Оксана даже не сразу поняла, что это именно ОН. Сначала она заметила лишь силуэт на лавочке у подъезда — сутулый, нервный, раздражённый, будто облитый серой краской.
Но когда автомобиль, в котором она ехала, мягко остановился у дома, этот силуэт резко поднялся и начал махать рукой, будто отгоняя мошкару.
Она вышла из машины, поправила пальто, взяла в руки огромный букет роз, и только тогда узнала лицо.
— Костя? — её голос был холоднее ноябрьского ветра.
Бывший муж поднялся и, не скрывая брезгливости, произнёс:
— Мне нужны документы. Ты где была? Я жду уже час!
Оксана лениво посмотрела на свои розы, потом на него:
— Я сказала тебе по телефону, что меня не будет дома. Ты сам решил сидеть тут на морозе.
— От кого цветы? — Костя скривился так, будто букет его оскорбил.
— Не твоё дело.
Оксана плавно прошла мимо него, даже не предложив войти. Её спокойствие подбешивало его ещё сильнее, и он не выдержал:
— Я всё равно зайду. Мне надо забрать документы.
— Зайти можешь. Но только за документами, — отрезала она.
Они поднялись в квартиру. И тут Костя замер как вкопанный.
Квартира сияла — дизайнерская мебель, новые шторы, мягкий тёплый свет.
— Это что за хоромы? — спросил он, почти с угрозой. — Откуда деньги?
— Ты взял документы? — спокойно поинтересовалась Оксана.
— Не уходи от вопроса. Я хочу знать, кто тут за всё платит!
— Меня это больше не касается. А тебя — тем более.
Она буквально вытолкала его за дверь. Костя растерянно моргал, словно его ударили под дых.
Когда дверь захлопнулась, он прошипел:
— Да кому ты нужна… в свои-то годы…
Но в глубине души шевельнулся страх, который он не признавал: она ему снова стала интересна.
Оксана вспомнила день, когда всё рухнуло — и одновременно освободило её.
Тогда она пришла домой в обед: давление упало, голова кружилась. Она открыла дверь — и услышала смех. Мужской. И женский, звонкий.
Она подошла к спальне, и сердце затрепетало, будто его запустили в барабанную стиральную машину.
— Кристина, перестань… она же может вернуться, — услышала она приглушённый мужской голос. — Ну что ты делаешь… ладно, только быстро…
А затем — стоны.
Оксана открыла дверь. Перед её глазами — молодая третьекурсница, почти девочка, полураздетая, и Костя, который даже не попытался отскочить или прикрыться.
— Вот и всё, Оксана Андреевна, вы всё узнали, — ухмыльнулся он. — Если хочешь, разводись. Я-то не против.
— Константин Павлович… мы… — заикаясь пробормотала студентка.
— Заткнись. Всё будет нормально, — бросил он ей.
А потом повернулся к жене и сказал:
— Ты же давно знала, что у нас с тобой всё… ну, так себе. Давай по-хорошему.
Оксана ничего не сказала. Только подошла к шкафу, начала бросать его вещи на пол и сказала одно:
— Пошёл вон.
Тогда он вёл себя как победитель.
— Да ты пропадёшь без меня!
— Я отсужу у тебя дочь!
— Я всем расскажу, что ты мне изменила!
Теперь, спустя три месяца, он стоял под её дверью с огромным букетом и глазами побитой собаки.
— Оксана, ты слышала, что он про тебя несёт? — возмущалась Олеся, её лучшая подруга.
— Я слышала, — улыбалась Оксана, наливая себе чай.
— Он говорит, что это ты ему изменила! Что он тебя бросил, потому что ты распутная выпивоха!
Оксана рассмеялась так искренне, что даже подруга замолчала.
— Пусть несёт что хочет. Люди, которые меня знают, никогда в это не поверят. Остальные — не важны.
— Но он же везде тебя поливает грязью! На работе, у знакомых…
— Олеся, — она посмотрела ей прямо в глаза, — меня это больше не задевает. Он — прошлое. Я наконец-то живу нормально.
— Ты изменилась, — вздохнула подруга. — Помолодела, похорошела… Ты как будто дышать начала.
— Знаешь почему? — усмехнулась Оксана. — Потому что дома больше нет человека, который каждый день говорил мне, какая я никчёмная.
