— Мам, мы приехали! — голос Алексея разнёсся по дому, и Надежда Сергеевна почувствовала, как сердце забилось чаще.
Она торопливо стянула фартук, провела ладонью по волосам — всю неделю готовилась к этой встрече. Перемыла окна до блеска, выстирала бельё, перебрала старые фотографии.
Даже достала из шкафа мамин сервиз — тот самый, с золотой каёмочкой, который берегла для особых случаев.
— Лёшенька! — Надежда обняла сына, вдыхая знакомый запах. Как же он возмужал за эти месяцы! — А где же…
— Знакомьтесь, мам. Это Ольга, моя жена.
В дверях стояла молодая женщина — стройная, ухоженная, с аккуратной стрижкой и внимательным взглядом карих глаз. В руках — букет белых хризантем.
— Надежда Сергеевна, очень рада наконец познакомиться! — Ольга протянула цветы. — Алёша столько о вас рассказывал. И какая у вас дача… просто загляденье!
— Проходите, проходите, милая! Как же я рада, что вы приехали!
Майский день был в самом разгаре. Старые липы шумели молодой листвой, сирень благоухала так, что голова кружилась.
Дом, который они с ушедшем на тот свет мужем Сергеем строили своими руками, встречал гостей ароматом свежей выпечки — с утра Надежда затеяла пирог с ревенем по бабушкиному рецепту.
— Располагайтесь на веранде, я мигом чай поставлю. Курица в духовке томится, картошечка молодая с укропчиком. Сейчас всё будет!
Ольга устроилась в старом плетёном кресле, провела пальцами по вышитой скатерти:
— Неужели ручная работа? Какая тонкая вышивка!
— Прабабушка моя вышивала. Я только для больших праздников достаю. Берегу.
За чаем Ольга расспрашивала обо всём — как Надежда с Сергеем познакомились, как решились дачу строить, где Алексей родился, как рос. Надежда, польщённая вниманием, охотно рассказывала:
— Мы ведь в грустные годы росли. Бедно жили, что уж скрывать. С сестрой Верой одни валенки на двоих — я утром в школу, она после обеда.
Мама на фабрике с утра до ночи. Но ничего, выросли, выучились. Я в пединституте познакомилась с Серёжей. Он тогда на последнем курсе был, а я на первом.
Увидел меня в библиотеке и всё — пропал человек! — Надежда улыбнулась воспоминаниям. — Каждый день стихи под окно приносил.
— Как романтично! А сестра ваша где сейчас?
Надежда помрачнела:
— Разлучили нас, так получилось в 90ые годы, не знаю где она. Может, жива где-то…
— Ой, простите, я не хотела расстраивать…
— Да что вы, милая. Давнее это. Лучше расскажите о себе. Где познакомились с Лёшей?
Дни полетели незаметно. Ольга оказалась девушкой работящей, весёлой. Вместе пропалывали грядки, сажали рассаду помидоров, варили варенье из клубники.
— Вот здесь петунии посадим, — показывала Надежда. — А вдоль дорожки — бархатцы. Они от вредителей защищают, да и красиво.
— А давайте ещё лаванду! Я в журнале видела — очень стильно смотрится. И запах чудесный!
— Что ж, давайте. Молодым виднее, что сейчас модно.
По вечерам сидели на веранде, пили чай из бабушкиного сервиза. Надежда доставала семейные альбомы, показывала старые фотографии:
— Это мы с Серёжей на Байкале. Отпуск там проводили, давно уже. Молодые совсем были, без единого седого волоса.
— Какие вы красивые! И счастливые такие. Прямо светитесь оба.
— А это Лёша в первый класс пошёл. Помните, сынок, как ты портфель новый до школы не донёс? В луже его уронил, так расплакался!
Алексей засмеялся:
— Мам, ну зачем такие подробности!
— А что? Пусть Оля знает, каким ты был. Зато потом отличником стал, золотую медаль получил.
Надежда смотрела на молодых и думала — вот бы у неё такая дочь была. Добрая, внимательная, интересующаяся. Сердце наполнялось теплом.
Но постепенно что-то начало меняться. Сначала незаметно — мелкие замечания, предложения.
— Надежда Сергеевна, а давайте эту вазу к окну переставим? Свет красивее падать будет.
— Может, скатерть сменим на что-то более современное? Эта уже… как бы сказать… слишком винтажная.
— А если лавочку в саду развернуть? Вид на цветник откроется.
