Ника выключила ноутбук и потянулась, разминая затекшую спину. За окном уже сгущались сумерки. Очередной рабочий день закончился далеко за пределами офиса — привычная история последних двух лет. С тех пор как она заняла должность руководителя отдела в крупной компании, работа плотно вплелась в ткань домашней жизни.
Из кухни доносился звон посуды — Максим готовил ужин. Этот ежевечерний ритуал стал единственным, что муж взял на себя после того, как Нике предложили повышение. Женщина невольно поморщилась, вспомнив вчерашний разговор о семейном бюджете. Точнее, очередной монолог Максима о том, как важно планировать крупные покупки.
— Ника, ты ужинать будешь? — крикнул муж из кухни. — Я пасту приготовил.
— Иду, — откликнулась Ника, закрывая папку с документами.
Ужин проходил как обычно: Максим рассказывал о встрече с друзьями, о том, как в очередной раз кому-то помог с переездом, о планах на выходные. Ника слушала вполуха, мысленно возвращаясь к незавершенному проекту. Где-то между рассказом о новом хобби Петровича и историей про какой-то сериал, Максим произнес фразу, от которой женщина мгновенно вернулась в реальность.
— …так что я думаю, родителям понравится, если на юбилей мы подарим что-то действительно стоящее, — сказал Максим, наматывая пасту на вилку.
— Прости, я отвлеклась. О чем ты говоришь? — Ника отложила столовые приборы.
— Ну как о чем? О подарке родителям. У папы скоро юбилей, шестьдесят лет, забыла? — Максим посмотрел на жену с легким укором. — Я считаю, нужно что-то солидное.
Ника кивнула, выдавив улыбку:
— Да, конечно. Может, бытовую технику? Или путевку куда-нибудь?
Максим покачал головой и, пересев ближе, проникновенно произнес:
— Им бы что-то более… долговечное. Ты же знаешь, у них старенькая машина, и папа всё время возится с ремонтом.
Ника почувствовала, как тревожный холодок пробежал по затылку. За шесть лет брака она научилась распознавать этот тон. Именно таким голосом Максим заговаривал зубы, когда собирался предложить что-то совершенно неразумное.
— Максим, — медленно произнесла Ника, — ты ведь не имеешь в виду…
— Машину, Ник! — с энтузиазмом воскликнул муж. — Им нужна новая машина!
Ника отодвинула тарелку. Аппетит мгновенно пропал.
— Ты хоть представляешь, сколько это стоит? — спросила она, стараясь говорить спокойно.
— Ну, не Мерседес же им дарить, — усмехнулся Максим. — Я уже изучил вопрос. Нормальная иномарка, не новая, но в хорошем состоянии, обойдется примерно в миллион. У тебя ведь есть премия годовая?
Ника несколько секунд разглядывала мужа, пытаясь понять — он серьезно? Годовая премия, на которую она рассчитывала потратить на запланированный ремонт квартиры, внезапно превратилась в подарок его родителям?
— Максим, это огромная сумма, — начала Ника. — Мы не можем просто взять и…
— Почему нет? — перебил муж. — Мои родители столько для нас сделали! А теперь, когда у нас наконец есть возможность сделать им достойный подарок, ты снова начинаешь считать каждую копейку?
— Вообще-то, это не «наши» деньги, — тихо заметила Ника. — Это моя премия, которую я заработала за год переработок.
Максим изменился в лице. Брови сошлись на переносице, губы сжались в тонкую линию. Он положил вилку на стол и теперь смотрел на жену так, будто она сказала какую-то ересь.
— Ты сейчас серьезно? Мы семья, Ника. И ты опять делишь все на «твое» и «мое»? — голос Максима звучал обвиняюще.
— Дело не в этом. Просто машина — это слишком дорогой подарок. Мы с тобой на свою несколько лет копили, — попыталась объяснить Ника.
— Ага, и при этом твои родители к твоему дню рождения подарили путевку на Бали. Помнишь? — парировал Максим. — А я ведь не напоминал тебе, что это «неразумные траты».
— Это другое, — вздохнула Ника. — Они заранее спросили, будем ли мы не против. И вообще, они оба работают, и им не нужна наша финансовая помощь. А у твоих родителей пенсия…
— Вот именно! — повысил голос Максим. — Именно поэтому они заслуживают хорошего подарка от нас! Чтобы хоть как-то компенсировать разницу в доходах!
