– Квартиру надо продать, я такая же наследница, имею право! – потребовала у Андрея его теща Валентина Петровна. – Наташа умерла, а вам вдвоем будет очень жирно в таких хоромах жить.
– Но у нас нет никакого другого жилья, – вздохнул Андрей. – И потом, здесь Наташины вещи, даже ее любимые духи вон стоят. Нам с дочкой так легче, не хочется ее забывать.
Андрей овдовел всего полгода назад, а казалось, что целую вечность. Его жену сбила машина, травмы оказались несовместимыми с жизнью. Похороны, прочие хлопоты – все пронеслось как в тумане. Андрей старался смягчить удар для их с Наташей дочери Лизы. Десятилетняя девочка теперь вела себя как малышка, не отходила от отца и боялась сама идти через дорогу даже по переходу.
– Что ты дочь на похороны не взял?! – наорала на Андрея его теща Валентина Петровна.
– Хочу, чтобы Лиза запомнила маму живой, – просто сказал он. – Дочка и так переживает. Вы могли бы тоже войти в наше положение.
– А у меня тоже потеря и трагедия! – гаркнула Валентина Петровна. – Между прочим, хоть мы с дочерью и не ладили, наследство за ней я теперь тоже получу. Ипотеку же вы за квартиру выплатили? Страховка все покрыла? Вот и нечего одному наживаться на этом, придется делиться.
– Да как вы можете об этом на похоронах?! – задохнулся он от возмущения.
– А что? Я женщина практичная, не то что некоторые неженки! – рявкнула Валентина Петровна. – Что ты разнылся мне тут? Будь уже мужиком, а то смотреть противно.
Жена Андрея Наташа с матерью много лет не общалась, отзывалась о ней очень холодно. Тот знал только, что теща раз десять была замужем и от каждого брака что-то получала в свою выгоду. Из комнаты в коммуналке Валентина Петровна сумела со временем переехать в комфортабельный коттедж за городом. Но сейчас она снова овдовела и, словно стервятник, примчалась за наследством дочери.
Андрей искренне надеялся оградить Лизу от общения с такой бабушкой, но ничего не вышло.
Сначала они встречались у нотариуса, оформляя наследство. В этих процессуальных тонкостях Андрей разбирался около года. А потом Валентина Петровна внезапно возникла на пороге их трехкомнатной квартиры с чемоданом.
– Я здесь тоже собственница! – заявила женщина. – Буду жить вместе с вами, выполню свой материнский долг перед Наташкой, хоть она этого и не заслуживает. Кстати, квартирку можно было бы с выгодой продать. Но ты ведь не захочешь, верно? Давай показывай, какая комната будет моей?
– А у вас разве доля достаточная, чтобы занимать целую комнату? – поинтересовался Андрей у тещи.
– Дочь в музыкальной школе, я ее заберу только через час, – ответил Андрей. – Можете не надрывать свои голосовые связки. И вообще, занимайте бывшую детскую. Лиза все равно сейчас ночует в гостиной, чтобы не оставаться одной в запертом пространстве. Будьте с девочкой помягче, ее часто мучают кошмары.
– А я говорила, надо было взять на похороны, чтобы с матерью простилась, – противно прокаркала Валентина Петровна. – Что это за каморку ты мне выделяешь, собачья конура и то больше!
– Я сам способен разобраться, что лучше для дочери, – отмахнулся Андрей. – Вас она вообще в своей жизни видела пару раз. Так что не стоит изображать любящую бабушку или гуру воспитания. Вы и Наташу-то между своими бесконечными браками спихнули на свекровь.
– Да что ты понимаешь?! – возмутилась Валентина Петровна. – Как смеешь осуждать мать, потерявшую ребенка? Я, может, всю жизнь замуж выходила, чтобы к старости накопить наследство. Дочери его завещать, чтобы она имуществом распорядилось. А видишь, как судьба повернулась? Мне пришлось за доченькой единственной наследовать.
– Вы вполне могли отказаться от этой доли в пользу Лизы, – напомнил теще Андрей.
– Еще чего, и ты бы все заграбастал! – усмехнулась Валентина Петровна. – И так с какой-то радости половину совместно нажитого за здорово живешь получил. Не понимаю я этих законов, ведь ясно же, мать – главная пострадавшая, мне и должно было все достаться!
