— Ты что, серьезно? — Максим швырнул ключи на тумбочку так, что они со звоном упали на пол. — Моя мать попросила помощь, а ты отказала!
Лена замерла в дверях, сумка все еще висела на плече. Она не успела даже разуться, а муж уже набросился с претензиями.
— Я не отказывала. Я сказала, что нам нужно обсудить это вместе.
— Обсудить? — Максим развернулся к ней. Лицо красное, глаза блестят от злости. — Что тут обсуждать? Маме нужны пятьдесят тысяч на ремонт кухни, трубы текут, гарнитур развалился! А ты сразу: нет, мы копим, нам самим нужно!
Лена медленно сняла сумку, поставила у стены. Ноги гудели после целого дня в офисе, голова раскалывалась, а тут еще этот скандал.
— Макс, мы копим на ипотеку полтора года. У нас на счету триста двадцать тысяч. Это наши с тобой деньги, наши планы.
— Планы! — он махнул рукой. — А родители что, не важны? Ты видела, в каком состоянии у них кухня? Там под мойкой плесень, от влажности обои отклеиваются!
— Твоя мама хорошо зарабатывает, твой папа тоже. Они могут…
— Нормальные жены помогают матери мужа, а не жадничают, как ты! — крикнул Максим и развернулся к окну.
Лена почувствовала, как внутри все сжалось. Жадничает. Значит, она теперь жадная. За то, что хочет свою квартиру, а не скитаться по съемным углам до сорока лет.
— Я не жадная, — тихо сказала она. — Я просто хочу, чтобы мы наконец переехали из этой съемной квартиры. Ты сам говорил, что устал платить тридцать тысяч в месяц хозяйке, которая звонит по любому поводу.
Максим не ответил. Стоял, уперев руки в подоконник, плечи напряжены.
— Макс, давай спокойно поговорим. Может, мы поможем чуть позже, когда накопим чуть больше? Или по частям, по пять-десять тысяч в месяц?
— Матери нужно сейчас! — резко бросил он через плечо. — Или ты не понимаешь? У них там аварийная ситуация!
Лена закрыла глаза. Аварийная ситуация. Как будто дом вот-вот рухнет. А речь всего лишь о замене труб и кухонного гарнитура.
— Хорошо, — выдохнула она. — Тогда давай посмотрим, может, мы можем дать двадцать тысяч? Это не так сильно ударит по нашим планам.
— Двадцать тысяч? — Максим повернулся. — Ты серьезно? На двадцать тысяч что, гарнитур купить? Может, еще десять предложишь?
— Макс…
— Всё! — он поднял руку. — Я сам разберусь. Как всегда. Только на меня все и держится в этой семье.
Он схватил куртку и вышел, хлопнув дверью. Лена осталась стоять в прихожей. Ноги подкашивались, хотелось сесть прямо на пол и заплакать. Но она только сняла туфли, прошла на кухню и налила себе воды.
Телефон завибрировал. Наташа.
«Как дела? Созвонимся вечером?»
Лена посмотрела на сообщение и набрала ответ: «Давай завтра в обед встретимся. Надо поговорить».
На следующий день они сидели в маленькой закусочной напротив Лениного офиса. Наташа заказала салат, Лена — только чай с лимоном. Есть совсем не хотелось.
— Ну рассказывай, — Наташа отодвинула тарелку и внимательно посмотрела на подругу. — Что случилось?
Лена вздохнула и начала рассказывать. Про вчерашний скандал, про требование свекрови, про то, как Максим назвал ее жадной.
— Подожди, — Наташа нахмурилась. — А у твоей свекрови действительно нет денег на ремонт? Она же в отделе кадров работает, зарплата приличная должна быть.
— Говорит, что нет. Игорю помогают, он на последнем курсе техникума, скоро диплом защищать. Ну и вообще, мол, расходы большие.
— Лен, а ты помнишь, что год назад Ольга Анатольевна ездила в Сочи? Путевка в санаторий стоила тысяч восемьдесят. Максим тогда хвалился, что мать себя побаловала.
Лена задумалась. Да, точно. Ольга Анатольевна приезжала довольная, загорелая, показывала фотографии. Рассказывала о процедурах, о море, о том, какой там замечательный номер был.
— Ну может, тогда были деньги, а сейчас правда закончились, — неуверенно сказала Лена.
— Или не закончились, а просто она решила проверить тебя, — жестко произнесла Наташа. — Лен, ты же видишь, как она к тебе относится. С самого начала косилась, что Макс мог найти кого получше.
— Не преувеличивай.
— Не преувеличиваю! Ты сама мне рассказывала, как она при тебе говорила Максиму: «Вот Катя Лебедева, помнишь, твоя одноклассница? Такая умница стала, в университете преподает». А ты рядом стояла.
Лена поморщилась. Да, это было. На втором месяце их знакомства. Максим тогда отмахнулся: «Мам, ну хватит». А Ольга Анатольевна улыбнулась: «Я же просто так сказала».
