— Надо же, какие титанические усилия требуются, чтобы вырастить нормального ребёнка, — Алексей с важным видом поставил бокал на барную стойку и повернулся к друзьям. — Я вам скажу, парни, это тот ещё марафон.
Сергей и Павел одобрительно закивали. Алексей не в первый раз рассказывал о своих родительских подвигах.
Павел даже начал мысленно подсчитывать, сколько раз за последние полчаса он услышал фразу «моя дочь».
— Сегодня утром Катя опять не хотела идти на английский, — продолжал Алексей, заказывая ещё один бокал. — Закатила истерику, представляете?
А у меня планы были, между прочим. Но я же отец. Встал, собрал её, довёз, подождал всё занятие в машине.
— У тебя ангельское терпение, — хмыкнул Сергей, подмигивая бармену.
— А куда деваться? — Алексей развёл руками. — Жена же на работе вечно пропадает. Все заботы на мне. Завтраки, обеды, уроки. Она приходит — уже спать пора.
Алексей достал телефон и показал фотографию дочери с какого-то праздника.
— Видели, какая красавица растёт? Весь в папу! — он гордо улыбнулся. — Вчера весь вечер с ней поделки для школы делали. Я уже эксперт по аппликациям.
— А жена-то что? — поинтересовался Павел, пытаясь казаться участливым.
— Виктория? — Алексей скривился. — Успешная бизнес-леди. Своё агентство, проекты, встречи. На дочь времени вечно нет. Я Кате уже и за маму, и за папу.
Он сделал большой глоток и продолжил с нотками обиды в голосе:
— Прихожу с ней в школу на собрания — все матери удивляются. Говорят, редко видят отцов настолько вовлечённых. А что делать? Кто-то же должен ребёнком заниматься.
— И как ты всё успеваешь? — спросил Сергей с едва заметной иронией.
— Жертвую собой, — Алексей театрально вздохнул. — Мог бы уже давно карьеру построить. Но выбрал семью, понимаешь?
Кстати, Паш, ты же в автосалоне работаешь? Что там у вас с новыми BMW? Заеду гляну на днях.
— Думаешь купить? — удивился Павел.
— Почему бы и нет? — Алексей самодовольно усмехнулся. — Пора и о себе подумать. Заслужил, я считаю. Виктория в конце концов должна ценить мой вклад в семью.
Телефон Алексея звякнул. Он посмотрел на экран и недовольно поморщился.
— Жена. Спрашивает, где я. Написал, что привез Катю к родителям и помогаю им с ремонтом, — он подмигнул друзьям. — А то начнутся опять вопросы, почему я решил уделить раз в жизни время себе.
— А где Катя на самом деле? — нахмурился Павел.
— У родителей, но ремонта нет, иногда можно и слукавить, — пожал плечами Алексей. — Где ей ещё быть? Я же не могу круглосуточно с ней сидеть. Мне тоже отдых нужен.
Он поднял бокал и провозгласил:
— За нас, героических отцов! Те, кто не справляются с детьми — просто мало стараются!
Павел нехотя чокнулся, обмениваясь взглядами с Сергеем.
Алексей же начал рассказывать, как вчера помогал дочери с математикой, виртуозно перескакивая через тот факт, что на самом деле заставил её решать задачи самостоятельно, пока сам смотрел футбольный матч.
К бару подошла новая компания. Алексей заметил знакомое лицо и тут же переключил внимание.
— Вадик! Сколько лет! — он энергично замахал рукой. — Иди к нам! Сейчас расскажу, как я дочку на танцы записал. Сам приводил, сам забирал. Месяц без выходных!
Павел закатил глаза, а Сергей тихо хмыкнул, когда Алексей, не дождавшись ответа Вадима, продолжил громко восхвалять свои отцовские подвиги.
***
Виктория посмотрела на часы — почти полночь. Она медленно помешивала остывший ужин, который приготовила три часа назад.
Тарелка для Алексея так и стояла нетронутой. Телефон молчал после его короткого сообщения: «Задерживаюсь, помогаю родителям с Катей».
Она набрала маму мужа.
— Здраствуйте, как там Катя? Алексей ещё у вас?
— Катя спит давно, — удивилась мать. — А Лёша уехал ещё в шесть, сказал, что у вас планы на вечер.
Виктория закрыла глаза. Значит, врёт. Снова. Она не стала говорить свекрови правду — незачем её расстраивать.
— Да, забыла совсем. Просто заработалась, — она попыталась говорить беззаботно. — Спасибо, что посидели с Катей.
Она отправила презентацию последнему клиенту, проверила почту и закрыла ноутбук.
