— И что это значит? — Анна стояла в коридоре, держа в руке телефон Павла. На экране были открыты сообщения от его коллеги. «Спасибо за вечер» с сердечком в конце явно не касалось рабочих дел.
— Ты рехнулась? — Павел пожал плечами, будто жена говорила о какой-то мелочи. — Коллеги, отмечали вместе закрытие проекта. Не придумывай тут.
— С сердечками? Отмечали? — она сделала шаг к нему. — Не надо меня за дурочку держать.
Павел вздохнул и поднял глаза к потолку.
— Да что ты прицепилась? Я работаю, пашу ради вас, а ты всё ищешь, к чему придраться. Может, тебе самой подумать, почему я домой возвращаться не хочу?
Эти слова словно выбили у неё почву из-под ног.
— То есть это я виновата? Ты серьезно?
Он развел руками, словно оправдываясь.
— А кто ещё? С тобой вообще говорить невозможно. Ты только и делаешь, что на меня давишь. Вот и результат.
Анна сглотнула и повернулась к двери спальни. Разговор зашел в тупик, как и все последние месяцы.
— У сына завтра утренник в садике. Ты пойдешь? — вопрос прозвучал буднично, без эмоций, но в нем была скрыта надежда. Может быть, хоть ради ребенка он вспомнит, что такое семья?
— Посмотрим, если время будет, — ответил Павел, уже листая что-то на своем телефоне.
Эта фраза окончательно убила разговор. Анна ушла в спальню, где её ждал ещё один вечер в пустой комнате.
На следующий день раздался звонок. Голос свекрови был твёрдым и недовольным.
— Анна, ты мне можешь объяснить, что у вас там творится? — начала Валентина Ивановна, не дав Анне даже поздороваться.
— Доброе утро, Валентина Ивановна, — Анна сдержанно ответила. — Что вы имеете в виду?
— Павел мне сказал, что ты его в чём-то обвиняешь. Это что за новости? Ты вообще понимаешь, что он работает, старается, а ты ему нервы мотаешь?
Анна глубоко вдохнула.
— Я не обвиняю, просто… есть вещи, которые меня беспокоят.
— А ты не думала, что, может, ты сама виновата? — Валентина Ивановна повысила голос. — Ты чем мужа кормишь? Почему он с работы приходит, а дома нет уюта?
Слово «уют» зазвенело у Анны в ушах, но она сдержала себя.
— Валентина Ивановна, я стараюсь. И кормлю, и ухаживаю, и с ребёнком занимаюсь. Но уважение-то должно быть с обеих сторон.
— Ой, что ты мне тут рассказываешь? — отмахнулась свекровь. — Мужчина он или кто? Вот и подумай.
Разговор закончился на том, что Валентина Ивановна обещала «приехать и разобраться». Анна знала, что ничего хорошего от этого визита ждать не стоит. Свекровь всегда видела в сыне идеал, а все его проблемы оправдывала чужими недостатками. Теперь она шла на войну — но не против Павла, а против невестки.
Анна вздохнула, глядя в окно, за которым расплывался утренний туман. Она знала, что впереди снова будут нелёгкие разговоры.
— Значит так, я сюда не просто приехала, — Валентина Ивановна сняла пуховую шапку и бросила её на вешалку в коридоре. — Будем разбираться по-взрослому. Хватит эти ваши сопли разводить.
Анна стояла на кухне, держа в руках полотенце. Она знала, что этот визит не принесёт ничего хорошего, но все равно надеялась, что удастся хоть как-то снизить напряжение. Павел сидел за столом, откровенно безразличный, с телефоном в руках.
— Хорошо, Валентина Ивановна, давайте сразу к делу, — Анна поставила чашку перед свекровью, стараясь не показывать своё раздражение. — Что вы хотите обсудить?
— Анна, — Валентина Ивановна сложила руки на столе, наклоняясь чуть ближе. — Ты сама понимаешь, что в любой семье есть тот, кто держит всё на себе. И в вашем случае это должен быть ты, Павлик. Но и жена должна помогать, вдохновлять. А ты, Анна, чем занимаешься? Всё жалуешься!
Анна тихо вздохнула.
— Я жалуюсь? Я просто говорю, что устала. Павел давно перестал участвовать в нашей жизни. Он не помогает с ребёнком, не интересуется ничем. А в последнее время… — она замолчала, глядя на мужа. Тот даже не поднял глаза от экрана.
