Марина услышала, как открылась входная дверь, когда она только начала разделывать курицу на ужин. Вытерев руки о полотенце, она вышла в прихожую и увидела Илью — своего мужа — и рядом с ним высокую яркую девушку с двумя чемоданами.
— Маринка, привет! — Илья улыбнулся как-то виноватой, натянутой улыбкой. — Это Катя, моя сестра. Помнишь, я рассказывал?
Марина, конечно, помнила. Младшая сестренка, которую родители всегда баловали, потому что «она же девочка», «она же младшенькая». Илья много рассказывал о детстве, ему приходилось отдавать Кате лучшие куски за столом, уступать ей свою комнату, когда к ней приходили подружки, пропускать свои кружки, чтобы родители могли отвезти сестру на танцы.
— Здравствуй, — сухо произнесла Марина, оценивающе глядя на девушку в дорогом пуховике и с безупречным маникюром.
— Привет, — Катя едва кивнула, разглядывая прихожую с плохо скрытым разочарованием. — У вас тут… уютно.
— Маринка, у Кати проблема, — поспешно вмешался Илья, втаскивая чемоданы в квартиру. — Хозяйка квартиры, которую она снимала, выгнала её. Совершенно неожиданно, даже не предупредила. Катюше некуда идти, я подумал, что она может пожить у нас, пока не найдет новое жильё.
Марина почувствовала, как поднимается раздражение. Их двухкомнатная квартира и так была небольшой. Гостиная служила одновременно и столовой, и кабинетом для Марины, которая работала из дома. А теперь здесь должна поселиться капризная сестрица?
— Илья, можно тебя на кухню? — голос Марины был ровным, но муж прекрасно знал этот тон.
— Катюш, располагайся, — бросил он сестре и последовал за женой.
— Ты мог хотя бы предупредить! — зашипела Марина, как только они оказались на кухне. — Я узнаю о новом жильце только тогда, когда он уже стоит на пороге с чемоданами?
— Она моя сестра, Маринка. Ей правда некуда идти. Хозяйка выставила её прямо сегодня утром, она мне позвонила вся в слезах. Я не мог отказать.
— А спросить меня ты тоже не мог?
— Она же не навсегда! Недельки две, максимум три. Катя уже ищет квартиру.
Марина вздохнула. Она видела эту слабость Ильи — он никогда не мог отказать сестре. Родители воспитали его так, что он чувствовал себя виноватым каждый раз, когда не бросался выполнять любую просьбу Кати.
— Хорошо, — сдалась она. — Но только две недели. И она участвует в домашних делах наравне со всеми.
Илья облегченно выдохнул и обнял жену:
— Спасибо, солнышко. Ты самая лучшая.
Но уже через три дня Марина пожалела о том, что согласилась.
Катя устроилась на диване в гостиной, разбросав свои вещи по всей комнате. Косметика, журналы, одежда — всё это лежало хаотичными кучами, превращая когда-то аккуратное пространство в склад. Марине приходилось работать на кухне, потому что в гостиной было невозможно сосредоточиться.
— Катя, можешь убрать свои вещи? — попросила Марина в очередной раз, собирая с пола пятую по счету пару туфель. — Мне нужен стол для работы.
— А-а, извини, я потом уберу, — рассеянно отозвалась та, не отрываясь от телефона. — У меня важная переписка.
Потом не наступило ни через час, ни через два. Марина молча собрала вещи Кати в угол, освободив себе рабочее место.
Через полчаса на кухню ворвалась разъяренная Катя:
— Ты что творишь?! Это была дизайнерская блузка, её нельзя мять! Теперь она вся в складках!
— Я попросила тебя убрать вещи. Ты не убрала. Мне нужно работать, — спокойно ответила Марина, не поднимая глаз от ноутбука.
— Работать! — фыркнула Катя. — Сидеть в интернете — это теперь называется работой? А блузка стоила двадцать тысяч!
— Тогда, может, стоило положить её в шкаф, а не бросать? — Марина почувствовала, как терпение начинает её покидать.