Важный контракт был почти в кармане — инвестор впечатлён, нужно только финальное согласование. Этот проект мог вывести её агентство на новый уровень.
Звук поворачивающегося в замке ключа разрезал тишину квартиры. Виктория глубоко вздохнула, собираясь с силами.
Алексей вошёл, слегка пошатываясь, от него пахло алкоголем и чужими духами.
— Ты ещё не спишь? — он стянул куртку, бросив её мимо вешалки. — Работаешь?
— Где ты был, Лёш? — Виктория старалась говорить спокойно. — Твоя мама сказала, ты уехал в шесть.
— Следишь за мной? — он усмехнулся, проходя на кухню. — Заезжал к Паше в автосалон, потом с ребятами посидели немного. Что такого?
— А мне сказал, что помогаешь родителям.
— Ой, да какая разница? — он махнул рукой, открывая холодильник. — Что ты вцепилась? Катя с твоими, всё в порядке.
Виктория наблюдала, как он достаёт приготовленный ужин и небрежно разогревает в микроволновке.
— Ты обещал провести с ней вечер, — она старалась не повышать голос. — У меня встреча была важная.
— У меня тоже дела были, — он пожал плечами, жуя котлету прямо руками. — Ты думаешь, легко весь день с ребёнком? Мне тоже отдых нужен.
— Весь день? — Виктория подняла бровь. — Ты отвёз её к родителям и больше не появлялся.
— Вот только не начинай, — Алексей резко поставил тарелку. — Я, между прочим, и завтрак ей приготовил, и на английский отвёз.
— Это называется быть родителем, Лёш. Не подвиг.
— Тебе легко говорить! — его тон внезапно стал агрессивным. — Ты приходишь домой, когда она уже спит. Хоть знаешь, что у неё новая учительница? Или что она на танцы ходить перестала?
— Танцы? — Виктория нахмурилась. — Ты сказал, что водишь её каждый вторник и четверг.
— А, да, — Алексей на секунду замялся. — Я имел в виду, что ей не нравится. Просится на рисование.
Виктория перехватила странный блеск в глазах мужа. Его плечи расправились, челюсть напряглась — так бывало, когда он решался на что-то заранее спланированное.
— Слушай, я заскочил сегодня к Паше, — он внезапно перевёл разговор, подавшись вперёд. — Стоит там зверь. BMW X5. Чёрный, матовый. Смотришь — и мурашки по коже.
— И что? — Виктория не понимала, к чему он клонит.
— Я хочу его, — прямо сказал Алексей. — Хватит уже ездить на этой развалюхе.
— На развалюхе? — Виктория удивлённо посмотрела на него. — Твоей машине три года.
— У всех нормальных мужиков уже давно приличные тачки! — он стукнул кулаком по столу. — А я что, хуже? Я, может, не работаю в офисе, но я дома пашу с ребёнком, пока ты карьеру строишь!
— Лёш, ты серьёзно сейчас? — Виктория покачала головой. — У меня весь бюджет расписан на квартал вперёд. Инвестиции в проект, Катина школа, курсы…
— Опять отговорки? — Алексей презрительно скривился. — Я столько лет жизни отдал этой семье! Где благодарность? Паша вон на новой тачке, а я что — лузер какой-то получаюсь?
— При чём тут Паша? — устало спросила Виктория. — Мы не можем позволить себе сейчас новую машину, тем более такую дорогую.
Алексей подошёл к ней вплотную, глядя сверху вниз.
— Значит, мои желания ничего не стоят? Я для тебя пустое место?
— Не драматизируй, — Виктория попыталась отойти, но он схватил её за запястье.
— Либо ты покупаешь мне машину, либо я забираю Катю и ухожу, — отчеканил он, глядя ей прямо в глаза.
Виктория замерла, не веря своим ушам.
— Что ты сказал?
— Ты слышала, — его голос стал холодным. — Дочь любит меня больше. Я с ней каждый день, а не по выходным, как ты.
Любой суд оставит её со мной. Ты вечно на работе, тебе не до ребёнка.
— Ты шантажируешь меня собственной дочерью? — Виктория почувствовала, как внутри что-то надломилось.
— Нет, я ставлю условия, — Алексей отпустил её запястье и снова взял бутылку. — Ты думаешь, я не вижу, как ты меня используешь? Я тут нянька бесплатная, пока ты деньги зарабатываешь.
— Бесплатная? — Виктория повысила голос. — Кто оплачивает всё в этом доме? Твою машину, твой телефон, твою одежду? Когда ты в последний раз деньги приносил?
