Вероника закрывала последний отчёт за квартал, когда на экране телефона высветилось имя мужа. Звонок в рабочее время — это было странно, Максим обычно не беспокоил её в офисе.
— Слушаю, — коротко ответила она, зажимая трубку плечом и продолжая печатать.
— Веронь, у нас тут… ну, в общем, мама звонила. Они с Кириллом хотят на праздники приехать. На пару недель. Я уже согласился, — выпалил Максим одним духом.
Вероника замерла, отрывая взгляд от монитора.
— Ты согласился? Без меня? На две недели?
— Ну да… Они же родственники. Мама так обрадовалась, когда я сказал, что можно…
— Максим, мы же обсуждали, что встретим Новый год у моих родителей в загородном доме. Я уже всё согласовала.
— Твои родители подождут. А моя мама — она одна. И Кирюха тоже хочет повидаться. Вероника, ну пожалуйста, не устраивай из этого проблему.
Она выдохнула, массируя переносицу.
— Мы поговорим дома. Вечером.
Повесив трубку, Вероника откинулась на спинку кресла. Три года назад она влюбилась в Максима — обаятельного, внимательного, искреннего. Но после свадьбы что-то изменилось. Точнее, проявилось то, что раньше было скрыто. Максим оказался настолько привязан к матери, что любое её слово воспринимал как закон.
Людмила Фёдоровна с первого дня была против их брака. На свадьбе она сидела с кислым выражением лица и не скрывала недовольства выбором сына. После торжества свекровь отвела Веронику в сторону и прямо заявила:
— Ты недостаточно хороша для моего Максима. Он мог бы жениться на Лизе, дочери моей подруги. У них загородный дом, бизнес, связи. А ты что? Просто офисный работник.
Вероника тогда промолчала, не желая портить праздник. Но слова свекрови засели занозой. Особенно обидно было слышать это, учитывая, что именно Вероника была руководителем отдела маркетинга в крупной компании, а Максим — простым менеджером в небольшой фирме.
Квартира, в которой они жили, тоже была её собственностью. Трёхкомнатная, в хорошем районе, с видом на парк. Родители подарили её Веронике на двадцать пятый день рождения, оформив дарственную. Максим переехал туда сразу после свадьбы, не внеся ни копейки.
****
Вечером Вероника вернулась домой усталая. Максим сидел на диване, уткнувшись в телефон.
— Так о чём ты хотела поговорить? — спросил он, не поднимая головы.
— О твоей матери и брате. Максим, ты действительно думаешь, что я должна принимать их на две недели? Без моего согласия?
Он наконец оторвался от экрана и посмотрел на жену.
— А что такого? Это моя семья. У нас большая квартира, места хватит.
— Это МОЯ квартира, — твёрдо произнесла Вероника. — Моя, оформленная на моё имя. И я имею право решать, кто в ней живёт.
Максим нахмурился.
— Вот оно что… Значит, ты мне каждый раз будешь напоминать, что квартира твоя? Думаешь, я забыл?
— Я напоминаю, потому что ты забыл спросить меня. Мы планировали встретить Новый год у моих родителей. Они приглашали нас месяц назад.
— Твоим родителям всё равно. У них куча знакомых, они не заметят нашего отсутствия. А моя мама — она одна. Вечно одна сидит.
Вероника скрестила руки на груди.
— Одна? Кирилл с ней живёт. Ему двадцать семь лет, он целыми днями сидит у неё на шее. Работать не хочет, только пиво пьёт и в компьютер играет.
— Не говори так о моём брате!
— Я говорю правду. И знаешь, что меня больше всего бесит? То, что ты ни разу не поехал с моими родителями на ужин. Три раза они приглашали, три раза ты отказался. Но когда твоя мать зовёт, ты готов бросить всё.
Максим встал, раздражённо махнув рукой.
— Ладно, Вероника. Я уже согласился. Они приедут послезавтра. Не хочешь — уезжай к родителям сама.
Он ушёл в спальню, хлопнув дверью. Вероника осталась стоять посреди гостиной, сжимая кулаки. Она понимала: это только начало.
Людмила Фёдоровна и Кирилл появились на пороге в десять утра субботы. Вероника как раз собиралась выйти на пробежку, когда раздался звонок в дверь.
Максим распахнул её с широкой улыбкой.
— Мама! Кирюха! Проходите!
Свекровь вошла, окинув прихожую критическим взглядом. За ней тащился Кирилл с тремя огромными чемоданами.
