- Не бойся, долго не задержусь. Поживу с недельку, пока с жильём не определюсь. Не выгонишь, надеюсь,

Галина поставила на стол завтрак и пошла будить внучку. Восемнадцатилетняя Женька любила поспать по утрам.

— Женя, вставай. В институт опоздаешь.

Женька что-то промычала и натянула на голову одеяло.

— Опять сидела за компьютером полночи? Ложилась бы вовремя, легко бы просыпалась по утрам. Я же не отстану от тебя. Вставай. — Галина стянула с внучки одеяло.

— Ну, ба… — возмущённо протянула Женька, но всё же встала, зевнула и потянулась, подняв руки вверх, покачалась на стройных ногах.

— Поживее, чай остынет, – поторопила её Галина и вышла из комнаты.

— Как же меня всё достало, — проворчала себе под нос Женька, шлёпая следом за ней.

— Я всё слышу. Это кто тебя достал? Уж не я ли? – Галина резко остановилась, и Женька налетела на неё. — Ещё раз услышу — обижусь. Не нравится, можешь отправляться к матери.

— Прости, ба. — Женька чмокнула Галину в щёку и убежала в ванную.

«Лиса, — покачала головой Галина. — Обычное утро обычного дня. Так и жизнь незаметно пройдёт, — вдруг подумала она. — Сейчас отправлю Женьку в институт и сяду за работу. Как хорошо, что можно работать дома. На одну пенсию не протянули бы».

Галина села за стол и взяла с тарелки кусок вчерашней запеканки.

— Ба, я же сказала, что не ем по утрам, тем более запеканку, – раздался за спиной Женькин недовольный голос. — Чай выпью, а запеканку не буду. – Внучка села напротив, бросив упрямый взгляд на Галину.

— Тогда положу кусок тебе с собой. Худющая, кожа да кости. Ешь, говорю. До вечера голодная проходишь.

Женька вздохнула и откусила от прямоугольного куска запеканки с таким видом, словно ела жабу.

Это повторялось каждое утро. Лишний кусок в Женьку приходилось впихивать уговорами и шантажом. Ох уж эта мода на похудение.

— Вот и молодец. — Галина взяла свою чашку и пустую тарелку, что бы Женька, не дай бог, не положила на неё свой недоеденный кусок, сложила в раковину.

Внучка дожевала кусок, махом допила чай и выскользнула из-за стола.

Не успела Галина вымыть посуду, как из прихожей донёсся шорох. Галина поспешила туда.

— Так и знала, что выйдешь. Хватит ходить за мной, я не маленькая. Нормально я оделась, видишь? — Женька застегнула куртку и намотала на шею шарф. Опередив бабушку, упрямо сказала:

— Шапку не надену.

— Не задерживайся, а то я волноваться буду. А в моем возрасте волноваться вредно, – сказала Галина уже в спину убегавшей внучке.

Вздохнув, Галина заперла за ней дверь и направилась в Женькину комнату. Ну вот, снова не убирала постель. Бороться с этим было так же бесполезно, как заставлять её надеть шапку. Даже если и надевала, то всё равно снимала и запихивала в сумку, едва выйдя за дверь. «Ладно, кто ещё её и побалует, как ни бабушка», — думала Галина, расправляя покрывало.

Галина пошла в свою комнату и села за компьютер. Когда в дверь позвонили, она посмотрела на часы – двенадцать. Она сняла очки и протёрла уставшие глаза. Звонок раздался снова, продолжительнее и требовательнее.

Галина открыла дверь и увидела перед собой ухоженную женщину неопределённого возраста, одетую модно и дорого, с ярко-красной помадой на растянутых в улыбке губах. Она замерла от удивления. Женщина тоже молчала. Галина скорее догадалась, чем узнала её.

— Лариса?! – ахнула она.

Женщина ещё шире улыбнулась, открыв слишком ровные и белые зубы, чтобы быть настоящими.

— А я ждала, узнаешь ты меня или нет, — сказала сестра. – Войти-то можно? Или будешь держать меня на пороге? – Лариса подхватила чемодан и объёмный баул.

— Входи. – Галина отошла в сторону, всё ещё не придя в себя от неожиданного сюрприза. — Откуда ты?

— Оттуда, – сказала старшая сестра и вкатила в прихожую чемодан. Рядом с ним поставила на пол баул, практически заняв всё пространство прихожей.

— Решила вернуться на историческую родину. Хватит, пожила в чужих краях, пора и честь знать. А у вас всё по-старому. — Лариса цепким взглядом окинула прихожую, заметив потёртые местами обои, обшарпанный линолеум.

— Ты насовсем? – спросила Галина, протиснувшись бочком к двери и заперев её.

— Не бойся, долго не задержусь. Поживу с недельку, пока с жильём не определюсь. Не выгонишь, надеюсь, – она не спрашивала, просто сказала. – Ты одна, замуж не вышла? – Лариса хрипловато рассмеялась своей шутке.

