— Ты просто бесчувственная! Он на улице окажется, а тебе хоть бы что! — голос Марии Константиновны дрожал от негодования.
Она смотрела на свою упрямую дочь Ольгу, глаза ее метали молнии.
— У него было целых два года на то, чтобы решить свой жилищный вопрос, — холодно ответила Ольга, сцепив пальцы в замок. — Моя квартира — не гостиница.
— Тебе что жалко, что родной брат погостит у тебя? Не ожидала от тебя такого предательства, живешь одна, как сыр в масле катаешься и не можешь помочь единственному брату! — не унималась мать.
Ольга глухо рассмеялась:
— По-твоему, квартира мне с неба упала? Странно что ты решила на меня спустить всех собак, в то время как твой любимый сынок привык жить у родителей, скитаться по родственникам в тридцать с лишним лет!
— Ты его сестра! Родная! — Мария всплеснула руками.
— Мама, тебя заело! Оттого что мы — родственники, я не обязана тянуть взрослого женатого лба, довольно!
Оля развернулась и вышла, оставив мать в слезах.
С детства в их семье было два неписаных правила: младшему брату — всё самое лучшее, старшей сестре — самостоятельность.
Разница между братом и сестрой в три года не была значительной, но матери всегда казалось, что младшего Сашу нужно опекать, а старшая, Ольга, со всеми жизненными тяготами справится сама.
Саша с детства пользовался этим: мог устроить беспорядок и свалить вину на сестру, забрать понравившуюся вещь, потому что «он маленький».
Ольга быстро поняла: если хочется чего-то добиться, рассчитывать придётся только на себя.
Пока брат учился кое-как, а потом с трудом нашёл работу по знакомству, Ольга шаг за шагом строила карьеру.
Взяла кредит, выплатила его, купила квартиру. Теперь у неё было своё жильё, стабильный доход, перспективы.
Брат женился, обзавёлся детьми, жил то у тёщи, то на съёмных квартирах. Деньги у него в кармане не задерживались и таяли, стабильной постоянной работы не было.
Семья без конца помогала «младшенькому», а Саша не спешил брать на себя ответственность.
Когда Ольгу отправили в долгосрочную командировку, мать сразу предложила:
— Пусть Саша с семьёй пока поживёт у тебя? Всё равно квартира пустует, а им тяжело платить за съем.
Ольга засомневалась: квартира была почти новой, со свежим ремонтом и мебелью, потому расстроила маму своим категоричным «нет».
Еще мысленно пожалела о том, что оставила матери ключи от квартиры «на всякий случай», но решила что все обойдётся.
Год Олиной командировки превратился почти в два. Оля приезжала два раза, на новый год и в мае, едва переступала порог собственной квартиры, рядом сразу же оказывалась мать.
Та уже в дверях начинала отчаянно сюсюкать:
— Олечка, давай чай попьем, я пирожков напекла к твоему приезду. Оля, что тебе делать тут одной, в пустой квартире, а пошли к нам!
Так Оля и уходила с вцепившейся в нее мамой, окинув взглядом квартирку. С виду та оставалась в порядке, ничего в ней не изменилось.
Но вот срок командировки подошел к концу и Ольга сообщила матери о своем возвращении.
И тут произошло невероятное.
Ольга вошла в собственную квартиру и остановилась на пороге. Везде валялись вещи брата, игрушки, детские принадлежности. Повсюду пыль, пятна, грязь. Пол липкий.
Саша сидел на диване с чашкой чая и даже не выглядел обеспокоенным.
— Ты… Что здесь делаешь? — голос Ольги зазвенел от напряжения.
Брат потянулся, поставил чашку на стол.
— Извини. Мать дала мне ключи от твоей квартиры, потому что нам пока некуда деться. Квартира — твоя, но тебе же не сложно подождать?
— Саша, я повторяю, что ты здесь делаешь?! Ты проник в мою квартиру незаконно, ты понимаешь это?
— Ну не нашел я подходящей съемной квартиры… На них знаешь как цены выросли! А у нас денег впритык, — мужчина почесал затылок.
— Так это не моя проблема, — жёстко отрезала Ольга.
В коридоре показалась Лена, его жена. Она скрестила руки на груди.
— Оля, ты же не выкинешь нас на улицу?
— Именно это и сделаю, — ледяным тоном ответила она.
Лена ахнула.
— Вот так? Бессердечная, детей выставляешь за дверь!
— Дети — это ваша зона ответственности. Я вам разрешение здесь жить не давала!
В комнату вышла мать. Похоже, брат заранее позвал её на подмогу, догадываясь, какой будет реакция сестры.
— Оля, подумай, где они будут жить!
— Мама, что ты творишь! — Ольга потёрла виски. — Я доверила тебе ключи, чтобы ты присмотрела! Причем тут Сашкины проблемы?!
— Ну ты и! — Саша резко встал, отчего затрясся его пухлый живот. — Дал Бог сестру!
— Оленька, — засуетилась мать, — Доченька, не кричи, соседей всполошишь! Что они потом все о нас подумают!
Мать ухватила Олю за плечи и потянула за собой:
— Пойдем, поживешь у нас с отцом. Мы же все родные тебе, все решимо.
— Я что, в своей квартире остаться не имею права? — отстранилась и топнула ногой Оля. — Так, все, это какой-то абсурд! Но я быстро все верну на круги свои, раз такое дело, придется обратиться к правосудию.
Саша зло выдохнул.
— Ты что, с полицией придёшь?
— Да. Даю две недели, пока поживу у матери.
Мать всплеснула руками, но по глазам брата Ольга поняла: он ей не верит.
Через две недели тяжёлых разговоров и скандалов квартира была пустой.
Остался мусор и гневные сообщения в телефоне.
Ольга стояла в дверях, оглядывая разруху.
— Ну и ладно, — сказала она сама себе. — Главное, что теперь это снова мой дом.
Она взяла в руки тряпку и ведро и пошла наводить порядок. Пока протирала мебель, заметила при ближайшем рассмотрении, что та уже попорчена. Царапины на столешнице, замазанные обычным бесцветным лаком для ногтей, сломанная полочка в шкафу, треснувшее основание кровати, потертый подоконник и пятна на диване, заботливо прикрытые пледом.
Семья с Олей больше не общалась.
Все родственники будто сговорились.
Как говорится, «не хочешь зла — не делай добра», Оля пришла в себя после предательства матери и никогда больше не доверяла той ключи от собственной квартиры.