Надежда соглашалась — что плохого в свежем взгляде? Молодёжь лучше разбирается в современных тенденциях.
Но внутри поселилось странное чувство. Будто её дом постепенно становится не совсем её. Будто кто-то расставляет в нём свои метки, меняет привычный порядок.
«Глупости, — одёргивала себя Надежда. — Девочка старается, хочет помочь. Главное — добрая, Лёшу любит».
Но беспокойство не уходило.
На четвёртый день всё стало явным. Надежда спустилась к завтраку и застала Ольгу у плиты.
— Доброе утро, Надежда Сергеевна! Я решила взять на себя готовку. Вы столько трудились все эти дни — пора отдохнуть.
— Да я не устала вовсе…
— Нет-нет, я настаиваю! — Ольга уже хозяйничала на кухне как полноправная владелица. — Лёша! — крикнула в окно. — Займись наконец тем забором! А мы тут с мамой сами управимся.
Надежда опустилась на стул, наблюдая, как невестка уверенно двигается по кухне. Переставляет посуду, передвигает банки со специями, меняет местами кастрюли.
— У вас тут такой… творческий беспорядок, — приговаривала Ольга. — Я немного систематизирую, хорошо? Так удобнее будет.
— Да я привыкла уже, где что лежит…
— Привычка — дело наживное. Вот увидите, так гораздо рациональнее.
Алексей заглянул в кухню:
— Мам, ты не обижайся. Оля просто помочь хочет. Она у меня хозяйка отличная.
— Да я и не обижаюсь, — Надежда попыталась улыбнуться. — Пусть помогает.
Но с каждым часом она всё больше чувствовала себя гостьей в собственном доме.
Ольга распоряжалась, командовала, принимала решения, а Надежда оказывалась в стороне — наблюдателем, советы которого вежливо игнорируют.
К обеду напряжение усилилось. За столом Ольга вдруг сказала:
— Знаете, я тут подумала — может, часть мебели обновить? Всё-таки двадцать первый век на дворе.
— А что с мебелью не так? — удивилась Надежда.
— Ну… она старомодная. Эти резные спинки, массивные ножки. Сейчас в тренде минимализм.
— Эту мебель мой отец делал. Он краснодеревщиком был, руки золотые.
— О, конечно, это семейная ценность! Я не настаиваю. Просто делюсь мыслями о современном дизайне.
Вечером Надежда долго не могла уснуть. Сквозь приоткрытое окно доносился разговор молодых на веранде:
— Твоя мама, конечно, милая, — говорила Ольга. — Но честно говоря, всё тут как в музее. Эти салфетки, скатерти, старая мебель… Словно время остановилось в восьмидесятых.
— Оль, ну мама всю жизнь так жила…
— Вот именно! А мы молодые, нам нужно идти в ногу со временем. Когда дача перейдёт к нам, я тут всё переделаю.
Снесём эти громоздкие шкафы, поставим современную кухню, сделаем открытую планировку. И эти грядки — зачем столько?
Лучше газон английский разбить, беседку поставить.
— Не рано ли ты планируешь? Мама ещё ого-го!
— Я просто думаю о будущем. Твоя мама не вечная. Рано или поздно…
У Надежды сердце сжалось. Неужели Ольга уже делит наследство? Планирует, как перекроит дом, который они с Сергеем строили по кирпичику, в который вложили душу?
На следующий день приехали родственники — брат Сергея с женой, двоюродная сестра Надежды с семьёй.
Надежда с рассвета хлопотала — достала домашние соленья, приготовила курицу по фирменному рецепту, испекла пирог с черникой. Стол накрыла лучшей посудой.
Ольга встретила гостей словами:
— Я немного модернизировала мамину подачу блюд. Всё-таки презентация в наше время много значит!
И действительно — она переложила соленья в современные пиалы, украсила блюда зеленью.
За столом разговор зашёл о прошлом. И тут Ольга с улыбкой произнесла:
— А знаете, мама Лёши рассказывала такие трогательные истории! Как они с сестрой в детстве одни сапоги делили.
Представляете? — она обвела взглядом накрытый стол. — И сейчас я смотрю на этот сервиз, на эти салфетки и думаю — какая печальная эстетика прошлого. Бедность, превращённая в добродетель…
Раздался неловкий смех. Кто-то закашлялся. Надежда почувствовала, как кровь прилила к лицу.
— Да, мы жили небогато, — сказала она сдержанно. — Но это научило нас ценить каждую вещь, беречь то, что имеем.