— Ладно, даже если так, — Лена потерла виски. — Что мне делать? Максим считает, что я обязана помочь его матери. А если не помогу — значит, плохая жена.
— А ты считаешь, что обязана?
— Нет. То есть, я бы помогла, если бы у нас были лишние деньги. Но мы же копим! Мы хотим свое жилье, нам надоело снимать!
— Вот и скажи ему это прямо.
— Я говорила. Он не слышит. Для него мать важнее.
Наташа помолчала, потом осторожно спросила:
— А ты вообще думала, что будешь делать, если он так и не поймет?
Лена не ответила. Потому что думала. Думала всю ночь, пока Максим спал на диване в гостиной, демонстративно отвернувшись от спальни.
Вечером того же дня раздался звонок в дверь. Лена открыла и увидела на пороге Ольгу Анатольевну. Свекровь стояла в своем добротном пальто, в руках держала сумку из мягкой кожи.
— Здравствуй, Леночка, — улыбнулась она. — Можно войти?
— Да, конечно, — Лена отступила. — Проходите.
Ольга Анатольевна прошла в гостиную, оглядела комнату взглядом хозяйки, оценивающе кивнула.
— Убираешься регулярно, молодец. Я вот Максиму всегда говорю: жена должна дом в порядке держать.
Лена промолчала. Предлагать раздеться не стала — чувствовала, что визит будет коротким.
— Ты одна? Максим где?
— На объекте задержался. Сказал, вернется к восьми.
— А, ну да, работа у него такая. — Ольга Анатольевна присела на край дивана. — Я ненадолго, не волнуйся.
«Вот оно», — подумала Лена.
— Леночка, я хотела с тобой поговорить. Ты же взрослая девушка, умная. Ты меня поймешь.
— Слушаю вас.
— Понимаешь, мне действительно нужны деньги на ремонт кухни. Я не преувеличиваю. Трубы под мойкой текут уже полгода, мы вызывали мастера, он сказал — менять всю разводку. А гарнитур разбух от влаги, дверцы перекосило. Неудобно, некрасиво. Стыдно перед соседями.
Лена слушала молча.
— И вот я подумала, — Ольга Анатольевна достала из сумки платок, промокнула губы. — У вас с Максимом есть накопления. Вы копите на квартиру, это похвально, я рада за вас. Но квартиру вы купите через год, через два. А мне нужно сейчас.
— Ольга Анатольевна, я понимаю, но…
— Погоди, дай договорю, — свекровь подняла руку. — Я не прошу дать просто так. Мы с Виктором отдадим. Может, не сразу, но отдадим. По пять тысяч в месяц, например. За год вернем.
Лена почувствовала, как внутри закипает раздражение. Пять тысяч в месяц. Значит, десять месяцев они будут возвращать долг. А их планы по ипотеке сдвинутся еще дальше.
— Ольга Анатольевна, мы с Максимом копим очень долго. У нас каждая копейка на счету. Мы платим тридцать тысяч за аренду, коммуналку, еду, транспорт. Откладываем по сорок тысяч в месяц. Это огромные деньги для нас.
— Ну так для меня они тоже огромные! — вспылила свекровь, и вот она, настоящая Ольга Анатольевна, без милых улыбок. — Ты думаешь, мне легко просить? Я никогда ни у кого ничего не просила! Но сейчас реально нужна помощь!
— А у вас с Виктором Петровичем совсем нет сбережений?
— Нет! — резко ответила Ольга Анатольевна. — Игорю помогаем, оплатили ему курсы дополнительные, чтобы диплом хороший защитил. Ему еще выпускной оплачивать надо в техникуме. Откуда деньги?
Лена хотела спросить про ту поездку в Сочи, но промолчала. Не хотела ссориться в открытую.
— Я понимаю. Но нам тоже сейчас нельзя тратить такую сумму.
Ольга Анатольевна встала. Лицо стало холодным.
— Я думала, ты как родная дочь. А ты чужая. — Она взяла сумку, направилась к двери. — Ладно. Не хочешь помогать — не надо. Посмотрим, что Максим скажет.
И ушла, даже не попрощавшись.
Лена закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Руки дрожали. «Чужая». Вот так вот, за одну минуту она превратилась из Леночки в чужую.
Через два дня Максим пришел домой в приподнятом настроении. Лена сразу насторожилась — после того скандала он с ней почти не разговаривал, отвечал односложно, спал на диване.
— Я решил вопрос, — объявил он, снимая ботинки. — С деньгами для мамы.
Лена замерла с тарелкой в руках.
— Как решил?
— Занял у Анатолия. Тридцать тысяч. Он согласился дать на месяц, потом вернем с процентами, пять тысяч сверху.
— Ты что?! — Лена поставила тарелку на стол. — Макс, ты занял деньги под проценты? Без моего ведома?
— При чем тут твое ведомо? — он нахмурился. — Это мои заработанные деньги! Я имею право помочь матери!
