слишком хорошо я его знала. И когда через три дня Дмитрий позвонил с тревожными новостями, поняла — интуиция не подвела…
**Конец 1 части. Продолжение читайте завтра в 20:00, чтобы не пропустить, нажмите кнопку ПОДПИСАТЬСЯ**
