Лера вытирала пыль с полки, когда услышала звонок в дверь. Сентябрьский вечер был тихим, и никого в гости не ждала. За окном желтели листья, напоминая о приближающейся осени.
Открыв дверь, Лера увидела сестру Олю с двумя огромными чемоданами и детьми — восьмилетним Максимом и пятилетней Дашей. За спиной Оли маячила мать, Елена Васильевна, с таким выражением лица, словно пришла вершить правосудие.
— Привет, — растерянно произнесла Лера. — А что это за переезд?
Оля даже не поздоровалась. Сбросив сумку на пол, сестра оглядела прихожую, словно оценивала будущие владения.
— Лер, мы с матерью решили, что в твоей квартире буду жить я! У меня же дети, а ты ведь бесплодная…
Лера замерла на месте, хлопая глазами и не зная, как реагировать на такое заявление. Слова сестры прозвучали так буднично, словно речь шла о том, кому достанется последний кусок хлеба.
— Что? — только и смогла выдавить Лера.
Елена Васильевна вошла в квартиру, сняла туфли и встала рядом с дочерью. Мать смотрела на Леру с укоризной, словно та совершила какой-то проступок.
— Ты же одна, тебе много не надо. А у Оли семья, — заявила Елена Васильевна тоном, не терпящим возражений.
Кровь прилила к лицу Леры, выдавая сдерживаемую ярость. Сестра тем временем уже начала ставить чемоданы в прихожей, словно решение принято окончательно и никому не придет в голову возражать.
— Стойте! — воскликнула Лера. — Какого черта происходит? Это моя квартира!
— Твоя? — хмыкнула Оля. — Бабушкина была. А бабушка всех нас любила одинаково.
— Бабушка завещала квартиру мне! Я оформила все документы, заплатила налоги! — Лера почувствовала, как внутри нарастает возмущение.
Маленькая Даша заплакала от громких голосов, а Максим съежился в углу прихожей. Оля тут же переключилась на материнскую роль.
— Видишь, детей пугаешь! — укоризненно покачала головой сестра. — Иди, Дашенька, не слушай тетю. Максим, помоги маме чемодан занести.
Лера нахмурилась и склонила голову набок, пытаясь осмыслить происходящее. Неужели родственники серьезно решили захватить квартиру?
— Мам, ты что творишь? — обратилась Лера к Елене Васильевне. — Ты же знаешь, что бабушка специально мне завещала!
— Знаю, — кивнула мать. — Но тогда мы не думали, что ты так и останешься одна. Прошло уже пять лет после завещания. Детей у тебя нет, мужа тоже. А Оля разводится, ей с детьми жить негде.
— А где муж Оли? Алексей куда подевался?
— Алексей съехал к любовнице, — буркнула Оля, расстегивая куртку. — Алименты платить отказывается, квартиру продал, деньги спустил. Мне теперь самой детей поднимать.
Лера обвела взглядом родственников, стоящих в прихожей. Картина выглядела сюрреалистично — словно чужие люди ворвались в дом и объявили его своим.
— Погодите, — медленно произнесла Лера. — Даже если у Оли проблемы, это не значит, что я должна отдать квартиру!
— А что ты с ней делаешь? — вопросом на вопрос ответила Елена Васильевна. — Одна живешь в трехкомнатной квартире. Это несправедливо.
— Несправедливо? — Лера захлопала в ладоши, не в силах сдержать переполняющие эмоции. — А когда бабушка болела, кто за ней ухаживал? Кто к врачам водил? Кто лекарства покупал на последние деньги?
— Ну и что? — пожала плечами Оля. — У меня тогда маленькие дети были, не до бабушки было.
— А у меня что было? Курорт? — Лера почувствовала, как голос становится громче. — Я работала на двух работах, чтобы оплачивать бабушкины лекарства! А ты где была, когда нужно было менять памперсы и кормить с ложечки?
Елена Васильевна махнула рукой, словно отгоняя назойливую муху.
— Это все в прошлом. Сейчас нужно думать о будущем. У Оли дети растут, им образование нужно, кружки, секции. А ты что, потратишь жизнь на пустую квартиру?
Лера медленно прошла в гостиную и села на диван. Родственники проследовали за ней, а дети остались в прихожей разбирать игрушки из сумок.
