— Значит, для будущего ребенка у вас в квартире место есть, а для родной матери — нет? — голос Антонины Дмитриевны дрогнул от обиды. Она стояла посреди просторной кухни, крепко сжимая в руках чашку с остывшим чаем.
Олеся старалась говорить спокойно, хотя внутри все кипело: — Мы с Сашей планировали эту покупку несколько лет. Копили, выбирали район, считали каждый рубль по ипотеке.
— А я что, чужая? — свекровь поставила чашку на стол с громким стуком. — Мне тоже тяжело одной. Пенсия маленькая, за коммуналку платить сложно. Могла бы свою квартиру сдавать, вам помогать деньгами.
— Антонина Дмитриевна, мы справляемся. У нас все рассчитано.
— Конечно, справляетесь, — свекровь поджала губы. — Только матери место не нашлось. А ведь я могла бы с внуком сидеть, пока вы на работе. Разве плохо?
Олеся положила руку на живот. Она была на четвертом месяце, и эти разговоры выматывали ее все сильнее.
— Мы не готовы жить вместе, — сказала она твердо. — Саша тоже так считает.
— Саша? — Антонина Дмитриевна горько усмехнулась. — Мой сын никогда бы такого не сказал. Это ты его настроила против матери.
В этот момент входная дверь открылась — с работы вернулся Саша. Он замер на пороге кухни, переводя взгляд с матери на жену.
— Что случилось?
— Почему твоя жена не хочет пустить меня пожить с вами? Я же не чужая, — Антонина Дмитриевна промокнула глаза платком. — Я же только добра вам желаю.
Саша устало опустился на стул:
— Мама, мы уже говорили об этом. Мы с Олесей решили жить отдельно.
— Вот как? — свекровь выпрямилась. — Значит, вдвоем решили? А мать пусть в однушке своей дальше мается?
— Мама…
— Нет, все понятно, — она резко встала. — Раз я вам не нужна, что ж… Прощайте.
Антонина Дмитриевна быстро собрала сумку и вышла, громко хлопнув дверью. В квартире повисла тяжелая тишина.
— Прости, — тихо сказал Саша, обнимая жену. — Я поговорю с ней, когда остынет.
Но поговорить не получилось. Антонина Дмитриевна перестала отвечать на звонки. Через родственников они узнали, что она обижена и не хочет общаться.
Время шло. Олеся с головой погрузилась в подготовку к рождению малыша. Они с Сашей обустраивали детскую, выбирали мебель, готовили все необходимое. Иногда по вечерам Саша задумчиво смотрел на телефон, но мать так и не звонила.
Когда родилась маленькая Ирина, они отправили Антонине Дмитриевне фотографию и сообщение из роддома. Ответа не последовало.
— Может, стоит съездить к ней? — предложила Олеся, когда они вернулись домой с малышкой.
— Я ездил, — ответил Саша. — Соседка сказала, что мама куда-то переехала месяц назад.
Прошло полгода. Однажды Олеся встретила в магазине свою подругу Марину.
— Представляешь, видела твою свекровь на прошлой неделе, — сказала та. — В парке гуляла с какой-то женщиной, так похожи друг на друга.
— С женщиной? — удивилась Олеся.
— Да, они смеялись о чем-то, выглядели такими счастливыми.
Вечером Олеся рассказала об этом Саше.
— Подожди-ка, — он нахмурился. — С похожей женщиной? Это может быть тетя Вера, мамина сестра. Они не общались лет десять из-за какой-то ссоры.
— И что, теперь живут вместе?
— Похоже на то. Тетя Вера всегда звала маму к себе, у нее большая квартира. Но мама отказывалась, говорила, что лучше одной.
Через неделю Саша случайно встретил тетю Веру в торговом центре. Она рассказала, что они с сестрой действительно помирились.
— Знаешь, Саша, твоя мама сама не хотела жить с молодой семьей, — призналась тетя. — Она просто боялась признаться себе в этом. Ей казалось, что если она не будет рядом с внуками, то потеряет связь с сыном. А теперь у нас все хорошо — путешествуем вместе, ходим на концерты. Тоня даже записалась на курсы иностранного языка.
— Почему же она устроила тогда такой скандал? — удивился Саша.