Андрей не стал спорить с тещей, с тяжелым вздохом он стал аккуратно собирать вещи жены. В этой комнате, их бывшей спальне, оставалось особенно много памятных предметов. Он все никак не мог собраться и перенести их в кладовку. Но, видимо, настало время двигаться дальше. Андрей лишь порадовался, что дочка при этом не присутствует.
А теща продолжила наводить свои порядки.
Уже через неделю Андрей не нашел на привычном месте шкатулки жены с драгоценностями. Зато подаренный ей на свадьбу кулон гордо красовался на шее тещи. Валентина Петровна явно была довольна.
– Верните украшения на место! – потребовал Андрей. – И больше никогда не берите. Они достанутся Лизе, когда подрастет. Этот кулон дарил жене я, как вы можете вообще хватать вещи без спроса? Перестаньте это делать, иначе я врежу замки на комнаты.
– Я здесь такая же хозяйка! – прикрикнула на него теща. – Кстати, украшения тоже надо было включить в наследство, а ты их просто нагло прикарманил.
– Да как вы смеете?! Это память! – возмутился Андрей. – Где остальное содержимое шкатулки? Отдавайте немедленно, оно вам не принадлежит.
– Снесла в ломбард, – равнодушно ответила Валентина Петровна. – Да там и было-то барахло, дали копейки. А мне нужна новая мебель, как раз заказала. Вашу рухлядь завтра же выкину. Вот никогда у Наташки не было вкуса, а всему виной деревенское воспитание ее бабки.
– Я понял, вы специально это делаете? – догадался Андрей. – И чего же хотите?
– Просто смирись, теперь я тут хозяйка, – отмахнулась Валентина Петровна. – Был бы умный, просто съехал бы из квартиры. Но тебя же тут держит память о Наташке. Что же, от тоски по прошлому вы все быстро избавитесь.
Андрей молча стерпел эти обидные слова тещи, конфликтовать ему не хотелось. Жена Наташа вообще не любила скандалы, и Андрей старался жить с тещей мирно в память о ней. Но получалось плохо, Валентина Петровна все время пыталась вывести зятя на эмоции, устроить скандал. А еще начала внушать Лизе, что ее отец не слишком хорошо справляется со своими обязанностями.
– Что, снова отец за тобой в школу опоздал? – интересовалась Валентина Петровна. – Воистину, некоторым лучше вовсе детей не иметь.
– Папа просто очень устает, ему сложно, – попыталась оправдаться Лиза. – Но мы справляемся. Не волнуйтесь, папа очень старается.
– Да вижу я, – ворчала Валентина Петровна. – Вон аж вспотел от натуги, когда обед попросили приготовить. Вот увидишь, мать тебя бросила, умерла, а отец скоро найдет новую жену, заведет семью, детей. А надоевшую капризулю отправит с глаз долой куда-нибудь в интернат. И будешь ты там расти с другими сиротами одна на всем белом свете.
– Это неправда, – заплакала потрясенная Лиза. – Папа меня любит, он никогда так не поступит.
– Детка, я десять раз была замужем, поверь, все они одинаковые, – с видом знатока заявила Валентина Петровна. – А вот если жить с бабушкой, то все иначе. Она как женщина тебя всегда поймет, да еще и спать позволит ложиться когда угодно.
Такая психологическая обработка происходила ежедневно, и постепенно она начала давать плоды. Лиза замкнулась, перестала доверять отцу. Когда Андрей пытался обнять дочь, поговорить с ней, девочка отбивалась, словно дикий зверек. Да и вообще, учиться она стала хуже, появились перепады настроения. А вечером Лизу было невозможно уложить спать, девочка устраивала настоящий подростковый бунт, хотя по возрасту до него еще явно не дотягивала.
– Перестаньте настраивать дочь против меня! – потребовал Андрей у тещи.
Андрей отвернулся и ушел к себе, разговаривать с тещей было решительно невозможно. А Валентина Петровна совсем распоясалась, отнесла на помойку и портрет Наташи, висевший в гостиной, и ее одежду. Свадебный фотоальбом Андрей и вовсе успел выхватить из рук тещи в последний момент. Словно черная плесень, Валентина Петровна захватывала пространство и наслаждалась произведенным эффектом.
А потом Андрей и вовсе получил по почте письмо, Валентина Петровна хотела выделить доли в квартире.
– И зачем вам это? – поинтересовался у нее зять. – Что собрались делать? И так захватили всю площадь, не выгонишь.