— Знаете что, — тихо сказала Лера. — Даже если предположить, что вы правы насчет справедливости. Даже если согласиться, что мне одной тут много места. Но квартира юридически моя. И никто не имеет права требовать ее отдать.
— Лера, — мягко произнесла Елена Васильевна, присаживаясь рядом. — Ну какая ты упрямая. Подумай сама — тебе тридцать два года, детей нет, замуж второй раз не собираешься. Зачем тебе три комнаты?
— А зачем мне вообще жить? — с горечью спросила Лера. — Может, и место освободить?
— Не говори глупости, — поморщилась мать. — Мы о твоем благе думаем тоже. Снимешь однокомнатную квартиру, будет уютнее. А деньги от продажи этой квартиры поделим поровну.
Лера вскочила с дивана так резко, что Елена Васильевна отшатнулась.
— Поделим? — переспросила Лера. — Ты хочешь продать мою квартиру и поделить деньги?
— Не кричи, — попросила Оля из кухни, где успела заварить чай. — Детей пугаешь. Мы же не чужие люди, а родня. Что тебе жалко для племянников?
Лера прошла на кухню, где Оля уже хозяйничала, словно жила тут годами. Сестра достала из холодильника молоко, нарезала хлеб, разложила по тарелкам печенье.
— Ты серьезно думаешь, что я отдам квартиру? — спросила Лера.
— А куда деваться? — пожала плечами Оля. — Мне с детьми жить негде. На съемную квартиру денег нет. Ты же не выбросишь племянников на улицу?
— Оля, есть социальные службы, есть государственные программы для матерей-одиночек…
— Ага, — хмыкнула сестра. — В очереди на жилье до старости простоишь. А дети что, в приюте расти будут?
Лера села за кухонный стол и посмотрела на сестру. Оля выглядела усталой, под глазами залегли темные круги, волосы собраны в небрежный хвост. Но в глазах читалась железная решимость.
— Оль, я понимаю, что тебе тяжело, — начала Лера. — Но квартира моя по закону. Я не обязана ее отдавать.
— По закону, — передразнила Оля. — А по совести? По-человечески? Я твоя сестра, дети твои племянники. Неужели тебе не жалко?
— А тебе меня не жалко? — спросила Лера. — Я пять лет работала на износ, чтобы содержать бабушку. Потом оформляла наследство, платила налоги, делала ремонт на кредитные деньги. И теперь должна все отдать?
Елена Васильевна вошла на кухню и встала между дочерьми.
— Хватит ссориться, — строго сказала мать. — Лера, ты неправильно понимаешь ситуацию. Никто не требует отдать квартиру бесплатно. Мы же говорим — продадим, поделим деньги. Тебе достанется треть, этого хватит на однокомнатную.
— А почему треть? — уточнила Лера.
— Как почему? — удивилась Елена Васильевна. — Нас трое — ты, Оля и я. Поровну и поделим.
Лера медленно встала из-за стола и обвела взглядом кухню — свою кухню, где все было расставлено по местам, где каждая чашка и тарелка имели свою историю.
— Мама, а ты-то тут при чем? — спросила Лера. — Квартира завещана мне, а не тебе.
— Я мать, — отрезала Елена Васильевна. — И имею право на часть наследства покойной матери.
— Какое право? Бабушка сама решила, кому оставить квартиру!
— Решила неправильно, — упрямо повторила мать. — Тогда никто не знал, что ты замуж не выйдешь и детей не родишь. Бабушка думала, что ты семью создашь, а квартира пригодится для внуков.
Лера почувствовала, как земля уходит из-под ног. Родственники говорили с такой уверенностью, словно все уже решено и осталось только оформить документы.
— Значит, по-вашему, раз я не родила детей, то не имею права на собственное жилье? — тихо спросила Лера.
— Имеешь, — кивнула Оля. — Комнату имеешь. Или однокомнатную квартиру. А трехкомнатная тебе зачем?
В этот момент в кухню заглянул Максим.
— Мам, а можно мультики посмотреть?
— Конечно, солнышко, — улыбнулась Оля. — Иди в большую комнату, там телевизор включи.
Лера проводила взглядом племянника и повернулась к сестре.