Костя сидел на кухне у друга и нервно мочил чайный пакетик в кружке.
— Представляешь, цветы принесла какая-то тварь! — жаловался он. — И ремонт сделала. И на свидания ходит!
— А тебе-то что? Вы же развелись, — пожал плечами друг.
— Да не в этом дело! — поднял голос Костя. — Она же… ну… моя бывшая жена. Как это выглядит?
— Как самостоятельная женщина, живущая дальше.
— Она же никогда… она же без меня… — он осёкся.
Друг чуть улыбнулся:
— Вот оно что. Ты думал, что она без тебя пропадёт?
Костя зло хлопнул ладонью по столу.
— Она обязана была сидеть одна! У неё же ребёнок, возраст… кому она нужна?!
— Похоже, кому-то нужна, — хмыкнул друг.
Костя почувствовал, как упал куда-то вниз весь его мир. Он вспомнил Кристину — красивую, но бесполезную. С ней было весело пару месяцев, но жить вместе? Она даже яичницу не могла пожарить.
А Оксана всегда была надёжной. Уютной. Домашней. Тихой. И где-то глубоко внутри он знал: она — единственный человек, который его действительно любил.
Вот только тогда он этого не ценил.
На следующий день Костя снова пришёл к её двери — в чистой рубашке, с гелем на волосах и букетом пышных роз, будто собирался на первое свидание.
Он позвонил.
Оксана открыла спустя минуту — спокойная, собранная, уверенная.
— Что тебе нужно?
— Это тебе, — он попытался протянуть букет.
— Забери. У меня аллергия на цирк.
— Я пришёл… ну… помириться, — пробормотал он.
— С кем?
— С тобой!
— Но мы развелись.
— И что? Мы можем начать заново.
Она рассмеялась, но уже не обиженно, а почти с жалостью.
— Константин, ты же меня три месяца назад выгонял, кричал, что я никому не нужна.
— Ну… — он сглотнул. — Я погорячился.
— Ты годами изменял мне.
— Это… ну… это всё было не всерьёз.
— Ты унижал меня.
— Был неправ.
— Ты говорил, что без тебя мы с дочерью пропадём.
— Ну, я тогда…
— Костя. Ты хочешь сказать, что сейчас всё понял?
— Да.
Он приблизился к ней, пытаясь выглядеть искренним:
— Давай попробуем ещё раз. Я буду другим. Правда.
— Нет, Костя, ты не понял. Я другой стала.
Он хотел что-то сказать, но в этот момент из комнаты раздался мужской голос:
— Оксан, кто там?
Костя застыл.
Из комнаты вышел высокий крепкий мужчина, завязав пояс халата.
— Проблемы? — спокойно спросил он, глядя на Костю.
— Кто… это? — прошептал бывший.
— Это мой мужчина, — спокойно ответила Оксана. — А ты… прошлое.
Костя почувствовал, как весь мир покатился под откос. Он опустил букет. Розы упали на пол, как срубленные головы.
— Сам уйдёшь? — спросил мужчина. — Или помочь?
Костя инстинктивно отступил.
— И захвати свой веник, — крикнула Оксана, когда он бежал вниз по лестнице.
Он не остановился.
На улице Костя сел на ту же лавочку, где ждал её час назад. В руке он сжимал смятый стебель роз.
«Как она могла?..» — думал он.
Но правда была одна — он сам разрушил всё, что у него было.
Он сам довёл её до слёз, потом до отчаяния, а потом — до решения, которое изменило её жизнь к лучшему.
Он вспомнил, как называл её:
— курицей;
— истеричкой;
— никчёмной;
— уродиной;
— женщиной, которой никто не заинтересуется.
А теперь рядом с ней был мужчина, который смотрел на неё так, как он не смотрел ни разу.
«Как жаль…» — прошептал он.
Но сожаление пришло слишком поздно.
Оксана стояла у окна своей квартиры, наблюдая, как он уходит. На её лице не было ни злости, ни злорадства — лишь лёгкая грусть.
— Столько лет впустую, — произнесла она тихо.
Но, закрыв окно, она улыбнулась. Потому что впервые за много лет чувствовала себя свободной, желанной и по-настоящему живой.
