— Надь, ты как там держишься?
— Да сама не знаю, Лиль… Сил уже нет, если честно. Вчера опять всю ночь не спала.
— Может, успокоительного выпьешь? Или к врачу сходишь? Ты ведь вон какая бледная стала.
Меня зовут Надя. Я недавно похоронила папу. Три дня назад был девятый день, и мы с моей старшей сестрой Лилей ходили на кладбище. Сейчас мы сидим у меня на кухне, но говорить о чём-то весёлом не получается.
— Лиль, даже не знаю, как теперь жить без папы. Мама умерла давно, и у нас, получается, больше нет никого из родных.
— Ну почему, Надь, у тебя ведь Серёжа есть и Антошка. Надо ради них держаться.
— Вижу, как Серëга переживает, хотя виду не подаёт… А тут ещё это наследство.
Я прикрыла глаза ладонью, вспоминая слова нотариуса. Оказалось, папа в своё время продал свой дом в посёлке и вложил деньги куда-то весьма выгодно. И в итоге Лиле он оставил две квартиры в пригороде, которые можно сдавать, а мне — крупную сумму на счету.
— Надь, ну это ведь хорошо, да? Папа хотел помочь тебе, зная, что у тебя семья, ребёнок…
— Хорошо, конечно, если бы не та куча разговоров и пересудов, которые тут же начались. Не поверишь, но даже соседи стали спрашивать, правда ли, что я богачка.
Лиля только беспомощно пожала плечами. Я вздохнула и встала из-за стола, чтобы налить нам кофе. Чувствовала себя совершенно опустошённой: папа ушёл, на душе тяжело, а теперь приходится заботиться ещё и о юридических формальностях. Но самое неожиданное — это поведение моей свекрови, Тамары Сергеевны. Человек она непростой, мягко говоря, мы с ней не особо ладили, а теперь она стала обо меня заботиться, аж слишком назойливо.
***
— Надюш, доченька, а ты уже подумала, что будешь делать со всеми этими деньгами? — спросила меня как-то утром Тамара Сергеевна, неожиданно объявившись у нас на пороге.
— Если честно, ничего пока не решила, — стараясь говорить вежливо, ответила я. — Не до того мне сейчас, голова не варит.
— А ты не переживай. Всё можно обдумать сообща. Вот я подумала, вы с Серёжей и Антошкой могли бы отдохнуть где-нибудь на море. И я, конечно, могла бы присоединиться, помочь с внуком… ну там, пока вы по экскурсиям будете ходить или ещё что-то…
Я промолчала. Во-первых, мы вообще не собирались в ближайшее время никуда ехать — не то настроение. А во-вторых, слово «помочь» из уст свекрови звучало слишком приторно. Про любовь ко мне как к невестке раньше даже не шло и речи.
— Тамара Сергеевна, я пока никаких решений не принимала. Может, когда документы получу… тогда и подумаю. — Я нарочно говорила короткими фразами, надеясь, что она поймёт намёк.
— Ну хорошо-хорошо. Но ты не затягивай. Знаешь, иногда деньги… как это сказать… уходят быстрее, чем мы ожидаем.
Она хотела ещё что-то добавить, но тут на кухню вошёл мой муж.
— Ма, ты чего так рано? Надя же только с нотариусом разговаривала, спокойствия ей не даёшь. Успокойся.
— Я хотела, Серёж, как лучше! Подсказать да посоветовать. Всё-таки я старше, жизни побольше повидала.
Сергей поднял брови, но промолчал. Я переставила чашки в раковину и сказала, что мне надо в магазин — глупая уловка, чтобы свекровь ушла. На удивление, она тоже встрепенулась:
— Давайте, я вас подвезу на своей машине? Всё равно ехать в ту сторону надо, у меня там парикмахер, я записалась на стрижку.
— Спасибо, я дойду пешком, погода нормальная, — отмахнулась я.