— Ты уже комнаты детям распределила?
— А что? — вызывающе ответила Оля. — Максиму нужна своя комната, Дашке тоже. А я в самой маленькой поселюсь.
— Куда поселюсь? — не поверила своим ушам Лера.
— Сюда, — спокойно ответила сестра. — Временно, пока квартиру не продадим и не купим каждая себе по отдельности.
Лера схватилась за спинку стула, чтобы не упасть. Масштаб происходящего наконец дошел до сознания — родственники не просто просили о помощи, а планировали полный захват квартиры.
— Вы что, совсем рехнулись? — прошептала Лера. — Это моя квартира! Моя!
— Была твоя, — поправила Елена Васильевна. — А теперь будет справедливо распределена между всеми членами семьи.
Из большой комнаты послышались звуки мультфильма. Даша смеялась, Максим что-то комментировал. Дети уже чувствовали себя как дома в чужой квартире.
— Знаете что, — медленно произнесла Лера. — Убирайтесь отсюда. Прямо сейчас. Берите чемоданы и уходите.
— Лера! — возмутилась Елена Васильевна. — Как ты можешь! Мы же родня!
— Какая родня? — Лера почувствовала, как внутри закипает гнев. — Родня — это когда помогают друг другу, а не когда пытаются отобрать квартиру!
— Мы не отбираем, — возразила Оля. — Мы предлагаем справедливое решение. Тебе же будет лучше в маленькой квартире, уютнее.
— А почему бы тебе самой не пойти в маленькую квартиру? — спросила Лера.
— У меня дети! — воскликнула Оля. — Им нужно место для игр, для учебы!
— А мне что нужно? Чулан под лестницей?
Елена Васильевна подошла к дочери и положила руку на плечо.
— Лерочка, ну что ты так реагируешь? Мы же не враги тебе. Просто хотим, чтобы все было по-честному.
— По-честному? — Лера убрала материнскую руку со своего плеча. — По-честному — это когда завещание выполняется, а не когда его пересматривают задним числом.
— Завещание можно оспорить, — заметила Оля. — Если докажем, что бабушка была не в себе, когда писала.
Лера замерла. Угроза прозвучала открыто и недвусмысленно.
— Ты хочешь оспорить завещание? — тихо спросила Лера.
— Не хочу, — пожала плечами сестра. — Но если ты будешь упираться, то придется. Лучше договоримся по-хорошему.
Лера обвела взглядом родственников — мать и сестру, которые стояли в чужой кухне и спокойно обсуждали раздел чужой квартиры. В большой комнате дети смотрели мультфильмы на чужом телевизоре, а в прихожей стояли чемоданы с вещами для долгого проживания.
— Значит, так, — четко произнесла Лера. — Вы мне ультиматум ставите? Либо отдаю квартиру добровольно, либо через суд отберете?
— Не отберем, — мягко сказала Елена Васильевна. — Восстановим справедливость. Бабушка любила всех внуков одинаково, она бы не хотела, чтобы кто-то остался без крова.
— Бабушка завещала квартиру мне! — повторила Лера. — И точка!
— Тогда придется обращаться к юристам, — вздохнула Оля. — Жаль, конечно. Могли бы решить все мирно.
Лера поняла, что разговор заходит в тупик. Родственники явно готовились к этому визиту заранее и продумали все аргументы. А она оказалась в положении обороняющейся стороны в собственной квартире.
— Хорошо, — сказала Лера. — Давайте так. Оля с детьми может пожить у меня неделю-две, пока найдет другое жилье. А про продажу квартиры даже разговора не будет.
— Две недели? — фыркнула сестра. — А потом что? Опять на улицу с детьми?
— Не на улицу, — возразила Лера. — Найдешь съемную квартиру, устроишься на работу, подашь на алименты с Алексея.
— Легко сказать, — буркнула Оля. — А денег на все это где взять?
— Не знаю, — честно ответила Лера. — Но это не мои проблемы.
Елена Васильевна покачала головой с осуждением.
— Вот до чего доходит, когда человек живет только для себя. Черствеет душа.
— Моя душа не черствая, — спокойно ответила Лера. — Просто я не собираюсь расплачиваться за чужие ошибки своей квартирой.
