Рита вышла из офиса в восьмом часу вечера. Летний день уже клонился к закату, но духота всё ещё висела над городом. Женщина устало потянулась и направилась к остановке. Автобус, как назло, ушёл прямо перед носом. Следующий через двадцать минут.
Достав телефон, Рита набрала мужа.
— Павел, ты дома?
— Да, а что?
— Автобус упустила. Может, заберёшь меня? На машине пять минут всего.
— Не могу, тут Лёша пришёл. Мы с ним кое-что обсуждаем.
Рита закатила глаза. Лёша — двоюродный брат Павла, личность крайне сомнительная. Тридцать пять лет, нигде толком не работает, перебивается случайными заработками. А главное — пьёт. Не каждый день, но если начинает, то останавливается только когда деньги кончаются или жена Светлана силой домой утащит.
— Ладно, сама доберусь, — Рита отключилась.
В автобусе было душно и тесно. Рита думала о том, что завтра суббота, и нужно будет отвезти племянников на занятия. Старшему, Диме, десять лет, ходит на плавание. Младшей, Кате, семь, занимается танцами. Сестра Риты, Ольга, работала медсестрой и по субботам дежурила в больнице. Поэтому возить детей приходилось Рите.
Машину покупали три года назад именно для этого. Ну и чтобы на работу ездить — Рита работала менеджером в строительной компании, часто приходилось выезжать на объекты. Павел согласился на покупку, но с условием — оформляют на двоих. Мол, в браке всё общее. Рита не стала спорить, хотя большую часть суммы внесла именно она — продала золотые украшения, доставшиеся от бабушки.
Павел машиной почти не пользовался. Работал программистом, офис в пяти минутах ходьбы от дома. Изредка брал машину по выходным — съездить на рыбалку или к друзьям на дачу. Рита не возражала, следила только, чтобы бензин доливал после себя.
Войдя в подъезд, Рита уже на лестнице услышала громкие голоса. Чем выше поднималась, тем отчётливее становились звуки. Смеялись, что-то громко обсуждали. Женщина тяжело вздохнула — значит, Лёша уже успел набраться.
Открыв дверь своим ключом, Рита сняла туфли и прошла на кухню. Картина была предсказуемая: за столом сидели Павел и Лёша, перед ними стояла початая бутылка водки, тарелка с нарезанными огурцами и хлеб. Лёша покачивался на стуле, глаза у него были мутные, блуждающий взгляд.
— О, Ритка пришла! — Лёша попытался встать, но чуть не упал, схватившись за край стола. — Красавица жена у тебя, Пашка!
Павел тоже был навеселе, но держался получше.
— Рит, мы тут это… Лёше надо срочно в Подольск съездить. К тёще. Светка с детьми там, ждут его.
— И что? — Рита поставила сумку на подоконник.
— Ну, последняя электричка уже ушла. Я подумал, может, на машине…
Рита перевела взгляд с мужа на его брата. Лёша еле держался на ногах, пытаясь сфокусировать взгляд.
— Ты серьёзно? Посмотри на него! Павел встал из-за стола, в руке у него были ключи от машины.
— Да нормально Лёшка доедет. Дорога прямая, пробок вечером нет.
— Павел, ты в своём уме? — Рита сделала шаг вперёд. — Человек пьяный в стельку!
— Не преувеличивай. Выпили немного, для настроения.
— Немного? — Рита указала на почти пустую бутылку. — Да он на ногах не стоит!
Лёша попытался выпрямиться, изображая трезвость.
— Всё нормально, Ритуль. Я аккуратно. Тихонечко доеду.
— Тихонечко он доедет, — Рита покачала головой. — До первого столба или до первого гаишника. А потом что? Машину на штрафстоянку, права заберут, а нам расхлёбывай.
— Не накаркай! — Павел нахмурился. — Лёша опытный водитель.
— Опытный алкоголик, ты хотел сказать, — Рита скрестила руки на груди.
— Эй, полегче! — Павел повысил голос. — Это мой брат!
— Двоюродный. И это не даёт ему права садиться пьяным за руль нашей машины.
— Ритка права, — неожиданно встрял Лёша. — Не надо мне машину. Я на такси поеду.
— На какие деньги? — спросил Павел. — До Подольска три тысячи минимум.
— Так у меня ж нет столько, — Лёша развёл руками и чуть не потерял равновесие.
— Вот и давай ключи, поезжай, — Павел протянул брату связку.
Рита быстро подошла и выхватила ключи из рук мужа.
— Даже не думай!
— Ты что себе позволяешь? — Павел покраснел от злости.
— Не позволяю пьяному человеку сесть за руль машины, которую я покупала!
— Мы покупали! На двоих оформлена!
— Оформлена на двоих, но деньги в основном мои были. Забыл, как я бабушкины серьги продавала?