Тамара Сергеевна только посмотрела на меня, на сына, шумно вздохнула и пошла обуваться.
— Ладно, звоните, если что.
Когда она ушла, муж сразу повернулся ко мне:
— Надь, ты уж её не обижай сильно. Вроде хотела поддержать, ну как умеет.
— Знаю, Серёж, но мне её поддержка боком выходит. Ты же сам видишь, какая она настойчивая.
Он лишь развёл руками.
***
Постепенно эти «визиты вежливости» участились. Тамара Сергеевна появлялась в самое неожиданное время, иногда даже приносила нам продукты или сладости для Антошки. Но всё это сопровождалось вопросами: «А что, наследство уже получили? А когда машину новую купите? А вы в дом свой переедете или останетесь в квартире?».
В один из вечеров после очередного такого налёта я сидела с Серёжей на диване и не знала, куда деться от напряжения.
— Серёж, ну почему она такая?
— Да какая «такая»? Она думает, что помогает…
— Это не помощь, это совать нос в чужие дела. У папы была своя жизнь, и теперь вот его наследство… Неужели свекрови так важно влезть?
— Мама просто всегда любила контролировать. И с тобой иначе не может.
Я замолчала, потому что не хотела снова выяснять отношения. Мой муж не защищал меня от её «напора» так, как мне бы хотелось, хотя он и любил меня, и уважал память моего папы. Но Сергей с детства привык к авторитету своей мамы — иногда ему тяжеловато осадить её, тем более что она умеет преподнести себя как жертву или любящую родственницу.
На следующий день в обед мне позвонила Лиля и сказала, что к ней почему-то обратилась Тамара Сергеевна.
— Надь, она мне сегодня прям позвонила! Стала расспрашивать, как там наша часть наследства, не собираюсь ли я что-то продавать и добавлять к твоим деньгам, чтобы вы все вместе купили дом.
— С ума сошла, что ли? — не выдержала я. — Лиль, она меня уже достала до печёнок. Но я пока стараюсь всё-таки сдерживаться.
— Надя, может, тебе как-то жёстче сказать ей? Она действительно не понимает, что это не её дело?
— Я думаю, как лучше это сделать, чтобы не сорваться и не нагрубить.
Лиля хмыкнула:
— Да уж, сдержанность — это не наша семейная черта, Надюш. Папа тоже всё говорил прямо в лицо. Вроде хорошо это, но иногда лучше бы по-другому…
Я улыбнулась, вспомнив, какой папа всегда был прямолинейный. Мог любому в лицо сказать в лицо всё, что думал. Может, и мне пора перестать бояться «обидеть» свекровь?
***
Прошло месяц. Мой сын Антошка пошёл в детский сад после болезни. Я вернулась к своей подработке на дому: я делала переводы текстов для одной компании и иногда сидела с чужими детьми, когда меня просили знакомые.
Но свекровь не унималась. Она продолжала названивать и заходить почти каждый день. И чем ближе становился момент, когда я действительно получу в своё распоряжение крупную сумму, тем активнее становилась Тамара Сергеевна.
Как-то вечером мы с мужем и Антошкой ужинали, вдруг раздался звонок в дверь.
— Надь, прикинь, опять мама, — сказал Серёга, глядя в глазок.
— Чего ей в этот раз надо?
На пороге стояла свекровь. Настроение у неё явно было приподнятое, в руках она держала какую-то папку.
— Надюш, Серёжа, я к вам на минутку! Вот, принесла буклеты. Посмотрела загородные дома — риелтор мне знакомая дала разные варианты. Смотрите: тут одноэтажный коттедж, тут двухэтажный, тут таунхаус…
— Зачем всё это, Тамара Сергеевна? — стараясь выглядеть спокойно, спросила я.
— Как зачем? Вы же будете покупать дом, ну вот, чтобы и мне было рядом с вами хорошо, а то мне одной скучно…
Серёжка явно напрягся:
— Ма, мы не обсуждали с Надей покупку дома. Может, позже, когда окончательно определимся. Зачем сейчас эти буклеты?
