— А чего ребенок такой тихий?
— А ребенок гуляет, — широко ухмыльнувшись, ответил муж.
— В смысле, гуляет? – глаза Наташи округлились.
Сразу вспомнилось, что детская площадка во дворе была абсолютно пустой.
— Наташа, сколько можно говорить, ты такими методами вырастишь типичного маменькиного сынка.
— Гоша, ты бы лучше помог, чем над душой стоять и брюзжать, — огрызнулась молодая женщина, натягивая на полусонного ребенка верхние штаны.
Она уже отчаялась объяснить супругу, что воспитание воспитанием, но есть определенные ситуации и обстоятельства, когда нужно все сделать самой, потому что так проще и быстрей.
Воспитывать она сына будет после садика. Вот придет с работы его забирать – и там будет спокойно сидеть и читать книжку, пока Ваня одевается и обувается, по десять раз пытается завязать шнурки не особо послушными пока пальцами, путает лицо с изнанкой и перед с за..дом…
Нет, не сказать чтобы прямо сильно путает и тормозит, но, как любой пятилетний ребенок, сам одеваться он будет минут пятнадцать.
В то время как Наташе с утра надо сделать все как можно быстрей и, заведя сына в сад, бежать на работу.
Если она будет вдобавок к утренним хлопотам заниматься воспитательным процессом – вставать понадобится часов в шесть утра. А то и в пять.
— Ну да, конечно, помог. Может быть, я еще все за тебя сделать должен? Воспитание детей – это чисто женская обязанность, мужик должен деньги зарабатывать и краны чинить.
— То-то я и смотрю, прямо заработался весь, а уж в доме каждый сантиметр отремонтирован, — красноречиво обвела рукой Наташа окружающее пространство.
В коридоре, где они находились, с вешалки был оторван один крючок. Отсутствовала полка в обувнице, поскольку сломалось крепление и, вдобавок – приказала долго жить ручка на двери в кладовку, из-за чего дверь не закрывалась и каждый стоящий в коридоре мог полюбоваться небольшим складом хлама внутри подсобного помещения.
— Ты мне не тыкай в лицо каждой мелочью, а за собой смотри лучше, — тут же принялся нападать на жену Гоша.
Наташа фыркнула и, застегнув на сыне куртку, принялась одеваться сама.
— Правильно, еще на руках его таскай, съехидничал Гоша, когда женщина, подхватив на руки ребенка, вышла из квартиры.
Последнюю реплику мужа она оставила без ответа.
Последние два года Наталья всерьез задумывалась о разводе. И дело было не только в том, как Георгий постоянно критиковал ее методы воспитания сына.
Все поведение мужа во время декрета было набором больших и красных флагов. На которых только что не было написано русским языком «беги …»
Грубо, но правда – сейчас Наташа чувствовала себя именно что крайне недалекой особой. Ведь будь она умной – разве не заметила бы, что с избранником что-то не так, намного раньше? А вот она не заметила.
А может быть, Георгий просто скрывал все свои худшие качества, дав им волю только когда Наташа ушла в декретный отпуск. Ведь правду говорят психологи – домашние тираны показывают свое лицо только когда понимают: жертва от них зависима и никуда теперь не денется.
В их случае все было именно так. И начиналось с малого: замечаний о пересоленном супе или не так пропеченном пироге. Жалоб на то, что Наташа не очень хорошо погладила рубашку.
Постепенно градус остроты комментариев нарастал и сейчас пребывание с мужем на одной территории гарантировало ведро помоев на Наташину голову.
Из-за всего происходящего женщина все чаще задумывалась о разводе. Но люди в ее окружении, которым она доверяла, приводили разумные аргументы против этого решения.
Мол, да, конечно, Георгий – саркастичный судак, который постоянно критикует, все ему не так и не эдак. Но ведь не пьет и не бьет, а еще – каждую копеечку заработанную тащит в дом.
А в семье, где подрастает маленький ребенок, прорва денег уходит словно бы в никуда. И как Наташа будет тянуть сына в одиночку? И это только во-первых.
Ведь было еще «во-вторых» и даже «в-третьих». Второй проблемой будущего развода было то, что Наташа сейчас жила в квартире Георгия. В районе, где были места в недавно построенном садике для сына.
В доме, где соседи были приличными людьми и в подъезде можно было спокойно оставить детскую коляску.
А если он разведется – придется вернуться в свой родной город. В ту комнату в общежитии, которую ей выдало государство, как сироте. И там будут совершенно другие условия, в которых маленькому ребенку не место.
Сейчас Наташа сдавала ту самую комнату гостям из ближнего зарубежья, работающим на стройке. Единственной положительное их качество было в своевременной оплате аренды и коммунальных услуг, а вот в остальном эти два брата отлично вписывались в окружающий ландшафт.
Для них условия Наташиного дома были идеальными, ведь никто из соседей не жаловался, так как все жили так же и даже были готовы в большинстве мероприятий составить компанию.
А вот как в этой атмосфере жить молодой женщине с ребенком? Можно было промолчать уже, что благодаря дополнительному доходу их семья могла позволить себе чуть больше необходимого минимума.
Третьим пунктом, по которому, со слов окружения, развод следовало отложить, были деньги. Растить ребенка вдвоем проще, чем одной. Хотя бы финансово. Две зарплаты на троих в любом случае больше, чем одна на двоих.
Да, даже в случае Георгия, который не особо утруждался поиском денежного места, подработками и какой-либо карьерой – получали они с Наташей одинаково. Но все равно было легче, чем если бы Наташка тащила сына одна.
Можно сказать, что деньги и жилплощадь было единственным, что держало Наташу рядом с мужем. В принципе, похожая ситуация была у многих других людей вокруг, так что оставалось только смириться и как можно меньше реагировать на обидные слова мужа.
