— Надь, который час? — Виктор в третий раз поправил галстук перед зеркалом в прихожей.
— Без четверти шесть, — донеслось из кухни. — Вить, брось ты этот галстук. Артём же сказал – неформальная встреча.
— Неформальная? — Виктор всё-таки снял галстук, повесил на спинку стула. — Сын невесту приводит знакомиться, а ты говоришь – неформальная.
Надежда выглянула из кухни, держа в руках разделочную доску с нарезанными овощами:
— Знаешь, что меня смущает? Артём совсем ничего о ней не рассказывает. Помнишь, когда с Леной встречался? Все уши прожужжал – какая она умница, как в театральном учится.
— Ну и что? Может, стесняется.
— В двадцать четыре года? — Надежда поставила доску на кухонный стол. — Он же всегда такой открытый был. А тут даже фотографию не показал, представляешь?
В духовке зашипело — картошка с мясом давала о себе знать аппетитным ароматом. Надежда метнулась проверять противень.
— Как думаешь, ей понравится? — она открыла духовку, выпуская волну горячего воздуха. — Может, стоило что-то попроще приготовить?
Виктор подошёл к жене, заглянул через плечо:
— Перестань волноваться. Нормальная девушка, раз наш сын выбрал. Он у нас разумный.
Звонок в дверь заставил обоих вздрогнуть. Виктор посмотрел на часы:
— Рановато они.
Надежда быстро сняла фартук, одернула праздничную блузку:
— Ну, с богом.
Виктор распахнул дверь. На пороге стоял Артём с незнакомой девушкой в красном пуховике. Она чуть прищурила раскосые глаза, разглядывая хозяев квартиры. И вдруг из-за её спины донеслось звонкое:
— Привет!
Надежда отодвинула мужа в сторону и обмерла. Рядом с девушкой, вцепившись в её руку, стояла маленькая девочка лет пяти и во все глаза смотрела на новых знакомых.
— Знакомьтесь, — Артём кашлянул. — Это Диляра. А это… это Камилла.
— Моя дочь, — добавила Диляра, стягивая пуховик. — Так и будем в дверях стоять?
Она протянула верхнюю одежду остолбеневшему Виктору:
— На, повесь куда-нибудь. И детскую куртку тоже возьми.
Надежда почувствовала, как напрягся муж. Его пальцы сжали ткань пуховика чуть сильнее необходимого.
— Проходите, пожалуйста, — она попыталась сгладить неловкость. — Артём, может…
— Камилла, разувайся, — перебила Диляра. — Только носки не снимай, тут небось холодно.
Девочка присела на корточки, начала развязывать шнурки на ботинках. Её движения были уверенными, привычными – видимо, маме не приходилось помогать.
— У вас тут просторно, — Диляра окинула взглядом прихожую. — Это очень хорошо.
Виктор и Надежда переглянулись.
— Прошу к столу, — Надежда жестом пригласила гостей в комнату.
Диляра первой прошла в гостиную, по-хозяйски оглядывая обстановку. Села во главе стола, похлопала по стулу рядом:
— Кама, сюда. Артём, ты с другой стороны.
Виктор дернулся было что-то сказать, но Надежда легонько сжала его локоть.
— Кушать хочется, — громко объявила Диляра. — Что у вас тут? — Она принюхалась. — Только не говорите, что свинина.
— Свинина с картошкой, — растерянно ответила Надежда. — А что…
— Мы не едим свинину, — отрезала Диляра. — Я же просила Артёма предупредить. Ты что, не сказал им?
— Я… — начал Артём.
— Вечно всё приходится самой, — Диляра достала телефон. — Ладно, закажу нам с Камиллой доставку. Надеюсь, хоть чай у вас нормальный есть?
Надежда молча встала и пошла на кухню. Руки слегка подрагивали, когда она наливала воду в чайник.
Из комнаты донеслось:
— И вообще, давайте сразу на ты. Что это за официоз? Мы же теперь одна семья.
Виктор появился на кухне:
— Надя, ты только не волнуйся. Сейчас во всём разберёмся.
— Конечно, разберёмся, — она попыталась улыбнуться. — Неожиданно просто… А ты заметил, какие у девочки выразительные глаза? Совсем как у мамы.
— Заметил, — Виктор взял поднос для чашек.
Когда они вернулись в комнату, Диляра как раз договаривалась с доставкой:
— Да-да, всё халяльное. И побыстрее, детский голод ждать не будет… Что значит час? Ладно, пусть час.
Она отложила телефон:
— Ну что, поговорим о главном? Вы же понимаете, что нам нужно где-то жить.
Надежда разлила чай по чашкам, стараясь унять дрожь в руках. Диляра придирчиво осмотрела свою:
— Надеюсь, чашки помыты нормально? У меня с этим строго.