— Это наша общая машина!
— Машина у нас общая, значит, он может ездить, — заорал Павел.
— Общая, но не для алкашей за рулём, — отрезала Рита.
В кухне повисла тишина. Лёша опустился обратно на стул, понимая, что влип в неприятную историю. Павел дышал тяжело, сжимая кулаки.
— Знаешь что? — муж подошёл вплотную к Рите. — Достала ты меня. Вечно всем недовольна. Брат мой тебе не нравится, друзья мои не нравятся.
— Мне не нравится, когда пьяные люди хотят сесть за руль. Это преступление, между прочим.
— Преступление, — передразнил Павел. — Святоша нашлась.
Рита отошла к окну, сжимая ключи в кармане халата. За окном уже стемнело, во дворе зажглись фонари. Внизу стояла их серебристая Шкода — не новая, но ухоженная, Рита регулярно возила её на мойку и техобслуживание.
— Павел, давай поговорим трезво. В прямом смысле. Лёша сейчас не в состоянии вести машину. Если его остановят — это штраф минимум сто тысяч, лишение прав, машину заберут. А если, не дай бог, авария?
— Не будет никакой аварии!
— А если будет? Если собьёт человека? Ты готов жить с этим?
Павел промолчал, отвернувшись к холодильнику. Достал ещё одну бутылку пива, открыл.
— Лёш, может, правда на такси? — неуверенно спросил муж брата. — Я тебе завтра деньги верну.
— Да ладно, Пашка. Я тут у вас на диване переночую, а утром поеду.
— Нет уж, — Рита покачала головой. — Утром мне нужна машина. Везти детей сестры на занятия.
— Опять эти дети! — взорвался Павел. — Вечно ты с ними носишься! Не свои же!
— Племянники. И я обещала сестре.
— А я обещал брату помочь!
— Помоги деньгами на такси. Или вызови ему машину. Но наша останется во дворе.
Павел допил пиво и с грохотом поставил бутылку на стол.
— Знаешь что? Раз машина такая твоя личная, может, и за квартиру будешь платить сама? А то живём в твоей квартире, ездим на твоей машине. Может, мне вообще здесь лишний?
Рита устало потёрла переносицу. Этот разговор повторялся регулярно. Как только Павлу что-то не нравилось, сразу начинал припоминать, что квартира не его. Хотя когда женились, клялся, что это неважно, что главное — любовь.
— Павел, не начинай. Ты прекрасно знаешь, что я никогда тебе этим не попрекала. Но безопасность важнее всего.
— Безопасность, — фыркнул муж. — А когда твоя сестрица к нам с детьми приходит и до полуночи сидит, это нормально?
— Это другое.
— Конечно, другое! Твои родственники — это святое, а мои — алкаши и неудачники!
Лёша поднял голову.
— Пашка, я пойду, наверное. Не хочу быть причиной скандала.
Брат попытался встать, но ноги не слушались. Ухватившись за стол, Лёша сделал несколько неуверенных шагов к двери.
— Сиди! — рявкнул Павел. — Никуда ты не пойдёшь. Это мой дом тоже!
— Квартира моя, если ты забыл, — тихо напомнила Рита.
— Вот! — Павел ткнул в её сторону пальцем. — Вот оно, истинное лицо! Попрекаешь!
— Я просто констатирую факт. И факт ещё в том, что твой брат пьян и за руль ему садиться нельзя.
Рита вышла из кухни и направилась в спальню. Нужно было переодеться, принять душ, успокоиться. Но не успела она дойти до комнаты, как услышала звук открываемой двери. Обернувшись, увидела, что Павел надевает куртку.
— Ты куда?
— Поеду с Лёшей. Довезу его и вернусь.
— Павел, ты тоже выпил!
— Два бокала всего. Я в норме.
Муж полез в карман куртки, потом начал шарить по полке в прихожей.
— Где ключи?
— Я их не дам.
— Рита, не зли меня. Давай ключи.
— Нет.
Павел подошёл к жене вплотную. От него пахло алкоголем и сигаретами. Рита невольно отступила на шаг.
— Ключи. Быстро.
— Павел, одумайся. Утром на трезвую голову отвезёшь брата куда угодно.
— Мне не нужны твои советы!
Муж схватил Риту за руку, пытаясь залезть в карман её халата. Женщина вырвалась и отбежала в сторону ванной.
— Совсем с ума сошёл?
— Это ты сошла! — крикнул Павел. — Командовать вздумала!
Из кухни вышел Лёша, держась за стену. Пьяное лицо приобрело серьёзное выражение.
— Паш, может, правда, завтра поеду. Не хочу, чтобы из-за меня вы ругались.
— Стой где стоишь! — Павел развернулся к брату. — Сейчас поедем. Машина оформлена на нас обоих, я имею полное право распоряжаться ею как хочу!