— Внучка у меня живёт. Она в институте сейчас.

— Ого, какая взрослая. А дочь где?

— Дочь с мужем живут отдельно. Раздевайся, я чайник поставлю. Извини, не ждала тебя, к чаю только остатки вчерашней запеканки. Будешь? – крикнула Галина уже из кухни.

— Спрашиваешь, — улыбнулась Лариса.

***

Они с детства не были дружны, да и десятилетняя разница в возрасте сказывалась. Правильно говорят, что между сёстрами всю жизнь продолжается спор, кого из них родители любят больше. Лариса всегда вела себя по отношению к младшей сестре снисходительно, даже пренебрежительно, всем своим видом говоря: «Я не просила вас рожать её».

Галине казалось, что родители любили старшую сестру больше. Лариса всё время перетягивала на себя одеяло их заботы и любви. Ей покупали новые вещи, она же старшая. Галина же донашивала одежду за Ларисой.

Часто между ними из-за этого возникали ссоры. Галине тоже хотелось красивых и новых платьем, но на неё никогда не хватало денег.

— Мам! Она мою кофту брала без разрешения, пятно поставила, — кричала Лариса, собираясь в школу.

— Не брала я твою кофту. Ты толстая, она мне на три размера велика. Сама пятно поставила, а на меня сваливаешь. Лучше скажи, что новую кофту хочешь выпросить, — защищалась Галина.

Лариса набрасывалась с тумаками на младшую сестру, а та пряталась за маму.

— Успокойтесь. Куплю я тебе новую кофту, только не деритесь, — обещала мама.

А Ларисе только этого и надо было. Она победно смотрела на младшую сестру, показывала ей язык и швыряла свою старую кофту.

Когда Лариса сразу после окончания школы вышла замуж, Галина обрадовалась. Теперь всё будет доставаться только ей. Куда там. Лариса приходила и клянчила денег то на новое пальто, то она сапоги, которые были ужасно модные и дорогие. Мама, конечно, давала ей деньги. А на Галину снова не хватало.

Через год Лариса развелась и почти сразу вышла замуж за москвича. Приезжала теперь редко. Но денег в семье от этого больше не стало. Галина подозревала, что мама отправляла их старшей сестре по почте или с оказией. Со вторым мужем Лариса прожила подольше, но и его бросила ради какого-то красавца актёра.

Через несколько лет Союз распался, появилась возможность уехать за границу, чем и воспользовался непризнанный на родине актёр. Но и там карьера у него не заладилась, работал на заправке. Ларису это совсем не устраивало. Она сменила актёра на престарелого, но богатого шведа.

Домой Лариса звонила крайне редко, сообщала, что жива и здорова, но долго разговаривать не может, потому что дорого.

Время было трудное и смутное. Отец не смог привыкнуть к новым условиям жизни, запил, потерял работу и погиб в драке. Мама сильно переживала, не могла смириться со смертью мужа, стала болеть. Галина окончила школу и поступила в университет на экономический факультет. Денег не хватало. Когда в очередной раз позвонила Лариса, мама попросила у старшей дочери помощи.

Но та ответила, что у неё денег нет. Она не работает, финансами распоряжается муж, а его просить бесполезно, не даст. Больше она не звонила. Через год мама умерла.

Галина позвонила Ларисе сама, но вместо неё трубку взял её муж. Говорил он по-русски плохо, понимал русскую речь ещё хуже. Лариса на похороны так и не приехала.

И вот теперь старшая сестра свалилась, как снег на голову. Сколько же они не виделись? Лет тридцать или больше? К детским обидам прибавились взрослые, потому сестры и встретились довольно прохладно. Обе привыкли жить друг без друга, обеих это устраивало.

За чаем Лариса рассказала, что когда муж умер, его семья выставила её из дома на улицу. По завещанию всё его имущество переходило бывшей жене и дочери. Лариса осталась ни с чем. Она ещё несколько лет пыталась устроить свою жизнь на чужбине, но потом решила вернуться домой.

— После смерти мамы я вышла замуж, родила. Уже и не помню, почему разошлись. А дочь повторила твою судьбу — залетела, рано вышла замуж, но брак быстро распался. Сейчас снова замужем, всё хорошо. Только у Женьки с отчимом отношения сразу не заладились. У дочери своя жизнь, а у нас с Женькой своя, — в свою очередь поделилась Галина.

— Я до сих пор не могу простить тебя, что не помогла, когда нам было трудно, даже на похороны мамы не приехала, — с обидой добавила Галина.

— Думаешь, мне там было сладко? Тоже досталось. Мало того, что муж жадный, денег не давал, так ещё и лишил всего. Еле наскребла на дорогу, — оправдывалась Лариса.

— Почему не звонила? Я уж думала, что нет тебя в живых.

— Значит, долго буду жить, — весело ответила сестра, улыбаясь кроваво-красными губами.