— Да вы посмотрите хотя бы! Антошке там раздолье будет! И собаку можно завести…
Я заметила, как сын, сидя за столом, навострил уши. Он, конечно, мечтает о собаке, но нам пока и в квартире неплохо.
— Мама, давай мы сами решим, куда и как вкладывать деньги. Если надо будет, мы попросим твоего совета, — как можно мягче сказал Серёжа.
— Ну что ж вы такие несмышлёные? — свекровь недовольно смотрела то на него, то на меня. — Деньги же могут просто пропасть, если не вложить их правильно. Я и про отдых ваш на море не забыла, кстати. Вы молодые, вам обязательно нужно менять обстановку, чтоб сынок мир повидал.
Она ещё минут десять расписывала, как хорошо жить в загородном доме, как здорово менять машины каждые несколько лет и как важно «правильно вкладываться». Я сидела молча, у меня уже кружилась голова от её напора.
Когда, наконец, свекровь ушла, я устало посмотрела на мужа.
— Серёж, это уже невозможно. Может, я вызову к ней «скорую помощь от чрезмерного любопытства»?
— Надь, я поговорю с ней, честно. Завтра же заеду к ней, скажу, что это перебор.
— Пожалуйста. Я устала.
***
Наутро я провожала Антошку в сад, затем пошла домой. Возле подъезда меня ждала свекровь.
— Надюш, могу я с тобой поговорить?
— Тамара Сергеевна, что случилось? — ответила я, не скрывая, что удивлена.
— Да ничего не случилось. Просто хотела ещё раз с тобой нормально, без лишних людей, обсудить всё.
Я пригласила её зайти, хотя, честно говоря, не хотела впускать её в квартиру. Но не держать же еë на лестнице. Она прошла на кухню, села и сложила руки на коленях.
— Надь, ты меня не слушаешь совсем. Я ведь тебе родня, можно сказать, вторая мама. Хочу, чтобы у тебя и у моего сына всё было хорошо. Вот подумай, насколько выгодно сейчас купить дом — цены растут, через пару лет уже ничего не возьмёте, а сейчас всё-таки хватает. Ещё можно сделать ремонт и перепланировку…
— Послушайте, Тамара Сергеевна, я правда ценю ваше желание помочь, но…
— А ещё я думала, что если уж вы поедете отдыхать, то можно мне с вами. Я не хочу быть обузой, но у меня уже есть кое-какие наработки по путёвкам: знакомая предложила отличный вариант в Турцию…
Я почувствовала, что начинаю закипать. Хотела сказать что-то жёсткое, но пока держалась.
— Тамара Сергеевна, остановитесь на минуту. Вы понимаете, как мне сейчас тяжело? Папа только умер…
— Так наоборот, надо проветриться, развеяться! А эти деньги — что ж они просто так у тебя лежать будут?
— Мы сами решим, что и когда покупать. Серёжа мой муж, и только с ним мы будем это обсуждать.
— Ну прям ополчились вы на меня все, — надулась она, а потом с мягкой улыбкой добавила: — Надюш, я же из лучших побуждений.
Я тяжело вздохнула. Снова эти «лучшие побуждения», под которые она хочет подмять наше решение.
— Я понимаю, что вы хотите вроде как поучаствовать, но я прошу вас: дайте мне чуть-чуть времени самой разобраться.
К моему удивлению, свекровь встала, поправила сумку на плече и выдавила:
— Раз так, то ладно. Я подожду, пока ты одумаешься.
И ушла. Я осталась сидеть с ощущением, что в моём доме только что пронёсся ураган.
***
В тот же вечер Тамара Сергеевна позвонила моему мужу. Я слышала обрывки разговора:
— Ма, ты чего опять?
— …надо помочь им купить…
— Да не вмешивайся ты! Надя ещё ничего не получила даже.
