Жизнь Светланы Смехновой — это пример того, как судьба может раздавать карты, а потом одним движением их спутывать. Вроде бы всё с самого начала обещало блестящее будущее: родители — музыканты, красота от природы, внимание с трёх лет. Да-да, ещё малышкой её впервые сняли в кино.
Представьте картину: Москва пятидесятых, улица, мама со Светочкой гуляют, и вдруг их окликает женщина с киностудии. Нужен ребёнок для детского проекта — и вот уже маленькая девочка везёт себя на съёмки как настоящая кинозвезда. В автомобиле с откидным верхом она едет стоя, чтобы «весь город видел». На площадке режиссёр в восторге, актёры одаривают сладостями, а ребёнок ещё не понимает, что её жизнь уже выбрана.
Но за красивой обёрткой часто скрывается боль. Родители развелись, когда Свете было восемь. Отец исчез, у него появилась новая семья, мачеха не хотела видеть девочку. Мать, чтобы работать и выживать, отправила дочь в интернат. Для избалованного ребёнка это было как ссылка.
Воспитатели били палками, игрушки были общими, жизнь по строю. Девочка, привыкшая быть любимой, оказалась в мире, где любовь заменили наказания. Она не раз говорила матери, что не хочет возвращаться, даже шантажировала её разговорами о самоубийстве. Но каждое воскресенье мама снова вела её туда.
И только в пятнадцать лет Свету наконец забрали домой. К этому моменту в ней уже кипел протест. Она пустилась во все тяжкие: дискотеки, вино, сигареты, прогулка школы. Красавица-блондинка будто решила отыграть все годы боли одним махом.
Неизвестно, куда бы завела эта дорожка, если бы не кино. Словно второе дыхание, оно снова вошло в её жизнь.
Кино снова вернулось в её жизнь тогда, когда она уже начала сходить с рельсов. На «Мосфильме» мама Светланы работала ассистентом режиссёра, и именно там её заметил Григорий Козинцев. Представляешь — сам мэтр позвал на пробы в «Короля Лира». Светлана мечтала сыграть Корделию, но из-за возраста её не утвердили. Казалось бы, разочарование. Но именно тогда она поняла: перед ней открывается дорога, и нужно бороться.
Она поставила себе цель: только ВГИК, только курс Тамары Макаровой и Сергея Герасимова. Но год за годом они не набирали студентов. Тогда Света подала документы в Щукинское училище. И… провалила экзамены. «Одной красоты мало», — услышала она. Представь: девушка, которая с трёх лет снималась в кино, вдруг слышит, что она «пустышка».
Судьба, правда, не закрыла все двери. Её заметил режиссёр Вячеслав Никифоров и пригласил на съёмки «Берега принцессы Люськи». Потом были «Маленький школьный оркестр», «Жди меня, Анна». Она набрала опыт, а через два года снова пошла во ВГИК. На этот раз её приняли.
И тут случилось важное: она оказалась под опекой Макаровой. Та пыталась даже отговорить её — мол, «ты и так снимаешься, зачем учёба? Иди в журналистику». Но Светлана стояла на своём: «Хочу быть только актрисой!»
Макарова и Герасимов окружили студентов особым вниманием. Для них они были почти детьми: помогали, кормили, иногда покупали одежду. И Света попала в число любимцев. Это давало ей не только уверенность, но и особый статус. Она жила как будто в другом измерении — среди небожителей, рядом с мэтрами.
Вскоре она сыграла в фильме Герасимова «Дочки-матери». Красавица-капризуля — роль словно списанная с неё. На съёмках рядом были Тамара Макарова и юная Лариса Удовиченко. Да, Удовиченко сыграла ярче, но зрители запомнили и Свету. Красота сама по себе стала её талантом.
А потом появился Андрей Кончаловский. После «Дочек» он примчался к Герасимову и просил отпустить Смехнову в «Романс о влюблённых». Это был бы билет в звёзды. Но Макарова встала стеной: «Будешь прыгать по съёмкам — вылетишь со студии». Светлана послушалась.
И вот это решение стало одним из первых «если бы» в её судьбе. Если бы она снялась у Кончаловского, её имя узнала бы вся страна. Но она выбрала верность учителям.
Светлана всегда тянулась к ярким мужчинам. И таким оказался её однокурсник — серб Драган Благоевич. Красавец, сын военного атташе, он умел производить впечатление. Роман вспыхнул стремительно. Отец Драгана был категорически против: советская актриса — невестка? Свадьбу запретил. Но любовь оказалась сильнее дипломатических интриг.