После чая она сказала, что хочет отдохнуть с дороги, и ушла в Женькину комнату, бывшую их с сестрой. А Галина так и не смогла вернуться к работе. Проходя мимо прихожей, косилась на чемодан и баул, едва сдерживаясь, чтобы не пнуть их. Сказывались накопившиеся за всю жизнь обиды на сестру.

— Ба, она у нас будет жить? Я ей свою комнату не отдам, — заявила Женька, когда пришла домой. Тоже не обрадовалась явившейся внезапно тётке.

Прошло три недели. Лариса жила барыней, не готовила, не убирала квартиру. Галина осторожно спросила у неё, как и где она намерена жить дальше. Отношения между сёстрами теплее не становились. Слишком велика была между ними разница, слишком долго не общались, накопилось много обид.

— Надоела? Скоро съеду, потерпи ещё немного, — загадочно ответила Лариса.

«Денег у неё нет, сама сказала. Или надеется снова выйти за какого-нибудь вдовца? Так время её ушло, молодых полно, кому нужна семидесятилетняя старуха?» – рассудила Галина. Но не выгонять же родную сестру.

На работу оставалось мало времени. Галина ходила в магазин, готовила на троих. Деньги утекали, как песок сквозь пальцы. Копилось раздражение и новые обиды. За всё время она ни разу не видела сестру без яркой косметики.

Лариса даже дома ходила нарядная, словно собралась в театр или в гости. «Расфуфырилась, как канарейка. Думает, что молодая. Не видит, что одежда болтается на ней как на вешалке?» — ворчала про себя Галина.

А ещё через неделю Лариса упала в обморок. Галина вызвала «скорую».

— В какую больницу вы её повезете? – спросила она доктора, когда тот сказал, что без стационара не обойтись.

— В онкологию.

— Как? – Галина решила, что ослышалась.

Когда на следующий день она пришла в больницу к сестре, та призналась, что болеет давно. Врачи давали ей от силы два месяца. Пртому и вернулась. Пока был жив муж, она лечилась, но оставшись без денег, лечение пришлось прекратить. Вот и приехала умирать.

— У нас хорошие врачи, ты обязательно поправишься, — вдруг испугалась за сестру Галина.

Без косметики Лариса выглядела постаревшей и измождённой.

— Нет, это конец, я чувствую. Ты не думай, я не боюсь. Жизнь у меня была хорошая, ни в чём себе не отказывала. Ты прости меня за всё. Никогда я не была тебе настоящей сестрой, не помогала. Вот и получила по заслугам. Знаешь, а я тебе всегда завидовала.

— Мне? – удивилась Галина.

— Тебе. У тебя есть дочь, внучка. Ты нужна, тебя любят. А после меня ничего не останется. Никому не нужна.

— Мне нужна, — искренне воскликнула Галина.

— Брось. Сейчас я кое-что скажу, а ты слушай и не перебивай. Хорошо? В чемодане у меня лежат карта. Муж жадный был, я потихоньку откладывала деньги. Как чувствовала, что без всего оставит.

Ты возьми её, купи Женьке квартиру. Девка взрослая, пусть живёт своей жизнью. Хоть ей помогу. Смотри, а то ночами буду приходить и пугать. — Лариса засмеялась, но тут же зашлась сухим лающим кашлем.
Тело её задёргалось, на глазах выступили слёзы. Галина испугалась и позвала врача. Её выставили из палаты.

Дома Галина посмотрела на чемодан сестры, но искать карту с деньгами не стала. Почему же она тогда не лечилась, раз есть деньги? Галина решила непременно спросить об этом у Ларисы, предложить не покупать квартиру, а потратить их на лечение. «Она обязательно поправится», — уговаривала себя Галина.

Когда на следующий день она вошла в палату, то увидела пустую кровать, вернее, голый матрас.

— Её что, перевели в другую палату? – спросила Галина медсестру.

— Ваша сестра умерла сегодня под утро. Не успели вам сообщить.

Галина долго плакала. Она ведь так и не попросила прощения у Ларисы. Обижалась на сестру, ревновала.

Только после похорон она открыла чемодан и нашла пластиковую карточку. Денег на ней оказалось достаточно, чтобы купить внучке квартиру и мебель. Всю жизнь ревновали друг к другу, ссорились.

Обиды застилали глаза, мешали наладить отношения. А ведь был шанс, как оказалось, последний. Лариса приехала умирать к ней, сестре, единственному родному человеку. Но обе так и не успели им воспользоваться, поговорить по душам, простить обиды. Не успели…

Галина часто ходила на могилу к сестре, разговаривала с ней. Иногда ей казалось, что Лариса слышит. Даже со снимка на памятнике улыбалась не снисходительно, как обычно, а ласково.

Удивительно, как мы растрачиваем жизнь, тратим её на ссоры и обиды, забывая, что нам отведено не так много времени. Иногда его почти не остаётся…