— …она просто не понимает…
Серёга ругался тихо, чтобы не разбудить Антошку, и я не знала, что говорила свекровь. Но видела, что муж злится и старается её урезонить.
После разговора он сказал мне:
— Она, похоже, решила, что вы с Лилькой всё потратите куда-то не туда и в итоге ничего не останется. Пытается нас «спасти» от неправильных решений.
— Да уж, прям «спасительница». Всё больше похоже на то, что она рассчитывает пользоваться этими деньгами.
— Надь, не расстраивайся. Я на днях заеду к ней, постараюсь серьёзно поговорить.
Однако назойливость свекрови дошла до того, что она стала собирать по знакомым «выгодные проекты» для инвестиций, предлагать странные схемы. Когда она однажды пришла ко мне и начала в присутствии Лили увлечённо описывать какой-то проект по строительству гостевого дома, Лиля вскипела:
— Тамара Сергеевна, может, вам лучше заняться своими делами? А то вы прям старательнее нас всё ищете и ищете. Не слишком ли вы активно вторгаетесь в жизнь Нади?
— Да что вы взъелись на меня обе! Я же говорю: хочу помочь! Да я без вас могу всё решить, раз у вас мысли только о том, чтобы ничего не делать.
Я почувствовала, что ещё немного — и скандала не избежать. Свекровь перешла на повышенный тон, Лиля посмотрела на меня исподлобья — мол, скажи уже что-нибудь. И я поняла, что молчать дальше не могу.
— Тамара Сергеевна, простите, но я не хочу слушать ваши предложения. И в наш бюджет вы тоже не имеете права лезть. Считайте, что моё решение — не тратить сейчас эти деньги, и точка.
Свекровь надменно вскинула подбородок:
— Ну и пожалуйста! Делайте, что хотите! Только потом не жалуйтесь, когда останетесь без копейки.
Она резко развернулась и поспешно вышла. Когда я закрыла за ней дверь, Лиля тихо сказала:
— Надь, надо было уже давно так.
***
Однако на этом всё не закончилось. Тамара Сергеевна решила действовать через других родственников. Звонила двоюродной тёте мужа, да ещё нескольким знакомым Сергея, чтобы они меня «вразумляли». До мне начали доходить слухи, что я якобы поступаю крайне глупо, держу всё в банке, и что вот-вот меня «обманут».
Однажды утром в выходной я услышала, как кто-то возится в коридоре. Оказалось, свекровь опять пришла. Сергей открыл дверь, и я услышала её торопливый голос:
— Я пришла вас спасти от безрассудства! Вот, смотрите! — она размахивала какими-то бумагами. — Здесь подробное описание, как грамотно вложить деньги в загородную недвижимость. И потом — думайте о будущем ребёнка!
Я вышла в коридор, не выдержала.
— Тамара Сергеевна, пожалуйста, прекратите! Мы сами справимся.
— Да вы не справитесь, вы вообще отмахиваетесь!
— Наследство моего папеньки — это не вашего ума дела, Тамара Сергеевна! — сорвалось с моих губ резко и громко. — Вы слышите? Не лезьте в мои планы и оставьте меня в покое!
Свекровь застыла. Казалось, её глаза расширились от неожиданности. Я ощутила, что внутри у меня будто прорвалась какая-то плотина, и я пошла дальше:
— Вы совсем не уважаете моё личное пространство, смерть моего отца и моё горе! Думаете только о том, чтобы воспользоваться этими деньгами, навязать нам дом, отдых, схемы! Хватит уже!
В коридоре стало настолько напряжённо, что Серёга встал между нами, не зная, что сказать. Свекровь криво усмехнулась:
— Ну, раз вы такие неблагодарные, то я посмотрю, как вы потом будете выпутываться, когда упустите свой шанс.
И, развернувшись, вышла за порог.
— Надя, — только и сказал Серёжа, глядя на меня.
— Прости, что накричала при тебе, но это уже слишком.
