— Ты хоть понимаешь, что сейчас ляпнул? — Марина отложила нож, которым нарезала овощи, и медленно повернулась к мужу.
Андрей сидел за кухонным столом, уткнувшись в телефон, и, казалось, не замечал, какую петарду только что подпалил…
— А что такого? — он пожал плечами, не отрывая взгляда от экрана. — Мама всегда мечтала жить в центре. А теперь, когда отец ушёл, ей одной в той трёхкомнатной совсем тоскливо. Логично, что она переедет к нам.
Марина почувствовала, как кровь приливает к лицу. Четыре года они копили на первоначальный взнос. Потом еще три года выплачивали ипотеку, отказывая себе буквально во всём. И вот, когда они наконец расплатились с банком, эта новость. Как гром среди ясного неба.
— Логично? — Марина глубоко вдохнула, стараясь говорить спокойно. — Ты считаешь логичным то, что даже не обсудил это со мной? Просто поставил перед фактом?
— Да что тут обсуждать? — Андрей наконец оторвался от телефона и посмотрел на жену с таким искренним непониманием, что Марина на секунду растерялась. — Это моя мать. У нас две комнаты. Одна будет наша, другая — её. Всё просто.
— Всё просто? — голос Марины предательски дрогнул. — А как насчёт того, что мы планировали детскую? Что мы наконец-то собирались завести ребёнка?
— Ребёнка можно и в нашей комнате разместить, — отмахнулся Андрей. — Кстати, мама уже предложила помогать с малышом, когда он появится. Так что все только выиграют.
Марина почувствовала, как к горлу подступает ком. Это какой-то абсурд. Она словно в дурном сне…
— Андрей, — произнесла она медленно, чётко проговаривая каждое слово. — Я не хочу жить с твоей матерью. Я её уважаю, но я хочу, чтобы у нас было своё пространство. Своя жизнь.
— Да ладно тебе, — он поднялся из-за стола и подошёл к ней, пытаясь обнять. — Не драматизируй. Мама уже всё решила. В четверг приедет грузовая газель.
Марина отстранилась, словно его прикосновение обожгло.
— В какой четверг?
— В этот, — спокойно ответил Андрей. — Через два дня.
Вера Павловна звонила каждый день. Иногда по нескольку раз.
— Мариночка, я тут шторы новые присмотрела. Что думаешь, бежевые или всё-таки персиковые?
— Вера Павловна, я на работе, — отвечала Марина, стараясь, чтобы голос звучал нейтрально.
— Ой, да я быстренько! Просто чтобы ты знала — я уже почти все вещи упаковала. Кстати, твои полочки в ванной я, наверное, немного перестрою. Мне для моих кремушков места нужно больше…
Марина механически кивала в трубку, хотя свекровь не могла этого видеть.
После известия о переезде прошла неделя. Вера Павловна уже трижды приезжала «на разведку», как она это называла, и каждый раз находила что-то, что нужно было «немного подправить».
То кухонные шкафчики были неправильно организованы, то диван в гостиной стоял «совсем не так, как надо». А в последний раз она привезла с собой какую-то нелепую вазу из цветного стекла и поставила её на журнальный столик, заявив, что «теперь здесь совсем другая энергетика».
— Мариночка, ты меня слушаешь? — голос свекрови вернул её к реальности.
— Да, Вера Павловна. Мне нужно идти, совещание, — соврала Марина и отключилась.
В кабинете было тихо. Рабочий день давно закончился, и все разошлись по домам. Всем было куда идти. А ей?
Марина посмотрела на часы. Восемь вечера. Андрей писал, что ужинает с клиентами и будет поздно. Это стало происходить всё чаще. Сначала переработки, потом срочные встречи… Словно он специально избегал дома и этих разговоров.
Она открыла браузер и вбила в поисковик: «Съёмные квартиры в Москве».
— Ты совсем с ума сошла? — Андрей смотрел на неё так, словно она только что предложила ограбить банк. — Какая ещё съёмная квартира?
— Однокомнатная, в Медведково, — спокойно ответила Марина, помешивая чай. — Не самый центр, конечно, но до метро семь минут пешком.
— Это шутка такая?
— Нет, не шутка. Я посмотрела свой бюджет. Мне хватит.
Андрей нервно провёл рукой по волосам.
— То есть ты хочешь сказать, что собираешься бросить меня? Из-за того, что моя мать переезжает к нам?
— Я не бросаю тебя, Андрей, — устало ответила Марина. — Я просто не хочу жить втроём. Если ты считаешь, что твоя мать должна жить с нами — пожалуйста. Я не против. Но я буду жить отдельно.