— О, разумеется! — Ольга не унималась. — Просто если бы я была хозяйкой этой дачи, я бы избавилась от всех этих… пережитков.
Сделала бы современное пространство — стекло, металл, минимализм. Зону барбекю оборудовала бы. Но ничего, всё впереди!
Надежда медленно поставила вилку на тарелку. Руки слегка дрожали.
— Мои воспоминания, мои истории… ты использовала их, чтобы унизить меня?
— Да что вы такое говорите! — Ольга изобразила возмущение. — Я просто делюсь соображениями. Вы же сами так вдохновенно рассказывали! Я думала, вам будет интересно взглянуть со стороны.
В этот момент Надежда поняла всё. Ольга не просто не уважает её, не просто хочет изменить дом.
Она хочет стереть само присутствие Надежды здесь. Вытеснить её, превратить в призрака, в досадное напоминание о прошлом.
— Извините, — Надежда встала из-за стола. — Мне нужно подышать воздухом.
Она вышла в сад. Майский ветер раскачивал тяжёлые гроздья сирени. Лиловые лепестки осыпались на землю, устилая дорожки.
Надежда дошла до старой калитки — они с Сергеем ставили её в первое лето после свадьбы, когда только начинали обустраивать участок.
Слёзы потекли по щекам. Впервые за долгое время она позволила себе заплакать — не сдерживаясь, не пряча лицо.
Плакала не от обиды, а от понимания. Её хотят вычеркнуть из собственной жизни. Сделать лишней в доме, который она создавала с такой любовью.
— Серёжа, — прошептала она, глядя в небо. — Как же так получилось? Мы ведь для детей старались, для будущего…
Ветер донёс обрывок разговора с веранды — смех гостей, звон посуды. Жизнь продолжалась без неё.
— Нет, — Надежда вытерла слёзы. — Этого я не позволю. Это мой дом. Моя жизнь.
Утро выдалось прохладным. Надежда встала раньше всех, как делала всегда. Заварила крепкий чай, села у окна.
Когда Ольга спустилась, свежая и сияющая, Надежда встретила её спокойным, прямым взглядом:
— Доброе утро. У меня есть предложение.
— Слушаю вас, Надежда Сергеевна.
— Ты вчера сказала, что умеешь всё лучше меня. Что я — из прошлого века, а ты знаешь, как надо жить современно. Что ж, давай проверим. Сегодня ты полноправная хозяйка. А я — просто гостья. Посмотрим, как справишься.
Ольга выпрямилась, в глазах блеснул азарт:
— С удовольствием! Наконец-то смогу показать, как надо вести хозяйство в двадцать первом веке.
— Прекрасно. Сегодня вечером снова приедут вчерашние гости — я их предупредила. Твоя задача — подготовить дом, приготовить обед, навести порядок на участке. Всё в твоих руках.
Алексей, спустившийся к разговору, попытался вмешаться:
— Мам, зачем это соревнование…
— Это не соревнование, сынок. Это урок. Пора понять, что значит быть настоящей хозяйкой.
Ольга закатала рукава с видом человека, готового блеснуть мастерством. Надежда взяла книгу, устроилась на веранде.
Первый час всё шло бодро. Ольга включила музыку в телефоне, энергично принялась за готовку. Резала овощи для модного салата с киноа и авокадо, листала кулинарные сайты на планшете.
— Я ещё закажу десерт из той французской кондитерской, — объявила она. — И суши-сет на всякий случай. Домашняя выпечка — это прошлый век!
Но вскоре начались проблемы. Соус для салата упорно расслаивался — Ольга не учла особенности деревенских продуктов.
Попытка приготовить мясо в старой русской печи обернулась катастрофой — современная девушка не разобралась с заслонками и тягой.
— Чёрт! — выругалась она, когда дым повалил из печи. — Почему у вас всё такое допотопное?
В кладовке лопнула банка с маринованными огурцами — Ольга слишком резко дёрнула полку.
— Почему у вас такие старые крышки на банках? В магазине давно продаются современные!
В саду дела пошли ещё хуже. Пытаясь «навести порядок», она граблями сломала несколько только что расцветших пионов.
Рассада помидоров, которую они сажали вместе несколько дней назад, оказалась безжалостно затоптана — Ольга просто не заметила молодые ростки среди прочего.
— Где у вас секатор? — крикнула она Надежде. — Эти кусты давно пора подстричь!
— В сарае, на гвозде слева от двери, — спокойно ответила Надежда, не отрываясь от книги.