— Значит, деньги важнее, да? — он притворно рассмеялся. — Видишь? Вот поэтому я и говорю — ты плохая мать. Только о деньгах и думаешь.
Виктория сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться.
— Ты невменяемый сейчас. Мы поговорим утром.
— Нечего говорить, — отрезал Алексей. — Или машина через неделю, или я забираю Катю. Решай.
Он демонстративно развернулся и ушёл в гостиную, включив телевизор на полную громкость.
Виктория стояла на кухне, чувствуя, как дрожат руки. Она механически подняла упавшую салфетку, вытерла пролитое Алексеем.
В голове стучала только одна мысль — это не может происходить с ней. Не может её муж, отец её ребёнка, шантажировать её Катей.
Она достала воду и вышла на балкон и закрыла за собой дверь. Холодный воздух немного отрезвил.
Она смотрела на огни города и чувствовала, как внутри растёт что-то новое, незнакомое — гнев. Настоящий, чистый гнев.
Открыв галерею в телефоне, Виктория начала просматривать фотографии дочери. На большинстве снимков они были вдвоём — в парке по выходным, на море летом, на школьном празднике осенью.
Алексея почти не было на этих фотографиях. Она вспомнила, как часто забирала дочь от родителей сама, как оплачивала репетиторов и кружки, как брала отгулы, когда Катя болела.
Глоток вина обжёг горло. В телефоне мигнуло сообщение от инвестора: «Завтра в 10:00, жду финальную презентацию».
Впервые за долгие годы Виктория почувствовала пустоту. Пустоту, которую годами заполняла работой, чтобы не видеть правды о своём браке.
***
Свет утреннего солнца падал на документы, разложенные на столе. Виктория не спала всю ночь. Сначала плакала, потом анализировала, а потом — действовала.
Она листала банковские выписки, детализации звонков, календарь встреч.
Факты выстраивались в чёткую картину. Выплаты за кружки, которые Катя не посещала. Счета из ресторанов в те дни, когда Алексей якобы сидел дома с дочерью.
Деньги, регулярно снимаемые с карты «на подарки и развлечения для Кати», которые дочь никогда не видела.
В дверь спальни постучали. Виктория собрала бумаги в папку.
— Войдите.
Алексей переминался с ноги на ногу, на лице — привычное виноватое выражение.
— Вика, ты чего не спала? — он попытался изобразить заботу. — Я вчера перебрал немного. Наговорил глупостей…
— О машине или о том, что заберёшь дочь? — голос Виктории звучал непривычно спокойно.
— Ну, я погорячился, — он сел на край кровати. — Просто обидно стало. Все ездят на нормальных машинах…
— Паша, например? — Виктория подняла бровь. — Тот самый Паша, который, судя по выпискам, дал тебе в долг сто тысяч, которые я потом вернула с твоей карты?
Алексей напрягся.
— Ты копалась в моих финансах?
— В наших, — поправила она. — И не только в них. Я просмотрела геолокации твоего телефона за последний месяц.
— Ты следила за мной? — возмутился Алексей.
— Нет, просто проверила. И знаешь, что интересно? — Виктория открыла на планшете карту.
— В детской школе искусств, куда ты якобы возил Катю каждую среду и ждал ее, ты был только один раз всё занятие. Зато регулярно посещал спорт-бар «Чемпион» и квартиру на Советской, 18. Кто там живёт, Лёша?
Алексей побледнел.
— Ты бредишь, — неуверенно ответил он. — Так, знакомый один… Мы по работе встречались.
— По работе? — Виктория усмехнулась. — У тебя нет работы, Лёша. Вот уже три года.
— Я с Катей сижу! — он повысил голос. — Это тоже работа, между прочим!
— Правда? — Виктория открыла сообщения матери за последний месяц. — Почему тогда Катя проводит у бабушки так много времени? А в те дни, когда она с тобой, ты просто включаешь ей мультики и уходишь «по делам».
И еще и заставляешь её врать мне, что проводишь с ней время.
— Это клевета! — Алексей вскочил. — Катя меня любит! Я отличный отец!
— Да, ты постоянно это повторяешь, — кивнула Виктория. — Особенно своим друзьям в баре. Кстати, вчера ты забыл выйти из своего аккаунта в соцсети.
Она показала ему экран телефона с открытой перепиской.
— «Вика не догадывается, что я беру деньги из семейного бюджета на развлечения. Дура работает сутками, а я наслаждаюсь жизнью». Это тоже ты написал в пьяном угаре, Лёша?
Алексей резко изменился в лице. Маска заботливого отца слетела, уступая место злости и страху.