— У нас со всем строго, — процедил Виктор, но Надежда успела наступить ему на ногу под столом.
— Мам, можно водички? — попросила Камилла.
— Не мам, а эни, сколько раз повторять? — одёрнула её Диляра. — И не хнычь, сейчас еду привезут.
Девочка притихла, опустив глаза. Надежда машинально потянулась налить ей воды, но Диляра перехватила графин:
— Не нужно её баловать. Вот будет еда – тогда и попьёт.
— Может, пока расскажете, как познакомились? — Надежда попыталась разрядить обстановку.
— Обычно, — пожала плечами Диляра. — В кафе. Я официанткой работала, Артём часто обедать приходил. Два месяца назад это было.
— Два месяца? — Виктор поперхнулся чаем. — И уже жить вместе собрались?
— А чего тянуть? — Диляра обвела взглядом комнату. — Квартира, я смотрю, хорошая, просторная. Правда, ремонт придётся делать – обои эти древние снять, мебель новую купить.
Надежда побледнела. Обои они с Виктором выбирали всего пять лет назад, вложив в ремонт столько сил и души.
— Диляра, может не будем пока… — начал Артём.
— Почему не будем? — перебила она. — Раз уж знакомиться пришли, давайте всё обсудим. Эта квартира – самый логичный вариант. Здесь три комнаты, места всем хватит.
— А с кем Камилла остаётся? — осторожно спросила Надежда. — Пока вы на работе…
— С абикой, — отрезала Диляра. — Но это временно. Теперь Артём будет с ней сидеть, когда я на смене.
Виктор резко поставил чашку:
— А отец девочки что скажет?
В комнате повисла тишина. Камилла съёжилась на стуле.
— Теперь отцом будет Артём, — жёстко ответила Диляра. — Прошлое нас не интересует.
— Как это – не интересует? — Виктор повысил голос. — А ребёнок? У девочки же есть отец.
— Папа, прекрати! — Артём резко поднялся из-за стола. — Я люблю Диляру и Камиллу тоже. Для меня она не чужая.
— Вот теперь всё ясно, — Диляра прищурилась. — Сразу видно, какие вы на самом деле.
Надежда вскочила:
— Давайте все успокоимся. Виктор не это имел в виду…
— Именно это, — перебила Диляра. — Думаете, я не вижу ваши взгляды? Как вы морщитесь от нас с Камиллой?
В дверь позвонили – доставка привезла еду. Артём пошёл открывать. Вернулся с пакетами, начал доставать контейнеры.
— Вот это нормальная еда, — Диляра открыла один. — Не то что ваша свинина. Кама, иди руки мой.
Девочка послушно встала. Надежда дёрнулась было показать, где ванная, но Диляра опередила:
— Я сама провожу. Заодно посмотрю, чистое ли у вас там всё.
Когда они вышли, Виктор повернулся к сыну:
— Ты в своём уме? Два месяца знакомы!
— Папа, я её люблю, — тихо ответил Артём.
— Любишь? — Виктор скривился. — А то, как она с нами разговаривает – это любовь? Как на нашу квартиру глаза положила – тоже любовь?
— У неё сложная ситуация…
— А у нас теперь не сложная? — Надежда присела рядом с сыном. — Артём, мы же не против твоего счастья. Но всё так быстро…
— Что тут обсуждаете? — Диляра вернулась с Камиллой. — Надеюсь, не нас?
Она достала из пакета свою еду, демонстративно отодвинув приготовленные Надеждой салаты:
— Кстати, о квартире. Я думаю, вам лучше взять маленькую комнату – она уютнее. А нам с Артёмом большую, там шкаф вместительный.
— Может, сначала просто пожить отдельно? — предложила Надежда. — Присмотреться друг к другу?
— Зачем тратить деньги на съём? — отрезала Диляра. — Тут всё готово. Только ремонт и новая мебель нужны.
— А моё мнение никого не интересует? — Виктор поднялся. — В моей квартире?
— В нашей квартире, — поправил Артём.
Диляра улыбнулась:
— Вот видишь, не всё тут твоё. Кама, ешь быстрее, нам ещё вещи собирать.
— Какие вещи? — встрепенулась Надежда.
— Обычные, — пожала плечами Диляра. — Решили же – переезжаем на следующей неделе. Или вы думали, мы просто так знакомиться пришли?
Виктор побагровел:
— Ничего мы не решили!
— Тише, — Диляра поморщилась. — Ребёнка напугаешь. Кама, не обращай внимания – бабай просто ещё не привык.
— Какой я тебе БАБАЙ? — Виктор хлопнул ладонью по столу.
Камилла вздрогнула, прижалась к матери. Надежда схватила мужа за руку:
— Витя, не надо…
— Вот так и проявляется настоящая сущность, — протянула Диляра. — А с виду приличные люди.
