— Что?! — резко бросила Алёна, выпрямившись. — Вы вообще слышите, что говорите? Разводись? Может, вы ещё и вещи мне соберёте?
— Мама, не начинай, — устало проговорил Сергей. — Ну зачем это сейчас?
— Зачем? — повысила голос Людмила Сергеевна. — А затем, Серёжа, что эта барышня только и делает, что тобой помыкает! Посмотри, до чего ты дошёл — в праздники дома не можешь расслабиться, потому что всё под её контролем!
— Ага, конечно, — Алёна встала, скрестив руки на груди. — Это я ещё кем-то помыкаю? А не вы ли вчера весь вечер учили меня, как правильно салат резать? Не вам ли всё не угодно: ёлка не такая, посуда не такая, квартира не такая? И это при том, что это мой дом. А вы тут — гостья.
Сергей наклонил голову, словно пытался заглушить гул разгорающегося спора. Алёна шагнула ближе, теперь её взгляд буквально сверлил свекровь.
— Да я и так тебе уступаю постоянно! — всплеснула руками Людмила Сергеевна. — Молчу, когда ты не готовишь! Терплю, когда ты Сергея в магазин за молоком гоняешь! Даже эту твою бабкину мебель трогать не стала, хоть там уже всё рассохлось! А ты как себя ведёшь? Никакой заботы о моём сыне!
— Мам, хватит, пожалуйста, — тихо вставил Сергей, но его голос утонул в новой волне упрёков.
— Ты что, сам не видишь? — Людмила Сергеевна повернулась к сыну. — Она тебя использует. Ни детей тебе родить не хочет, ни дома уют создать не может. Сколько можно терпеть это унижение?
Алёна схватила кружку, но тут же поставила её обратно с громким стуком. Сергей заметно напрягся, пытаясь разрядить обстановку.
— Ну почему всё обязательно через ссоры? Давайте хотя бы в праздники без этого! — он умоляюще смотрел то на мать, то на жену.
Алёна повернулась к мужу.
— Сергей, либо ты объяснишь своей матери, что она здесь гость, либо я сама всё решу. И учти, я не собираюсь молчать, когда меня в моём же доме унижают!
Людмила Сергеевна вскинула голову и издала смешок.
— Да как ты смеешь так с ним говорить? Он мужчина! Он кормилец! А ты кто? Ещё и ультиматумы ставить вздумала!
Сергей замолчал, его взгляд метался между женщинами, которые теперь стояли напротив друг друга, как боксёры на ринге.
— Мам, Алёна… Давайте просто успокоимся, — пробормотал он, но его голос был почти не слышен.
— Нет, Серёжа, — Алёна обернулась. — Это надо заканчивать. Или ты защищаешь нашу с тобой семью, или остаёшься под маминой юбкой.
Людмила Сергеевна ахнула, как будто Алёна её ударила.
— Ну всё понятно, — холодно заявила свекровь. — Уж постараюсь, чтобы мой сын не оставался в этом балагане. Серёжа, запомни мои слова: чем раньше развод, тем лучше.
***
Алёна и Сергей познакомились на работе. Сергей айтишник, человек тихий, немного застенчивый, с лёгким юмором и искренней улыбкой. Алёна — бухгалтер, энергичная, настойчивая, но с мягким сердцем, скрытым за внешней строгостью.
Через год они поженились. Сергей переехал в квартиру Алёны — уютную двушку в старом московском доме, доставшуюся ей от бабушки. Квартира казалась идеальным местом для начала семейной жизни. Однако радость длилась недолго.
— Серёжа, милый, я приеду на обследование, мне надо пару дней у тебя остановиться, — Людмила Сергеевна говорила таким непререкаемым тоном, что возражений не могло быть.
— Конечно, мама, без проблем. Ждём. — Сергей отключил телефон и, словно готовясь к буре, посмотрел на Алёну.
— Только не говори, что она остаётся на ночь, — вздохнула Алёна.
— Ну… Всего на пару дней, ей нужно к врачам. Мы же не можем отказать.
Два дня превратились в неделю, неделя — в две. Сначала Людмила Сергеевна заявила, что ей нужно «немного прийти в себя после анализов», затем упомянула, что у неё идёт «ремонт сантехники». В конце концов, она просто обосновалась в их квартире и начала устанавливать свои правила.
— Алёна, дорогая, у вас тут все ножи старые, я их выбросила. Купи новые. — Людмила Сергеевна стояла посреди кухни с таким видом, словно спасла квартиру от неминуемой катастрофы.