— Подумаешь, развлёкся пару раз! — прошипел он. — А кто тянет всю семью? Кто с Катей сидит, пока ты карьеру строишь?
— Мои и твои родители, — спокойно ответила Виктория. — Няня, которую я оплачиваю. Репетиторы. Иногда — я сама, в те редкие дни, когда ты не врёшь, что занят с дочерью, а я могу взять выходной.
Она встала и протянула ему папку.
— Здесь заявление на развод. Я всё подготовила. И ещё — подробный отчёт о том, как ты тратишь деньги, предназначенные для Кати, и сколько времени на самом деле проводишь с ней.
— Ты… ты не можешь, — забормотал Алексей. — Катя останется со мной! Я докажу, что ты плохая мать!
— Боюсь, все доказательства говорят об обратном, — Виктория указала на документы.
— Включая свидетельские показания моих родителей, няни и учителей Кати, которые тебя в глаза не видели, хотя ты утверждаешь, что постоянно участвуешь в её школьной жизни.
— Это подстава! — закричал Алексей, но в его голосе слышался страх.
— Нет, Лёша. Это правда, — Виктория подошла к двери. — Я подаю на развод сегодня. И буду требовать полную опеку над Катей. У тебя будут встречи по выходным, если она захочет.
— Ты не можешь лишить меня дочери! — он схватил её за плечи. — Я её отец!
— Отец? — Виктория спокойно сняла его руки. — Отец не шантажирует мать ребёнка. Отец не врёт, не манипулирует и не использует дочь как инструмент давления. И не заставляет дочку врать матери.
— Я подам встречный иск! — угрожал Алексей. — Докажу, что ты вечно на работе!
— Можешь попробовать, — Виктория пожала плечами. — Только учти, что суд обычно интересуется, кто содержит ребёнка.
У меня есть работа, стабильный доход и доказательства, что я обеспечиваю всё необходимое для Кати. А у тебя?
Она открыла дверь и обернулась:
— И да, насчёт машины. Продать твою нынешнюю придётся, чтобы погасить долги, которые ты наделал. Удачи с переездом.
***
Шесть месяцев спустя Виктория сидела с Катей в её любимом кафе. Они только что вышли из здания суда, где состоялось финальное заседание по их делу.
— Мам, а папа теперь будет жить в другом городе? — спросила Катя, размешивая горячий шоколад.
— Да, милая, — Виктория осторожно подбирала слова. — Но ты сможешь видеться с ним, когда захочешь.
— А можно не каждые выходные? — тихо спросила девочка. — Он всё время сидит в телефоне или уходит, а меня оставляет… И я устала играть в игру, что я должна тебе говорить, что папа был со мной все это время.
Виктория почувствовала, как сжимается сердце. Она всегда догадывалась, что Алексей не проводил время с дочерью даже в те редкие дни, когда Катя была с ним.
— Конечно, солнышко, — она погладила дочь по голове. — Никто не заставит тебя делать то, чего ты не хочешь.
— А можно мы в следующую субботу поедем в тот парк развлечений? — Катины глаза загорелись. — Ты обещала, когда закончатся все эти скучные взрослые дела!
— Обязательно поедем, — улыбнулась Виктория. — И на аттракционы, и на представление.
— С тобой веселее, — Катя обняла мать. — И ты не обещаешь, а делаешь.
Виктория обняла дочь, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы — не от горя, а от облегчения.
Последние полгода были тяжёлыми. Алексей использовал все грязные приёмы, чтобы очернить её как мать. Но факты говорили сами за себя.
Её телефон зазвонил — это был новый клиент, крупная компания, которая заинтересовалась её агентством после успешного запуска последнего проекта.
— Извини, я на минутку, — сказала она Кате и отошла ответить.
Разговор занял всего пару минут. Когда она вернулась, Катя доедала пирожное и смотрела на неё с гордостью.
— Ты опять будешь делать красивую рекламу? — спросила она. — Папа говорил, что ты только и думаешь о работе, но это неправда. Ты думаешь обо мне.
Виктория села рядом и взяла дочь за руку.
— Знаешь, иногда нужно очень много сил, чтобы увидеть правду, — тихо сказала она. — Но ещё больше сил нужно, чтобы перестать терпеть ложь.
— Как в той сказке? — Катя подняла глаза. — Где принцесса сама себя спасла?
— Да, — Виктория улыбнулась. — Точно как в той сказке.
Они вышли из кафе, держась за руки. Впереди было много трудностей — одной растить ребёнка нелегко.
Но Виктория больше не боялась. В её жизни наконец не осталось места для лжи и манипуляций. Только правда, работа и самое главное — любовь дочери, настоящая и честная.