— Но как мы отдадим тридцать пять тысяч через месяц?! Мы откладываем сорок! Значит, в следующем месяце мы отложим только пять?!
— Ну и что? Подумаешь, один месяц потеряем! Зато мама сможет начать ремонт!
Лена почувствовала, как кровь приливает к лицу.
— А ты не подумал спросить меня? Мы же вместе копим, это наши общие планы!
— Так ты отказалась помогать! — Максим повысил голос. — Что мне было делать? Слушать, как мать страдает?
— Твоя мать не страдает! У нее есть работа, зарплата, они с твоим отцом могут накопить сами!
— Не можут! Им помогать некому, кроме меня! Игорь еще учится!
— А мы что, не люди?! У нас нет своих планов?!
Они стояли друг напротив друга, оба раскрасневшиеся, взвинченные. Лена чувствовала, как внутри все переворачивается. Он занял деньги. Под проценты. Не посоветовавшись с ней.
— Послушай, — Максим сделал шаг вперед, голос стал мягче. — Я понимаю, ты расстроилась. Но ничего страшного не произошло. Через месяц отдадим Анатолию, и всё. Просто один месяц отложим меньше денег.
— Но ты даже не спросил меня, — повторила Лена. — Ты просто решил за нас обоих.
— Потому что ты все равно была бы против! Какой смысл спрашивать?
Лена не нашлась, что ответить. Он прав. Она была бы против. Но это не значит, что он имеет право не спрашивать вообще.
— Знаешь что, — сказала она тихо. — Делай что хочешь. Раз уж ты уже занял деньги.
— Вот и правильно, — Максим кивнул, явно довольный, что скандал закончился. — Не надо из мухи слона делать.
Он пошел в комнату переодеваться. Лена осталась стоять на кухне. «Не надо из мухи слона делать». Значит, это она раздувает проблему. Это она неправа.
Вечером того же дня, когда Максим лег спать, Лена взяла телефон и открыла калькулятор. Тридцать пять тысяч через месяц. Сорок тысяч обычно откладывают. Значит, отложат только пять. Это еще два месяца к сроку накопления на ипотеку.
Она посмотрела на цифры на экране и почувствовала, как внутри наливается холодная злость. Два месяца. Из-за кухонного гарнитура для свекрови.
Телефон завибрировал. СМС от незнакомого номера.
«Добрый вечер. Это Анатолий, коллега Максима. Извините, что беспокою. Просто хотел уточнить — Макс говорил, что через месяц вернет деньги. Тридцать пять тысяч, верно?»
Лена уставилась на экран. Так вот как она узнала. Анатолий написал ей, потому что… потому что не уверен, что Максим вернет? Или просто хочет подстраховаться?
«Да, верно», — коротко ответила она.
«Спасибо. Просто у меня самого ситуация, мне эти деньги понадобятся. Извините за беспокойство».
Лена положила телефон и закрыла лицо руками. Значит, у Анатолия тоже ситуация. А Максим влез в долги, не подумав.
На следующее утро она встала раньше обычного. Максим еще спал. Лена оделась, выпила воды и тихо вышла из квартиры. Ей нужно было подумать. Просто пройтись, подышать воздухом.
Она шла по пустынным утренним улицам и думала о том, как они с Максимом познакомились. Четыре года назад, в кафе, куда она зашла после работы. Он сидел за соседним столиком, что-то чертил в блокноте. Они разговорились. Он был обаятельным, улыбчивым, рассказывал про свою работу прораба, про стройку, где возводят новый торговый центр. Она рассказывала про свою работу менеджером, про то, как продает строительные материалы оптом.
Через месяц они начали встречаться. Еще через полгода он сделал предложение. Лена согласилась, не раздумывая. Ей казалось, что она встретила своего человека.
Первый год они жили у его родителей. Ольга Анатольевна тогда еще делала вид, что рада невестке. Но Лена замечала взгляды, слышала намеки. «Леночка, ты же понимаешь, что мужчину надо кормить как следует? Макс у меня привык к домашней еде». «Леночка, а почему ты так поздно с работы? Макс уже час назад пришел, сидит голодный».
Через год они накопили на съем квартиры. Переехали. Ольга Анатольевна обиделась: «Вы что, со мной жить не хотите?» Максим объяснял, что им нужно свое пространство, что так правильно. Свекровь надулась, но виду не подала.
И вот теперь эта история с деньгами. Лена остановилась на мосту, посмотрела на реку внизу. Вода текла темная, холодная. Как и ее жизнь последние дни.
В субботу позвонил Виктор Петрович, отец Максима.
— Макс, сынок, — голос у него был усталый. — Можно к вам заехать? Поговорить надо.
Максим согласился. Через час Виктор Петрович стоял у них в гостиной, снимал куртку. Лена предложила присесть, он кивнул.
— Лена, ты извини, что так неожиданно, — начал он. — Просто мать настаивала, чтобы я поговорил с Максимом. А я подумал — лучше при тебе, раз уж речь о семейном.
— Пап, что случилось? — Максим сел рядом.
