Марина сидела на кухне, механически помешивая остывший чай, и слушала, как Сергей в коридоре говорит по телефону. Голос у него был нежный, вкрадчивый — тот самый тон, которым он когда-то говорил с ней. Теперь эти интонации предназначались кому-то другому.
— Конечно, солнышко, я скоро буду свободен, — доносилось из прихожей. — Нет, она ничего не заподозрит. Да какая разница, что она думает? Главное — квартира останется за мной.
Марина усмехнулась про себя. Вот уже полгода как Сергей даже не особо скрывал свои похождения. Приходил домой поздно, пах чужими духами, а телефон не выпускал из рук даже в туалете. И всё это время он был уверен, что она будет молча терпеть унижения, боясь остаться без крыши над головой.
Свекровь, Нина Петровна, вошла на кухню в халате и тапочках, встрёпанная после дневного сна.
— Опять трезвонит своим девкам? — тихо спросила она, кивнув в сторону коридора.
— Судя по голосу, да.
Нина Петровна тяжело вздохнула и опустилась на стул напротив.
— Стыдно мне, Маринка. Такого сына вырастила… Отец бы его за такое поведение ремнём отодрал, несмотря на тридцать пять лет.
— Не расстраивайтесь, Нина Петровна. Я уже привыкла.
— А зря привыкла. Надо бы ему морду набить, может, тогда образумится.
Сергей закончил разговор и прошёл в гостиную, даже не заглянув на кухню. Включил телевизор погромче и развалился на диване. Марина и свекровь переглянулись.
— Он думает, что я держусь за него из-за квартиры, — тихо сказала Марина. — Боюсь, мол, что при разводе останусь ни с чем.
Нина Петровна покачала головой.
— Дурак он, Маринка. Большой дурак. И не знает, какую женщину теряет.
Вечером Сергей как обычно собрался уходить. Натянул новую рубашку, которую Марина ему не покупала, побрызгался одеколоном и направился к двери.
— Куда это ты собрался? — спросила Нина Петровна, выходя из своей комнаты.
— К Андрею. Посидим, пивка попьём.
— Какой Андрей? Тот, что ещё в прошлом году женился и теперь с женой по вечерам сидит?
Сергей замялся.
— Ну… есть у меня дела. Не твоё дело, мам.
— Моё, раз в моей квартире живёшь.
— В твоей? — Сергей усмехнулся. — Мы её покупали на мои деньги. И оформлена она на тебя только потому, что так удобнее было с налогами. Так что не строй из себя хозяйку.
— А может, и не строю, — загадочно ответила Нина Петровна.
Сергей пожал плечами и ушёл. Марина, которая всё слышала из кухни, подошла к свекрови.
— Нина Петровна, не ругайтесь с ним из-за меня.
— А я и не ругаюсь. Просто думаю иногда, что зря старалась, его воспитывая. Видно, гены взяли своё — весь в своего дядю Витьку, такой же бабник и подлец.
Дни тянулись однообразно. Сергей приходил всё позже, а иногда и вовсе пропадал до утра, отписываясь короткими сообщениями о «внезапных командировках». Марина работала в банке, Нина Петровна сидела на пенсии и вела домашнее хозяйство. Они научились жить параллельной жизнью с Сергеем, пересекаясь с ним только по необходимости.
Однажды вечером, когда Сергей очередной раз заявил, что задержится на работе, Нина Петровна села рядом с Мариной на диван.
— Маринка, а ты что думаешь делать? Так и будешь терпеть?
— Не знаю, честно. Устала я, Нина Петровна. Но и уходить страшно. Всё-таки семь лет вместе.
— Семь лет… — задумчиво повторила свекровь. — Хорошие семь лет были. А теперь что? Он же совсем обнаглел.
— Да, обнаглел. И ещё думает, что я молчу из-за квартиры. Будто бы боюсь остаться без жилья.
Нина Петровна как-то странно улыбнулась.
— А может, он и прав отчасти? Квартира — это серьёзно.
— Нина Петровна, неужели вы думаете, что я такая корыстная?
— Да нет, дочка. Просто размышляю вслух.
Свекровь встала и пошла к себе в комнату, оставив Марину в недоумении. Что она имела в виду?