— Чужие ошибки? — взвилась Оля. — Это что, моя ошибка, что муж оказался подонком?
— Нет, — согласилась Лера. — Но и не моя. А квартира моя.
Разговор снова зашел в тупик. Оля нервно ходила по кухне, Елена Васильевна молча допивала чай, а Лера обдумывала ситуацию. Родственники явно настроились на длительную осаду и не собирались сдаваться.
— Знаете что, — наконец сказала Лера. — Давайте отложим этот разговор на завтра. Сегодня вы можете переночевать, а утром обсудим все спокойно.
— Вот и отлично, — обрадовалась Елена Васильевна. — Утром на свежую голову все решим.
Лера понимала, что утром проблема никуда не денется, но нужно было время, чтобы обдумать стратегию. Родственники явно готовились к этому визиту и знали, что делают.
Оля пошла укладывать детей спать, а Елена Васильевна осталась на кухне мыть посуду. Лера наблюдала, как мать орудует у раковины с таким видом, словно моет посуду в собственном доме.
— Мам, — тихо сказала Лера. — Ты же понимаешь, что делаешь?
— Что я делаю? — не оборачиваясь, спросила Елена Васильевна.
— Помогаешь отобрать у меня квартиру.
— Не отобрать, а справедливо поделить, — поправила мать. — И вообще, подумай сама — тебе одной зачем столько места?
— А тебе зачем? — спросила Лера. — Ты же говорила, что Оле с детьми нужно место.
— Мне тоже нужно, — пожала плечами Елена Васильевна. — Я не молодею, здоровье слабеет. Хочется на старости лет не в коммуналке доживать.
— У тебя есть своя квартира!
— Однокомнатная, на окраине. А тут центр, рядом поликлиника, магазины. Удобно.
Лера поняла, что мать тоже рассчитывает на долю в квартире, и история с помощью сестре — только прикрытие. Родственники решили поделить наследство бабушки между собой, а мнение законной наследницы их не интересует.
— Мам, я иду спать, — сказала Лера. — Утром поговорим.
— Иди, дочка, отдыхай, — ласково ответила Елена Васильевна. — А мы тут все уберем, не беспокойся.
Лера прошла в свою спальню и заперла дверь на ключ. За стеной слышались голоса Оли и детей, звуки телевизора, шум воды в кухне. Чужие люди хозяйничали в квартире, и непонятно было, как от них избавиться.
Лера села на кровать и попыталась собраться с мыслями. Ситуация казалась абсурдной — взрослые люди всерьез обсуждали раздел чужой квартиры, словно это общая собственность. И самое страшное, что они искренне считали себя правыми.
За окном моросил осенний дождь, листья клена стучали по стеклу. Лера подумала о бабушке, которая последние годы жизни доверяла только ей. Старушка боялась, что родственники положат глаз на квартиру, и не ошиблась. Только вот защитить внучку от посягательств после смерти уже не могла.
Лера достала телефон и набрала номер подруги Иры. Нужен был совет человека со стороны, который оценит ситуацию трезво.
— Ира, привет, — тихо сказала Лера. — Можешь поговорить?
— Конечно, а что случилось? Голос какой-то странный.
— Ко мне приехали родственники. Требуют отдать квартиру.
— Как это отдать? — не поняла подруга. — Твою квартиру?
— Мою. Говорят, что мне одной много, а у сестры дети. Хотят продать и поделить деньги.
— Лера, ты серьезно? Они что, совсем рехнулись?
— Похоже на то. И самое страшное, что мать их поддерживает.
— А ты что им ответила?
— Пока ничего определенного. Сказала, что подумаю до утра.
— Лер, тут думать нечего! — возмутилась Ира. — Это твоя квартира, твое наследство! Пошли их всех подальше!
— Легко сказать. А если они правда через суд пойдут? Завещание оспорят?
— На каком основании? Бабушка была в здравом уме, когда завещание писала?
— Конечно. Мы вместе к нотариусу ходили.
— Тогда им нечем крыть. Завещание оспорить очень сложно.
— Но попытаться могут. А судебные тяжбы — это нервы, время, деньги на адвокатов.
— Лер, — серьезно сказала Ира. — Если ты сейчас поддашься на шантаж, то потом всю жизнь будешь жалеть. Квартира твоя по закону, и точка.
