— Лариса, ты хоть понимаешь, что это наш дом, а не твой личный склад?! — Олег стоял посреди гостиной, его голос гремел, а руки дрожали от еле сдерживаемой ярости.
— Ой, Олежек, не кричи, у меня голова болит, — Лариса лениво махнула рукой, не отрываясь от телефона. — Мы ж родня, потерпишь недельку.
— Недельку?! — Олег шагнул ближе, чуть не споткнувшись о коробку с её вещами. — Да вы тут уже месяц хозяйничаете, как у себя дома, а я должен молчать?!
Олег всегда считал себя человеком терпеливым. Он вырос в большой семье, где все привыкли делиться последним куском хлеба, и это закалило его характер. В 35 лет у него было всё, о чём он мечтал: работа инженером на заводе, уютная трёхкомнатная квартира в спальном районе и жена Света, которая поддерживала его во всём.
Они жили тихо, копили на отпуск, растили дочку Аню — обычная семья, каких тысячи. Но всё изменилось, когда в их жизни объявились родственники жены — тётя Лариса и её сын Костя.
Лариса была младшей сестрой Светиной мамы, но вела себя так, будто весь мир ей что-то должен. В свои 50 она выглядела на 40: яркий макияж, обтягивающие джинсы и вечная сигарета в руке. Костя, её 25-летний сын, был под стать матери — ленивый, наглый, с привычкой говорить «мне бы кто помог» вместо того, чтобы самому шевелиться. Они жили в соседнем городе, но пару месяцев назад Лариса позвонила Свете:
— Светик, нас выселяют из квартиры! Долги за коммуналку, хозяин лютует. Можно к вам на недельку, пока я работу найду?
Света, добрая душа, не могла отказать. Олег, хоть и морщился, согласился — родня всё-таки. Но он не ожидал, что «неделька» превратится в кошмар длиной в два месяца.
***
Всё началось с того, что Лариса с Костей приехали с целым складом вещей: чемоданы, коробки, даже старый телевизор, который Костя тут же поставил в гостиной.
— Это мой, — заявил он, подключая провода. — Ваш-то мелкий, смотреть невозможно.
— У нас 42 дюйма, — Олег нахмурился. — И он новый.
— Ну, мой лучше, — Костя пожал плечами и плюхнулся на диван с пультом.
Лариса тем временем заняла кухню. Она готовила борщ, который пах на весь подъезд, и есть его заставляла всех, включая Олега, который терпеть не мог свёклу.
— Ешь, Олежек, полезно, — тараторила она, подкладывая ему полную тарелку. — Ты ж мужик, должен сил набираться.
Олег молчал, но внутри всё кипело. Через неделю он заметил, что продукты из холодильника исчезают быстрее, чем обычно. Света покупала мясо на котлеты — Костя съедал его в тот же вечер, утверждая, что «любит стейки». Лариса вытаскивала банки с соленьями, которые Света заготовила на зиму, и раздавала соседям, «чтобы наладить отношения». А когда Олег попытался возмутиться, Лариса закатила глаза:
— Ой, не жмоться, мы ж семья. Что твоё, то и наше.
Дальше — хуже. Костя «захватил» диван в гостиной и целыми днями играл в телефон, громко комментируя свои «победы». Аня, которой было всего шесть, не могла спокойно смотреть мультики — Костя включал свой телевизор на полную громкость. Света пыталась его урезонить:
— Костя, может, потише? Аня спать ложится.
— Да ладно, Свет, пусть привыкает, — он даже не обернулся. — В жизни тихо не бывает.
Лариса же продолжала «помогать» по дому. Она переставила мебель в спальне, заявив, что «так фен-шуй лучше», и выкинула старый ковёр Олега, который он любил за мягкость.
— Это тряпьё только пыль собирало, — сказала она.
— Это был мой ковёр! — он повысил голос. — Ты кто такая, чтобы тут командовать?!
— Ой, Олежек, не кричи, у меня давление, — Лариса приложила руку ко лбу и ушла курить на балкон.
Олег чувствовал, как его терпение трещит по швам.
Но последней каплей стала ситуация с деньгами. У них со Светой была заначка — пятьдесят тысяч, отложенные на ремонт машины. Они хранили их в жестяной банке на верхней полке кухонного шкафа. Однажды вечером Олег полез за банкой, чтобы положить туда ещё одну купюру, и обнаружил, что она пуста.
— Свет, ты брала деньги? — спросил он, стараясь говорить ровно.
— Нет, — она побледнела. — А что?
— Их нет, — Олег сжал банку так, что металл смялся.
В этот момент в гостину вошла Лариса с новой сумкой через плечо — кожаной, блестящей, явно дорогой.
— Нравится? — она покрутилась перед Светой. — Взяла на распродаже, всего за пятнадцать тысяч!
— Откуда деньги? — Олег шагнул к ней, его голос стал ледяным.
— Да так, подработала, — Лариса отвела взгляд. — Что ты как следователь?
Олег посмотрел на Костю, который сидел с новыми наушниками, и всё понял. Он схватил Ларису за руку, потащив к шкафу.
— Где наши деньги?! — рявкнул он.
— Отпусти, псих! — Лариса вырвалась. — Да, я взяла немного, но верну! Нам с Костей жить не на что!
— Немного?! Это пятьдесят тысяч! — Олег хлопнул дверцей шкафа так, что та повисла на одной петле. — Вы тут жрёте, спите, а теперь ещё и воруете?!
Света встала между ними, пытаясь успокоить:
— Олег, не кричи, давай разберёмся…
— Разберёмся?! — он повернулся к жене. — Они нас грабят, а ты их защищаешь?!
Лариса заплакала, театрально утирая слёзы, а Костя буркнул:
— Да ладно тебе, Олег, не обеднеешь.
***
Олег понял, что пора действовать. Он не хотел скандалов при дочке, но и терпеть больше не мог. На следующий день он вызвал Ларису и Костю на «семейный совет».
— У вас два дня, чтобы собрать вещи и уйти, — сказал он, глядя им в глаза. — Или я иду в полицию с заявлением о краже.
— Ты не посмеешь! — Лариса вскочила. — Мы родня!
— Родня не ворует, — отрезал Олег. — Время пошло.
Лариса начала кричать, что он бесчувственный, что Света должна его унять, но Света, к удивлению Олега, поддержала мужа:
— Вы зашли слишком далеко. Уходите.
Костя молчал, но в его взгляде мелькнула злость. Через два дня они ушли, оставив после себя пустой холодильник и кучу мусора.
Олег с Светой потратили неделю, чтобы привести дом в порядок, но зато избавились от «родни». Когда Лариса однажды позвонила с просьбой «помириться», Олег просто бросил трубку.
— Ну очень наглые родственники, — сказал он Свете, обнимая её. — Но мы сильнее.
Она улыбнулась, и впервые за долгое время в их доме стало тихо.