К полудню стало очевидно — план Ольги трещит по всем швам. Доставка десерта и суши отменились — курьер отказался ехать так далеко на дачу.
Попытка приготовить что-то из мяса закончилась полным фиаско — весь кусок сгорел дотла.
— Я же выставила таймер! — причитала Ольга. — Почему эта печь так неравномерно греет?
Последней каплей стала запеканка. Ольга достала её из духовки, но скользкий противень выскользнул из прихваток. Блюдо грохнулось на пол, разлетевшись по всей кухне.
— Да что ж такое! — Ольга была на грани истерики. — У вас всё неудобное! Старая посуда, древняя техника!
Надежда отложила книгу и встала:
— Позволь помочь.
— Не надо! Я справлюсь!
Но справиться было уже невозможно. Время поджимало, продукты закончились, кухня выглядела как после крушения.
Надежда спокойно надела фартук:
— Иди отдохни. Я закончу.
— Но…
— Иди. Приведи себя в порядок.
За два часа с небольшим Надежда сотворила настоящее чудо. Из остатков продуктов, которые нашлись в закромах, появились наваристые щи на курином бульоне, румяные пирожки с капустой и яйцом, свежий салат из собственных овощей.
Картофель с укропом, малосольные огурчики, квашеная капуста. Компот из сушёной вишни наполнил дом тонким ароматом.
Стол был накрыт той самой «старомодной» скатертью, посуда расставлена с любовью к каждой детали. В центре — букет полевых цветов в простой стеклянной вазе.
Когда приехали гости, они ахнули:
— Надежда Сергеевна, вы волшебница!
— Вот это стол! Как в детстве у бабушки!
— А запах! Настоящая русская кухня!
— У меня аж слёзы на глазах — так вкусно пахнет. Прямо душа поёт!
Все расселись, начали накладывать еду. Тарелки опустошались с невероятной скоростью.
— Рецепт пирожков не дадите? Муж обожает такие!
— А огурчики по какому рецепту? Хрустящие, в меру солёные!
— Щи — просто песня! В ресторане таких не попробуешь!
Ольга сидела бледная, ссутулившись. Никто не обращал на неё внимания — все были заняты едой и похвалами хозяйке.
Наконец Алексей встал из-за стола. Подошёл к матери, взял её за руки:
— Мама… прости меня. Прости, что не защитил тебя вчера, что позволил… — он запнулся, подбирая слова. — Ты настоящая. Твой дом, твои традиции, твоя еда — всё это настоящее, живое. А я как слепой был. Прости.
Он обнял мать, и Надежда почувствовала, как что-то тёплое разливается в груди. Сын вернулся к ней — душой, сердцем.
Ольга пробормотала что-то про мигрень и поднялась наверх. Больше её голоса за столом не было слышно.
Гости засиделись допоздна. Пели песни, вспоминали прошлое, смеялись. Как в старые добрые времена, когда Сергей был жив и дом полнился голосами.
Вечером, когда все разъехались, Надежда вышла в сад. Майский вечер был тих и прекрасен. Пахло черёмухой и свежескошенной травой. Соловей выводил трели в кустах.
Надежда представила, что Сергей подошёл к ней и сказал:
— Ты сегодня их всех за пояс заткнула.
— Я не хотела никого затыкать. Просто показала, кто я есть.
— И правильно сделала. А то я уж думал — сдашь позиции.
— Никогда. Это мой дом, моя крепость.
— Как думаешь, девчонка поняла урок?
— Не знаю. Но Лёша понял. А это самое главное.
После чего она пустила слезу, вспоминая мужа. В доме горел тёплый свет ламп, и Надежда знала — это её свет, её тепло.
И никому не позволено унижать её на собственной земле.
Старые липы шелестели над головой, роняя сладкий аромат цветов. «Дерево крепко там, где его корни глубоки, — подумала Надежда. — И человек по-настоящему силён только в том месте, которое создал своими руками, в которое вложил душу».
Где-то наверху хлопнула дверь. Судя по звукам, Ольга собирала вещи. А внизу, на кухне, Алексей мыл посуду — впервые за много лет помогая матери не по просьбе, а по велению сердца.
Насвистывал что-то под нос, гремел тарелками.
— Мам, — крикнул он из окна. — Может, чаю ещё попьём? Я пирожков парочку оставил!
Надежда улыбнулась:
— Сейчас иду, сынок. Сейчас.
Жизнь возвращалась в свою колею. Сегодня она поговорит с сыном, ту ли девушку он выбрал.