Лера поблагодарила подругу за поддержку и положила трубку. Разговор немного успокоил — значит, не все люди считают требования родственников разумными. Но завтра предстоял тяжелый разговор, к которому нужно было подготовиться.
Лера легла в кровать, но заснуть не могла. За стеной раздавались голоса, звуки передвигаемой мебели. Родственники обустраивались основательно, словно планировали жить тут постоянно. И чем дольше Лера слушала эти звуки, тем сильнее крепло решение — квартиру не отдавать ни при каких обстоятельствах.
Утром Лера проснулась от запаха жареных яиц и детского смеха. На кухне Оля готовила завтрак, Елена Васильевна накрывала на стол, а дети бегали по коридору. Картина выглядела так мирно и по-домашнему, что на секунду Лера засомневалась в правильности своих намерений.
— Доброе утро, — сказала Лера, входя на кухню.
— Привет, — буркнула Оля, не отрываясь от сковородки. — Завтракать будешь?
— Нет, спасибо.
Лера прошла к шкафу и достала папку с документами. Вчерашний разговор крутился в голове всю ночь, и решение созрело окончательно. Родственники переступили все границы, и дальше терпеть это невозможно.
— Садись к столу, — позвала Елена Васильевна. — Поговорим спокойно.
— Да, давайте поговорим, — согласилась Лера.
Максим и Даша уселись за стол с тарелками каши, Оля присоединилась к семейству, а Лера осталась стоять. Родственники ждали, когда дочь и сестра смягчится и пойдет на уступки.
— Вот, — сказала Лера и положила на стол свидетельство о собственности и завещание бабушки. — Хочу напомнить, что бабушка завещала квартиру только мне.
Оля бросила взгляд на документы и поморщилась.
— Мы об этом вчера говорили. Бабушка не знала, что ты так и останешься одна.
— А если бы знала? — спросила Лера. — Изменилось бы что-то?
— Конечно, — вмешалась Елена Васильевна. — Бабушка думала о продолжении рода, о внуках. А не о том, чтобы кто-то один загребал все под себя.
Лера нахмурилась и склонила голову набок, разглядывая мать. Елена Васильевна говорила с такой уверенностью, словно лично беседовала с покойной свекровью на эту тему.
— Мам, бабушка мне лично говорила, почему завещает квартиру именно мне. Потому что я за ней ухаживала, а вы все пропадали по своим делам.
— Ухаживала за деньги, — буркнула Оля. — Бабушка тебе за это платила.
— Сколько? — резко спросила Лера. — Назови сумму.
— Не знаю точно, но платила же.
— Тысячу рублей в месяц, — тихо сказала Лера. — За полный уход за лежачим больным. Это примерно тридцать рублей в день. А сиделка стоила полторы тысячи за сутки.
Оля замолчала, не найдя возражений. Даша размазывала кашу по тарелке, а Максим украдкой слушал взрослый разговор.
— Неважно, — махнула рукой Елена Васильевна. — Прошлого не вернешь. Сейчас нужно думать о справедливости.
— О какой справедливости? — Лера взяла завещание и поднесла к лицу матери. — Вот справедливость. Юридический документ, заверенный нотариусом.
— Документы можно оспорить, — напомнила Оля. — Если есть основания.
— Какие основания? — спросила Лера.
— Ну, например, что бабушка была не в себе, когда писала завещание. Или что ты на нее давила, принуждала.
Лера медленно убрала документы в папку и внимательно посмотрела на сестру.
— Ты серьезно собираешься это заявлять в суде?
— Если придется, — пожала плечами Оля. — Лучше договоримся мирно.
— Договоримся, — кивнула Лера. — Квартира принадлежит мне. У вас здесь нет ни права, ни места.
Слова прозвучали четко и окончательно. Оля захлопала в ладоши от злости, а на лице выступили красные пятна.
— Эгоистка! — закричала сестра. — Неблагодарная! Мы же родня! А ты думаешь только о себе!
— А ты о ком думаешь? — спокойно спросила Лера. — О моих интересах? Или только о своих?
— У меня дети! — Оля вскочила из-за стола. — Мне негде жить! А ты сидишь в трехкомнатной квартире как собака на сене!
