На дверях ленинградской квартиры Светланы Крючковой однажды появилось короткое, выведенное красной краской матерное слово. Актриса, уже будучи примой Большого драматического театра, лишь пожала плечами.
Она прекрасно знала, что в труппе её, мягко говоря, не жалуют, и что надпись оставил кто-то из коллег-недоброжелателей. Позже Светлана подошла с этим вопросом к своему мастеру, Георгию Товстоногову. Тот посмотрел на неё поверх очков и хмыкнул. «Света», — сказал он, — «Вы получаете лучшие роли. Вы прекрасно их играете. Думаете, что другие артисты будут вас за это любить?».
Светлане Крючковой на протяжении всей жизни приходилось терпеть и закрывать глаза на проблемы, а за любой успех приходилось платить тройной, часто непомерный, тариф.
Атмосферу в кишиневском детстве Крючковой трудно назвать располагающей к искусству. Семья жила в одноэтажном доме без удобств, в общем многонациональном дворе, где телевизор был только у одного человека — дяди Бори. Он открывал окно нараспашку и ставил телевизор на подоконник.
Соседи вытаскивали стулья из своих домов, садились под его окном и бурно обсуждали что там говорят по новостям. «Все спорили из-за этого проклятого телевизора, ругались и доходило даже до драк. Ужасная картина», — вспоминала Светлана Крючкова. Но главным источником страха для неё был отец.
Николай Федорович Крючков, майор, прошедший финскую войну и Великую Отечественную, служил в Смерше и работал следователем НКВД. Он был человеком безумно строгим, гневливым и несдержанным. Светлана вспоминала, что, когда она, будучи ребенком, слышала его покашливание в прихожей, у нее от страха сжималось сердце, даже если она находилась в дальней комнате.
Отец имел колоссальную тягу к знаниям — окончил два института — и требовал того же от детей. Он мог разбудить дочь среди ночи, включить свет, открыть учебник и скомандовать: «Читай, чтобы утром от зубов отскакивало!».
Светлана мечтала о пианино, а отец пообещал ей его купить, если она четыре года подряд будет учиться на «отлично». Девочка выбилась из сил, но приносила табели с одними пятерками. Лишь однажды получила двойку за какую-то шалость.
Прошло четыре года. Отец получил страховые деньги, на которые и собирался купить инструмент, но вместо этого просто… уехал на них отдыхать, припомнив дочке ту самую единственную двойку. Пианино он так и не купил.
Мать Светланы, Людмила Александровна, была полной противоположностью мужу. Потомок архангельских поморов, она была человеком мягким, сдержанным, но невероятно добрым.
Когда Светлана твердо решила перебраться в Москву, чтобы стать актрисой, отец был в ярости. Он поставил ультиматум: «Если пойдешь в артистки, я тебя прокляну!». А мать разбудила её поздно ночью и протянула 11 рублей 50 копеек на билет со словами: «Езжай в Москву. Только папе не говори, что я тебе денег дала».
Москва встретила Крючкову так, как встречает других самоуверенных провинциалок. Жить было негде. Она ночевала у случайных знакомых, в коммуналках, а чаще — на вокзалах. Её, приличную домашнюю девочку, регулярно забирала милиция, принимая за девушку лёгкого поведения. В первое время она страшно голодала и иногда даже рылась в мусорках в поисках еды.
Устроиться на работу без прописки было невозможно — не брали даже дворником. Но, спустя какое-то время, она познакомилась с людьми, которые помогли ей устроиться слесарем-сборщиком в филиал ЗИЛа. Поселили прямо там же, в цеху, где вповалку спали 30 человек, работавших в разные смены. Завод работал круглосуточно.
Работа была физически невыносимая. Хрупкой девушке приходилось таскать тяжеленные подносы с подшипниками, вставлять их во фланцы и закручивать промышленным шуруповертом. Сил на это не хватало. Чтобы провернуть инструмент, ей приходилось давить на него всем телом. Через два с половиной месяца такой работы, организм Светланы дал сбой. Работать больше она не могла — руки и ноги толком не слушались. Пришлось вернуться в Кишинев. Мать, увидев дочь, превратившуюся в «скелет» с торчящими глазами и носом, едва не потеряла сознание.