Через неделю случилось то, чего Марина втайне ожидала, но к чему всё равно не была готова. Сергей пришёл домой в субботу около двух дня с какой-то блондинкой лет двадцати пяти. Девушка выглядела вызывающе: короткая юбка, декольте, яркий макияж. Она оглядывала квартиру с видом хозяйки.
— Марина, — обратился к жене Сергей, даже не представив спутницу, — нам нужно поговорить.
Нина Петровна вышла из кухни с полотенцем в руках и внимательно посмотрела на гостью.
— Знакомиться будем? — спросила она сына.
— Мам, это Алёна. Алёна, это моя мать и… бывшая жена, — он кивнул на Марину.
— Ещё не бывшая, — поправила Марина.
— Скоро будет. Алёна беременна. От меня. Мы решили пожениться.
Тишина повисла в комнате. Алёна самодовольно улыбалась, поглаживая пока ещё плоский живот. Сергей выглядел торжествующе.
— И что это означает? — спросила Марина, удивляясь собственному спокойствию.
— Это означает, что тебе пора искать себе жильё. Алёна будет жить здесь. У нас всё серьёзно, понимаешь? Не то что у нас с тобой было.
Марина посмотрела на мужа, потом на его пассию, потом на свекровь. Нина Петровна стояла с каменным лицом.
— Понимаю, — медленно сказала Марина. — Только вот что, Серёжа. Это ты будешь искать себе жильё. Вместе со своей… невестой.
— Что?! — взвился Сергей. — Ты что, с ума сошла? Это моя квартира!
— Твоя? — Марина впервые за много месяцев улыбнулась по-настоящему. — А документы на квартиру на кого оформлены?
— На маму, но…
— Но что? Мама, расскажи сыну, кому принадлежит эта квартира.
Нина Петровна сложила полотенце и положила его на комод.
— Маринке, — коротко ответила она.
— Как это Маринке?! — заорал Сергей.
— А так. Два месяца назад я переписала квартиру на неё. Все документы оформлены, заверены у нотариуса. Так что теперь здесь хозяйка она, а ты — гость, причём нежеланный.
Алёна открыла рот от изумления. Сергей покраснел, потом побледнел.
— Мам, ты что творишь? Это же предательство!
— Это справедливость. Я не могла смотреть, как ты издеваешься над хорошей женщиной. Маринка работала на эту квартиру наравне с тобой, а ты думал, что можешь её выгнать? Нет уж, сынок.
— Но квартиру покупал я! Деньги были мои!
— Деньги были наши общие, — вмешалась Марина. — И потом, ты думал, что я буду терпеть всё, ради того, чтобы поделить квартиру после развода, но он не знал, что она и так целиком моя. Ирония судьбы, не находишь?
Алёна дёрнула Сергея за рукав.
— Серёж, а что теперь? Ты же говорил, что у тебя есть жильё…
— Есть! — горячо заверил он. — Мам, ты не можешь так поступить! Я твой сын!
— Ты мой сын, но не ребёнок. Тебе тридцать пять лет, ты здоровый мужик. Заработаешь на квартиру, если захочешь.
— А пока что можешь снимать, — добавила Марина. — Зарплата у тебя неплохая.
Алёна нервно заёрзала.
— Серёж, а может, мы поговорим дома? У меня голова разболелась от всех этих выяснений…
— Какой дом? — не понял Сергей. — Вот же наш дом!
— Был ваш, — поправила Нина Петровна. — А теперь Маринкин.
— Да что вы все сговорились против меня! — взорвался Сергей. — Мам, опомнись! Это же твоя собственность!
— Была моя. А теперь хозяйка Марина. И она имеет полное право решать, кого тут пускать, а кого нет.
Марина встала с дивана.
— Сергей, давай без истерик. Я не выгоняю тебя на улицу немедленно. У тебя есть неделя, чтобы найти жильё и съехать. Этого достаточно?
— Достаточно для чего? Чтобы разрушить мою жизнь?
— Это ты разрушил свою жизнь. И мою заодно. Просто теперь придётся отвечать за свои поступки.
Алёна всё это время молчала, но тут вдруг встала и направилась к выходу.
— Серёж, я пошла. Мне нужно подумать.
— Куда ты? Алён, подожди!
Сергей бросился за ней, но она была уже на лестничной клетке.
— Серёж, я не подписывалась на съёмные квартиры и проблемы. Мне нужен мужчина, который может обеспечить семью, а не тот, кого выгоняют из дома собственная мать и жена.
