— Братик, не оставляй меня одну. С мамой, — всхлипнула маленькая Соня, утирая слёзы рукавом.
Небо было затянуто хмурыми тучами. Тяжёлое, грузное, прямо как камень на душе Егора.
Он помнил мать другой. Счастливой, нежной, ласковой. После смерти отца она изменилась. Начала пить, поднимать руку на сына, постоянно скандалила. А потом ещё и родила Соню. Даже сама не знала, от кого именно. И если Егор хотя бы когда-то видел мать другой, то Соне достались одни тумаки, крики и наказания.
— Сонь, всё будет хорошо. Я скоро вернусь. Ты и не заметишь, как год пролетит.
Вдали загудел поезд. Может, его. Тот самый, в который ему предстоит сесть и отправиться в воинскую часть. Далеко-далеко от бедной Сони.
— Давай-ка я позвоню Насте. Она отведёт тебя домой, — Егор вытащил телефон из кармана.
— Нет! Не надо. Я сама. Думаешь, я впервые из дома так ухожу? Я уже большая, — забеспокоилась Соня.
— Сильно ли большая? Тебе ещё и восьми нет. Негоже одной по улицам ходить. Не все люди хорошие, — возразил парень.
Соня должна была прийти с мамой. Но мама проспала его проводы. А вот сестрёнка не смогла не прийти.
— Я в курсе, — даже немного обиженно сказала девочка: в её случае не очень хорошими людьми оказались собственные родители. — Если позвонишь Насте, я убегу. Не хочу идти домой с кем-то.
Егору это было знакомо. Это стыд, страх опозориться. Вдруг мать высунется из окна в дырявом халате и с беспорядком на голове, чтобы накричать на тебя? Или, хуже того, кто-то решит проводить тебя до двери и столкнётся с ней лично.
Поезд тем временем приближался.
— Ладно, я не буду звонить. Но будь осторожна, хорошо? Помни, ты не одна, ты кому-то нужна в этом мире.
— Да что мне это, когда тебя рядом нет? Пожалуйста, останься! Давай сбежим?
— Я не могу. Должен ехать.
— Ну пожалуйста! — Соню охватил новый приступ истерики: слёзы градом катились по щекам.
— Сонь, всё будет хорошо, — Егор обнял девочку, накрыл такими тёплыми, внушающими чувство безопасности руками. — Слышишь? Обязательно будет. Я приеду, устроюсь на работу и поговорю с мамой. Наверняка она пустит тебя жить ко мне.
— Обещаешь?
— Обещаю.
Душа Егора рвалась на части. Ему было очень тяжело оставлять сестрёнку позади. Он боялся. Мать вела себя агрессивно, часто приводила домой собутыльников, да и сама Соня уже не единожды говорила, что хотела бы исчезнуть.
Но что он мог сделать сейчас?
***
— Егор, я пока не готова к детям, — сообщила Мирослава, нежно держа его за руку.
Она с отчаянием смотрела парню в глаза. Нет, не парню. Мужчине. Всего полгода назад он вернулся из армии и уже успел устроиться на хорошую работу, снять жильё, обставить детскую комнату и почти обзавестись семьёй.
С Мирой они познакомились в клубе. После нескольких месяцев общения съехались и уже строили планы на будущее. Егор обмолвился, что хочет забрать младшую сестру из детдома. Мирослава не смогла сразу сказать «нет», но, обдумав ситуацию, решила с ним поговорить.
— Понимаешь, я их не люблю. Мягко говоря. Когда я была подростком, тётка сваливала на меня своих племянников. Я знаю, что это такое. И дети меня теперь бесят.
— Это другое. Она уже взрослая, не совсем уж малышка. Менять памперсы ей не нужно. Да и потом, это моя сестра. Если не хочешь в этом участвовать, заниматься ею буду только я, — Егор отвёл взгляд: не такой реакции он ожидал. — Хотя, конечно, мне хотелось бы, чтобы мы были семьёй. Одной большой и дружной семьёй.
— Я просто не готова жить с ребёнком на одной территории. И тебя терять тоже не хочу. Ну, может, оставишь её пока в детдоме? Там сейчас не так кошмарно, как когда-то. Детей хорошо кормят, у них неплохие воспитатели, качели, игрушки, новая одежда. Да им там лучше, чем нам здесь!
