Елена листала документы на квартиру, которую они купили в браке. Официально жилье было оформлено на двоих, но она всегда считала это место своим убежищем.
Вот только с семьей мужа отношения не складывались.
Свекровь с первой встречи дала понять — невестка ей не по нраву. Взгляды искоса, едкие замечания о порядке в доме, критика каждого решения. Сестра Дмитрия с мужем были еще хуже — грубые, бесцеремонные люди, которые вели себя так, будто квартира принадлежала им.
А их дети… Елена поморщилась, вспоминая последний визит. Шумные, неуправляемые малыши носились по комнатам, оставляя за собой хаос. Родители даже не пытались их останавливать.
— Они же семья, — обычно говорил Дмитрий, когда она жаловалась. — Надо терпеть.
Но каждый их визит превращался в испытание. Они приезжали часто, нарушали все личные границы, вели себя как дома. Елена старалась держать дистанцию, но это мало помогало.
И она боялась только одного — чтобы кто-то из них не остался жить надолго.
Кухня утопала в вечерних тенях, когда Дмитрий вернулся с работы. Он ходил по квартире, явно собираясь с духом что-то сказать. Елена готовила ужин, но руки дрожали от предчувствия.
— Слушай, — начал он, остановившись в дверях. — Тут такое дело…
Она обернулась, уже зная, что ничего хорошего не услышит.
— У Оли проблемы с жильем, — продолжил муж, избегая ее взгляда. — Им негде жить.
— И? — голос прозвучал ровнее, чем она ожидала.
— Моя семья поживет с нами всего недельку! — выпалил он, как будто это было само собой разумеющееся.
Елена замерла. Худшие опасения начинали сбываться. Семья Оли и свекровь, которая жила с ними. Придется терпеть сразу всех.
— Что значит поживет? — медленно проговорила она.
— Надо просто переждать. Они приедут завтра утром.
Внутри все сжалось. Она знала эту семейку слишком хорошо. Их «временное» всегда превращалось в «навсегда». Вспомнились прошлые визиты — свекровь критиковала ее готовку, сестра с мужем командовали пультом, дети превращали дом в руины.
— Ты мог бы спросить меня, — тихо сказала она.
— Спросить? — Дмитрий наконец посмотрел на нее. — Это моя семья. Они в беде.
— А я что, не семья? — голос дрожал от сдерживаемого гнева.
— Не начинай, Лена. Всего неделька.
— Помнишь, как в прошлый раз твоя мама жила «всего три дня»? — она повернулась к нему. — Месяц мы ее терпели.
— Это другое дело.
— Конечно, другое, — сарказм прорезался в голосе. — Теперь их будет больше.
Дмитрий нервно провел рукой по волосам.
— Лена, пойми. Это моя семья. Куда им деваться с детьми?
— В гостиницу, к друзьям, к родителям мужа, — перечислила она. — Вариантов много.
— Они семья, — повторил он привычную фразу.
— Значит, я чужая?
Воздух в кухне стал густым. Елена смотрела на мужа, ожидая ответа. Он молчал, и это молчание говорило больше слов.
Спорить в тот момент она не стала, но внутренне уже готовилась к худшему.
И Елена оказалась права.
С первых же дней квартира превратилась в хаос. Елена приходила домой с работы — у нее была пятидневка в офисе — и попадала в полный беспорядок. Игрушки валялись под ногами, посуда горой лежала в раковине, горы грязного белья громоздились в ванной.
— Лена, а где у вас стиральный порошок? — крикнула сестра мужа из ванной.
— В шкафчике под раковиной, — устало ответила она, снимая туфли.
В гостиной разлегся муж Оли, переключая каналы телевизора. Дети носились по коридору, визжа и смеясь. Елена попыталась пройти в спальню, но ее перехватила свекровь.
— Елена, дорогая, — голос звучал сладко, но глаза были холодными. — Ты могла бы сходить в магазин? Продуктов совсем нет.
— Я только с работы, — тихо сказала она. — Может, завтра?
— Ну что ты, — свекровь покачала головой с показным сочувствием. — Дети голодные, а у тебя же машина есть.
Елена сжала кулаки. Ее собственная зарплата уходила на содержание чужих людей. Ни копейки помощи от гостей не было, и никто даже не пытался извиниться за доставленные неудобства.
Дмитрий появился на пороге, но вместо поддержки лишь кивнул матери.
— Сбегай, Лена, — попросил он равнодушно. — А то действительно есть нечего.
Она смотрела на мужа, ожидая хоть какого-то понимания. Но его взгляд был отстраненным, безразличным. Внутри что-то болезненно сжалось. За восемь лет брака она никогда не видела его таким чужим.
— Хорошо, — прошептала она. — Схожу.
В магазине Елена бродила между полками, подсчитывая каждую потраченную копейку. Тележка наполнялась продуктами для пятерых взрослых и двоих детей. На кассе сумма оказалась внушительной — половина ее недельной зарплаты.
Дома ее встретил еще больший беспорядок. Оля лежала на диване, листая журнал.
— А, Лена приехала! — воскликнула она, не вставая. — Мы тут проголодались уже.
— Продукты в пакетах, — сухо ответила Елена.
— Ой, а ты не могла бы сразу что-нибудь приготовить? — капризно протянула Оля. — У меня голова болит от этих детей.
Дети тем временем разорвали один из пакетов. Яблоки раскатились по полу. Никто не собирался их поднимать.
Прошла неделя. Потом еще одна. Елена набралась смелости подойти к мужу вечером, когда все разошлись по комнатам.
— Дима, — начала она осторожно. — Помнишь, ты говорил про недельку?
— Ну и что? — он не отрывался от телефона.