— Мам, не кричи, — попросил Максим.
— Молчи! — рявкнула на сына Оля. — Взрослые разговаривают!
Даша заплакала от маминого крика. Елена Васильевна встала утешать внучку, а Лера наблюдала за происходящим с холодным спокойствием.
— Лер, — тихо сказала мать, качая на руках Дашу. — Ну ты же одна. Отдай детям угол. Хотя бы комнату одну.
— Нет, — коротко ответила Лера.
— Как нет? — не поверила Елена Васильевна. — Ты же не монстр! Неужели детей на улицу выгонишь?
— Детей не выгоню. А вас — да.
Лера подошла к окну и показала рукой на дверь.
— Чемоданы оставьте на лестничной клетке. Здесь вы не останетесь.
— Ты что творишь? — ахнула Оля. — Мы же вчера договорились!
— Вчера вы мне ультиматум поставили. А сегодня я отвечаю.
— Лера! — возмутилась Елена Васильевна. — Опомнись! Это же твоя родная сестра! Твои племянники!
— Родная сестра не требует отдать квартиру, — возразила Лера. — А племянников жалко. Но это не мои дети, и не мои проблемы.
Оля метнулась к телефону.
— Хорошо! — крикнула сестра. — Раз по-хорошему не понимаешь, подаем в суд! Завещание оспорим! Посмотрим, как ты заживешь!
— Подавайте, — равнодушно ответила Лера. — Только сначала найдите основания. А потом адвоката, который возьмется за заведомо проигрышное дело.
— Найдем! — пообещала Оля. — У нас есть свидетели, что бабушка в последние годы была не в себе!
— Какие свидетели? — уточнила Лера.
— Соседи, врачи…
— Соседи скажут, что бабушка была в здравом уме до последнего дня. А врачи подтвердят, что к нотариусу ходили вместе и бабушка отвечала на все вопросы четко.
Оля поняла, что блефует неубедительно, и сменила тактику.
— Ладно, не хочешь отдавать квартиру целиком — дай денег на съемное жилье. Хотя бы на первое время.
— Сколько? — поинтересовалась Лера.
— Ну, тысяч пятьдесят на полгода вперед.
— Где я возьму пятьдесят тысяч?
— Кредит оформи, — посоветовала Елена Васильевна. — Под залог квартиры.
Лера рассмеялась. Родственники предлагали взять кредит под собственную квартиру, чтобы содержать чужих детей.
— Мам, ты слышишь, что говоришь?
— Слышу. Предлагаю помочь родным людям.
— А кто мне поможет кредит отдавать?
— Сама справишься, — махнула рукой мать. — У тебя зарплата хорошая, квартира своя.
— Именно поэтому я и не собираюсь рисковать квартирой ради ваших прихотей.
Разговор окончательно зашел в тупик. Оля ходила по кухне, размахивая руками и выкрикивая обвинения. Елена Васильевна уговаривала дочь образумиться. Дети сидели за столом и боялись шевельнуться.
— Все, — сказала Лера. — Разговор окончен. Собирайте вещи и уходите.
— А если не уйдем? — вызывающе спросила Оля.
— Вызову полицию.
— За что? Мы же родственники!
— За незаконное вселение в чужую квартиру.
Лера достала телефон и набрала номер службы экстренного реагирования.
— Алло, полиция? Мне нужна помощь. В мою квартиру незаконно пытаются вселиться посторонние люди…
— Стой! — крикнула Оля. — Не надо полицию!
— Тогда уходите прямо сейчас.
Елена Васильевна схватила дочь за руку.
— Олечка, пойдем. Не нужно скандала.
— Куда идти? — зло спросила Оля. — На улицу с детьми?
— Не знаю, — честно ответила Лера. — Но не в мою квартиру.
— Лера Николаевна? — раздался голос из телефона. — Вы вызывали полицию?
— Да, — подтвердила Лера. — Пришлите наряд. Адрес…
— Хорошо, хорошо! — замахала руками Оля. — Мы уходим! Дети, быстро собирайтесь!
Максим и Даша вскочили из-за стола и побежали собирать игрушки. Оля принялась запихивать вещи в чемоданы, а Елена Васильевна стояла посреди кухни с растерянным видом.