Виктор Петрович потер лицо ладонями.
— Мать твоя совсем извелась из-за этой истории с ремонтом. Говорит, что Лена отказалась помогать, что ты теперь в долгах. Винит себя, что попросила.
— Пап, я сам решил занять у Анатолия! Лена тут вообще ни при чем!
— При том, что мать теперь считает ее виноватой, — спокойно сказал Виктор Петрович. — Понимаете, дети, я не хотел вмешиваться. Но Оля совсем места себе не находит. Говорит, что Лена жадная, что другие невестки помогают, а эта нет.
Лена почувствовала, как щеки вспыхнули.
— Виктор Петрович, я не отказывалась. Я просто хотела, чтобы мы с Максимом обсудили это вместе. Мы копим на ипотеку, это наши планы…
— Я понимаю, Лена, — кивнул он. — Я на твоей стороне. Молодой семье надо свое жилье. Мы с Олей сами справимся, накопим как-нибудь.
— Пап, ну хватит! — Максим вскочил. — Я уже дал маме деньги! Тридцать тысяч! Пусть начинает ремонт!
Виктор Петрович поднял на сына усталые глаза.
— Тридцать тысяч? Сынок, но ей же нужно пятьдесят. Она уже мастера вызывала, он просчитал — замена труб двадцать тысяч, гарнитур самый простой тысяч тридцать. Итого пятьдесят минимум.
— Ну так пусть сначала трубы меняет, потом гарнитур! Накопит еще двадцать — купит!
— Макс, — Лена тихо сказала. — Ты же понимаешь, что твоя мама не согласится на это. Она хочет все сразу.
— А что я еще могу сделать?! — Максим развел руками. — Я влез в долги, чтобы помочь! Больше у меня нет!
Виктор Петрович встал.
— Ладно. Я поговорю с матерью. Скажу, что вы помогли, чем могли. Пусть не дуется на вас.
Он оделся и ушел. Максим сел на диван, закрыл лицо руками.
— Всё, — пробормотал он. — Теперь еще и отец мной недоволен. Думает, я плохой сын.
Лена посмотрела на него и ничего не сказала. Потому что не знала, что сказать.
Неделя прошла в натянутом молчании. Максим приходил поздно, уходил рано. Лена работала, возвращалась домой, готовила, убиралась. Они почти не разговаривали.
В пятницу вечером Максим объявил:
— Мать просит, чтобы мы завтра к ним приехали. Вся семья соберется. Игорь тоже будет.
Лена подняла на него глаза.
— Зачем?
— Поговорить надо. Нормально, как положено. Чтобы все претензии высказали, все обсудили.
— Какие претензии?
— Ну… — Максим замялся. — В общем, мать хочет понять, почему ты отказалась помогать. Говорит, что мы должны это обсудить вместе, всей семьей.
Лена почувствовала, как внутри поднимается паника. Обсуждать всей семьей. Значит, она будет сидеть перед свекровью, свекром, Максимом и его братом, и отчитываться, почему она такая плохая невестка.
— Макс, я не хочу никуда ехать.
— Лена, ну хватит! — он повысил голос. — Мать просит! Это же не враги какие-то, это моя семья!
— Твоя семья меня уже назвала жадной и чужой.
— Мать нервничала! Она не со зла! Поедем, поговорим, и всё наладится!
Лена хотела отказаться. Но увидела выражение лица Максима и поняла — если откажется, он этого не простит.
— Хорошо, — сказала она тихо. — Поедем.
В субботу они приехали к родителям Максима к шести вечера. Ольга Анатольевна открыла дверь, улыбнулась натянуто.
— Проходите. Игорь уже здесь.
Они разделись, прошли в гостиную. Игорь сидел на диване, листал телефон. Увидев Лену, кивнул вежливо. Виктор Петрович стоял у окна, повернулся, когда они вошли.
— Садитесь, — Ольга Анатольевна указала на кресла. — Сейчас поговорим.
Лена села, скрестила руки на коленях. Максим устроился рядом. Ольга Анатольевна села напротив, Виктор Петрович остался стоять.
— Так, — начала свекровь. — Я попросила вас приехать, чтобы мы спокойно, по-взрослому обсудили ситуацию. Я не хочу, чтобы в семье были обиды и недопонимания.
Лена молча кивнула.
— Я попросила у вас помощи. Пятьдесят тысяч на ремонт кухни. Это для меня важно, для нас с Виктором. Лена отказалась помогать, сославшись на то, что вы копите на ипотеку.
— Мам, я же дал тебе тридцать тысяч! — вмешался Максим.
— Да, дал. Спасибо. Но этого недостаточно. И ты влез в долги, что меня очень расстроило.
— Мам, ну что я мог сделать?!
— Мог попросить жену помочь. Нормальные жены помогают родителям мужа. А твоя…
— Ольга Анатольевна, — Лена не выдержала. — Я не отказывалась помогать. Я просто хотела, чтобы мы с Максимом обсудили это. Мы копим на квартиру, это наши планы…
— Планы! — свекровь махнула рукой. — Квартиру вы купите через год, через два. А мне нужно сейчас! У меня под мойкой плесень, трубы текут! Ты понимаешь?!