Светлана забеременела. И тогда сам дипломат организовал роскошную свадьбу в «Праге». Шампанское рекой, роскошь, блеск. Через время родился сын Миша. Молодая семья поселилась в квартире с видом на Кремль, у Светланы был личный водитель, няня для ребёнка. Жизнь, о которой мечтали тысячи, у неё была на ладони.
Но Драган не собирался оставаться в Москве. После учёбы он забрал её в Югославию. И вот там началась другая жизнь. Смехнова переквалифицировалась: стала хореографом, потом вошла в труппу театра, муж ставил спектакли и давал ей роли. Но публика принимала её холодно. Чужая страна, чужой язык, чужие взгляды. Её красота и харизма здесь не работали.
Иногда её приглашали в кино, но роли были маленькие, без слов. В какой-то момент она решила: хватит, стану домохозяйкой. Но это длилось два месяца. Её тянуло обратно в кино, словно магнитом.
И шанс пришёл неожиданно. В Москве услышала, что «Ленфильм» ищет актрису для фильма по Астафьеву. Смехнова собрала вещи и умчалась на пробы. Режиссёр Владимир Фетин утвердил её на главную роль в «Таёжной повести». И здесь она раскрылась полностью: сыграла стервозную барышню, которая меняется через любовь. Партнёром был Михаил Кононов.
Фильм не стал хитом, но её игру заметили. Вернувшись домой, Светлана поняла: всё. Её не радуют ни уют, ни деньги, ни семья. Тоска по Родине сожгла её изнутри. Мужа она больше не любила, с дочерью Настей связь была слабая, сын рос, но тоже всё дальше отходил.
С Драганом отношения рухнули окончательно. Оба крутили романы, но он был ревнив до ярости. В какой-то момент поднял на неё руку. Это стало точкой. Она собрала вещи и уехала в Москву.
Только вот вернулась одна. Миша решил остаться с отцом, а Настю муж не отдал. Для актрисы это был удар, который невозможно измерить словами: вернуться домой без детей, без мужа и без карьеры.
А в России её тоже никто не ждал. Девяностые, когда даже звёзды сидели без ролей. Ей пришлось довольствоваться переводами с сербского, а потом эпизодическими ролями в сериалах. Из яркой актрисы она превратилась в гостью в собственной профессии.
Возвращение в Россию оказалось самым тяжёлым выбором в её жизни. Она оставила за спиной мужа, разорванный брак и — самое страшное — детей. Для женщины, привыкшей к вниманию и сцене, это была боль, которую невозможно спрятать даже за самой красивой улыбкой.
В середине девяностых ситуация была суровой: без работы сидели даже маститые актёры, что уж говорить о тех, кого давно забыли. Светлана взялась за переводы с сербского, лишь бы не сойти с ума. В начале двухтысячных появились эпизодические роли в сериалах — «Леди Босс», «Стилет», «Знахарь». Но это были лишь крохи, не больше. Когда-то её лицо сияло на больших экранах, теперь же мелькало в паре сцен, которые зритель забывал сразу после титров.
Несколько лет она жила в статусе «гостевой мамы». С сыном Мишей она общалась изредка — он остался в Югославии, позже переехал в Черногорию. Дочь Настя взрослея всё больше тянулась к отцу, и вернуть её было невозможно. Эта рана осталась навсегда.
Сегодня Светлане 72. Она живёт в квартире на Арбате, как обычная пенсионерка. Маленькая пенсия — и умение выживать, считать каждую копейку. Звучит горько, но она сама говорит, что не жалеет о возвращении. Родина для неё — не абстракция, а воздух, без которого она не могла жить.
Да, у неё осталась боль. Она признаётся, что жалеет о браке с Драганом. Говорит: «Тогда я была жутко влюблена. А понять, что сделала ошибку, можно только спустя годы». Но она говорит это спокойно, без истерики. Это её способ принимать судьбу.
Она поддерживает связь с детьми. Сын живёт в Черногории, поёт в церковном хоре, занимается компьютерами. Дочка Настя — успешный педагог, преподаёт хореографию. И в этом, пожалуй, есть её тихая радость: её дети нашли свой путь, даже если он прошёл мимо неё.
Жизнь Светланы Смехновой — это не история про вечную славу. Это история про выборы, которые меняют всё. Про то, как можно бросить карьеру ради любви, потерять любовь ради Родины, а потом остаться у разбитого корыта и всё равно находить в себе силы улыбаться.
Её поступки часто казались нелогичными. Но разве жизнь сама по себе логична? Она яркая, противоречивая, и, может быть, именно поэтому так честна.