— Здравствуйте, — холодно поздоровалась Вероника.
Людмила Фёдоровна едва кивнула в ответ.
— Максим, помоги брату занести вещи. А ты, Вероника, покажи, где мы будем жить.
«Где МЫ будем жить», — мысленно повторила Вероника слова свекрови, стараясь не показывать раздражения.
— Гостевая комната в конце коридора, — указала она направление.
Людмила Фёдоровна прошла туда, оглядываясь по сторонам.
— Маловато будет. Надо бы что-то переделать, чтобы удобнее было.
Вероника вышла на пробежку, не выдержав и минуты в одной квартире с этими людьми.
Вернувшись через час, она обнаружила свекровь на кухне. Людмила Фёдоровна разложила на столе свои банки с консервами, крупы и какие-то травы.
— Что это? — спросила Вероника.
— Продукты. Я привезла нормальную еду, потому что не знаю, чем вы тут питаетесь.
— Мы питаемся нормально.
— Вот как? А я смотрю, холодильник полупустой. Максим небось голодает.
Вероника открыла холодильник. Там было всё необходимое: овощи, фрукты, мясо, молочные продукты.
— Всё на месте.
— Да какие же это продукты! — презрительно фыркнула Людмила Фёдоровна. — Один йогурт вижу. А где творог? Где сметана домашняя? Небось, магазинную берёте.
Вероника развернулась и вышла из кухни. Спорить с этой женщиной было бесполезно.
Кирилл обустроился в гостиной, развалившись на диване с бутылкой пива. Телевизор орал на всю квартиру — какое-то ток-шоу.
— Кирилл, сделай потише, пожалуйста, — попросила Вероника.
Он посмотрел на неё с усмешкой.
— А что, мешает? Это же гостиная, тут телевизор для всех.
— Слишком громко.
— Ну извини, княгиня. Забыла, что ты тут хозяйка.
Максим вышел из спальни.
— Кирюха, ну убавь немного, ладно?
Брат нехотя взял пульт и снизил громкость на пару делений.
Вероника вернулась к себе в кабинет, где пыталась доделать рабочие документы. Но сосредоточиться не получалось — звуки телевизора, громкий голос Людмилы Фёдоровны, смех Кирилла — всё это давило на нервы.
В понедельник утром Вероника собиралась на работу, когда Людмила Фёдоровна остановила её в коридоре.
— Вероника, а ты не могла бы сегодня забежать в магазин? Нам нужна крупа, масло, ещё кое-что по мелочи.
— У меня важная встреча, я не успею.
— Ну как же так! Мы же гости, мы не знаем, где тут у вас магазины.
— Максим знает. Попросите его.
Свекровь поджала губы.
— Максим работает. Он устаёт. А ты… У тебя же офисная работа, небось, весь день на стуле сидишь.
Вероника застегнула пальто и вышла, не ответив. Ей не хотелось тратить время на споры. По дороге на работу она думала о том, как же её бесит эта ситуация. Людмила Фёдоровна вела себя так, будто Вероника обязана прислуживать гостям в собственном доме.
Весь день она была на совещаниях. В обеденный перерыв позвонил Максим.
— Привет. Слушай, мама говорит, что ты отказалась сходить в магазин.
— Я на работе, Максим. У меня важные переговоры.
— Ну ты же могла бы после работы зайти…
— Нет. Не могла бы. Если твоей матери что-то нужно, сходи ты. Или Кирилл. Он целый день дома сидит.
— Кирюха устал с дороги, ему надо отдохнуть.
Вероника прикрыла глаза, стараясь держать себя в руках.
— Знаешь, Максим, я не хочу сейчас это обсуждать. У меня через пять минут встреча.
Она повесила трубку, не дожидаясь ответа.
Вечером задержалась из-за внезапного звонка от клиента. Когда Вероника вернулась домой в девятом часу, Людмила Фёдоровна встретила её с недовольным видом.
— Вот ты и пришла. А мы тут голодные сидим. Максим с Кириллом пошли за продуктами сами.
— Я предупреждала, что задержусь.
— Хозяйка должна заботиться о семье, — назидательно произнесла свекровь. — Вот в моё время женщины не позволяли себе пропадать на работе допоздна. Дом всегда был на первом месте.
Вероника сбросила туфли и повесила пальто.
— В ваше время женщины многого себе не позволяли. К счастью, времена изменились.
— Ну да, изменились. Вот поэтому столько разводов. Жёны карьеру строят, а мужья голодные сидят.