— Понимаю. Но у нас нет таких денег, чтобы просто взять и отдать пятьдесят тысяч.
— Как нет?! — Ольга Анатольевна повысила голос. — У вас на счету триста двадцать тысяч! Максим сам мне сказал!
Лена растерялась. Максим сказал матери, сколько у них накоплено. Просто взял и рассказал. Не спросив ее.
— Мам, я просто…
— Молчи, Максим! — свекровь повернулась к нему. — Я сейчас с женой разговариваю! Так вот, Лена, у вас триста двадцать тысяч. Пятьдесят из них — это совсем немного! Вы все равно продолжите копить!
— Но это наши деньги, — тихо сказала Лена. — Это наше будущее.
— А мое настоящее что?! — Ольга Анатольевна вскочила. — Я твоя свекровь! Я мать твоего мужа! Я тебе чужая, что ли?!
— Нет, но…
— Значит, чужая! — свекровь скрестила руки на груди. — Вот и говори прямо! Не хочешь помогать — так и скажи!
— Оля, успокойся, — Виктор Петрович подошел к жене. — Не надо кричать.
— А что не надо?! Я что, не имею права попросить помощи у собственного сына?!
Игорь, который до этого молчал, вдруг сказал:
— Мам, хватит.
Все повернулись к нему.
— Что ты сказал? — Ольга Анатольевна уставилась на младшего сына.
— Я сказал — хватит. — Игорь положил телефон, посмотрел на мать. — Хватит устраивать эти спектакли.
— Какие еще спектакли?!
— Мам, ты же знаешь, что у тебя деньги есть. Ты в прошлом месяце премию получила семьдесят тысяч. Ты мне сама говорила, когда я просил на учебники занять.
Повисла тишина. Лена почувствовала, как сердце забилось быстрее.
— Игорь, ты что несешь?! — Ольга Анатольевна побледнела.
— Правду несу, — спокойно ответил он. — Ты получила премию семьдесят тысяч, положила на счет. Я видел, ты сама показывала выписку. Говорила, что откладываешь на новый телевизор и на поездку к тете Свете в Воронеж.
Лена не могла пошевелиться. Премия. Семьдесят тысяч. У свекрови есть деньги.
— Игорь, замолчи! — Максим вскочил. — Ты что себе позволяешь?! Мать оговариваешь!
— Я не оговариваю! Я говорю правду! — Игорь тоже встал. — Мам, зачем ты устроила весь этот цирк? Зачем просила деньги, если у тебя есть?
— Потому что… — Ольга Анатольевна запнулась. — Потому что я хотела отложить эти деньги на другое! На важное!
— На телевизор? — жестко спросил Игорь. — Важнее, чем не влезать в долги сыну?
— Ты не понимаешь! — свекровь развернулась к младшему сыну. — Я хотела проверить Лену! Понять, что она за человек! Готова ли помогать семье!
Лена медленно поднялась с кресла.
— Проверить? — переспросила она тихо.
— Да! — Ольга Анатольевна повернулась к ней. — Я хотела посмотреть, что ты за жена! Другие невестки помогают! Вот Ирка Сомова, помнишь, Макс, жена твоего одноклассника Андрея? Она свекрови на день рождения шубу купила! Шубу! А ты пятьдесят тысяч пожалела!
— Мам, у Андрея магазин автозапчастей! — Игорь покачал головой. — У них доход совсем другой!
— Не важно! Важно отношение! — Ольга Анатольевна ткнула пальцем в сторону Лены. — А у этой какое отношение? Жадное!
Лена стояла и смотрела на свекровь. И вдруг все стало предельно ясно. Ольга Анатольевна не нуждалась в деньгах. Она устроила проверку. Тест на «правильность» невестки.
— Оля, зачем? — Виктор Петрович устало посмотрел на жену. — Зачем ты устроила этот спектакль?
— Я хотела знать! — свекровь повернулась к мужу. — Хотела понять, кто она такая! Чужая она или своя!
Лена повернулась и пошла к выходу.
— Лена, стой! — Максим бросился за ней.
Она не остановилась. Надела куртку, вышла на лестничную площадку. Максим выскочил следом.
— Лена, подожди! Давай вернемся, поговорим!
— О чем говорить? — она повернулась к нему. — Твоя мать устроила мне проверку, Макс. Она меня проверяла. Как экзамен. А у нее были деньги.
— Ну я же не знал! — он развел руками. — Мать сказала — у нее проблемы, я поверил!
— А мне ты не поверил.
— При чем тут это?!
— При том, что я твоя жена три года. А ты матери поверил, а мне нет. Ты на меня кричал, обзывал жадной.
— Лен, ну прости! Я не знал, что у нее деньги есть!
— Но ты должен был встать на мою сторону, — тихо сказала Лена. — Ты должен был сначала со мной поговорить. А ты сразу решил, что я виновата.