— Ну что в последнее время? — подняла бровь Валентина Ивановна. — Небось опять придумала что-то! Вы, молодёжь, нынче только и делаете, что выискиваете недостатки. Посмотри на себя! У тебя ребёнок — вон, какой чудесный. Муж работает, деньги в дом приносит. Что тебе ещё нужно?
— Деньги? — Анна усмехнулась, не удержавшись. — Он тратит их на кого угодно, только не на семью. А ребёнком я занимаюсь одна. Когда он последний раз ходил с сыном в парк? Или, может быть, помогал укладывать его спать?
— Пашенька, это правда? — Валентина Ивановна наконец повернулась к сыну.
Павел, чувствуя, что его втягивают в разговор, нахмурился.
— Мам, ну ты сама знаешь, работа такая. Не успеваю я. И вообще, что я буду с этим сопляком сидеть? Пусть Анна разбирается. У неё для этого времени полно.
Эти слова задели Анну сильнее, чем всё сказанное раньше. Она встала, резко убрав со стола недоеденный пирог.
— Это «сопляк», как ты выразился, твой сын. Или ты забыл? — её голос дрожал, но она старалась не сорваться. — Ты хотя бы раз о нём подумал? Или для тебя семья — это просто пустое слово?
— Не начинай, — отмахнулся Павел. — И так вон, мать наговорит.
Валентина Ивановна сцепила пальцы, её взгляд стал жёстче.
— Ладно, хватит! Анна, ты тоже не права. Мужик работает, старается, а ты… Ты когда в последний раз его хвалила? Уважение должно быть, понимаешь?
— За что хвалила? — Анна не выдержала. — За то, что он изменяет?
В комнате воцарилась тишина. Павел замер. Валентина Ивановна смотрела на невестку с недоверием.
— Ты что за глупости несёшь? — наконец заговорила она. — Какие ещё измены?
— Да спросите у него сами! — Анна повернулась к Павлу. — Он даже не скрывает, что у него кто-то есть. Сообщения, подарки, вечеринки. Я всё видела.
Валентина Ивановна замерла. Её взгляд метался между Анной и Павлом, пока она не нашла в себе силы ответить.
— Я этого так не оставлю, — тихо сказала она, но в голосе слышались стальные нотки. — Я всё проверю. Если это враньё — тебе, Анна, мало не покажется.
Свекровь резко поднялась, взяла шапку и вышла, не прощаясь. Анна осталась на кухне, глядя на Павла. Тот молча встал и ушёл в комнату, хлопнув дверью.
Валентина Ивановна стояла на остановке, кутаясь в тёплый шарф. Она только что вышла из кафе, где Павел в компании коллег весело проводил время, совершенно забыв о семье. Одна из женщин была особенно близка к её сыну.
Сначала Валентина Ивановна пыталась убедить себя, что это просто коллеги. Но когда та нежно положила руку на плечо Павла, а он даже не пытался скрыть довольную улыбку, всё стало ясно.
«Так значит, правда…» — мысленно повторяла она, пока автобус медленно подъезжал к остановке.
— Это не просто слухи, — Валентина Ивановна поставила пакет с продуктами. Её лицо было непривычно мрачным. — Я всё видела своими глазами.
Анна, державшая на руках сына, подняла глаза.
— Вы о чём?
— Про Павла, — свекровь стянула пальто и бросила его на спинку стула. — У него действительно другая. И не просто другая, а он с ней по кафе шляется, деньги на неё тратит. А ты, значит, сидишь тут с ребёнком и терпишь?
Анна тихо усмехнулась.
— А что мне остаётся делать? Я вам ещё тогда сказала, но вы мне не поверили.
Валентина Ивановна замялась, сцепив руки.
— Знаешь, Анна, я, конечно, не сразу всё поняла. Ты прости меня. Я думала, что… Ну, что это ты придумываешь, как многие жёны. Но Павел… Он, оказывается, совсем не тот, кем я его считала.
Анна молчала, баюкая сына. Впервые за долгое время ей было нечего сказать. Наконец, она тихо ответила:
— Он ведь ваш сын. Вы всегда его защищали.
— Это правда, — Валентина Ивановна тяжело села на стул. — Я столько лет оправдывала его, думала, что он просто ещё мальчишка в душе. А он… Мне стыдно, понимаешь? Стыдно, что я так долго закрывала глаза на всё.
Она подняла взгляд на Анну.