— Право распоряжаться не означает право подвергать опасности жизни людей! — Рита прижала руку с ключами к груди. — Павел, ты понимаешь, что говоришь? Если Лёша собьёт кого-то, отвечать будем мы оба!
— Никого он не собьёт!
— А если собьёт? Готов сесть в тюрьму за соучастие? Потому что ты дал машину пьяному человеку!
Рита решительно подошла к мужу и выхватила из его рук телефон, который Павел достал, чтобы вызвать такси.
— Что ты делаешь?
— Предотвращаю преступление. Павел, я не шучу. Если кто-то из вас попытается сесть за руль в таком состоянии, я немедленно звоню в полицию.
— Ты с ума сошла! На родного мужа полицию вызовешь?
— Если это спасёт чью-то жизнь — да!
Лёша покачнулся и тяжело опустился на табуретку в прихожей.
— Слушайте, я пошутил просто. Доеду нормально, чего вы распереживались. По прямой же ехать, не по серпантину.
Рита даже не повернулась в его сторону. Шутки пьяного человека про вождение в нетрезвом виде казались ей кощунственными. Два года назад её коллегу сбил пьяный водитель. Женщина выжила, но полгода провела в больнице, до сих пор хромает.
— Лёша, замолчи, — процедила Рита сквозь зубы. — Твои шутки неуместны.
— Да ладно тебе! — Павел махнул рукой. — Вечно ты из мухи слона раздуваешь! Устраиваешь скандал на ровном месте!
— Скандал? — Рита удивлённо подняла брови. — Я пытаюсь предотвратить беду, а ты называешь это скандалом?
— Какую беду? Человеку домой надо доехать!
— Пусть едет на такси или остаётся здесь до утра. Но не за рулём!
Павел подошёл к жене вплотную. Глаза налились кровью, руки сжались в кулаки.
— Отдай ключи. Последний раз прошу.
— Нет.
— Рита!
— Павел, одумайся! Машину покупали на наши совместные деньги, но основную сумму внесла я. И обслуживаю её тоже я. Страховку оформляю, техосмотр прохожу, на мойку вожу. Ты даже не помнишь, когда масло последний раз меняли!
— При чём тут масло? — взорвался муж. — Речь о том, что ты не даёшь мне распорядиться общим имуществом!
— Я не даю тебе совершить преступление!
— Преступление! — Павел всплеснул руками. — Да ты совсем спятила! Братец, ты слышишь? Жена моя спятила!
Лёша поднял мутный взгляд, попытался что-то сказать, но только икнул. Потом встал, пошатнулся и направился к двери.
— Ладно, пойду я. Не буду мешать семейной идиллии.
— Стой! — крикнул Павел. — Никуда ты не пойдёшь! Сейчас поедем!
— Паш, да забей. Твоя жена права. Нечего мне за руль в таком виде.
Лёша потянулся к дверной ручке, промахнулся, со второй попытки открыл дверь.
— Пока, родственнички. Спасибо за тёплый приём.
Дверь хлопнула. В квартире повисла тишина. Павел стоял посреди прихожей, тяжело дыша. Рита прислонилась к стене, всё ещё сжимая ключи.
— Довольна? — прошипел муж. — Брата моего выгнала?
— Я его не выгоняла. Предлагала остаться до утра.
— Ага, чтобы ты утром ему мозги вынесла про вред алкоголя!
Рита покачала головой и пошла в спальню. Павел двинулся следом.
— Не смей от меня уходить! Мы не закончили разговор!
— Мы его закончили, — Рита обернулась. — Павел, я устала. Устала от того, что приходится быть голосом разума. Устала от твоих пьяных родственников. Устала от постоянных упрёков.
— А я устал от твоего контроля! Вечно ты всё решаешь! Куда ехать, кого приглашать, что покупать!
— Я решаю, потому что ты не хочешь брать на себя ответственность! Когда последний раз ты сам оплачивал коммуналку? Когда покупал продукты не по моему списку? Когда возил машину на техосмотр?
Павел промолчал. Злость постепенно уходила, оставляя только усталость и раздражение.
— Знаешь что? Мне надоело. Раз я такой безответственный, буду жить как хочу.
Муж прошёл в спальню, достал из шкафа спортивную сумку, начал кидать туда вещи.
— Что ты делаешь? — спросила Рита.
— Ухожу. К Лёше поеду, у него диван свободный. Или к матери. Где угодно лучше, чем здесь, под твоим надзором.
— Павел, не глупи. Давай спокойно поговорим.
— О чём говорить? Ты всё за меня решила. Машина твоя, квартира твоя. Живи одна со своей собственностью!
Павел застегнул сумку и направился к выходу. У двери обернулся.