Максим молчал. Лена развернулась и пошла вниз по лестнице.
— Лена, ты куда?!
— Домой. Сам доберешься.
Она вышла из подъезда, поймала такси и уехала.
Дома Лена долго сидела на кухне, глядя в окно. Темнело. Город зажигал огни. А внутри у нее было темно и пусто.
Максим вернулся через два часа. Зашел на кухню, сел напротив.
— Ну что ты сидишь? Давай поговорим.
— О чем? — Лена не отрывала взгляд от окна.
— Ну… — он замялся. — Мать неправа, конечно. Не надо было тебя проверять. Но она же не со зла! Она просто хотела понять…
— Что? — Лена повернулась к нему. — Что она хотела понять? Куплю ли я ей место в нашей семье? Пожертвую ли своими планами ради ее проверки?
— Лен, ты преувеличиваешь.
— Преувеличиваю? — она встала. — Макс, твоя мать меня унизила. Она устроила спектакль, влезла в наши финансы, заставила тебя занимать деньги под проценты. А все зачем? Чтобы проверить меня!
— Ну да, неправильно, согласен, — Максим тоже встал. — Но она же мать! Она волнуется за меня, хочет, чтобы у меня была хорошая жена!
— А я плохая, значит?
— Я не это сказал!
— Ты именно это и сказал! — Лена почувствовала, как голос дрожит. — Ты кричал на меня, называл жадной! Говорил, что нормальные жены помогают! А я что, ненормальная?
Максим провел рукой по лицу.
— Лен, прости. Ладно? Прости. Я был не прав. Я просто… мать так убедительно рассказывала про трубы, про гарнитур… Я поверил.
— А мне ты не поверил, — повторила Лена. — Я же говорила, что нам нужно обсудить. Что это наши общие деньги. Но ты меня не услышал.
Максим молчал. Лена поняла — он не понимает. Для него мать всегда будет важнее.
— Знаешь, — сказала она устало. — Мне нужно время подумать.
— О чем подумать?
— О нас. О том, как жить дальше.
— Лена, ты чего? — он нахмурился. — Это же не повод для…
— Это повод, — тихо сказала она. — Потому что ты не на моей стороне, Макс. Ты на стороне своей матери.
— Это моя мать!
— А я твоя жена. Но для тебя это, видимо, ничего не значит.
Она прошла в спальню и закрыла дверь.
На следующий день Лена встретилась с Наташей в их любимом кафе. Рассказала все — про семейный совет, про откровение Игоря, про то, что у свекрови были деньги.
— Ну вот, — Наташа покачала головой. — Я же говорила. Она проверяла тебя.
— Но зачем?
— Потому что она такая. Властная, привыкла всем управлять. Ей важно, чтобы невестка была под контролем.
— А Максим на ее стороне.
— Лен, — Наташа взяла подругу за руку. — Ты понимаешь, что это не изменится? Он всегда будет на стороне матери. Всегда ты будешь виновата, если откажешь ей в чем-то.
Лена кивнула. Понимала.
— Что ты будешь делать?
— Не знаю, — призналась Лена. — Разводиться сразу не хочу. Но жить так дальше… не могу.
— А как ты хочешь жить?
Лена задумалась.
— Хочу, чтобы муж был на моей стороне. Чтобы мы с ним были семьей, а не я — приложение к его семье. Хочу, чтобы наши планы были важнее, чем капризы его матери.
— Тогда поговори с ним. Прямо. Без истерик, спокойно. Скажи, что так жить не будешь.
Лена кивнула. Правильно. Надо попробовать еще раз.
Вечером она попыталась поговорить. Максим пришел усталый, но довольный — на работе получил премию, небольшую, десять тысяч.
— Вот, — он положил на стол деньги. — Теперь быстрее отдадим Анатолию.
— Макс, нам нужно поговорить.
— О чем? — он сел, потянулся. — Устал как собака сегодня.
— О нас.
Он настороженно посмотрел на нее.
— Слушаю.
Лена села напротив, сложила руки на столе.
— Макс, я не поеду больше к твоей матери.
— Что? — он нахмурился. — Лена, ну это глупо. Она же извинилась!
— Когда?
— Ну… — Максим замялся. — Отец передал. Сказал, мать не со зла все это затеяла.
— Передал. Значит, сама она мне не позвонила, не извинилась?
— Ну она… стесняется, наверное.
— Она меня не уважает, — твердо сказала Лена. — И ты меня не уважаешь, раз встал на ее сторону.
— Опять ты начинаешь! — Максим раздраженно махнул рукой. — Я же извинился! Сказал, что был не прав! Чего ты еще хочешь?
— Хочу, чтобы ты понял: твоя мать была неправа. Очень неправа. Она меня унизила. Проверяла, как вещь.
— Ну преувеличиваешь ты все!
— Не преувеличиваю. Она устроила спектакль, заставила тебя влезть в долги. И все ради того, чтобы посмотреть, какая я жена.