Может быть, если он не будет замечать какой-либо реакции, в итоге отстанет от Наташи и найдет себе другое занятие?
Обо всем этом Наташа думала, пока шла по привычному маршруту. Сначала – отвезти все еще спящего на ходу сына в садик, потом – оставить санки в детсадовской раздевалке, раздеть ребенка, отправить в группу и, наскоро поздоровавшись со всеми встречными воспитателями да родителями, бежать на родную работу.
Уже там руководитель «обрадовал» всех необходимостью остаться после работы, так как ожидалась встреча с поставщиками и надо было продемонстрировать им стандарты дружелюбия.
Проще говоря – обсудить условия сотрудничества в не совсем формальной обстановке.
Так как Наташа была непосредственным секретарем шефа – никаких поблажек для нее предусмотрено не было. Но как же невовремя все это…
Придется обращаться к Гоше, а это новый виток проблем. О, если бы еще она знала, каких именно.
— Ну конечно, я же нянька для ребенка, — саркастично произнес Гоша, стоило Наташе озвучить свою просьбу. – Гуляй, веселись, забивай на свои обязанности.
— На секундочку, это наш с тобой общий сын. И я не гулять и веселиться собираюсь, а выполнять как раз-таки свои обязанности. Рабочие. На той самой работе, благодаря которой ты оплачиваешь сыну не все необходимые вещи, а лишь около половины, — не выдержала Наташа.
— Ой, все, начинаешь опять о важности своей работы. Ребенка заберу, присмотрю. Но вообще давай пореже такие вещи проворачивай. Ты же все-таки мать.
Не будь Наташа на работе – уже бы ругалась самыми ненормативными словами из своего богатого запаса. Но увы – кругом были коллеги, поэтому душу отвести можно было только мысленно.
Каков жук, а! Мать, понимаешь ли, она! А ничего, что кроме матери, у ребенка есть еще и отец? И ничего, что ответственность за сына он несет такую же, как и сама Наташа? Перевалил все на нее, еще и возмущается…
Вернувшись домой, Наташа увидела в коридоре штиблеты мужа. Опять бросил как попало, а не в обувницу поставил. Лень ему одно движение сделать. Так, а куда он детские ботиночки засунул?
— Я дома, — произнесла она, заходя в спальню.
Муж, сидящий за компьютером и листающий какой-то развлекательный ресурс, приветливо махнул рукой.
Только сейчас Наташа поняла, что именно показалось ей странным – Ваня, бежавший встречать всех приходящих, не издавал не звука, словно его не было в квартире.
— А чего ребенок такой тихий?
— А ребенок гуляет, — широко ухмыльнувшись, ответил муж.
— В смысле, гуляет? – глаза Наташи округлились.
Сразу вспомнилось, что детская площадка во дворе была абсолютно пустой.
— В самом что ни на есть обычном. Взрослый пацан, пора уже самому за себя отвечать.
— Какой взрослый, ему четыре года, Гоша, ты в своем уме?! – взревела Наташа.
И уже с переходом на ультразвук потребовала сказать точное место, где этот … оставил ребенка.
Когда Наташка три минуты спустя прибежала в парк – ревущий Ванечка сидел на лавочке рядом с другим ребенком и незнакомой Наташе женщиной.
Та, судя по всему, пыталась узнать, где ребенок живет и есть ли у него телефон родителей.
— Может быть, в кармашек записку какую-нибудь положили? Точно нет, милый? Ты уверен?
— Мама! – закричал Ваня, только увидев приближающуюся Наташку.
И, спрыгнув со скамейки, сайгаком подскочил к Наташе, цепляясь за ее ногу обеими руками.
— Явилась, ты только посмотри на нее. Ребенка бросила – мать года, называется.
— Слышь ты, рот прикрой, белопальтовая. Я на работе была, а за сыном муж присматривал. Решил самостоятельности поучить, понимаешь ли.
— Он че у тебя, совсем… — тетка покрутила пальцем у виска.
— Похоже на то, — достав из кармана влажные салфетки, Наташка принялась приводить в порядок Ванечку.
Заодно жалуясь новой знакомой на Гошу, который мало того, что мозги ей выносит, так еще и такую вот дичь вытворил ни с того, ни с сего.
С новой знакомой они расставались практически друзьями. Тетка даже дала Наташке свой номер, сказав, что если она надумает развестись со своим и уйти от него – с радостью сдаст ей свободную комнату в своей квартире.
Предложением этим Наташа воспользовалась уже два часа спустя, когда муж после серьезного разговора продолжил утверждать, что все делал правильно, а Ване пора учиться самостоятельности, ведь в его годы сам Гоша…
Наташа переехала к Зине. Женщина запросила за свободную комнату вполне подъемную сумму, предложил Наташе пожить пару месяцев, пока не найдет что-то более подходящее.
Уже по истечении этого срока Наташа получила служебное жилье от работы. Оказывается, ее начальство любило исполнительную и ответственную секретаршу чуть больше, чем показывало на самом деле.
И готово было выделить служебную квартиру, лишь бы женщина не уехала в свой «Урюпинск» и не пришлось заново обучать с нуля новую помощницу.
А еще полгода спустя их с Гошей наконец-то развели. Тот до последнего не понимал, что именно сделал не так.
И даже после развода рассказывал всем знакомым историю о том, что Наташа растит из сына избалованного мамсика, а развелась с ним из-за того, что Георгий попытался привить сыну долю самостоятельности.
Странно, но большинство его знакомых после услышанного крутят пальцем у виска и советуют мужчине никогда больше не заводить детей.