— Да я понимаю. Просто это всё как-то грустно… Хотя мама, конечно, со своими «идеями» достала.
Я знала, что мужу нелегко сейчас: между мной и свекровью образовалась пропасть. Но, с другой стороны, я наконец-то обозначила свои границы и дала понять, что сама приму решения.
***
История о нашем скандале быстро разнеслась по всём родственникам. Кто-то говорил, что я права, потому что Тамара Сергеевна и вправду перегибала палку. Кто-то считал, что так с пожилой женщиной не разговаривают. Но мне стало легче: я сказала свекрови прямо всё, что наболело.
И, как это ни странно, через несколько дней она перестала совать нос в наши дела. Перестала предлагать «выгодные схемы», не приходила без предупреждения. Встречались мы только по выходным, когда Серёжа забирал Антошку от неё (иногда сын гостил там пару часов).
— Надь, мама к тебе не пристаёт больше? — как-то спросил меня муж по дороге в магазин.
— Да нет. Наверное, обиделась насмерть.
— Может, это и к лучшему. Тебе ведь нужна была передышка.
Ещё через месяц я наконец получила всю сумму по наследству. Часть вложила в надёжный банк, а часть — в ремонт нашей квартиры. А когда всё устаканилось, мы с Серёгой и Антошкой решили, что действительно неплохо бы куда-нибудь съездить на неделю, хотя бы в Сочи, чтобы сменить обстановку.
Тамару Сергеевну я не приглашала. Не потому, что хотела сделать ей неприятно, а потому что посчитала, что нам троим лучше отдохнуть вместе. К тому же, я не хотела снова слушать нотации и навязчивые советы.
Вскоре после нашего возвращения из отпуска свекровь сама к нам позвонила:
— Надюш, вы дома? Хотела бы зайти, повидать вас.
Я почувствовала лёгкое волнение, но сказала:
— Хорошо, заходите, мы все дома.
Когда она пришла, вела себя куда спокойнее, чем раньше.
— Как отдохнули? — спросила она, присев в кресло.
— Неплохо, спасибо. Антошка доволен, впервые в жизни купался в море.
— Ну вот видишь, а я говорила, что отдых нужен. Только вы без меня уехали…
Я замолчала, не зная, что ответить, но Тамара Сергеевна не стала дальше развивать эту тему. Через минуту она уже расспрашивала про ремонт, хвалила новую мебель на кухне. Про мои деньги не спросила ни слова.
Когда она собралась уходить, я решилась:
— Тамара Сергеевна, давайте жить мирно. Я не хочу ссориться, но прошу вас: не пытайтесь больше вмешиваться в мои финансовые решения.
— Поняла, Надюш. Я тоже не хочу ругаться. Я, пожалуй, иногда бываю излишне настойчивая.
— И всё-таки я благодарна вам, что заботитесь о нас, хоть и слишком горячо. Но теперь прошу, чтобы все вопросы по нашим финансам оставались на .
Свекровь кивнула и сказала:
— Хорошо, Надюша. Спасибо, что поговорили.
Проводив свекровь, я ощутила спокойствие. Папин уход — это боль, которая останется со мной навсегда. Но, похоже, я всё же научилась защищать свои границы и не позволять даже самым близким людям решать за меня, как мне жить.
Серёжа подошёл, обнял меня и тихо сказал:
— Надюш, всё правильно ты сделала.
Я улыбнулась ему в ответ. И в этот момент поняла: иногда необходимо говорить «нет» даже тем, кто нам дорог. Потому что в конечном итоге это помогает сохранить свою личную свободу и чувствовать, что ты не предал себя.
Главное, я вышла из этой истории победительницей — научилась ставить границы и говорить прямо. И кто знает, может, если бы не папино наследство, я ещё долго боялась бы заикнуться о своих правах. Спасибо тебе, папа, за последний подарок. Мне кажется, я наконец перестала быть маленькой девочкой, которая боится что-то сказать во весь голос.