— Они были нормальные. Я привыкла к ним, — коротко ответила Алёна.
— А шкафчики эти у тебя — это же кошмар. Кто так ставит кастрюли? — не унималась свекровь.
— У меня свой порядок, Людмила Сергеевна, — спокойно парировала Алёна.
— Да какой порядок? Вот Серёже точно неудобно, а он молчит.
Сергей и правда молчал. Молчал, когда Людмила Сергеевна критиковала Алёну за работу: «Что за жена, которая всё время пропадает?», за отсутствие детей: «А когда же мне внуков нянчить?», за любой мелкий спор, который часто превращался в битву.
Утром за чашкой кофе Алëна была непреклонна.
— Ты поговоришь с матерью или мне сразу начинать собирать чемоданы?
— Лён, давай не с утра, а? — Сергей налил воды в чайник, но вместо того, чтобы включить его, просто стоял, уставившись в стену. — У меня голова кругом от всего этого.
— А у меня, значит, нет? — вспыхнула она. — Сергей, хватит прятаться за чайником. Ты вообще понимаешь, что вчера произошло? Твоя мама требовала, чтобы ты со мной развёлся. Развёлся! А ты что сделал? Опять молчал!
Сергей поднял на неё уставший взгляд.
— Я не хочу её обижать. Она же мать. Как ты не понимаешь?
— Ну да, лучше обижать меня, — Алёна прищурилась. — Я молчала месяцами, потому что не хотела конфликта. Но теперь хватит. У неё есть свой дом. Пусть туда возвращается.
Сергей тяжело вздохнул.
— Ладно, я поговорю с ней.
— Сегодня, — подчеркнула Алёна. — И не «попробую уладить», а прямо скажешь, что она должна уехать.
***
Людмила Сергеевна сидела в гостиной, привычно перекладывая подушки на диване.
— Мам, можно поговорить? — Сергей осторожно сел напротив неё.
— Конечно, Серёжа. — Она отложила подушку и посмотрела на сына.
— Мам, ты знаешь, я тебя люблю. И ценю всё, что ты для меня сделала. Но… нам с Алёной нужно своё пространство. Ты не можешь жить с нами постоянно.
Людмила Сергеевна подняла брови, но сохраняла спокойствие.
— Постоянно? Я здесь временно. Только пока мне врачи не скажут, что я здорова.
— Мам, но ты здесь уже почти три месяца, — осторожно продолжил он. — И каждый день между вами с Алёной какие-то споры. Это неправильно.
Она сложила руки на груди.
— Споры? Это потому что она не хочет слушать! Ты посмотри, как она с тобой разговаривает. Серёжа, ты мужчина, ты должен держать дом под контролем.
— Мам, я женат. Это наш дом. Наш с Алёной, — он сделал акцент на последнем слове. — И ты должна это уважать.
— Уважать? — в её голосе прозвучал сарказм. — Она-то меня уважает?
Сергей закрыл глаза, будто пытаясь собраться с мыслями.
— Я не хочу ссориться. Просто пойми: если ты останешься, мы с Алёной не сможем нормально жить. Это и для тебя, и для нас плохо.
Она молчала несколько секунд, потом встала.
— Ладно, — резко сказала она. — Я уеду. Но запомни, Серёжа: ты выбираешь не ту сторону. Она разрушит твою жизнь.
***
— Всё? — спросила Алëна, когда Сергей вошёл в спальню.
— Она уедет, — тихо ответил он.
— Сама или мне надо её вещи в коридор выставить?
— Лён, давай без этого. Она согласилась.
— Хорошо. — Алёна кивнула и подошла к нему ближе. — Но запомни, Серёжа: я больше так не могу. Если вдруг что-то подобное повторится…
— Не повторится, — перебил он. — Обещаю.
Людмила Сергеевна стояла в прихожей, старательно наматывая шарф, явно демонстрируя, как её «обидели». Сергей, глядя на неё, чувствовал себя пятилетним мальчиком, которого наказывают за шалость.
— Помни, сынок, кто тебя вырастил, — сказала она с нажимом, застёгивая пальто. — Я тебе желаю только добра. А если ты решил слушать свою жену, то потом не говори, что тебя не предупреждали.
— Мам, пожалуйста, не надо… — Сергей сжал губы, явно пытаясь подобрать слова.
— Не надо? — её голос сорвался на высокую ноту. — Это ты мне говоришь? Мне, которая всё для тебя сделала? Да если бы не я, где бы ты сейчас был?