Эти слова резали по сердцу.
— Ты не понимаешь. Соня другая. Она не очень общительная, из-за матери. Всех шугается. Доверяет только мне. Как я могу её предать? Я обещал. Я этой мыслью жил с первого дня службы, живу и сейчас. Всё это, — Егор обвёл рукой квартиру, — ради неё.
— А ради меня? — обиделась Мира.
— Мир… Ну ты же знаешь, что я тебя люблю. Но с тобой у нас так сложилось. А её я целенаправленно хотел оттуда забрать. Тем более, что… она там из-за меня, — негромко сказал Егор и опустил голову.
— Как это?
— Нам разрешали телефоны. Мы часто переписывались. Она много плакала. Мать её обижала, да и не только она. Её подруги, друзья… Соня часто уходила из дома, возвращалась всё позже и позже. Я понял, что дело совсем плохо, связался с органами опеки. Конечно, всё было не так просто, как сейчас на словах, но в результате её забрали. Мне стало спокойнее. Там её уж точно бить и прогонять не будут, хоть под каким-то присмотром.
Егор не стал вдаваться в подробности. Не стал говорить, что кушать Соня ходила к соседям, потому что дома ничего не было. Что Настя видела её всю в синяках. Что сестрёнку пришлось обрить налысо из-за вшей. Он не хотел вспоминать обо всём этом. Пока он был в городе, мать кое-как держалась, а потом будто слетела с тормозов.
— Егор… Ну, я даже не знаю, — позиция Мирославы не изменилась, но она понимала, что не переубедит его сейчас.
— Я не могу поступить иначе. Я не заставляю тебя принимать мой выбор, но если пойдёшь со мной рука об руку — я буду самым счастливым человеком на свете.
Мирослава вздохнула. А куда она денется?
Далеко не сразу, но Егору удалось забрать сестру из детдома. Соня была счастлива. Пока не встретилась с Мирославой. Хоть та с виду и старалась вести себя дружелюбно, но девочка её чуралась.
Не без причин.
— Что будете на завтрак? — спросила Мира на следующее утро после знакомства.
— Я хочу блинчики, — попросил Егор.
— А я — яичницу, — скромно сказала Соня.
— Ишь какая! Буду я ещё сто блюд готовить. Давайте, определяйтесь, что именно будете, — грубо ответила девушка.
Егор не узнавал Миру. Она словно стала другой. От неё повеяло холодком, во взгляде на секунду промелькнула злоба. Соня замерла так, будто её окатили ледяной водой.
— Ладно. Тогда яичницу, — ответил Егор и беспокойно посмотрел на сестру: та вся сжалась и обняла себя руками.
Дальше — хуже. Где-то через пару недель после этого случая Егор вернулся домой, а Соня не вышла встречать его из своей комнаты, хотя обычно всегда подбегала к двери.
— Привет, Мира. А где Сонечка? — спросил мужчина, снимая верхнюю одежду. — У вас всё в порядке?
— Почти. У неё истерика, — недовольно фыркнула девушка.
Егор удивлённо вскинул брови.
— Попросила её с уборкой помочь, так она тут такое устроила! — пожаловалась Мирослава. — И это при том, что мы с тобой оба работаем, а она всего лишь в школу ходит. Могла бы и помочь.
Егор спешно отправился в комнату сестры. Версию Миры он слышал, а вот Сони — пока нет. Девушка хотела было последовать за ним, но у двери мужчина жестом показал, что не стоит этого делать.
Он дёрнул за ручку. Дверь была заперта.
— Сонь? Ты там?
Ему ответили не сразу.
— Да.
— Пустишь меня? Обещаю, я тебя не обижу.
Он ждал, ждал. Когда начал думать, что его не впустят, дверь слегка приоткрылась. Соня смотрела на него из проёма заплаканными глазами.
— Ты один? Я не хочу, чтобы Мира заходила ко мне.
— Один. Она не зайдёт.
— Ладно. Проходи.
Глаза у Сони были красными и опухшими, голос — слегка осипшим. Она уселась на кровати и стала легонько покачиваться взад-вперёд. Смотрела не на Егора, а перед собой. Тот закрыл дверь и сел рядом.
— Сонь, что случилось? Мира сказала, что попросила тебя помочь ей, а ты отказалась и расплакалась.
