Анна поставила последнюю тарелку в сушилку и вытерла руки полотенцем. За спиной послышались знакомые шаги — свекровь снова шла на кухню. Женщина мысленно приготовилась к очередной порции замечаний.
— Аннушка, ты как мыла тарелки? — строго спросила Валентина Ивановна, беря одну и поднося к свету. — Видишь? Тут разводы остались.
— Я хорошо промыла, — тихо ответила Анна, не поворачиваясь.
— Хорошо? — фыркнула свекровь. — Да у тебя руки не из того места растут! А на кастрюлю посмотри — дно грязное. Сыну моему из такой посуды есть?
Анна взяла кастрюлю и снова начала ее мыть. Горячая вода обжигала пальцы, но она терпела. Пять лет назад она бы возразила. Сейчас просто молчала.
— И мяса мало положила Дмитрию, — продолжала Валентина Ивановна. — Мужчина работает, ему силы нужны. А ты его как воробушка кормишь.
— Он сам сказал, что сыт, — Анна поставила кастрюлю обратно.
— Сыт? Мой сын воспитанный, не будет жаловаться. Но я же вижу — голодный остался. В следующий раз котлеты побольше делай.
Анна кивнула, сжав губы. В гостиной работал телевизор, оттуда доносились звуки какой-то передачи. Дмитрий как обычно лежал на диване с телефоном.
— И вообще, — Валентина Ивановна села за стол, явно настраиваясь на долгий разговор, — ты на себя в зеркало смотрела? Волосы немытые, платье мятое. Какая ты жена?
— Валентина Ивановна, я сегодня с утра на работе была, потом в магазин, потом готовила…
— А что, другие жены не работают? — перебила свекровь. — Все успевают и красивыми быть. А ты превратилась в домохозяйку непонятную.
Анна молча развесила полотенце. Внутри нарастало знакомое напряжение. Каждый день одно и то же — критика, упреки, нравоучения.
— Мама, перестань, — донеслось из гостиной.
— Что перестань? — возмутилась Валентина Ивановна. — Я своей невестке добра желаю! Хочу, чтобы она нормальной женой стала!
Анна вышла в гостиную. Дмитрий даже не поднял глаза от экрана.
— Дима, поговори с мамой, — попросила она. — Каждый день одно и то же.
— Мама переживает за нас, — пожал плечами муж, не отрываясь от телефона. — Не обращай внимания.
— Как не обращать? Она меня каждый день критикует!
— Ну что ты выдумываешь? — Валентина Ивановна прошла в комнату. — Я же с добром говорю! Хочу научить тебя быть хорошей женой.
— Валентина Ивановна, но ведь можно и помягче…
— Мягче? — засмеялась свекровь. — Пять лет мягко говорила! Толку никакого. Может, пора и построже быть?
Дмитрий поднял глаза от телефона.
— Аня, не устраивай скандал. Мама права — она опытнее.
Анна посмотрела на мужа, потом на свекровь. Этот диалог повторялся уже сотни раз. Она жаловалась, Дмитрий защищал мать, конфликт затухал до следующего раза.
— Ладно, — тихо сказала Анна. — Я пойду умоюсь.
В ванной она заперла дверь и облокотилась на раковину. В зеркале отражалось усталое лицо тридцатилетней женщины. Валентина Ивановна была права — выглядела она неважно.
Анна включила воду, но струя била слабо. Кран подтекал уже месяц. Она просила Дмитрия починить, он обещал, но руки так и не дошли.
— Дим, кран опять подтекает, — крикнула она из ванной.
— На выходных посмотрю, — ответил муж.
— Ты уже месяц так говоришь!
— Аня, не пили меня! Я же работаю!
Анна закрыла кран и выдохнула. В углу ванной стояла полка, которую она покупала два месяца назад. Дмитрий обещал прибить ее к стене, но полка так и лежала на полу.
— А полку когда прибьешь? — спросила Анна, выходя в гостиную.
— Какую полку? — не понимая, посмотрел Дмитрий.
— Ту, что в ванной лежит. Два месяца назад просила прибить.
— А-а-а, ту… На выходных прибью.
— Но на прошлых выходных ты тоже говорил…
— Господи, Ань! — раздраженно бросил Дмитрий. — У меня голова болит от работы, а ты со своими полками пристаешь!
— Мой сын устал, — тут же вмешалась Валентина Ивановна. — Не донимай его по пустякам.