Сергей покачал головой, но не сказал ни слова. Он понимал, что сейчас спорить бесполезно. За спиной послышались шаги — в дверях появилась Алёна.
— Чемоданы внизу, — спокойно сообщила она, глядя прямо на свекровь. — Если нужна помощь вызвать такси, могу это сделать.
Людмила Сергеевна обернулась к ней с выражением почти театрального возмущения.
— Спасибо за гостеприимство, Алёна. С таким отношением тебе явно не стоит рассчитывать на долгую семейную жизнь.
— А с вашим вмешательством стоит? — ответила Алёна, не повышая голоса. — Ваш сын уже взрослый человек, Людмила Сергеевна. И он имеет право жить своей жизнью. Как и вы своей.
Вечером Алёна молча сидела на кухне, уставившись на полупустую кружку чая. Сергей зашёл, осторожно поставил перед ней тарелку с мандаринами.
— Ты победила, — сказал он, усаживаясь напротив.
— Это не победа, — вздохнула она. — Это просто жизнь, Серёж. Я не хочу воевать ни с тобой, ни с твоей мамой. Но я не могу позволить, чтобы в моём доме мне указывали, как жить.
— Я понял, — он потёр глаза. — Лён, правда. Я понял. Мне надо было раньше поговорить с ней, а не доводить до такого. Прости, если…
Она подняла руку, останавливая его.
— Ты сделал, что мог. Главное — чтобы это больше не повторилось.
Сергей кивнул, а затем вдруг улыбнулся. Алёна рассмеялась. Смех прозвучал неожиданно легко и словно стряхнул остатки напряжения.
***
Прошла неделя с тех пор, как Людмила Сергеевна уехала. Квартира изменилась, и Алёна наслаждалась этой новой свободой.
На кухне Сергей готовил завтрак — омлет, который он перемешивал, смешно морща лоб. Алёна вышла в халате, взяла кружку с кофе и улыбнулась.
— Ну ничего себе, — протянула она. — Это что у нас? Революция на кухне?
— Решил тебя удивить, — отозвался он, укладывая ломтики помидоров на тарелку. — Считай, новый виток семейной жизни.
— Ну да, без мамы ты сразу силы на «витки» нашёл, — пошутила она, садясь за стол. — Неожиданно.
— Знаешь, — он посмотрел на неё поверх очков, которые надел для готовки, — мне вообще-то нравится, когда тихо. Раньше как-то не замечал.
— Правда? — Алёна слегка удивлённо подняла брови. — Я-то думала, тебе уютнее, когда с утра скандалы и инструктажи.
— Очень смешно, — Сергей сел напротив жены, поставив на стол тарелки.
— Лён, я сам виноват. Всё это время я… как сказать… лавировал. Хотел и тебя не обидеть, и маму не расстроить. А в итоге получилось только хуже. Надо было раньше разобраться.
Она посмотрела на него с лёгкой улыбкой.
— Ты правда так думаешь?
— Да, — он кивнул. — Знаешь, если бы не этот Новый год, я бы, наверное, ещё долго прятался. А сейчас я понимаю: семья — это мы. Не я и мама, не ты и мама, а ты и я.
— А ты вроде что-то начинаешь понимать, — Алёна подтянула тарелку ближе и взяла вилку. — Слушай, а ничего у тебя получилось. А ты обед приготовить сможешь?
— Не обольщайся, это разовая акция, — усмехнулся он. — Но… если что, могу и научиться.
Прошёл год. Новый год Алёна и Сергей встретили вдвоём, на этот раз без скандалов. Вместо грохота тарелок был уютный смех, запах мандаринов и лёгкое тепло от гирлянд.
Вдруг зазвонил телефон. Сергей посмотрел на экран.
— Мам звонит, — сказал он, кивая на аппарат.
— Ну, отвечай, — подбодрила Алёна, садясь рядом с ним.
— С Новым годом, сынок! — Людмила Сергеевна говорила весело, даже тепло. — Как вы там? Всё в порядке?
— Всё хорошо, мам. Спасибо. А ты как?
— Отлично. Вот с соседкой за столом сидим, её сын женился недавно. Невестка, вроде, ничего. Молодая, красивая… хоть и тоже упрямая, как твоя.
Сергей рассмеялся и посмотрел на Алёну.
— Знаешь, кажется, мама начала принимать реальность, — сказал он, убирая телефон. — Это тоже своего рода чудо.
— Ну, в Новый год чудеса положены, — кивнула Алёна. — Даже если для этого пришлось немного постараться.
И они чокнулись бокалами.