Вероника прошла мимо свекрови, не желая продолжать разговор. Она зашла в спальню и села на кровать, массируя виски. Головная боль усиливалась.
На следующий день она позвонила матери во время обеденного перерыва. Вышла на улицу, чтобы никто не слышал разговора.
— Мам, я не выдержу. Они ведут себя так, будто я им что-то должна. Людмила Фёдоровна постоянно делает замечания, Кирилл вообще хамит. А Максим молчит.
— Доченька, это твоя квартира. Ты имеешь право выставить их за дверь.
— Я знаю. Но Максим обидится. Скажет, что я не уважаю его семью.
— А он уважает тебя? — спросила Надежда Ивановна. — Вероника, послушай меня. Я мать, я прожила жизнь. И я вижу, что происходит. Этот мальчик не защищает тебя. Он позволяет своей матери унижать жену в твоём же доме. Это неправильно.
— Мам, я понимаю, но…
— Никаких «но». Ты заслуживаешь уважения. Если Максим не может дать тебе этого, зачем тебе такой муж?
Вероника молчала, глядя на заснеженную улицу. Мать была права. Но признать это означало признать, что три года брака были ошибкой.
— Мам, я подумаю. Спасибо.
После работы Вероника зашла в кафе неподалёку от дома. Ей не хотелось возвращаться в квартиру, где её ждали свекровь с деверем. Она заказала кофе и села у окна, наблюдая за прохожими. Молодая пара смеялась, целовалась, обнимала друг друга. Вероника подумала о том, что давно не чувствовала себя счастливой рядом с Максимом. Когда же всё изменилось?
Она вспомнила их первую встречу — корпоративная вечеринка три года назад. Максим работал тогда в компании-партнёре. Он был обаятельным, внимательным, говорил комплименты. Они встречались полгода, потом он сделал предложение. Вероника согласилась, потому что верила: это любовь.
А теперь? Теперь она сидела в кафе, боясь возвращаться в собственный дом.
В среду вечером Людмила Фёдоровна устроила скандал из-за цветов. Вероника любила украшать квартиру живыми растениями — на подоконниках стояли фиалки, орхидеи, фикус. Она сама ухаживала за ними, поливала, подрезала листья. Это было её хобби, её маленькая отдушина после тяжёлого рабочего дня.
Вероника как раз поливала орхидею на подоконнике, когда в кухню ворвалась свекровь.
— Максим, скажи жене, чтобы убрала эти горшки. От них пыль и грязь, — заявила Людмила Фёдоровна, указывая на цветы.
Максим сидел за столом с ноутбуком.
— Мам, ну какая грязь? Это просто цветы.
— Я аллергик! У меня от них нос закладывает!
Вероника поставила лейку на подоконник и повернулась к свекрови.
— Людмила Фёдоровна, вы здесь уже четыре дня. Почему раньше ничего не говорили про аллергию?
— Потому что надеялась, что ты сама догадаешься! Нормальная хозяйка убрала бы всё лишнее, когда гости приезжают!
— Это не лишнее. Это мои цветы.
— Вот именно — твои! А о других ты не думаешь! — Людмила Фёдоровна скрестила руки на груди. — Я всю ночь чихала, не могла заснуть. Голова болела. А ты знать не хочешь!
Вероника посмотрела на Максима, ожидая, что он скажет хоть что-то. Но муж молчал, уткнувшись в экран ноутбука.
— Людмила Фёдоровна, если у вас аллергия, можете закрыть дверь в гостевую комнату.
— Что?! Ты мне указываешь?! Максим, ты слышишь, как она со мной разговаривает?!
Максим наконец оторвался от ноутбука.
— Веронь, ну может, правда уберём на время? Чтобы маме было комфортно.
Вероника скрестила руки на груди.
— Нет. Это мой дом, мои цветы. Если вашей матери некомфортно, она может уехать раньше.
Людмила Фёдоровна побагровела.
— Ах, вот как! Максим, твоя жена выгоняет меня!
— Я не выгоняю. Я просто не буду менять свою жизнь под ваши капризы.
Свекровь подошла ближе, уперев руки в бока.
— Капризы?! Да я у себя дома все цветы убрала, когда Максим был маленький! Потому что у него была астма! Вот что значит настоящая мать!
— У Максима не было астмы, — спокойно ответила Вероника. — Он сам мне рассказывал.
Людмила Фёдоровна запнулась, но быстро нашлась:
— Не было, потому что я вовремя убрала все раздражители! А ты даже этого не можешь сделать!