На малой родине Крючкова немного отъелась и летом снова поехала в Москву. Теперь она слабо верила, что сможет стать актрисой, но решила «закрыть гештальт» и зайти в Школу-студию МХАТ, чтобы окончательно убедиться, что столица её не принимает. Однако удача ей улыбнулась. Девушку прослушал профессор Марков, который принял её в свою мастерскую без экзаменов.
Уже на первом курсе Светлана Крючкова стала женой красавца-третьекурсника Михаила Стародуба. И хоть внешне он был красив, но характер у него был скверный. Раз за разом супруг внушал Светлане, что она «страшная на лицо», что у неё нет ни капли актёрского таланта, и что её удел — заниматься домом, послушно прислуживая мужу. Как Крючкова его терпела — непонятно.
Однажды Михаила настигла карма. Изначально сценарий «Большой перемены» прислали ему — он пробовался на роль Ганжи. Стародуб изучил сценарий и попросил Светлану отвезти его обратно на «Мосфильм», а сам принялся готовиться к пробам. В коридоре студии Крючкова столкнулась с режиссером Кореневым. Тот впился в неё взглядом, ладонью оттолкнул сценарий, который она ему протягивала, и велел прийти вечером на пробы.
На пробах её партнером был Александр Збруев. Задача была простой: он должен был втащить её в комнату, а она — сопротивляться. Збруев легко тащил худенькую студентку. Поняв, что сил сопротивляться нет, Крючкова в отчаянии укусила его за палец, да так, что пришлось вызывать мосфильмовскую медсестру.
Режиссер сказал Светлане: «Спасибо. Пока что вы свободны». Она была уверена, что роль ей не достанется. Но как только она доехала до дома, раздался звонок: её утвердили на роль Нелли Ледневой.
30 апреля 1973 года Светлана Крючкова легла спать никому не известной студенткой, а 1 мая проснулась звездой. А вот её муж Михаил Стародуб роль в этом фильме в итоге не получил. Теперь к его беспричинным оскорблениям добавилась профессиональная ревность. Дошло до того, что он поднял на Крючкову руку, и она такого терпеть не стала — подала на развод.
Вскоре на пробах к фильму «Старший сын» она встретила главную любовь и главную боль своей жизни — оператора Юрия Векслера.
Он был на 10 лет старше, ниже её ростом, рыжий, веснушчатый, лопоухий — полная противоположность красавцу-первому мужу. Но Крючкова всё равно по уши влюбилась, потому что он очень красиво за ней ухаживал. После того, как съёмки «Старшего сына» закончились, Векслер предложил ей жить вместе в его арендованной ленинградской квартире.
Светлана Крючкова в то время работала в МХАТе. Она позвонила худруку Олегу Ефремову и сказала, что уходит из театра и уезжает в Ленинград. Ефремов был в ярости: «Ты не в себе?!». «Я выхожу замуж», — ответила она. «За кого?!» — «За Векслера». В трубке повисла пауза. Ефремов работал с Векслером и знал его. «За Векслера? — смягчился он. — За него можно. За него выходи. Отпускаю».
Крючкова бросила одну из лучших сцен страны, но через полтора месяца ей позвонила секретарь Товстоногова и пригласила на встречу. Так она попала в БДТ.
Светлана Крючкова прожила со вторым мужем 14 лет. Векслер, по словам актрисы, был человеком гениальным, её духовным отцом. Он сформировал её вкус, с ним она разбирала каждую свою роль. Но он был и человеком невероятно сложным. Долгие годы у них не было детей. Когда Светлана, пройдя курсы лечения, наконец забеременела, это совпало с трагедией. У Юрия случился первый инфаркт. А через месяц — второй.
Сын Митя родился с осложнениями — во время родов ему сломали ключицу. Всё внимание Крючковой переключилось на ребенка. А Векслеру, который всё ещё восстанавливался после двух инфарктов, её внимания стало не хватать. Он начал её ревновать к сыну. Сцены ревности порой доходили до абсурда. «Тебе кроме сына никто не нужен!