— Но ты же беременна! От меня!
Алёна остановилась и обернулась.
— А я тебе и не говорила, что от тебя. И беременности никакой нет. Просто хотелось стабильности, понимаешь? А раз её нет… До свидания.
Она ушла, звонко цокая каблуками по ступенькам. Сергей стоял на площадке как громом поражённый.
— Она… она врала? — растерянно спросил он, вернувшись в квартиру.
— А ты что думал? — хмыкнула Нина Петровна. — Что такая красавица вдруг по уши влюбилась в тебя? Она на твою квартиру позарилась. А теперь квартиры нет — и её нет.
Сергей упал в кресло и закрыл лицо руками.
— Мам, что же ты наделала? Мам, давай всё вернём как было? Я исправлюсь, честное слово!
— Поздно, сынок. Решение принято.
— Маринка! — он повернулся к жене. — Маринка, прости меня! Я дурак, я козёл, но давай попробуем ещё раз? Я изменюсь!
Марина долго смотрела на мужа. Этот мужчина семь лет был центром её вселенной. Она готовила ему завтраки, гладила рубашки, ждала по вечерам. А потом месяцами терпела унижения, надеясь, что всё наладится само собой.
— Нет, Серёж. Слишком поздно. Ты сказал своей подружке, что наш брак — это «не то что у нас с тобой было». Значит, у нас с тобой и правда ничего не было.
— Да я просто так сказал! Чтобы ей понравиться!
— Вот именно. Ты предавал нашу любовь ради чужой женщины. А я не могу быть с мужчиной, который не уважает то, что между нами было.
Сергей попытался ещё что-то сказать, но Марина подняла руку.
— Неделя. Больше обсуждать нечего.
Он пытался уговаривать её ещё несколько дней, потом злился, потом снова просил прощения. Нина Петровна держалась стойко — сын получил урок, который давно заслуживал.
В четверг вечером Сергей собрал вещи. Чемоданы стояли в прихожей, квартира выглядела по-другому без его присутствия — просторнее и как-то светлее.
— Мам, ну скажи хоть что-нибудь, — попросил он, стоя у порога.
Нина Петровна вышла из кухни и посмотрела на сына.
— Что тебе сказать? Что я горжусь тем, как ты поступил с женой? Что мне приятно было смотреть, как ты водишь по квартире своих девок? Или что я рада, что ты считаешь меня дурой, которая не понимает, что происходит?
— Мам…
— Учись жить самостоятельно, Серёжа. Может быть, тогда поймёшь цену тому, что потерял.
Сергей ушёл. Марина и Нина Петровна остались вдвоём в квартире, которая теперь принадлежала только им.
— Нина Петровна, — тихо сказала Марина, когда затихли шаги на лестнице. — Спасибо вам. Вы спасли мне жизнь.
— Да что ты, дочка. Это я должна тебя благодарить за то, что ты столько лет терпела моего дурака-сына.
— Но всё-таки… квартира была ваша. Вы могли её потерять.
— А теперь не потеряю. Ты же не выгонишь старую женщину на улицу?
Марина обняла свекровь.
— Никогда. Это ваш дом. И мой. Наш.
На следующий день Марина подала документы на развод. В графе «причина расторжения брака» она написала: «Непримиримые разногласия». Могла бы написать и точнее — «муж оказался подлецом», но зачем? Всё и так было ясно.
Вечером они с Ниной Петровной сидели на кухне, пили чай с тортом, который свекровь купила «в честь нового этапа жизни».
— А знаешь, Маринка, я ведь сразу поняла, что Серёжа не тот человек, когда он впервые привёл тебя домой.
— Как это?
— Он тебя представил как «подругу». А ты на него смотрела влюблёнными глазами. Я тогда подумала: либо он дурак и не понимает, что рядом с ним, либо просто не ценит. Оказалось — и то, и другое.
— Может быть, я тоже виновата? Слишком много позволяла…
— Нет, дочка. Это он виноват. Хорошую женщину нужно беречь, а не унижать. А он решил, что ты никуда не денешься и можно творить что угодно.
Марина кивнула. Да, Сергей действительно был уверен в её покорности. И почти не ошибся — если бы не поддержка Нины Петровны, она бы, наверное, и дальше терпела бы унижения.
— Нина Петровна, а вы давно решили переписать квартиру на меня?