— Я гостья в этом доме! Ты могла бы относиться ко мне с уважением!
— Гостья, которая живёт здесь бесплатно, не убирает за собой и хамит хозяйке дома, — Марина наконец подняла глаза и встретила взгляд Кати. — Если тебе что-то не нравится, никто не держит.
Катя побагровела, развернулась и выбежала из кухни. Через несколько минут Марина услышала, как хлопнула входная дверь.
Вечером Илья вернулся с работы мрачнее тучи.
— Катя мне всё рассказала, — начал он, даже не разуваясь. — Как ты могла так с ней разговаривать? Она в слезах весь день!
— Илья, я попросила её убрать свои вещи, чтобы я могла работать. Это наш дом.
— Это моя сестра! Она переживает трудные времена! Ты могла бы быть добрее.
— Добрее? — Марина чувствовала, как закипает внутри. — Я пустила её в наш дом, терплю бардак, готовлю на одного человека больше, стираю её вещи, и я должна быть ещё добрее?
— Ты стираешь её вещи? Она не просила тебя об этом.
— Потому что они лежали в корзине с нашими! Я что, должна их выбирать оттуда?
Илья провел рукой по лицу:
— Маринка, ну пожалуйста. Потерпи ещё немного. Она скоро найдет квартиру и съедет.
Но недели шли, а Катя и не думала съезжать. Она не искала квартиру — по крайней мере, Марина ни разу не видела её за просмотром объявлений. Зато она прекрасно освоилась, превратив гостиную в свою личную территорию.
Однажды Марина пришла домой с тяжелыми пакетами продуктов. Разложив покупки, она обнаружила, что пропала половина дорогого сыра, который она купила позавчера для ужина с коллегами Ильи.
— Катя, ты не ела сыр из холодильника? — спросила она, войдя в гостиную.
— А-а, да, съела. Голодная была, — равнодушно ответила та, листая журнал. — А что?
— Это был сыр специально для завтрашнего ужина. Дорогой.
— Ну и что? Купишь ещё. В конце концов, я же не чужая.
— Катя, ты живёшь здесь уже три недели. Бесплатно. Могла бы хотя бы спрашивать, прежде чем брать чужие продукты.
— Чужие? — Катя отложила журнал и посмотрела на Марину с вызовом. — Это дом моего брата. Значит, и мой тоже. А ты здесь просто жена.
Марина ощутила, как кровь прилила к лицу.
— Просто жена? Серьёзно? Я плачу половину за эту квартиру, я готовлю, убираю, стираю, в том числе и за тобой, и я просто жена?
— Ну, это твои обязанности, — пожала плечами Катя. — Илья работает, содержит семью. А ты должна вести хозяйство. Мама всегда так говорила.
— Твоя мама, видимо, забыла тебе рассказать, что гостей не кормят три недели подряд, — Марина старалась сохранять спокойствие, но голос предательски дрожал. — И что взрослые люди обычно работают и снимают собственное жильё.
— Ты на что намекаешь? Что я тунеядка? — вскинулась Катя.
— Я говорю, что пора искать квартиру. Всерьёз.
— Илюша! — закричала Катя, и Марина поняла, что муж уже дома. Она не слышала, как он вернулся. — Илюша, иди сюда! Твоя жена меня оскорбляет!
Илья вошел в комнату, снимая куртку:
— Что происходит?
— Она сказала, что я тунеядка! Что я должна немедленно съехать! — Катя изобразила обиженное лицо, и на глазах у неё даже выступили слёзы. Марина поразилась этой способности так искусно изображать оскорблённую невинность.
— Я сказала, что пора серьёзно искать квартиру, — поправила Марина. — И что съедать продукты без спроса невежливо.
— Это из-за какого-то сыра? — устало спросил Илья. — Марина, ну серьёзно?
— Илья, дело не в сыре. Дело в том, что твоя сестра живёт здесь уже почти месяц, не платит, не убирает, не ищет квартиру и ведет себя так, будто мы обязаны её содержать!