— Но знаешь что? Я больше так не могу. Если он не ценит то, что у него есть, я буду помогать тебе. Вот прямо с сегодняшнего дня.
Анна недоверчиво посмотрела на свекровь.
— Вы уверены? Павел этого не одобрит.
— А мне теперь всё равно, что он одобрит! — Валентина Ивановна резко махнула рукой. — Пусть хоть сто раз злится. Я сама виновата, что вырастила такого. Значит, моя обязанность теперь — помочь тебе.
На следующий день Павел вернулся домой поздно вечером. В коридоре его встретила мать, которая ждала у двери.
— Мам, ты что тут делаешь? — удивился он, снимая куртку.
— Павел, иди-ка сюда, поговорим, — строго сказала Валентина Ивановна, направляясь на кухню. Он нехотя последовал за ней.
— Слушай, сынок, я всё видела. Ты мне не ври, не изворачивайся. У тебя другая женщина?
Павел хотел ответить, но её взгляд заставил его замереть.
— Мам, это не твоё дело.
— Это моё дело, когда ты губишь семью. И не смей больше оправдываться! — её голос стал резким. — Ты думаешь, я буду сидеть и смотреть на это? Нет, Павел. Ты сам себя загнал в этот угол. Теперь Анна будет жить так, как ей удобно. И я буду её поддерживать.
Павел выдохнул, хотел что-то сказать, но Валентина Ивановна лишь махнула рукой.
— Всё, разговор закончен. Если что-то хочешь — обращайся к Анне. А теперь иди, мне тебя видеть не хочется.
Павел молча ушёл в комнату. Валентина Ивановна осталась в коридоре. Её лицо было спокойным, но в глазах читалась усталость. Она знала, что впереди ещё много проблем, но теперь она была уверена в одном: она больше не будет защищать сына.
Прошло полгода. Анна стояла у окна в своей новой квартире. Скромная, но уютная двушка находилась в тихом районе Перми. За это время многое изменилось, но самое главное — она больше не чувствовала себя в ловушке. Рядом с ней был сын, который радостно строил башню из кубиков. Анна устроилась на стабильную работу, а Валентина Ивановна помогла ей с поиском жилья и даже дала деньги на первый взнос.
Свекровь полностью держала слово. В первые месяцы она забрала внука к себе, пока Анна решала вопросы с документами и поиском квартиры. Валентина Ивановна занималась ребёнком с таким же рвением, с каким раньше защищала своего сына. Но теперь её главной заботой стал внук, а не оправдание Павла.
Павел пытался наладить отношения с Анной, но его попытки заканчивались на пороге. Он приходил к матери, жаловался на одиночество и сокрушался, что «его не понимают». Однажды он попытался вмешаться в воспитание сына, но Валентина Ивановна отрезала жёстко и безапелляционно.
— Хочешь участвовать? Спрашивай у Анны. Это её право решать, что лучше для ребёнка. Ты сам лишился этого права, когда перестал быть мужем и отцом.
Павел лишь сжал зубы и ушёл. Его контакты с сыном свелись к редким встречам под строгим контролем Анны и Валентины Ивановны. Постепенно он отдалился от семьи, не проявляя ни желания, ни инициативы что-то исправить. Его отношения с коллегой также быстро сошли на нет — Павел стал для неё обузой.
Анна благодарила Валентину Ивановну за поддержку. Между ними установились уважительные и почти дружеские отношения. Свекровь научилась признавать ошибки и больше не пыталась контролировать жизнь Анны, а та, в свою очередь, ценила её заботу о внуке.
— Спасибо вам за всё, — как-то сказала Анна, когда они сидели на кухне. — Без вас я бы не справилась.
— Да ладно, — махнула рукой Валентина Ивановна. — Это мой долг. Я слишком долго смотрела сквозь пальцы на то, что творил Павел. Теперь хотя бы внуку помогу вырасти нормальным человеком.
Анна начала новую жизнь. Она больше не боялась одиночества и не стремилась к скорым отношениям. В её жизни теперь были главные люди — сын и Валентина Ивановна. Они вместе справлялись с трудностями, и это давало ей силы двигаться вперёд.
Семейная история закончилась не так, как мечтала Анна, выходя замуж, но теперь она знала: иногда конец — это начало чего-то лучшего. А главное, она поняла, что уважение и поддержка важнее, чем любая внешняя видимость «счастливой семьи».