— Как только увидела первые признаки того, что сын совсем обнаглел. Месяца три назад. Помнишь, он тогда на твой день рождения не пришёл? Сказал, что задержался на работе, а сам в ресторане с какой-то девицей сидел. Соседка видела.
— Я и не знала…
— Зачем тебе было знать? Ты и так достаточно мучилась. А я решила: хватит. Пусть мой сын ответит за свои поступки.
Они допили чай и стали собирать посуду. Марина чувствовала странное облегчение. Впервые за много месяцев она могла спокойно дышать в собственном доме.
— А что теперь будем делать? — спросила она.
— Жить, — просто ответила Нина Петровна. — Жить спокойно, без вранья и измен. Ты будешь работать, я буду вести хозяйство. А потом, может быть, встретишь кого-то достойного.
— Не знаю, хочу ли я кого-то встречать…
— Не хочешь сейчас. А через месяц-два захочешь. Ты молодая, красивая. Грех пропадать.
Марина улыбнулась. Может быть, свекровь и права. Но сейчас хотелось просто пожить в тишине и покое, вспомнить, кто она такая без постоянного стресса и унижений.
Через неделю пришёл Сергей. Выглядел он неважно — помятый, небритый, с синяками под глазами.
— Можно поговорить? — попросил он.
— Говори, — разрешила Марина, не приглашая в квартиру.
— Маринка, я всё понял. Ты была права. Я вёл себя как последний подлец.
— Понял. И что дальше?
— Давай попробуем ещё раз. Я снимаю однушку в спальном районе, но могу найти что-то побольше. Мы съедемся вместе, начнём всё заново…
Марина покачала головой.
— Нет, Серёж.
— Но почему?! Я же исправился!
— За неделю? Серьёзно? Ты исправился за неделю после семи лет брака и полугода измен?
— Я правда понял, что натворил…
— Может, и понял. Но я больше не могу. Я устала бояться, что ты опять начнёшь ходить налево. Устала проверять твой телефон и принюхиваться к твоей одежде. Устала быть подозрительной и несчастной.
Сергей стоял на пороге и не знал, что сказать.
— А мама что думает?
Нина Петровна появилась в прихожей.
— Мама думает, что сын должен был подумать раньше. А теперь поздно.
— Мам, но я же исправился!
— За неделю исправился? — переспросила мать. — Серёжа, характер не меняется за неделю. И потом, ты исправился не потому что понял, что поступал плохо. Ты испугался, что остался ни с чем. Это разные вещи.
Сергей ещё немного постоял, потом развернулся и ушёл. Больше он не приходил.
Развод оформился быстро — Сергей не возражал и не претендовал на имущество. Наверное, ему действительно было стыдно.
Марина вернула себе девичью фамилию и почувствовала себя по-настоящему свободной. Работа, дом, спокойные вечера с Ниной Петровной за просмотром сериалов. Простая, размеренная жизнь без стрессов и драм.
Иногда бывшая свекровь спрашивала, не скучает ли она по семейной жизни.
— Нина Петровна, а разве то, что у нас было с Сергеем, можно назвать семейной жизнью? Семья — это когда люди поддерживают друг друга, а не унижают. Когда доверяют, а не врут. У нас с вами сейчас больше похоже на настоящую семью, чем то, что было раньше.
И это была правда. Они научились жить вместе, помогать друг другу, делиться радостями и заботами. А Сергей… Сергей остался в прошлом, где и место всем ошибкам и разочарованиям.
Иногда Марина думала о том, как бы сложилась её жизнь, если бы Нина Петровна не переписала квартиру. Наверное, она бы и дальше терпела, боясь остаться без крыши над головой. А Сергей бы всё больше наглел, зная, что жена никуда не денется.
Но жизнь распорядилась иначе. И теперь Марина была благодарна судьбе за то, что рядом оказался человек, который поверил в неё больше, чем она сама в себя верила. Человек, который показал, что достоинство дороже любой квартиры. И что иногда, чтобы получить всё, нужно сначала решиться потерять всё.
А Сергей так и остался в недоумении, почему его план не сработал. Муж думал, что жена будет терпеть всё, ради того, чтобы поделить квартиру после развода, но он не знал, что она и так целиком её. И это было его главной ошибкой — он недооценил и жену, и собственную мать. Две женщины, которых он считал слабыми и зависимыми, оказались сильнее его.