Соня набрала воздух в лёгкие, приоткрыла рот, но так ничего и не сказала, будто не решилась.
— Ну? Что такое, Сонь? Я ведь не для того тебя забрал, чтобы ты так грустила, — сказал Егор и провёл пальцем по щеке девочки, вытирая слёзы.
Та вдруг посмотрела на него.
— А ты можешь… прогнать Миру? — нерешительно спросила она. — Пожалуйста. Будем жить вдвоём. Почти как раньше.
Егор опешил от такой просьбы.
— Сонь, ну как я могу кого-то выгнать? Мира моя девушка. Я бы хотел, чтобы вы нашли общий язык. Она сделала тебе плохо?
Соня опустила голову и заплакала пуще прежнего. Егору показалось, что он начал утрачивать доверие в её глазах.
— Врушка она, твоя Мира, — тихо сказала девочка.
— Ты можешь рассказать мне, что случилось?
— Не хочу.
— Сонь…
— Не хочу! — девочка схватила подушку с кровати и бросила её в Егора. — Уйди!
Подушка совсем не причинила боль. В отличие от сказанных сестрой слов.
— Ладно, я уйду. Но знай: если ты захочешь поговорить об этом, я буду ждать.
Егор вышел из комнаты. Дверь захлопнулась за его спиной.
Мужчина до последнего надеялся, что девочки найдут общий язык. Увы, произошло иначе.
— Ах ты нахалка! Да здесь нет ничего твоего! — услышал Егор голос Миры, когда только подошёл ко входной двери.
Сегодня он пораньше освободился, купил плюшевого медведя для Сони, букет для Мирославы и хотел было устроить семейный вечер, но планы рухнули в один миг.
— Ай! Перестань! — громко закричала Соня.
Егор в панике быстро достал ключи и стал открывать двери. Попасть в замок удалось не с первого раза: дрожали руки.
— Я тебе покажу, как чужие духи воровать!
Послышался громкий шлепок.
— Не надо, пожалуйста! Я же всего капельку!
Егор с силой потянул дверь на себя. Когда он зашёл, то увидел, что Соня лежит на полу и закрывается руками, а девушка нависла над ней. На появление брата сестра не отреагировала, а вот Мира — очень даже. Она вся как-то стушевалась и немного успокоилась, опустила занесённую для удара руку, встала.
— Ты представляешь! Она мои французские духи взяла! Мне их отец привёз, прямо оттуда, — стала оправдываться девушка.
Но Егор даже не желал слушать. Если бы не воспитание и выдержка, он бы грубо выволок Миру из квартиры сию же секунду. Его разум затмил гнев.
Кто она такая, чтобы обижать его сестру? Какого чёрта Соню снова бьют? Это его вина!
— Уходи отсюда, не то силой заставлю! — закричал он, быстро подошёл к Соне, сгрёб в охапку и помог ей встать.
Букет и плюшевый медведь остались лежать на полу.
Девочка вся дрожала, всхлипывала, нервно вздрагивала. Она вцепилась в брата мёртвой хваткой, будто он — последняя спасительная соломинка.
— Милый, ты серьёзно? Ну стукнула её, так ей же это на пользу. Воровать не будет! Знаешь, что сейчас дети друг с другом за это делают? — Мира занервничала. Ей не верилось, что сейчас её выгонят.
— Не доводи до греха! — Егор боялся, что сорвётся, но, увидев, как Соня задрожала ещё сильнее, поумерил пыл и стал говорить тише. — Уходи прямо сейчас. Забирай вещи, если что-то нужно срочно. Завтра пущу за остальными. И чтоб больше я тебя не видел. У тебя пять минут.
Мужчина был непреклонен. Он поднялся и повёл сестру в её комнату. Егор понимал, что Мира может что-то украсть или разбить, но сейчас ему было всё равно.
Он не мог оставить сестру одну в таком состоянии.
— Сонь… — начал он, когда девочка легла на кровать и отвернулась к стене. — Сонь, не молчи.
— Ты обещал! Обещал, что всё будет хорошо! А тут она…
Егор лёг рядом, крепко обнял сестру и по-отечески прижал к себе.
— Её больше здесь не будет. Обещаю. Я никогда и никому не дам тебя в обиду.