Разговор медленно, но верно превращался в ссору. Ника встала из-за стола, собираясь отнести тарелку в раковину и прекратить этот бессмысленный спор. Нужно было просто дать обоим остыть.
— Мы поговорим об этом завтра, — сказала она, включая воду.
— Не будет никакого завтра! — неожиданно рявкнул Максим, тоже вскакивая на ноги. — Я звонил отцу, он уже посмотрел несколько вариантов! Совсем скоро юбилей, и нам нужно решить этот вопрос!
Ника обернулась, не веря своим ушам:
— Ты уже обсудил это с родителями? До того, как поговорил со мной?
— Мне нужно было знать, что им понравится, — пожал плечами Максим, но в его глазах читалась растерянность.
— То есть машину ты уже фактически пообещал? — Ника почувствовала, как горло сжимается от обиды. — И теперь ставишь меня перед фактом?
— Милая, хочешь ты или нет, но мы купим моим родителям машину на юбилей! И мне плевать, что деньги твои! — раздражённо выпалил Максим и тут же осекся, поняв, что сказал.
Ника замерла, не веря своим ушам. Воцарилась тишина, нарушаемая только шумом воды из крана, который она забыла закрыть. Максим не предложил, не спросил, а именно потребовал, как будто ей просто объявили распоряжение, не давая права голоса.
Она пристально взглянула на него, пытаясь понять — он вообще осознаёт, что говорит? Но Максим стоял уверенно, явно не собираясь ничего объяснять или оправдываться.
— Ты сказал, что деньги мои? — уточнила она, чуть склонив голову. В этом вопросе не было злости, только холодное любопытство.
Муж раздражённо кивнул:
— Да какая разница! Мы же семья! Я не понимаю, что тебе не нравится, — пробурчал он, отворачиваясь и хватаясь за спинку стула, словно ища опору.
Ника сделала вид, что обдумывает его слова, а затем медленно кивнула:
— Ты прав, деньги мои. Тогда спасибо, что напомнил, и покупку мы отменяем.
Максим опешил, но тут же попытался надавить:
— В смысле отменяем?! Ты вообще слышала, что я сказал? — Максим шагнул к Нике, нависая над женой.
Ника медленно достала телефон из кармана домашних брюк. Движения выглядели неторопливыми, но пальцы немного подрагивали. Женщина разблокировала экран, нашла в почте письмо с подтверждением предварительной брони в автосалоне. Значок прикрепленного файла выдавал, что муж зашел гораздо дальше простых разговоров с отцом.
— Вот как, — проговорила Ника, показывая экран Максиму. — Ты даже предоплату внес. С моей карты, разумеется.
Максим дернулся, не ожидая такого поворота.
— Я хотел сделать сюрприз, — неуклюже оправдался муж, отводя взгляд.
— Сюрприз? — переспросила Ника, щурясь. — Это когда вместо согласованного совместного решения один человек втайне распоряжается деньгами другого?
Не дожидаясь ответа, женщина нажала кнопку «Отмена заказа» и тут же отправила сообщение в службу поддержки автосалона с просьбой вернуть предоплату, не сводя с мужа взгляда.
Максим рванулся вперед, пытаясь вырвать телефон:
— Ты что творишь? Это же моим родителям подарок! — взорвался муж, хватая Нику за запястье.
— Отпусти, — отчеканила Ника, отстраняясь и пряча телефон в карман. — Я уже отменила.
Максим отступил на шаг, недоверчиво глядя на жену.
— Ты не можешь так поступить. Я обещал родителям…
— А со мной посоветоваться не хотел? — перебила Ника. — Милый, это не твоя зарплата, не твоя премия и не твое решение.
Ника невозмутимо пожала плечами, словно разговор шел о чем-то не особенно важном:
— Ты прав, ты им что-то даришь. Вот и зарабатывай на это сам, — ответила женщина, направляясь к выходу из кухни.
Максим схватил Нику за локоть, разворачивая к себе. Лицо мужа налилось краской.
— Что значит «зарабатывай сам»? Я делаю всё, что могу! Не моя вина, что сейчас такая ситуация на рынке труда!
Последние три года Максим перебивался временными подработками, называя себя «фрилансером». Пара месяцев в автомастерской, потом курьером в доставке, затем монтажником с приятелем. Стабильной работы не было, вкладывать время в образование или повышение квалификации Максим не хотел — по его словам, это было «бессмысленной тратой ресурсов».
— Ника, что на тебя нашло? — продолжал Максим, повышая голос. — Мы же семья! Что за эгоизм?