— Артём, — Надежда умоляюще посмотрела на сына. — Может, всё-таки не стоит спешить?
— Правильно, — кивнула Диляра. — Давайте не будем спешить с вашим переездом в маленькую комнату. Недельки две на сборы хватит?
Она промокнула губы салфеткой, скомкала её и бросила в тарелку с нетронутым салатом. Виктор проводил салфетку взглядом, желваки на его скулах заходили.
— Мама, — потянула Камилла мать за рукав. — А можно я альбом достану? Я покажу свои рисунки.
— Нет, Кама, — отрезала Диляра. — Не время сейчас для рисунков. У нас серьёзный разговор.
Надежда заметила, как погрустнела девочка, и мягко предложила:
— Может, всё-таки посмотрим? Я и сама немного рисую…
— Не нужно к ней лезть, — перебила Диляра. — Без ваших советов разберёмся.
— Диляра, — Виктор подался вперёд. — Вы не можете просто так распоряжаться в чужом доме.
— Чужом? — она усмехнулась. — А по-моему, раз Артём здесь прописан, дом уже не совсем чужой.
— Дело не в прописке, — Надежда попыталась смягчить разговор. — Просто всё так быстро…
— А чего тянуть? — Диляра пожала плечами. — Артём согласен, квартира есть. Только мебель поменять и ремонт сделать.
— Какой ремонт? — не выдержал Виктор. — Мы пять лет назад всё обновили!
— Ну и что? — Диляра обвела комнату пренебрежительным взглядом. — По-вашему вкусу сделали, а нам тут жить.
Артём молчал, опустив голову. Его пальцы комкали край скатерти.
— Знаете, — медленно произнёс Виктор. — Мы всегда готовы помочь сыну. Но не такой ценой.
— Какой – такой? — Диляра откинулась на спинку стула. — Вы просто не хотите принять наш выбор быть вместе!
— При чём здесь это? — возмутилась Надежда. — Дело в уважении!
— А что не так с уважением? — Диляра повысила голос. — Это вы всё время носом крутите, на нас свысока смотрите!
Камилла испуганно прижалась к матери. Девочка явно не привыкла к таким спорам.
— Мы? Свысока? — Надежда задохнулась от возмущения. — Да мы с первой минуты пытаемся найти общий язык!
— Вот именно – пытаетесь, — отрезала Диляра. — А надо просто принять как есть. Мы теперь одна семья, нравится вам или нет.
Виктор медленно поднялся:
— Нет, не одна. Семья — это взаимное уважение, а не право командовать.
— Пап, — попытался вмешаться Артём.
— Помолчи, — оборвала его Диляра. — Взрослые разговаривают.
Это стало последней каплей.
— Собирайте вещи и уходите, — твёрдо произнёс Виктор.
— Что? — Диляра рассмеялась. — Меня ещё никто не выгонял.
— Я не шучу, — Виктор указал на дверь. — Забирайте свои вещи и уходите.
— Пап, ты не можешь… — начал Артём.
— Могу, — отрезал Виктор. — И если ты не видишь, что происходит, то иди вместе с ними.
Диляра демонстративно не спеша собрала свои вещи:
— Пойдём, Кама. Нам тут не рады.
Она повернулась к Артёму:
— Ты идёшь?
Тот поднял глаза на родителей:
— Простите. Но я должен быть с ними.
— Артём, — Надежда шагнула к сыну. — Подумай хорошенько…
— Я подумал, мам, — он отстранился. — Вы слишком принципиальные.
Диляра торжествующе улыбнулась:
— Вот видите? Ваш сын выбрал нас.
Надежда беспомощно смотрела, как они одеваются в прихожей. Виктор стоял, скрестив руки на груди.
— Кама, попрощайся, — скомандовала Диляра.
Девочка несмело махнула рукой. В её глазах блестели слёзы.
Дверь захлопнулась. Надежда без сил опустилась на банкетку:
— Что же мы наделали, Витя?
Виктор молча смотрел в окно, где три фигурки удалялись по заснеженной дорожке.
— Может, надо было потерпеть? — Надежда вытерла набежавшие слёзы. — Ради Артёма?
— А сколько терпеть? — глухо спросил Виктор. — Месяц? Год? Всю жизнь?
Он отвернулся от окна:
— Я пойду воздухом подышу.
Надежда осталась одна. В кухне остывал недопитый чай, на столе громоздились тарелки с нетронутой едой. Праздничная скатерть была измята, на белоснежной ткани расплылось пятно от пролитого чая.
Зазвонил телефон. Надежда вздрогнула, но это была всего лишь её сестра:
— Ну как прошло знакомство с невестой?
— Знаешь, Лен, — Надежда помолчала. — Давай завтра поговорим. А то сейчас я даже не знаю, с чего начать…