— Это ультиматум?
— Это моё решение.
Андрей смотрел на неё несколько секунд, потом покачал головой.
— Ты даже не представляешь, как ты меня разочаровываешь.
— А ты меня, — тихо ответила Марина.
Вечером она собрала самые необходимые вещи. Остальное можно будет забрать потом. Ключи от съёмной квартиры приятно холодили ладонь.
Весь следующий день телефон разрывался от звонков. Марина не брала трубку. Только отправила короткое сообщение Андрею, что с ней всё в порядке, и она сейчас не готова разговаривать.
Её новое жилище было маленьким, но чистым. Светлая комната с минимумом мебели, крохотная кухня, санузел. Ничего лишнего. Ничего чужого.
Вечером в дверь позвонили. На пороге стоял Андрей. Осунувшийся, взъерошенный.
— Как ты меня нашел? — спросила Марина, не приглашая его войти.
— По геолокации в телефоне, — он попытался улыбнуться, но вышло криво. — Можно войти?
Марина помедлила, но отступила, пропуская его в квартиру.
— Здесь… уютно, — неуверенно произнёс Андрей, оглядываясь.
— Не нужно, — покачала головой Марина. — Зачем ты пришёл?
— Ты серьёзно думаешь, что я просто так отпущу тебя? — он шагнул к ней, но Марина отступила.
— Я не вещь, Андрей. Меня нельзя «отпустить» или «не отпустить». Я сама решаю, где мне жить.
— Марин, ну послушай, — его голос стал мягче. — Я поговорил с мамой. Она расстроена, конечно, но готова подождать с переездом. Давай всё обсудим. Вернись домой.
— И что изменится? — спросила Марина. — Через месяц, через два мы снова вернёмся к этому разговору. И твоя мама всё равно переедет к нам. Просто потому, что ты не способен ей отказать.
Андрей вздохнул и опустился на единственный стул.
— Она просто одинока. С тех пор как отец ушёл…
— Я понимаю, — кивнула Марина. — Правда понимаю. Но это не значит, что решением её одиночества должно стать разрушение нашей семьи.
— Ничего не разрушится, — упрямо возразил Андрей. — Многие так живут. Взрослые дети с родителями под одной крышей.
— А Я не хочу так жить, — просто ответила Марина.
Они замолчали. За окном шумел вечерний город. Где-то вдалеке сигналили машины.
— Я люблю тебя, — вдруг сказал Андрей. — Очень. Пожалуйста, вернись.
Марина почувствовала, как к глазам подступают слёзы, но сдержалась.
— Я тоже тебя люблю. Но не вернусь. Не сейчас.
Прошло две недели. Марина привыкала к новой жизни. К тому, что не нужно готовить ужин на троих. К тому, что можно расставлять вещи так, как хочется ей. К тому, что никто не комментирует каждое её действие.
Андрей звонил каждый день. Иногда они разговаривали, иногда нет. Пару раз он приезжал, привозил какие-то мелочи из дома. В последний раз они даже поужинали вместе в небольшом кафе неподалёку.
— Мама всё-таки переехала, — сказал он, когда они уже допивали чай. — Заняла гостевую комнату.
Марина кивнула. Она так и думала.
— Как вам живётся вдвоём?
Андрей помолчал, потом неожиданно улыбнулся.
— Знаешь, я и забыл, какая она… деятельная. Всё время что-то переставляет, перекладывает. Вчера перевесила все картины в коридоре, потому что «так гармоничнее».
— Мне знакомо, — Марина не смогла сдержать улыбку.
— Она теперь каждый вечер готовит. Говорит, что я совсем отощал за эти дни. Правда, она использует столько масла, что скоро я точно не отощаю.
Они рассмеялись, и на секунду Марине показалось, что всё как прежде. Но это была иллюзия.
— А еще она завела привычку стучаться в мою комнату каждые полчаса и спрашивать, не нужно ли мне чего-нибудь, — продолжил Андрей. — Вроде бы забота, а спать невозможно.
— Могу представить, — кивнула Марина.
— И знаешь, что самое странное? — он наклонился к ней через стол. — Я вдруг понял, что совершенно не помню, когда в последний раз мы с тобой были просто вдвоём. Без маминых звонков, без её советов, без её… присутствия.
Марина удивлённо посмотрела на него.
— Правда?
— Правда, — он взял её за руку. — Я скучаю по тебе, Марин. По нам. По тому, как было раньше…
— Нет, мам, мы не будем это обсуждать, — голос Андрея звучал напряжённо, но твёрдо. — Я уже всё решил.