— Мам, хватит, — вмешался Максим. — Давайте не будем скандалить.
— Ты защищаешь её?! Свою мать не защищаешь, а её — защищаешь?!
— Я никого не защищаю, просто…
Свекровь развернулась и ушла в гостевую, громко хлопнув дверью. Вероника посмотрела на мужа.
— Спасибо за поддержку.
— Веронь, ну ты же понимаешь, она в возрасте…
— В каком возрасте? Ей пятьдесят шесть лет, а не восемьдесят. И она прекрасно понимает, что делает.
Максим вздохнул и снова уткнулся в ноутбук. Разговор был окончен.
В четверг Вероника решила, что больше не может терпеть. Она зашла к Максиму в спальню, где тот лежал, уткнувшись в телефон.
— Нам нужно поговорить.
— О чём?
— О твоей семье. Максим, я не могу больше. Твоя мать лезет во всё, Кирилл хамит, а ты молчишь. Это моя квартира, и я хочу, чтобы они уехали.
Максим сел на кровати.
— Вероника, ну ещё неделя. Потерпи.
— Я не хочу терпеть! Ты не понимаешь? Они ведут себя так, будто я здесь лишняя!
— Ты преувеличиваешь.
— Нет, не преувеличиваю. И знаешь что? Я уезжаю к родителям. На праздники. Если ты хочешь — поехали со мной. Если нет — оставайся с матерью.
Максим нахмурился.
— Ты не можешь просто взять и уехать.
— Могу. Это моя квартира, и я делаю, что хочу.
Он встал, раздражённо махнув рукой.
— Вечно ты со своей квартирой! Думаешь, я не знаю, что ты считаешь меня приживалой?
— Я так не думаю. Но ты ведёшь себя так, будто забыл, где живёшь.
Максим вышел из спальни, хлопнув дверью.
Вероника начала собирать вещи. Она достала дорожную сумку, сложила туда одежду, косметику, документы. Сердце колотилось — она впервые за три года брака принимала такое серьёзное решение.
Максим вернулся через полчаса. Зайдя в спальню, он увидел почти собранную сумку.
— Что это?
— Я же сказала. Уезжаю к родителям.
Он подошёл ближе, скрестив руки на груди.
— Вероника, ты понимаешь, что делаешь? Ты бросаешь меня с семьёй в праздники.
— Я не бросаю. Я просто не хочу больше терпеть хамство в своём доме.
Максим замолчал, глядя на жену. Потом что-то щёлкнуло в его голове, и он выпалил фразу, которая перевернула всю их жизнь:
— Мама с братом приехали, они тебя не любят. Когда мы вернёмся, чтоб тебя уже не было!
Вероника замерла с вещами в руках. Она медленно повернулась к мужу, глядя на него так, будто видела впервые.
— Повтори, что ты сказал?
Максим осёкся, поняв, что ляпнул лишнего.
— Я… Ну, в общем… Ты же сама понимаешь, что мама…
— Я всё поняла, — холодно произнесла Вероника. — Ты хочешь, чтобы я ушла из СВОЕЙ квартиры?
— Нет, я не то хотел сказать…
— Тогда что?
Он замялся, не зная, как выкрутиться.
— Вероника, я просто…
Она достала телефон и набрала номер отца.
— Пап? Приезжай, пожалуйста. Срочно. Возьми с собой ребят из охраны.
Максим побледнел.
— Зачем ты звонишь?
Вероника не ответила, продолжая собирать вещи. Только теперь она складывала не свои, а его — футболки, джинсы, куртки.
Сергей Владимирович приехал через сорок минут. С ним были два охранника — крепкие мужчины в чёрных куртках.
Вероника встретила отца в прихожей.
— Спасибо, что приехал.
— Что случилось?
— Я выставляю мужа с его семьёй. Они больше не живут в моей квартире.
Людмила Фёдоровна вышла из гостевой комнаты, услышав незнакомые голоса.
— Что происходит?
Вероника повернулась к ней.
— Собирайте вещи. Вы уезжаете. Прямо сейчас.
Свекровь расхохоталась.
— Ты что, с ума сошла?! Мы никуда не поедем!
— Поедете. Это моя квартира, и я имею право решать, кто в ней живёт.
Людмила Фёдоровна посмотрела на сына.
— Максим! Ты будешь терпеть это?!
Максим стоял, бледный как полотно, не зная, что сказать.
Кирилл вышел из гостиной с бутылкой пива в руке.
— Чё за движуха?
— Собирай вещи, — коротко бросила ему Вероника.