Муж начал кричать, обвиняя жену в жадности:
— Ты обязана поддерживать мужа! Это не твои деньги, это НАШИ! — давил Максим, стуча кулаком по столу.
Ника отодвинула стул и села, наблюдая за этой вспышкой ярости с каким-то отстраненным интересом. Раньше подобные сцены пугали женщину, заставляли уступать. Сейчас же ощущения были совсем другими.
— Сядь, пожалуйста, — спокойно произнесла Ника. — Кричать бессмысленно.
Максим, не ожидавший такого спокойствия, опустился на стул.
— Я просто не понимаю, — пробормотал муж. — Ты никогда раньше так себя не вела.
Ника лишь усмехнулась:
— Ну если наши, то почему распоряжаешься ими только ты?
— Что?
— Деньги. Если они наши общие, то почему только ты решаешь, на что их потратить? — пояснила Ника. — Почему не спрашиваешь моего мнения? Почему просто ставишь перед фактом?
Максим открыл рот, пытаясь найти ответ, но только раздраженно махнул рукой:
— Всё с тобой ясно. Просто признай, что не хочешь помогать моим родителям. Вот и вся правда.
С этими словами муж встал и вышел из кухни, хлопнув дверью так сильно, что зазвенела посуда в шкафчике.
Остаток вечера прошел в гнетущей тишине. Максим демонстративно постелил себе на диване в гостиной, показывая обиду. Ника делала вид, что не замечает этого демарша.
На следующее утро муж ушел рано, не попрощавшись. Вернулся поздно вечером, еще сердитый, но уже не взрывался при виде жены. Разговора избегал, отвечал односложно.
Через два дня Максим понял, что план провалился. Сидя в кафе с отцом, Николаем Петровичем, мужчина мучительно подбирал слова, чтобы объяснить ситуацию. Отец ждал новостей о подарке, который сын практически пообещал.
— Понимаешь, пап, тут такое дело… — начал Максим, избегая прямого взгляда. — С машиной… в общем, не получится.
Николай Петрович удивленно приподнял седеющие брови:
— Что-то случилось?
— Да. У Ники возникли проблемы с премией, — соврал Максим. — Задержки какие-то в компании, бумажная волокита.
Отец кивнул, явно не веря ни единому слову. Николай Петрович много лет проработал главным инженером и отлично чувствовал фальшь.
— Максим, ты же знаешь, нам с мамой ничего не нужно, — мягко сказал пожилой мужчина. — Старенький Фольксваген вполне еще бегает.
Максим вспыхнул:
— Дело не в этом! Я хотел сделать вам нормальный подарок, а не какую-нибудь безделушку!
Николай Петрович вздохнул, глядя на сына с легкой грустью:
— Ты всегда был таким, — тихо произнес отец. — Любишь широкие жесты. Только помни, что самый дорогой подарок не всегда самый ценный.
Домой Максим вернулся в смешанных чувствах. Разговор с отцом не принес облегчения. Подарок на юбилей теперь придется выбирать в пределах собственной зарплаты — куда более скромный, чем планировалось.
Но больше всего мужчину беспокоила перемена в поведении жены. Ника больше не позволяла ему тратить ее деньги. Все финансовые решения теперь проходили через обязательное обсуждение, и если раньше Максиму удавалось настоять на своем, то сейчас жена просто отказывалась уступать.
Постепенно Максим осознал, что влияние на Нику исчезло. Она больше не слушала ультиматумы и не позволяла собой манипулировать. Особенно отчетливо это проявилось, когда жена объявила, что открыла отдельный счет для крупных трат.
— Личный счет? Зачем? — возмутился тогда Максим.
— Чтобы контролировать расходы, — спокойно ответила Ника. — На общий счет я по-прежнему буду переводить деньги на питание и бытовые нужды.
— Ты мне не доверяешь? — патетично воскликнул муж.
— После истории с машиной? — Ника подняла бровь. — А должна?
Максим попробовал разыграть жертву. Он начал жаловаться на то, что «она его не уважает» своим друзьям, родителям, даже общим знакомым. Но реакция окружающих оказалась не такой, как ожидал Максим.
— Сынок, а с чего ты решил, что можешь распоряжаться ее премией? — осторожно спросила мать, Валентина Сергеевна, когда Максим в красках описывал свои страдания.
Ответом на эти жалобы со стороны Ники стала лишь одна фраза:
— А ты сам себя уважаешь, когда распоряжаешься чужими деньгами?