– Правильно, а теперь, раз тебе так мое соседство не нравится, выделю долю и продам или сдавать буду. Посмотрим, как тебе это все понравится, – усмехнулась Валентина Петровна. – Говорила же сразу, давай по-хорошему продадим квартиру. А лучше сразу на меня ее переписал бы. И никаких проблем.
– То, что вы задумали, незаконно! – возмутился Андрей. – Есть же еще Лиза, как вы с ее долей собрались поступать?
– А это мы еще посмотрим, как будет, – неприятно улыбнулась теща. – Может, обвиню тебя в чем-то, а потом стану опекуном внучки. Или так просто договоримся, по-соседски.
Возмущенный Андрей вылетел из комнаты. Больше всего на свете ему сейчас хотелось стукнуть Валентину Петровну чем-то тяжелым, но она бы и этот факт обернула в свою пользу. Поэтому он сдержался, а вскоре получил вызов в суд, где доли были выделены принудительно.
Примерно неделю Валентина Петровна ходила притихшая, а потом Андрей случайно услышал ее разговор по телефону.
– Да говорю тебе, почти дожала, скоро рад будет скинуть эту квартиру вместе со мной за бесценок. Не забудь поделиться гонораром от продажи потом. Я же тебе такой золотой вариант предложила.
После того звонка Валентина Петровна повеселела и начала еще больше доставать Андрея, превращая его жизнь в ад. Как бы случайно залила рабочий ноутбук горячим кофе. Постирала все рубашки зятя вместе с черными носками, получив непередаваемый леопардовый оттенок грязной половой тряпки. Лиза под влиянием бабушки и вовсе отбилась от рук, а потом Андрею позвонил мужчина.
– Вы квартиру продаете? – бодро затараторил он в трубку. – Меня Алексеем зовут, приятно познакомиться.
– Нет, вы ошиблись, – ответил Андрей. – Мы ничего не продаем, и вообще, в квартире доля ребенка. Любые сделки только с согласия органов опеки.
– Вот как? – поскучнел сразу голос. – А у меня была другая информация, что доля в продаже, решил и с остальными собственниками связаться. Я сосед ваш, хотел под сдачу квартирку прикупить. А выходит, что овчинка выделки и не стоит. Ладно, поищу другие варианты.
Андрей понял, что спокойной жизни ему не будет, поэтому просто взял и переехал с Лизой к своим родителям в другой город, подальше от беспокойного соседства с Валентиной Петровной. Комнаты, свою и дочери, он предусмотрительно запер на замки, а через месяц узнал, что теща продолжает там жить, но уже не как собственница.
Долю она подарила тому самому настойчивому соседу, который был очень расстроен срывом сделки. Спорить с бывшим бандитом оказалось себе дороже, все, что смогла выторговать Валентина Петровна, это право пожизненного проживания. Свой дом она выгодно сдала на два года, взяв плату вперед, поэтому вернуться в него не могла.
А новый собственник вдруг позвонил Андрею.
– Привет, послушай, это снова я, – весело сказал голос в трубке. – Такое дело, хочу жильцов заселить, ты свою часть сдавать не собираешься?
– Так там же теща живет, – растерянно пробормотал Андрей. – Как ты собираешься эту долю сдавать? Она же никому жизни не даст.
– А мне плевать, хозяйка же не твоя теща, – расхохотался Алексей. – Пусть повеселится в компании соседей, у меня студенты туда вшестером просятся, но, наверное, тесновато будет. Я и подумал, все равно согласие же нужно. Может, одну из твоих комнат им тоже сдадим, все копеечка, квартплату покроет. Я узнавал, если детскую долю оставишь запертой, никакая опека не прикопается.
– И Валентина Петровна получит веселых соседей, – мечтательно пробормотал Андрей. – Я согласен.
– Как ты вообще с ней жил? Бабка цепкая, как таракан, ничем не вытравишь. Одна надежда, что сама сбежит с такой-то компанией, – весело ответил ему Алексей. – Ладушки, тогда я своих студентов организую, и договор аренды подпишем.
Через неделю в квартиру въехала целая компания новых жильцов. Валентина Петровна, не ожидавшая, что собственник ее бывшей доли так быстро найдет общий язык с Андреем, потребовала от зятя их выселить. Но у нее ничего не вышло, через пару месяцев теща сама освободила жилплощадь.
Андрей с Лизой живут у его родителей, девочка оттаяла, снова начала улыбаться и доверять отцу. С бабушкой по матери они больше не общаются.