— Ключи от квартиры оставлю на полке. И знаешь что? Можешь сама возить своих племянников хоть каждый день. А я свободен!
Дверь захлопнулась. Рита осталась стоять посреди прихожей. В руке всё ещё были зажаты ключи от машины. Женщина прошла в спальню, открыла шкаф. На верхней полке стоял небольшой сейф — подарок отца на тридцатилетие. Там Рита хранила документы, немного наличных на чёрный день и золотые серёжки — последнее, что осталось от бабушкиного наследства.
Набрав код, Рита положила ключи внутрь и закрыла дверцу. Потом достала телефон и написала сообщение Павлу:
— Когда протрезвеешь и захочешь поговорить — звони. Но имей в виду: если ещё раз попытаешься дать машину пьяному человеку, я обращусь в ГИБДД с заявлением. И неважно, кто это будет — твой брат или ты сам.
Ответ пришёл через минуту:
— Оставь себе свою машину. И квартиру. И всю свою правильную жизнь. Мне это больше не нужно.
Рита выключила телефон и легла на кровать. За окном шумел летний вечер — во дворе кричали дети, где-то играла музыка, лаяла собака. Обычная жизнь обычного спального района.
Утром Рита проснулась от звонка будильника. Суббота, нужно везти племянников. Женщина встала, приняла душ, позавтракала. Павел не звонил и не писал.
В девять часов приехали Дима и Катя. Ольга выглядела уставшей после ночного дежурства.
— Спасибо, что выручаешь, — сестра обняла Риту. — Без тебя не знаю, как бы справлялась.
— Не за что. Поехали, ребята, а то опоздаем.
Дети радостно побежали к машине. Рита достала ключи из сейфа, проверила уровень бензина. Всё было в порядке. Серебристая Шкода мягко тронулась с места.
— Тётя Рита, а дядя Паша где? — спросил Дима.
— Уехал по делам.
— А когда вернётся?
Рита посмотрела в зеркало заднего вида на племянника.
— Не знаю, Димка. Может, не вернётся вовсе.
— Почему?
— Потому что взрослые иногда понимают, что им лучше жить отдельно.
Катя, сидевшая рядом с братом, нахмурилась.
— А вам грустно без дяди Паши?
Рита подумала. Грустно ли ей? Скорее облегчение. Не нужно больше оправдываться за каждое решение, спорить из-за очевидных вещей, терпеть пьяные посиделки.
— Немного грустно. Но иногда так лучше для всех.
Машина свернула к бассейну. Дима выскочил первым, Катя следом. Рита проводила их до входа, договорилась с тренером о времени окончания занятий.
На обратном пути женщина заехала на автомойку. Пока машину мыли, сидела в кафе неподалёку, пила кофе. Телефон молчал. Рита открыла переписку с Павлом. Последнее сообщение от мужа так и висело непрочитанным. Женщина задумалась, стоит ли написать первой, но передумала. Если Павел захочет вернуться — напишет сам. А если нет… Что ж, квартира её, машина в безопасности, жизнь продолжается.
Вечером позвонила Ольга.
— Рит, дети сказали, что Павел уехал. Что случилось?
— Поругались из-за машины. Хотел дать своему пьяному брату сесть за руль.
— Серьёзно? Совсем с ума сошёл?
— Видимо. Обиделся, что я не дала, собрал вещи и ушёл.
— И правильно, что не дала! Помнишь Ленку из соседнего отделения? Её пьяный водила сбил.
— Помню. Потому и не дала.
Сестра помолчала.
— Может, вернётся ещё. Одумается.
— Может быть. Но я не уверена, что хочу этого.
Прошла неделя. Павел не звонил и не писал. Рита узнала от общих знакомых, что муж действительно живёт у матери. Лёша после той истории тоже пропал — видимо, постыдился.
В воскресенье Рита снова повезла племянников на занятия. Потом заехала в магазин, купила продукты на неделю. Дома приготовила ужин — простую пасту с сыром, то, что Павел называл примитивной едой. Включила сериал, который муж терпеть не мог.
В понедельник на работе коллега спросила:
— Как дела дома? Павел вернулся?
— Нет. И хорошо.
— Хорошо?
— Знаешь, первый раз за три года я сплю спокойно. Не переживаю, что кто-то придёт пьяный, не жду скандалов, не оправдываюсь за свои решения.
— Но ведь любила же его?
Рита задумалась.
— Любила. Наверное. А может, просто боялась остаться одна. Но оказалось, что одной спокойнее, чем с человеком, который тебя не уважает.
Ключи от машины так и лежали в сейфе. Рита доставала их каждое утро, когда ехала на работу, и каждый раз убеждалась — сделала правильный выбор. Безопасность важнее сомнительных родственных связей. А настоящая семья — это не те, кто требует жертвовать принципами, а те, кто их разделяет.