— Она моя сестра! Она всегда может рассчитывать на мою помощь!
— Помощь — это одно. А это уже эксплуатация!
— Видишь, Илюша? — всхлипнула Катя. — Она меня ненавидит. Для неё я обуза. Хотя я твоя родная сестра, твоя кровь!
— Марина, хватит, — отрезал Илья. — Катя переживает тяжёлый период. Она скоро найдет работу и квартиру. А пока она будет жить здесь, и я прошу тебя относиться к ней с уважением.
— С уважением? А как же уважение ко мне? К моему дому?
— Это наш дом, — напомнил Илья. — И члены моей семьи всегда будут желанными гостями.
Марина посмотрела на мужа, потом на довольную Катю и вышла из комнаты. Она заперлась в спальне и дала волю слезам.
Ситуация продолжала ухудшаться. Катя, почувствовав поддержку брата, окончательно обнаглела. Она могла позвать подруг в любое время, и они устраивали громкие посиделки до полуночи. Она использовала косметику Марины без спроса. Она могла занять ванную на два часа, когда Марине нужно было собираться на работу.
Апогеем стал момент, когда Марина обнаружила, что её любимое платье, которое она берегла для особых случаев, валяется на полу в гостиной, испачканное вином.
— Катя, это моё платье! — Марина держала в руках испорченную вещь, чувствуя, как ярость затопляет её с головы до ног.
— А-а, да, я взяла, — беззаботно ответила та, красясь у зеркала. — Мне срочно нужно было что-то надеть для встречи. Твоё подошло.
— Ты без спроса взяла моё платье? И испортила его?
— Ну, это же какая-то старая тряпка. Не трагедия. Купишь новое.
— Это платье стоило пятнадцать тысяч! Мне его подарил Илья на годовщину!
— Подарит ещё одно, — отмахнулась Катя. — Илюша ничего для меня не жалеет.
Марина швырнула платье на пол и вышла из комнаты, даже не пытаясь продолжать разговор. Она понимала, что если останется, то сделает или скажет что-то, о чём потом пожалеет.
Вечером она дождалась, пока Илья вернется с работы, и попросила его выйти во двор — поговорить наедине.
— Илья, я больше не могу, — начала она, когда они отошли от подъезда. — Твоя сестра перешла все границы. Она испортила моё платье, то самое, которое ты мне подарил.
— Катюша уже рассказала, — вздохнул Илья. — Она очень переживает. Говорит, не знала, что это платье для тебя важно.
— Не знала? Илья, она взяла его из моего шкафа! Без спроса! Как можно брать чужие вещи и не считать это важным?
— Маринка, ну она же не специально. Просто неаккуратно.
— Илья, послушай себя! Ты оправдываешь её каждый раз! Она живёт здесь больше месяца, превратила нашу квартиру в хаос, хамит мне, пользуется моими вещами, и ты всё оправдываешь!
— Потому что она моя сестра! Меня так воспитали родители — я должен заботиться о ней, помогать ей!
— Помогать — да! Но не в ущерб собственной семье! Или я для тебя не семья?
— Конечно, семья, — Илья попытался взять её за руку, но Марина отстранилась. — Маринка, ну потерпи ещё немного. Катя уже почти нашла квартиру.
— Врёшь. Я спросила её позавчера. Она сказала, что искать квартиру сейчас бессмысленно, потому что сейчас дорого, и она подождёт до весны, когда цены упадут.
Илья молчал. Видимо, Катя и ему рассказывала ту же историю.
— До весны, Илья. Она собирается жить у нас до весны. А это ещё три месяца.
— Ну и что? Она же не мешает нам.
— Не мешает? — Марина рассмеялась, и в этом смехе не было ничего весёлого. — Илья, я не могу работать дома. Я не могу пригласить друзей. Я не могу спокойно жить в собственной квартире. И это не мешает?
— Ты преувеличиваешь.