— Ну и что? — Максим пожал плечами. — Мать волнуется за меня! Хочет, чтобы мне было хорошо!
Лена посмотрела на него и вдруг поняла — бесполезно. Он не видит проблемы. Для него это нормально — мать проверяет жену, жена должна соответствовать.
— Хорошо, — сказала она тихо. — Тогда я буду откладывать свои деньги отдельно.
— Что? — Максим непонимающе уставился на нее.
— Я буду откладывать деньги отдельно. На случай, если мне понадобится съехать.
— Куда ты съедешь? — он засмеялся. — На свои копейки? Лена, ты чего, правда?
— Правда, — она встала. — Я не хочу жить в семье, где меня не уважают. Где муж не на моей стороне.
— Да я на твоей стороне!
— Нет, Макс. Ты на стороне своей матери. И так будет всегда.
Она ушла в спальню. Максим остался сидеть на кухне, растерянный.
Прошел месяц. Лена работала, общалась с Наташей, откладывала деньги на отдельный счет. Тайно, чтобы Максим не знал. Каждая зарплата — десять тысяч в сторону. Немного, но лучше, чем ничего.
Максим ездил к родителям по воскресеньям. Звонил Лене, приглашал поехать с ним. Она отказывалась, ссылаясь на работу, на усталость, на головную боль. Он злился, но не настаивал.
Ольга Анатольевна пару раз звонила Максиму при Лене. Спрашивала, как дела, почему Леночка не приезжает. Максим что-то невнятно бормотал в ответ. Свекровь передавала холодные приветы.
Однажды вечером Виктор Петрович приехал сам. Постучал в дверь. Максим открыл, удивился.
— Пап? Что случилось?
— Поговорить надо. С Леной.
Лена вышла из комнаты. Виктор Петрович посмотрел на нее усталыми глазами.
— Можно войти?
— Конечно.
Они сели в гостиной. Виктор Петрович молчал, подбирал слова.
— Лена, я приехал извиниться. За жену. За то, что она устроила.
— Спасибо, — тихо сказала Лена. — Но извиняться должна ваша жена, а не вы.
— Она не умеет, — вздохнул он. — Гордая очень. Признавать ошибки не привыкла.
— Понимаю.
— Но я хочу, чтобы ты знала — я на твоей стороне. То, что Оля сделала — неправильно. Она думала, что проверяет тебя на прочность, а проверила ваш с Максимом брак.
Максим дернулся, хотел что-то сказать, но отец остановил его жестом.
— Макс, ты теряешь жену. Понимаешь? Лена от тебя уходит. Постепенно, но уходит.
— Пап, что ты говоришь?! — Максим вскочил. — Лена никуда не уйдет!
— Уйдет, — спокойно сказал Виктор Петрович. — Если ты не одумаешься. Если не поймешь, что жена важнее матери.
— Как это важнее?! Это же мать!
— Это твоя мать, — поправил отец. — А Лена — твоя жена. Человек, с которым ты создаешь семью. Или должен был создавать.
Он встал, попрощался с Леной, вышел.
Максим остался стоять посреди гостиной, растерянный.
— Отец что-то странное говорит, — пробормотал он. — Какая-то ерунда.
Лена посмотрела на него и не ответила. Потому что это была не ерунда. Это была правда.
Еще через неделю Лена зашла к себе на работу в отдел кадров. Попросила справку о зарплате, на всякий случай. Светлана Петровна, начальница, удивилась.
— Лена, ты куда-то собираешься?
— Нет, просто на всякий случай.
Светлана Петровна внимательно посмотрела на нее.
— Если что — у меня подруга сдает однокомнатную квартиру. Дешево, район хороший. Могу телефон дать.
Лена замерла.
— Спасибо. Дайте, пожалуйста.
Она записала номер, спрятала в телефон. Вечером набрала Наташу.
— Наташ, ты говорила, у тебя на работе ставка освобождается?
— Да. Зарплата на пятнадцать тысяч больше. Хочешь?
— Хочу. Скинь мне, куда резюме отправить.
— Лен, ты решила?
— Решила. Через три месяца соберу достаточно денег и съеду.
Наташа помолчала.
— Ты ему скажешь?
— Нет. Просто уйду. Он все равно не поймет.
Прошло еще полтора месяца. Лена устроилась на новую работу, зарплата действительно стала больше. Она откладывала уже по двадцать пять тысяч в месяц. Максим ничего не замечал. Жил своей жизнью, ездил к родителям, работал.
Однажды вечером он сказал:
— Мать просит, чтобы мы хотя бы раз в месяц приезжали к ним. Как нормальная семья.
Лена подняла на него глаза. «Как нормальная семья». Значит, они ненормальная семья, раз не ездят.
— Нет, — сказала она спокойно.
— Что нет?
— Я не поеду к твоей матери. Никогда.
Максим нахмурился.
— Лена, ну сколько можно? Она же извинилась!
— Нет, не извинилась. Извинился твой отец. А она молчит.