— Уже больше прошло, — голос дрожал от напряжения. — Может, пора им искать другое жилье?
Дмитрий раздраженно махнул рукой. Его лицо исказила гримаса недовольства.
— Ну потерпи немного, — буркнул он. — Что ты за человек такой? У людей же трудности!
— А у меня что, их нет? — вырвалось у нее.
— Твои проблемы надуманные, — отрезал он, наконец подняв глаза. — А у них реальные.
Елена осталась стоять посреди комнаты. Слова мужа оставляли раны на сердце. Ее жизнь, ее комфорт, ее потребности — все это было «надуманным» в его глазах.
— Понятно, — тихо сказала она.
— Вот и хорошо, — кивнул Дмитрий, возвращаясь к телефону. — Не создавай проблем на пустом месте.
Прошла еще неделя, потом еще. Родственники мужа никуда не собирались, а дома становилось все хуже. Крики, споры, грязь, ноль уединения. Даже в собственной спальне Елена не могла отдохнуть — свекровь постоянно заходила «по делам».
— Елена, а почему у вас так пыльно? — спрашивала она, проводя пальцем по комоду.
— Я работаю целый день, — отвечала та, стараясь сохранить терпение.
— Ну так надо же дом содержать в порядке, — назидательно говорила свекровь. — Хозяйка должна успевать все.
Все хозяйство легло на Елену: еду она готовила сама, убирала тоже она, продукты покупала на свои деньги. Утром — завтрак на семь человек, вечером — ужин. Стирка, уборка, мытье посуды. День превращался в бесконечную гонку.
Елена начинала ощущать, что теряет свою жизнь в этой суете. Каждый день превращался в борьбу за выживание в собственном доме. Силы покидали ее, а впереди не было видно никакого просвета.
Елена решилась на прямой разговор. Она подошла к Оле, которая как обычно лежала на диване.
— Оля, — начала она осторожно. — Когда вы планируете съехать?
Сестра мужа удивленно подняла брови. На ее лице появилось выражение искреннего недоумения.
— А зачем нам съезжать? — спросила она, откладывая журнал. — Мы с Димкой уже все решили.
— Что решили? — голос Елены стал тише.
— Мы тут останемся, — пожала плечами Оля. — Чего нам платить кому-то, если у нас есть квартира?
Елена замерла. Ее собственный дом больше не принадлежал ей. Решение приняли без нее, как будто она была пустым местом.
— Это моя квартира тоже, — тихо сказала она.
— Ну да, — кивнула Оля. — И Димкина тоже. А мы его семья.
В этот момент появился Дмитрий. Он услышал разговор и поспешил вмешаться.
— Лена, не устраивай скандал, — предупредил он строго. — Им сейчас тяжело, а они и правда не мешают.
— Не мешают? — переспросила она с горькой усмешкой.
— Ну что ты преувеличиваешь, — махнул рукой муж. — Семья есть семья.
Это стало для Елены последней каплей. Ее мнение полностью проигнорировали, как будто она была лишней в собственном доме. Восемь лет брака обесценились в одну секунду.
Ночью она лежала без сна, слушая храп чужих людей за стеной. Утром приняла решение.
Елена начала собирать вещи. Дмитрий застал ее у шкафа с чемоданом.
— Ты что делаешь? — растерялся он.
— То, что должна была сделать давно, — спокойно ответила она, складывая одежду.
— Лена, одумайся, — он попытался остановить ее, схватив за руку. — Все уладится, вы притретесь друг к другу.
Она высвободилась и посмотрела мужу в глаза. Этот человек предал ее доверие полностью.
— Я устала содержать всю вашу ораву, — сказала она спокойно. — Я больше так не могу. Я хочу жить для себя.
— Но это же семья! — воскликнул Дмитрий отчаянно.
— Твоя семья, — поправила его Елена. — А я, видимо, просто прислуга.
— Ты преувеличиваешь!
— Я ухожу, — закрыла она чемодан.
Из гостиной донеслись голоса родственников. Они обсуждали планы на вечер, словно ничего не происходило.
Елена сняла отдельное жилье и через неделю подала на развод. Процесс был болезненным, но справедливым. Через суд она получила половину стоимости квартиры — жилье мужу пришлось продать.
— Ты отобрала у нас дом! — кричала свекровь в коридоре суда.
— Я взяла только свое, — спокойно ответила Елена.
— Мы тебя проклинаем! — вопила Оля, держа детей за руки.
За это ее возненавидела вся его родня. Ведь по их мнению, она отобрала у них жилье. Дмитрий звонил каждый день, умоляя вернуться.
— Подумай о нас, — говорил он жалобно. — Мы же любили друг друга.
— Ты любил удобство, — отвечала она. — А я была прислугой.
Но главное — она вернула себе свободу и покой. Впервые за месяцы она могла прийти домой и найти там тишину. И поняла: даже из общей квартиры можно уйти, если на кону — уважение к себе.
На полученные деньги она уже присматривала себе однушку.
Через полгода Елена стояла у окна новой квартиры, попивая утренний кофе. За окном шумел город, но в ее доме царила блаженная тишина. Никто не требовал завтрак на семь человек. Никто не критиковал ее за пыль на полках. Квартира была небольшой — всего тридцать квадратов. Но каждый метр принадлежал только ей.
Дмитрий иногда писал сообщения, жалуясь на трудности. Без Елены и квартиры содержать родню стало невыносимо. Елена читала его сообщения и удаляла, не отвечая. Та женщина, которая терпела унижения ради призрачного семейного счастья, осталась в прошлой жизни. А новая Елена знала себе цену и никому не позволяла ее обесценивать.