— Лер, — тихо сказала мать. — Ты же понимаешь, что делаешь? Выгоняешь родную сестру с детьми.
— Понимаю, — кивнула Лера. — Защищаю свою собственность от захватчиков.
— Захватчиков? — возмутилась Елена Васильевна. — Мы же не чужие!
— Чужие так себя не ведут, — возразила Лера. — Чужие просят разрешения войти и благодарят за гостеприимство.
За дверью послышались голоса соседей. Шум привлек внимание жильцов подъезда, и кто-то выглядывал на лестничную клетку.
— Елена Васильевна, что там у вас происходит? — спросила соседка из квартиры напротив.
— Ничего особенного, Антонина Сергеевна, — смущенно ответила мать Леры. — Просто внуков в гости привозили.
— А чемоданы зачем на лестнице?
— Да так, вещи детские…
Елена Васильевна поспешила увести чемоданы подальше от любопытных глаз. Оля выскочила из квартиры с детьми и сумками, стараясь не встречаться взглядом с соседями.
— Лера, — на прощание сказала мать. — Ты пожалеешь об этом.
— Не думаю, — спокойно ответила дочь.
— Мы еще вернемся, — пообещала Оля. — С документами, с адвокатами. Посмотрим, как ты запоешь!
— До свидания, — равнодушно сказала Лера и захлопнула дверь.
За дверью еще некоторое время слышались голоса, звуки передвигаемых чемоданов, детский плач. Потом все стихло. Родственники ушли, оставив после себя только разбросанные игрушки и грязную посуду.
Лера прошла по квартире, проверяя, не забыли ли что-нибудь непрошеные гости. В большой комнате валялись детские книжки, на кухне стояли чужие чашки, в ванной висело чужое полотенце.
Лера методично собрала все вещи родственников в пакет. Завтра отнесет матери или выбросит — не важно. Главное, чтобы в квартире не осталось ничего, что напоминало бы о вчерашнем визите.
Потом Лера села на диван и огляделась. Квартира снова стала тихой и уютной. Никто не требовал отдать жилье, не ставил ультиматумы, не кричал о справедливости. Только Лера и три комнаты, которые достались честно заработанным трудом и заботой о бабушке.
Телефон зазвонил — звонила Ира.
— Ну как дела? — спросила подруга. — Что с родственниками?
— Выгнала, — коротко ответила Лера.
— Серьезно? Как они отреагировали?
— Обещали подать в суд и оспорить завещание.
— Пустые угрозы, — фыркнула Ира. — У них нет никаких оснований.
— Знаю. Просто хотели напугать.
— А ты не испугалась?
— Нет, — подумав, ответила Лера. — Устала от этого цирка.
Подруги поговорили еще несколько минут, и Лера положила трубку. На душе стало легче — значит, поступила правильно.
Вечером Лера приготовила ужин только для себя. Села за стол с книгой и тарелкой супа. За окном желтели осенние листья, а в квартире было тихо и спокойно.
Родственники так больше и не появились. Через неделю Елена Васильевна прислала SMS: «Олю с детьми временно пустила к себе. Надеюсь, ты довольна». Лера ответила: «Рада, что нашли решение».
Больше никто не требовал отдать квартиру, не ставил ультиматумы, не грозил судами. Оля устроилась на работу, подала на алименты с бывшего мужа и через полгода сняла однокомнатную квартиру для себя и детей.
Елена Васильевна некоторое время обижалась на младшую дочь, но потом отношения наладились. Правда, в гости к Лере мать больше не приходила — боялась снова услышать отказ на просьбу о помощи.
Лера иногда думала о том дне, когда родственники пытались отобрать квартиру. И каждый раз убеждалась, что поступила правильно. Жалость к чужим проблемам не должна стоить собственного дома. А родственные связи не дают права на чужую собственность.
Квартира осталась за Лерой. Завещание никто не оспаривал — адвокаты объяснили, что шансов на успех нет. А через несколько лет Лера познакомилась с хорошим человеком, который не претендовал на чужое жилье, а хотел строить совместное будущее.
Трехкомнатная квартира в итоге пригодилась — не для племянников, как планировали родственники, а для собственных детей Леры. Бабушка, наверное, была бы довольна таким поворотом событий.