Лучше бы его не было!», — говорил Векслер на эмоциях. Он и сам понимал, что перегибает палку, постоянно извинялся за своё поведение, но вспышки ревности всё равно случались снова и снова, будто бы он не мог их контролировать.
Именно Векслер стал инициатором развода, потому что понимал, что Крючковой сложно жить с его капризами и ревностью. Когда после очередного «давай разведемся» она вдруг спокойно сказала: «Давай», — он был ошеломлен. Он сам предложил, но не ожидал, что она так легко согласится.
Через полтора года после развода Юрий Векслер ушёл из жизни.
Светлане Крючковой было 39 лет, когда она встретила третьего мужа, Александра Молодцова. Он был на 12 лет моложе. Их познакомил восьмилетний сын актрисы Митя, когда она ужинала с Ларисой Гузеевой в ресторане. Мальчику стало скучно в компании женщин и он нагло подсел за стол к двум мужчинам, сидящим за соседним столиком, а потом привел одного из них к маме со словами: «Мама, это дядя Саша.
Он этот ресторан построил!». Александр оказался мастером на все руки, освоившим десятки профессий, от матроса до реставратора. И он действительно участвовал в строительстве ресторана, в котором они ужинали. Светлана Крючкова вышла за Александра замуж через два месяца после знакомства, а в 40 лет, вопреки прогнозам врачей, она решилась на вторую беременность.
Когда она вынашивала сына Сашу, у неё случился гормональный сбой. За девять месяцев актриса набрала 40 килограммов.
Казалось, лимит несчастий исчерпан. Но в 1991 году случилась страшная автомобильная авария. Светлана Крючкова с мужем Александром спешили в больницу к старшему сыну Мите, которому сделали операцию. На гололеде «Жигули» закрутило и ударило о столб. Муж чудом не пострадал, а Светлана получила тяжелейшую черепно-мозговую травму.
Из-за травмы она не могла ухаживать за младшим, девятимесячным сыном Сашей. Ребенка пришлось отправить к родственникам мужа в деревню. Он прожил там до трех лет.
А через несколько лет — новый удар. В их доме обнаружили заколоченную подвальную комнату, которая когда-то служила нелегальным складом военной части. В этой комнате оказалась разлитая ртуть. Замеры показали превышение нормы в 35 раз. Вся семья годами дышала ядовитыми парами. Квартира стала непригодной для жизни, и Светлана Крючкова с детьми и мужем оказалась на улице.
Актриса позже с горечью вспоминала, что в тот момент «любимый город» её предал. Новую квартиру ей помогли «выбить» не питерские коллеги и друзья, а столичные артисты — Никита Михалков и Иосиф Кобзон.
Врачи считают, что именно эта ртуть стала спусковым крючком для онкологического заболевания, которое у актрисы диагностировали в 2015 году. Она прошла несколько курсов химиотерапии, операции и, по ее собственному выражению, «трижды возвращалась с того света».
Сегодня Светлана Крючкова формально одна. Её 25-летний союз с Александром Молодцовым распался. Оба сына, которыми она так дорожила, давно выросли и покинули Россию.
Старший, Дмитрий, живет во Франции, работает звукорежиссером, у него двое детей — внуки Крючковой Антон и Полина. Младший, Александр, музыкант, окончивший консерваторию в Брюсселе, также живет в Европе. Недавно у него родилась дочь Надя — третья, огненно-рыжая внучка актрисы.
Из-за болезни и ограничений на перелеты Светлана Крючкова редко видит семью. Всё общение с самыми близкими людьми — по видеосвязи.
Несмотря на тяжелый диагноз и одиночество, она продолжает выходить на сцену родного БДТ и выступать с поэтическими вечерами. Пережив скитания по вокзалам в молодости, предательства, разводы, многочисленные операции и множество других несчастий, она говорит, что научилась главному: «В этой жизни ценно одно — сама жизнь. А значит, надо радоваться каждому дню».