Марина замерла в коридоре их старой квартиры, куда приехала забрать остальные вещи. Она не хотела подслушивать, но разговор на кухне был слишком громким.
— Но, Андрюшенька, — голос Веры Павловны дрожал. — Ты же не можешь вот так просто бросить родную мать! Куда я пойду?
— Никто тебя не бросает, мам. У тебя прекрасная трёхкомнатная квартира. Там, где ты жила всю жизнь.
— Но мне там одиноко! — в голосе свекрови появились слезливые нотки. — С тех пор как твой отец ушёл…
— Я знаю, мам. И я буду приезжать к тебе чаще. Обещаю. Но жить мы будем отдельно.
— Всё эта твоя! — вдруг выкрикнула Вера Павловна, и в её голосе появились металлические нотки. — Это она тебя настроила против родной матери!
— Мама, — голос Андрея стал неожиданно жёстким. — Марина здесь ни при чём. Это моё решение. Моё, понимаешь? И я не хочу больше это обсуждать.
Повисла тишина. Потом раздались торопливые шаги, и мимо застывшей в коридоре Марины прошла Вера Павловна. Её лицо было искажено гневом, в глазах стояли слёзы. Она даже не взглянула на невестку, просто прошла мимо и громко хлопнула дверью своей комнаты.
Андрей вышел из кухни и замер, увидев Марину.
— Ты всё слышала? — спросил он устало.
Она кивнула.
— Давно ты здесь?
— Только пришла, — Марина подошла к нему ближе. — Что происходит?
Андрей вздохнул и потёр виски.
— Я сказал маме, что она должна вернуться в свою квартиру.
— Почему? — тихо спросила Марина, хотя в глубине души уже знала ответ.
— Потому что я хочу, чтобы ты вернулась, — просто ответил он. — А ты не вернёшься, пока здесь живёт моя мать. Я прав?
Марина помолчала, потом кивнула.
— Прав.
— Ты знаешь, эти недели… они многое мне показали, — Андрей говорил медленно, словно подбирая слова. — Я вдруг понял, что всю жизнь позволял маме решать за меня. Куда поступать, где работать, с кем общаться. Даже наша свадьба была больше её праздником, чем нашим.
Марина молчала. Всё это было правдой, но она никогда не говорила об этом вслух. Не хотела давить.
— И когда ты ушла, я сначала злился, — продолжил Андрей. — Думал, как ты можешь так поступать, это же моя мать. А потом… потом я начал вспоминать. И понял, что она всегда стояла между нами. Всегда была третьей в нашем браке. И я позволял ей это.
Он взял Марину за руки.
— Я не хочу больше так. Я хочу, чтобы мы были семьёй. Настоящей. Только ты и я.
— А как же твоя мать? — спросила Марина. — Ты слышал, что она сказала. Она думает, что я настроила тебя против неё.
— Она привыкнет, — твёрдо сказал Андрей. — Должна привыкнуть. Потому что другого варианта нет…
Вера Павловна уехала через три дня. Молча собрала вещи, ни с кем не попрощалась. Просто вызвала такси и уехала, оставив ключи на тумбочке в прихожей.
Андрей звонил ей каждый день, но она не брала трубку. Только отправляла короткие сообщения, что с ней всё в порядке. Марина слышала, как он разговаривает с отцом, спрашивает, не появлялась ли мать у него. Слышала, как он звонит маминым подругам.
— Она справится, — сказала Марина, когда Андрей в очередной раз положил трубку с озабоченным видом. — Она сильная женщина. Сильнее, чем ты думаешь.
— Знаю, — кивнул он. — Просто… я чувствую себя предателем.
— Ты не предатель, — Марина обняла его. — Ты просто наконец-то повзрослел.
Прошло ещё две недели. Марина постепенно перевозила вещи обратно. Их квартира снова становилась их домом. Без ярких ваз, без персиковых штор, без чужих правил.
Однажды вечером, когда они ужинали, зазвонил телефон Андрея. Он взглянул на экран и вдруг улыбнулся.
— Мама, — сказал он, прежде чем ответить. — Алло? Мам? Да, конечно, я слушаю.
Марина видела, как меняется выражение его лица. Удивление, недоверие, потом — облегчение.
— Правда? — он улыбнулся ещё шире. — Нет, что ты, мы будем только рады. Конечно. Хорошо, тогда в воскресенье. Да, я помню дорогу. Передам. Я тоже тебя люблю, мам.
Он отложил телефон и посмотрел на Марину.