— Ты чё, совсем офигела? Это не твоё дело!
Охранники сделали шаг вперёд. Кирилл сглотнул и отступил.
Через десять минут чемоданы стояли в прихожей. Людмила Фёдоровна пыталась давить на жалость:
— Вероника, ну куда мы поедем в такое время? На улице холодно, уже поздно…
— Не моя проблема. Вызывайте такси.
— Максим, скажи что-нибудь!
Максим молчал, глядя в пол.
Вероника повернулась к нему.
— И ты тоже собирай вещи.
Он поднял голову.
— Что?
— Ты слышал. Собирай вещи и уходи.
— Вероника, но это же…
— Моя квартира. Именно. И я больше не хочу видеть тебя здесь.
Максим попытался подойти ближе, но охранники преградили ему путь.
— Веронь, ну давай поговорим…
— Не о чем говорить. Ты сказал, что хочешь, чтобы меня не было, когда вы вернётесь. Так вот, это вас здесь не будет. Собирай вещи.
Максим понял, что отступать некуда. Он прошёл в спальню и начал складывать одежду в сумку. Руки дрожали.
Людмила Фёдоровна пыталась вразумить невестку:
— Ты пожалеешь об этом! Максим — хороший муж! Таких не найдёшь!
— Хороший муж не выгоняет жену из её же квартиры, — спокойно ответила Вероника.
— Да он не выгонял! Просто сказал сгоряча!
— Сгоряча говорят правду.
Кирилл стоял у стены, сжимая бутылку пива. Он явно не ожидал такого поворота.
Максим вышел из спальни с двумя сумками.
— Я всё собрал.
Вероника кивнула охранникам. Те подняли чемоданы и вынесли их в подъезд.
— Ключи, — протянула руку Вероника.
— Что?
— Ключи от квартиры. Отдай.
Максим покопался в кармане и достал связку ключей. Положил их на ладонь жены.
Людмила Фёдоровна, Кирилл и Максим стояли в подъезде с вещами. Свекровь продолжала причитать:
— Максим, позвони ей! Скажи, что ты не хотел!
— Бесполезно, мам, — тихо ответил сын.
Кирилл пнул чемодан.
— Вот дура! Сама пожалеет!
Максим достал телефон и вызвал такси. Через пятнадцать минут они уехали.
****
Вероника закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Сергей Владимирович подошёл к дочери.
— Ты уверена, что сделала правильно?
— Да, пап. Абсолютно уверена.
— Тогда поехали к нам. Мама ждёт. Она волнуется.
Вероника кивнула. Она взяла сумку, которую собрала для поездки, и вышла из квартиры вместе с отцом.
****
На следующий день Максим звонил пять раз. Вероника не брала трубку. Потом он написал длинное сообщение с извинениями. Она прочитала и удалила.
Через неделю Вероника подала на развод. Максим попытался встретиться, но она отказалась.
— Мне не о чём с тобой говорить, — сказала она по телефону. — Квартира моя, имущества совместного нет. Развод через ЗАГС, если ты согласен. Если нет — через суд, но результат будет тот же.
— Вероника, я понимаю, что был не прав…
— Ты не просто был не прав. Ты показал своё истинное лицо. И я благодарна судьбе, что увидела это до того, как у нас появились дети.
Она повесила трубку.
****
Максим согласился на развод через ЗАГС. Они встретились один раз, чтобы подать заявление. Он выглядел потерянным — тёмные круги под глазами, помятая куртка.
— Вероника, может, мы ещё…
— Нет, — твёрдо ответила она.
Через месяц развод был оформлен.
****
Новый год Вероника встретила в загородном доме родителей. За столом были мама, папа, несколько близких друзей семьи. Тепло, уютно, спокойно.
— Доченька, ты счастлива? — спросила Надежда Ивановна, обнимая дочь.
Вероника посмотрела в окно, где падал снег.
— Да, мам. Я счастлива. Потому что я наконец освободилась.
Максим встречал Новый год в двухкомнатной квартире матери. Людмила Фёдоровна причитала, Кирилл пил пиво, а он сидел и думал о том, как одна фраза разрушила его жизнь. Он потерял жену, квартиру, уважение к себе. И всё из-за того, что не смог защитить женщину, которую когда-то любил.
Вероника больше никогда не видела его. Она продолжала жить в своей квартире, строить карьеру и радоваться каждому дню. Потому что теперь в её доме были только те, кто её уважал и ценил. А остальные остались за порогом — там, где им и место.