Этот простой вопрос каким-то образом лишил Максима всех аргументов.
Через неделю после той злополучной ссоры муж уже думал не о машине для родителей, а о том, как вернуть контроль над ситуацией. Как заставить жену снова подчиняться. Но все попытки манипуляций — от показной обиды до шумных скандалов — разбивались о спокойную уверенность Ники.
Она не собиралась возвращаться к прежней жизни – теперь её деньги, её решения и её жизнь принадлежали только ей.
— Знаешь, — сказала Ника однажды вечером, когда очередная попытка давления со стороны Максима не удалась, — ты можешь продолжать злиться, обижаться или шантажировать меня. Но нам обоим будет проще, если ты просто примешь новые правила.
— Какие еще правила? — буркнул Максим.
— Уважение. Совместное принятие решений. Равные права и обязанности, — перечислила Ника. — Либо мы строим здоровые отношения, либо каждый идет своим путем. Выбирай.
Максим долго смотрел на жену, впервые видя перед собой не удобного для манипуляций человека, а сильную, уверенную в себе женщину. И где-то глубоко внутри шевельнулось забытое чувство — уважение.
— Мне нужно подумать, — тихо сказал Максим.
— Конечно, — кивнула Ника. — У тебя есть время.
Юбилей Николая Петровича прошел в теплой семейной обстановке. Вместо машины Максим с Никой подарили родителям путевку в санаторий на две недели — подарок, который оказался гораздо более уместным, чем автомобиль. Ника предложила эту идею после разговора со свекровью, и Максим, поразмыслив, согласился.
— Спасибо вам, дети, — растроганно сказала Валентина Сергеевна, обнимая невестку. — Мы с отцом давно мечтали просто отдохнуть вместе.
Николай Петрович одобрительно кивнул, похлопывая сына по плечу:
— Отличное решение, Максим. Машину я бы все равно не принял — куда мне новая техника в моем возрасте.
По дороге домой в машине царило непривычное молчание. Максим сосредоточенно вел автомобиль, а Ника смотрела в окно на проплывающие мимо огни города.
— Они были рады, — наконец произнес Максим. — Думаю, это действительно лучше, чем машина.
Ника повернулась к мужу:
— Иногда нужно просто спросить людей, что им действительно нужно, а не решать за них.
Максим кивнул, признавая правоту жены:
— Я думал не о родителях, а о себе. Хотел сделать широкий жест, чтобы все восхищались моей щедростью. — Муж горько усмехнулся. — Только щедрость планировал за твой счет.
После юбилея что-то изменилось в их отношениях. Максим устроился на постоянную работу менеджером в строительную компанию. Зарплата была не такой высокой, как у Ники, но стабильной.
— Я записался на курсы повышения квалификации, — сообщил Максим однажды за ужином. — Через полгода смогу претендовать на должность старшего менеджера.
Ника одобрительно улыбнулась:
— Рада за тебя. Думаю, у тебя все получится.
Постепенно они выработали новые правила семейной жизни. Вели совместный бюджет на повседневные расходы, но крупные траты теперь всегда обсуждали вместе. И самое главное — научились слышать друг друга, а не просто говорить.
Как-то раз, разбирая старые фотографии, Ника наткнулась на снимок, сделанный в первый год их брака. Молодые, счастливые, они стояли обнявшись на фоне моря.
— Смотри, что нашла, — позвала Ника мужа.
Максим взглянул на фотографию и задумчиво произнес:
— Знаешь, я тогда думал, что любить — значит обладать. Контролировать. Решать за двоих.
— А сейчас? — спросила Ника, вглядываясь в лицо мужа.
— Сейчас понимаю, что любовь — это прежде всего уважение, — ответил Максим, бережно возвращая фотографию жене. — Жаль, что мне потребовалось чуть не потерять тебя, чтобы это осознать.
Ника мягко улыбнулась:
— Главное, что мы оба многому научились.
В тот вечер, сидя на диване и обсуждая планы на будущее, они впервые за долгое время почувствовали себя настоящей семьей. Не потому, что один подчинялся другому, а потому что научились быть равными партнерами.
— Кстати, — вспомнила Ника, — моя премия все-таки пришла. Можем начинать планировать ремонт.
— Отлично, — кивнул Максим. — У меня тоже есть кое-какие сбережения. Давай вместе решим, с чего начать.
И в этом простом разговоре было больше настоящей близости, чем во всех громких словах о семье, которые раньше использовались лишь как инструмент манипуляции.