— Нет, это ты не замечаешь! Ты приходишь вечером, когда она уже убрала за собой и прикинулась паинькой. Ты не видишь, как она ведет себя днём. Как хамит мне, как пользуется моими вещами, как вообще не собирается съезжать!
— Марина, она моя сестра, — повторил Илья, и в его голосе появились металлические нотки. — Я не выгоню её.
— Тогда съеду я.
Повисла тишина. Илья смотрел на жену с недоверием:
— Ты шутишь?
— Нет. Я абсолютно серьёзна. Либо твоя сестра съезжает немедленно, либо съезжаю я. И не возвращаюсь.
— Ты ставишь мне ультиматум? Заставляешь выбирать между тобой и сестрой?
— Я прошу тебя сделать выбор между твоей эгоистичной избалованной сестрой, которая даже не пытается решить свои проблемы, и женой, которая больше не намерена терпеть такое отношение к себе.
— Это шантаж, Марина.
— Нет, Илья. Я больше не могу и не буду жить так. Решай.
Она развернулась и пошла к подъезду. Поднявшись в квартиру, она прошла в спальню, достала сумку и начала складывать вещи.
Через несколько минут в комнату ворвался Илья:
— Ты реально уходишь? Из-за Катьки?
— Из-за того, что ты не уважаешь меня и наш брак. Из-за того, что ты позволяешь сестре вытирать о меня ноги. Из-за того, что для тебя какие-то детские установки родителей важнее, чем чувства твоей жены.
— Марина, не делай глупостей!
— Глупость — это терпеть ещё хоть день.
Она застегнула сумку и направилась к выходу. В гостиной появилась Катя, с любопытством наблюдавшая за сценой:
— Ты куда это собралась?
— К подруге. Надеюсь, тебе понравится готовить и убирать за собой самостоятельно, — Марина посмотрела на неё холодным взглядом. — Или ты думала, что я буду обслуживать тебя вечно?
— Илюша, ты слышишь, как она со мной разговаривает? — возмутилась Катя.
Но Илья молчал, глядя на жену.
— У тебя два дня, — сказала Марина мужу. — Либо она съезжает, либо я подаю на развод.
И вышла, хлопнув дверью.
Она провела ночь у подруги Светы, которая встретила её с распростёртыми объятиями и бутылкой вина.
— Давно пора! — говорила Света, выслушав историю. — Он совсем офонарел, твой Илюша. Сестра — это святое, но жена-то должна быть на первом месте!
— Я не знаю, что делать, — призналась Марина. — Я правда люблю его. Но я не могу так больше жить.
— И не надо. Ты правильно сделала. Пусть поживёт с сестричкой, узнает, каково это.
Утром Илья позвонил:
— Маринка, давай поговорим.
— Не о чем говорить, пока Катя не съедет.
— Она моя сестра!
— А я твоя жена. Была, по крайней мере.
— Марина, не говори так! Я не могу выгнать её!
— Тогда прощай, Илья.
Она сбросила звонок и заплакала. Света обняла её:
— Держись, дорогая. Если он правда любит тебя, он одумается.
День прошёл в мучительном ожидании. Марина проверяла телефон каждые пять минут, но Илья не звонил. Вечером пришло сообщение от свекрови:
«Маринушка, Илюша мне всё рассказал. Неужели ты правда из-за такого пустяка готова разрушить семью? Катюша девочка хорошая, просто молодая ещё. Потерпи немного».
Марина прочитала сообщение и заблокировала свекровь. Она не собиралась объясняться с ещё одним человеком, который считал, что Кате всё должны.
На следующий день, когда она была на работе, позвонил Илья. Голос его звучал устало:
— Мы можем встретиться? Поговорить?
— Катя съехала?
— Нет. Но я хочу, чтобы мы всё обсудили. Спокойно.
— Илья, я всё сказала предельно ясно. Либо она, либо я. Третьего не дано.
— Марина, она никуда не может уехать! У неё нет денег на аренду, она ещё не нашла работу!