— Гордость, — улыбнулась тетя Вера. — Она хотела, чтобы вы ее уговаривали остаться, а когда этого не случилось, обиделась. Но сейчас, по-моему, она даже рада, что все так вышло.
Вечером Саша долго рассказывал жене о встрече с тетей. Они решили сделать первый шаг — отправили свежие фотографии Ирины.
На следующий день пришло сообщение от Антонины Дмитриевны: «Красавица. Вся в бабушку».
— Похоже, лед тронулся, — улыбнулся Саша.
— Да, — кивнула Олеся. — И знаешь, я рада. Пусть каждый живет так, как ему удобно. Главное — сохранить добрые отношения.
Через месяц Антонина Дмитриевна впервые пришла в гости — с тетей Верой и большим пакетом подарков для внучки. Они пили чай на кухне, и никто не говорил о прошлых обидах. А маленькая Ирина, которая только научилась сидеть, с интересом разглядывала новых гостей и радостно улыбалась.
После этой встречи что-то изменилось. Антонина Дмитриевна стала звонить раз в неделю, интересоваться успехами внучки. Она больше не заводила разговоров о совместном проживании, не жаловалась на одиночество. Наоборот, с воодушевлением рассказывала о своей новой жизни.
— Представляешь, Олеся, — делилась она по телефону, — мы с Верой записались на танцы. В нашем возрасте! Соседки сначала смеялись, а теперь сами просятся с нами.
Однажды вечером, когда Ирина уже спала, а Саша задержался на работе, раздался звонок в дверь. На пороге стояла Антонина Дмитриевна.
— Я без предупреждения, — сказала она смущенно. — Можно войти?
Олеся пригласила свекровь на кухню. Та села за стол, сложила руки на коленях:
— Я хотела поговорить. Знаешь, все это время я думала о нашей ссоре.
Олеся напряглась, но Антонина Дмитриевна покачала головой:
— Нет-нет, я не о квартире. Я хотела извиниться. Ты была права тогда, а я… я просто боялась.
— Боялась? — переспросила Олеся.
— Да. Боялась остаться одна, боялась потерять связь с сыном. Мне казалось, если я не буду рядом постоянно, вы забудете обо мне, перестанете звонить. Глупо, правда?
Олеся молчала, не зная, что ответить.
— А потом я переехала к Вере, — продолжала свекровь. — И поняла, как была неправа. Знаешь, мы с сестрой столько лет не общались из-за какой-то ерунды. А сейчас я чувствую себя такой счастливой. У нас свой мир, свои увлечения. Я наконец-то живу для себя, а не пытаюсь контролировать жизнь сына.
В прихожей щелкнул замок — вернулся Саша. Он замер на пороге кухни, увидев мать:
— Мама? Что-то случилось?
— Нет, сынок, — улыбнулась Антонина Дмитриевна. — Просто пришла поговорить с твоей женой.
Они проговорили до поздней ночи. Вспоминали прошлое, делились планами на будущее. Антонина Дмитриевна рассказала, как они с Верой собираются поехать на море — впервые за много лет.
— А свою квартиру я все-таки сдала, — призналась она. — Но деньги коплю на подарок Ирине. Пусть будет у внучки свой счет на будущее.
Саша обнял мать:
— Мам, не надо. Мы справляемся.
— Знаю, — она погладила его по руке. — Но я же бабушка. Имею право побаловать внучку.
С того вечера их отношения стали другими. Антонина Дмитриевна приезжала в гости раз в две недели, привозила подарки Ирине, но ненадолго — у нее появилась своя насыщенная жизнь. Она светилась от счастья, рассказывая о занятиях танцами, о новых подругах, о путешествиях с сестрой.
Как-то раз, укладывая Ирину спать, Олеся сказала мужу:
— А ведь твоя мама права. Каждому нужно свое пространство, своя жизнь. Только тогда можно по-настоящему ценить общение друг с другом.
Саша кивнул:
— Знаешь, я никогда не видел ее такой счастливой. Кто бы мог подумать, что та ссора обернется к лучшему.
— Просто иногда нужно отпустить ситуацию, — ответила Олеся. — И тогда все встанет на свои места.