— Она пригласила нас на обед. В воскресенье.
— Серьёзно? — Марина не могла скрыть удивления.
— Да. И знаешь, что ещё? Она сказала, что… — он запнулся, словно не веря собственным словам. — Она сказала, что я поступил правильно. Что ей нужно было это время, чтобы понять, что я уже не мальчик, которому нужна её постоянная опека. Что у меня своя семья.
— Вот это да, — тихо произнесла Марина.
— И ещё она сказала, что хочет помириться с тобой, — добавил Андрей. — Просила передать, что понимает, почему ты поступила именно так. И что… уважает твоё решение.
Марина почувствовала, как к глазам подступают слёзы. Она не ожидала такого поворота.
— И что ты ответил?
— Что мы приедем, — улыбнулся Андрей. — Что мы будем рады.
В воскресенье они долго стояли перед дверью квартиры Веры Павловны. Андрей явно нервничал, Марина тоже.
— Готова? — спросил он, прежде чем нажать на звонок.
— Нет, — честно ответила Марина. — Но давай попробуем.
Дверь открылась почти сразу. На пороге стояла Вера Павловна. Она выглядела… иначе. Подстриглась, сменила привычный домашний халат на элегантное платье. И улыбалась — неуверенно, но искренне.
— Проходите, — она отступила, пропуская их в квартиру. — Я так рада, что вы пришли.
Андрей обнял мать, и Марина заметила, как та на мгновение прильнула к нему, словно ребёнок. Потом Вера Павловна повернулась к ней.
— Марина, — она протянула руку. — Я хочу извиниться. За всё. Я была… неправа.
Марина пожала протянутую руку и неожиданно для себя обняла свекровь.
— Всё хорошо, Вера Павловна. Правда.
Обед прошёл на удивление спокойно. Они говорили о погоде, о новостях, о работе. Вера Павловна расспрашивала Андрея о его новом проекте, и в её вопросах не было привычной критики. Она даже спросила Марину о её планах на повышение, хотя раньше никогда не интересовалась её карьерой.
Когда они уже собирались уходить, Вера Павловна вдруг сказала:
— Знаете, я тут подумала… Может, мне квартиру сдать? Не насовсем, конечно. Просто… давно хотела в круиз съездить. Подруга зовёт. А потом, может, на море. Деньги от аренды пригодятся.
Андрей удивлённо посмотрел на мать.
— Ты серьёзно?
— Абсолютно, — кивнула она. — Сидеть в четырёх стенах… это не по мне. Да и возраст ещё не тот, чтобы себя заживо хоронить.
— Это отличная идея, — улыбнулась Марина. — Круиз — это замечательно.
— Вот и я так подумала, — Вера Павловна вдруг лукаво улыбнулась. — А то всё «мама то, мама сё». А я ещё, между прочим, ого-го!
Они рассмеялись.
— Поможешь с документами оформить аренду? — спросила Вера Павловна у сына. — А то я в этих бумажках ничего не понимаю.
— Конечно, мам, — кивнул Андрей. — Обязательно.
Домой они ехали молча. Каждый думал о своём. Марина смотрела в окно на проносящийся мимо город и думала о том, как странно всё обернулось. Как одно решение — её решение — изменило всех троих.
— О чём думаешь? — спросил Андрей, когда они уже подъезжали к дому.
— О том, что иногда нужно просто сделать шаг в сторону, чтобы увидеть полную картину, — ответила Марина. — Я ведь не планировала уходить навсегда. Просто хотела… не знаю, встряхнуть всё. А в итоге…
— В итоге мы все изменились, — закончил за неё Андрей. — И, знаешь, я думаю, это к лучшему.
— Я тоже так думаю, — кивнула Марина.
Они поднялись в квартиру. Их квартиру. Их дом.
— Марин, — вдруг сказал Андрей, когда они уже были в прихожей. — Помнишь, ты говорила о детской?
— Помню, — она внимательно посмотрела на него.
— Я подумал… может, пора? Комната пустует. И мы наконец-то расплатились с ипотекой. И…
— И твоя мама уезжает в круиз, — с улыбкой закончила Марина.
— И это тоже, — рассмеялся Андрей. — Так что скажешь?
Марина обняла его.
— Скажу, что самое время.
Они стояли в прихожей своей квартиры, обнявшись, и впервые за долгое время чувствовали, что действительно дома. Что их дом — это не стены, не мебель, не вещи. Их дом — это они сами. И те границы, которые они научились отстаивать.
А за окном шумел вечерний город. Где-то вдалеке сигналили машины. Начиналась весна…