— Ну и что? Главное, что она понимает, что была неправа!
— Макс, — Лена встала. — Мне все равно, что она понимает. Я не поеду.
— Тогда я поеду один!
— Езжай.
Он схватил куртку и ушел, хлопнув дверью. Лена осталась одна. Села на диван, закрыла лицо руками. Еще месяц. Всего один месяц — и она уйдет.
Прошло три недели. Лена нашла квартиру — ту самую, про которую говорила Светлана Петровна. Маленькая однокомнатная, но чистая, с ремонтом. Двадцать тысяч в месяц. Хозяйка согласилась подождать неделю, пока Лена соберет залог и первую оплату.
Она копила каждую копейку. Не покупала новую одежду, не ходила в кафе, экономила на всем. Максим не замечал. Или делал вид, что не замечает.
В субботу, когда он уехал к родителям, Лена начала собирать вещи. Тихо, осторожно. Сложила в сумки самое необходимое. Документы, одежду, косметику. Книги, которые любила. Фотографии, на которых была одна — без Максима, без его семьи.
Она посмотрела на квартиру, в которой прожила два года. Съемная, чужая. Но все равно ей будет не хватать. Потому что здесь она была счастлива когда-то. Когда еще верила, что Максим — ее человек.
Вечером он вернулся. Увидел сумки в прихожей, остановился.
— Ты куда? — спросил настороженно.
— Уезжаю, — спокойно сказала Лена.
— Куда уезжаешь?
— Сняла квартиру. Однокомнатную. Буду жить одна.
Максим побледнел.
— Ты что, шутишь?
— Нет.
— Лена, ты чего творишь?! Из-за чего?! Из-за той истории с матерью?!
— Не из-за истории, — сказала она тихо. — Из-за того, что ты не на моей стороне. Никогда не был.
— Да я всегда на твоей стороне!
— Нет, Макс. Ты на стороне матери. И будешь всегда. А я устала быть чужой в твоей семье.
— Ты не чужая!
— Чужая. Твоя мать так и сказала. И ты с ней согласился, когда промолчал.
Максим молчал. Лена надела куртку, взяла сумки.
— Я заберу остальные вещи на следующей неделе, когда тебя не будет.
— Лена, не уходи! — он шагнул к ней. — Давай поговорим!
— Мы говорили. Три месяца говорили. Ты не слышал.
— Я слышал! Я все понял! Я больше не буду…
— Будешь, — спокойно сказала она. — Потому что ты такой. И это не плохо. Просто мне с тобой не по пути.
Она открыла дверь, вышла. Максим остался стоять в прихожей.
— Лена! — крикнул он вслед. — Ты вернешься! Куда ты денешься?!
Она не обернулась. Спустилась по лестнице, вышла на улицу. Холодный ноябрьский ветер ударил в лицо. Лена остановилась, вдохнула полной грудью. Свобода. Вот что она чувствовала. Свободу.
Прошло две недели. Лена обустроилась в новой квартире, работала, общалась с Наташей. Максим звонил первые дни, писал сообщения. Просил вернуться, обещал, что все изменится. Она не отвечала.
Потом звонки прекратились. Лена знала — Ольга Анатольевна довольна. Неугодная невестка ушла. Максим снова весь ее, можно управлять им, как раньше.
Виктор Петрович один раз написал ей эсэмэску: «Лена, прости нас. Особенно прости сына. Он не понял, что потерял».
Она ответила: «Спасибо. Вы хороший человек».
А потом удалила номера семьи Руслановых из телефона. Всех, кроме Игоря. Он написал ей через неделю после ухода: «Лена, ты правильно сделала. Не возвращайся».
Она улыбнулась и ответила: «Не вернусь. Спасибо, что сказал правду тогда».
Лена сидела у окна своей новой квартиры и смотрела на город. Вечер, огни, шум машин за окном. Она пила чай, листала в телефоне вакансии — решила попробовать найти работу еще лучше.
Жизнь продолжалась. Без Максима, без его семьи, без постоянного чувства вины за то, что она недостаточно хорошая жена. Без проверок, без претензий, без холодных взглядов свекрови.
Она была свободна. И это было самое главное.
Телефон завибрировал. Сообщение от Наташи: «Как ты? Все хорошо?»
Лена улыбнулась и набрала ответ: «Да. Все хорошо. Впервые за долгое время».
Она отправила сообщение, отложила телефон и снова посмотрела в окно. Где-то там жил Максим, ходил к родителям по воскресеньям, рассказывал матери о работе. Слушал ее советы, кивал, соглашался.
А Лена была здесь. Одна, но свободная. И это было намного лучше, чем быть вместе с человеком, который никогда не выбирал ее.
Она допила чай, встала, подошла к полке. Достала блокнот, ручку. Написала на первой странице: «Планы на будущее». И начала составлять список. Новая работа. Новые знакомства. Поездка куда-нибудь на выходные. Жизнь, в которой она сама принимает решения.
Жизнь, в которой она не чужая.