— Пусть едет к родителям. У них большой дом.
— Ты знаешь, что с родителями она не ладит!
— Потому что они, в отличие от тебя, перестали потакать всем её капризам. И мне плевать на её проблемы, Илья. Правда. Мне плевать, что ей негде жить. Она сама довела до этого — и хозяйку, которая её выгнала, и меня.
— Как ты можешь так говорить? Это моя сестра!
— А я твоя жена! — крикнула Марина. — Когда ты это поймёшь?
В трубке молчали. Потом Илья тихо сказал:
— Я не могу выбирать между вами.
— Значит, ты уже выбрал. Развод, Илья. Я подам документы завтра.
— Марина, подожди!
Но она уже отключилась.
Вечером, когда Марина вернулась к Свете, та встретила её с загадочной улыбкой:
— У тебя гость.
В комнате на диване сидел Илья. Он выглядел измождённым, словно не спал всю ночь.
— Маринка, — начал он, едва она вошла. — Катя уехала к родителям.
Марина застыла:
— Что?
— Я отвёз её сегодня днём. Мама была не в восторге, но приняла. Катя… — он вздохнул, — она плакала, говорила, что я предал её, что выбрал чужую женщину вместо родной сестры.
— И ты что ответил?
— Что ты не чужая женщина. Что ты моя жена, моя семья. И что Катя уже взрослая, пора перестать вести себя как избалованный ребёнок.
Марина почувствовала, как ком подкатывает к горлу.
— Родители в ярости, — продолжал Илья. — Мама сказала, что я плохой сын и брат. Отец тоже на меня не смотрит. Но я понял… — он поднял на неё глаза, — я понял, что всю жизнь чувствовал себя виноватым перед Катей просто потому, что меня так воспитали. А она этим пользовалась. И я позволил ей пользоваться тобой тоже. Прости меня.
Марина подошла и села рядом:
— Илья, я не хотела ставить тебя перед выбором. Правда. Но я не могла больше терпеть.
— Я знаю. И ты была права. Катя… она действительно обнаглела. Когда я приехал домой сегодня и увидел, в каком состоянии квартира, я понял, что ты терпела всё это каждый день. И я был слеп.
— Что теперь будет?
— Мама сказала, что Катя может пожить у них, но с условием — она должна найти работу и начать копить на собственное жильё. Папа поддержал. Катя орала, конечно, но родители на этот раз были непреклонны.
— Как ты думаешь, она справится?
Илья усмехнулся:
— Придется. Мама не я. Она не станет потакать. Может быть, это пойдёт Катьке на пользу.
Марина взяла его за руку:
— А мы справимся?
— Справимся, — он крепко сжал её пальцы. — Прости меня, Маринка. Я был идиотом. Я так боялся повторить ошибки родителей, что не заметил, как повторил их по-другому. Я не защитил тебя, когда должен был.
Они сидели, держась за руки, и Марина чувствовала, как что-то важное изменилось между ними.
— Пойдём домой? — тихо спросил Илья.
Марина кивнула. Они встали, поблагодарили Свету и вышли на улицу. Был холодный ноябрьский вечер, но Марина чувствовала тепло. Они шли по тихим улицам, и Илья крепко держал её руку, словно боялся отпустить.
Дома квартира встретила их непривычной тишиной и чистотой. Илья явно убирался весь день. В гостиной не было следов Катиного пребывания — все её вещи исчезли, диван был аккуратно застелен, стол освобождён.
— Добро пожаловать домой, — сказал Илья, и Марина услышала в его голосе облегчение.
Они обнялись посреди гостиной, и Марина подумала, что, возможно, иногда нужно поставить жёсткий ультиматум, чтобы человек увидел правду. Она не знала, как сложатся отношения Ильи с родителями, как Катя переживёт необходимость взрослеть. Но она знала, что они с Ильёй справятся. Вместе.
— Я люблю тебя, — прошептал Илья ей в волосы.
— И я тебя, — ответила Марина.