— По пустякам? — Анна повернулась к свекрови. — Я живу в этой квартире, мне нужно куда-то вещи ставить! Твоя мать вечно тут!
— Живешь? — усмехнулась Валентина Ивановна. — Это квартира моего сына. И я имею право сюда приходить, когда захочу.
— Мам, — попытался вмешаться Дмитрий.
— А что мам? Я говорю правду! Квартира оформлена на тебя, а она тут порядки устанавливает.
Анна села в кресло. Да, квартира была оформлена на Дмитрия. Он получил ее от родителей еще до свадьбы. И Валентина Ивановна действительно приходила, когда хотела. У нее были ключи.
— Дим, может, поменяем замок? — осторожно предложила Анна.
— Зачем? — удивился муж.
— Ну… чтобы мама предупреждала, когда приходит.
— Что за глупости? — возмутилась Валентина Ивановна. — Я что, чужая? Это дом моего сына!
— Валентина Ивановна, но это и мой дом тоже…
— Твой? — засмеялась свекровь. — Интересно! А документы где?
Анна промолчала. Документов у нее не было. Официально она здесь только прописана.
— Вот видишь, — торжествующе произнесла Валентина Ивановна. — Живешь в чужой квартире и претензии предъявляешь.
Дмитрий неловко переминался с ноги на ногу.
— Мам, ну зачем так говорить? Аня же моя жена.
— Жена должна мужа уважать, — отрезала свекровь. — А она спорит постоянно.
Анна встала и пошла в спальню. Там было тихо. Она легла на кровать и уставилась в потолок. Пять лет назад все было по-другому. Дмитрий был внимательным, заботливым. А теперь…
Теперь он приходил с работы уставший, ужинал и ложился на диван с телефоном. Разговоры сводились к бытовым вопросам. Романтика исчезла незаметно, как вода через дырявое ведро.
А Валентина Ивановна… Она приходила каждый день, садилась на кухне как хозяйка и начинала свои нравоучения. Учила, как готовить, как убираться, как одеваться.
Анна работала бухгалтером в небольшой фирме. Целый день цифры, отчеты, проверки. Приходила домой усталая, а тут свекровь с замечаниями.
Что-то должно было измениться. Анна понимала это все отчетливее.
Субботнее утро начиналось как обычно. Анна встала в семь, включила кофеварку и начала готовить завтрак. Дмитрий еще спал — по выходным он любил поваляться до полудня. В половине восьмого в дверь тихонько постучали. Анна открыла — на пороге стояла Валентина Ивановна с пакетом в руках.
— Доброе утро, деточка. Видишь, я позвонила! Как ты и хотела, — сказала свекровь, проходя мимо Анны. — Принесла творог, в магазине у дома распродажа была.
Анна кивнула и вернулась на кухню. Валентина Ивановна села за стол и стала внимательно наблюдать, как невестка готовит яичницу.
— Соли много сыпешь, — заметила она. — Дмитрию вредно, у него давление бывает.
— Я знаю, сколько класть, — тихо ответила Анна, помешивая яйца на сковороде.
— Знаешь? А почему тогда в прошлый раз он недосолено было?
— Дима не жаловался.
— И что? Я же мать, вижу все.
Анна разложила яичницу по тарелкам и поставила кофе. Валентина Ивановна попробовала и поморщилась.
— Кофе слабый. Мужчины любят покрепче.
— Дима просил делать не такой крепкий.
— Он из вежливости сказал. Видишь, как он устает? Ему бодрящий кофе нужен.
Анна налила себе чашку и отошла к окну. За стеклом моросил дождь, серые капли стекали по стеклу.
— И квартиру плохо убрала, — продолжала свекровь, оглядывая кухню. — Вон, под столом крошки. А на подоконнике пыль.
— Валентина Ивановна, я же вчера убиралась…
— Убиралась? Тогда почему в углу паутина? А в ванной плитка грязная?
Анна поставила чашку в раковину. Внутри закипала злость, но она молчала. Пять лет одно и то же. Каждый день критика, упреки, наставления.
— Пойду в ванной приберусь, — сказала она и вышла из кухни.
В ванной Анна включила воду и начала мыть плитку. Рядом у стены лежала та самая полка.
Анна взяла полку в руки, повертела. Обычная белая полка для ванных принадлежностей. Ничего сложного — три отверстия просверлить и прикрутить саморезами.
Она вернулась на кухню с полкой в руках. Дмитрий уже сидел за столом в домашней одежде, листал телефон и жевал яичницу.
— Дима, прибей, пожалуйста, полку, — попросила Анна, ставя полку на стол.
Дмитрий поднял глаза от экрана, недовольно посмотрел на полку.
— Мой сын устал на работе, не мешай ему отдыхать! — тут же взвилась Валентина Ивановна. — Человек всю неделю пахал, а ты со своими полками!
Голос свекрови звенел от возмущения. Она встала из-за стола и подошла к Анне.
— Выходной у мужчины должен быть выходным! А не днем домашних работ!
Анна стояла с полкой в руках. Внутри что-то ломалось, трещало, рассыпалось на кусочки. Пять лет унижений, пять лет игнорирования ее просьб. Пять лет постоянных оправданий: устал, работает, не время.
— Мама права, не надо меня дергать по мелочам, — равнодушно сказал Дмитрий, не отрываясь от телефона.
Анна посмотрела на мужа. Тот же человек, за которого она выходила замуж. Но тогда он был другим. Или она его таким видела?
Валентина Ивановна торжествующе смотрела на невестку. В ее глазах читалось: «Видишь? Сын меня слушается, а не тебя».
Анна швырнула полку на пол. Грохот заставил обоих вздрогнуть. Дмитрий даже отложил телефон.
— Хватит! — крикнула Анна и пошла в спальню.
Она открыла шкаф и достала спортивную сумку. Начала складывать туда вещи: белье, платья, косметику. Руки дрожали, но движения были четкими, решительными.
— Что за истерика? — бормотал Дмитрий, стоя в дверях спальни.
— Я же говорила, что она не подходит нашей семье, — качала головой Валентина Ивановна. — Характер скверный, нервная.
Анна собирала самое необходимое. Паспорт, документы, деньги, которые откладывала на черный день. Оказалось, черный день наступил.
— Аня, ты чего делаешь? — наконец спросил Дмитрий.
— Ухожу, — коротко ответила она, застегивая сумку.
— Как это уходишь? Ты что, ребенок? Из-за полки устраиваешь драму?
— Не из-за полки. Из-за того, что я пять лет живу в чужом доме.
— Какой еще чужой? Мы же семья!
— Семья? — Анна повернулась к мужу. — В семье мнение жены что-то значит. В семье муж иногда встает на сторону жены.
— Аня, не переходи на личности…
— А я и не перехожу. Просто констатирую факт.
Валентина Ивановна подошла ближе.
— Вот видишь, сынок? Она тебе хамит! Я же говорила — избалованная.
Анна взяла сумку и пошла к выходу. В прихожей надела куртку, сапоги.
— Ань, не делай глупостей, — попытался остановить ее Дмитрий. — Давай поговорим спокойно.
— Поговорим? — Анна остановилась у двери. — Пять лет я пыталась с тобой поговорить. Ты слышал только маму.
— Но ведь можно было по-другому…
— По-другому? Как именно? Продолжать терпеть? Молчать? Ждать, когда ты наконец прибьешь полку?
Дмитрий растерянно переминался с ноги на ногу. Валентина Ивановна стояла рядом, злобно глядя на невестку.
— Я подаю на развод, — спокойно сказала Анна.
Она открыла дверь и вышла, не оглядываясь. За спиной остались растерянные голоса, возмущенные восклицания. Анна шла по лестнице, и с каждой ступенькой становилось легче.
Через месяц развод был оформлен. Анна сняла небольшую однокомнатную квартиру в другом районе. Устроилась на новую работу в крупную компанию с лучшей зарплатой и дружным коллективом.
Впервые за годы она смогла дышать полной грудью. Никто не критиковал ее готовку, не учил убираться, не давал советы о том, как быть женой.
Дмитрий звонил первые месяцы, просил вернуться, обещал измениться. Говорил, что поговорил с матерью, что теперь все будет по-другому. Но было поздно. Анна поняла — некоторые вещи нельзя исправить.
Год спустя она встретила Алексея. Мужчину, который ценил ее мнение, помогал не дожидаясь просьб, уважал ее границы. Они вместе выбирали мебель, обустраивали их новый дом.
Когда Алексей вешал полки в ванной, Анна улыбалась, вспоминая тот субботний день. Иногда одна полка может изменить всю жизнь.
Анна обрела счастье, которого заслуживала. Валентина Ивановна больше не могла отравлять ее существование. Жизнь наконец-то принадлежала только ей самой.
