Двенадцать лет назад она была на пике. Молодая, уверенная, с железной хваткой – Маргарита Симоньян пришла в медиапространство как политический ураган. Её уважали, боялись, обсуждали. А потом стали осуждать. Всё началось с одной встречи, на которой изменились сразу три судьбы.
В тот момент у Тиграна Кеосаяна, режиссёра с репутацией мастера эпатажа, всё было как по учебнику: семья, успех, признание. Дома его ждала Алена Хмельницкая – актриса, с которой он прожил больше двадцати лет. В отношениях было всё – дети, совместные проекты, быт, планирование совместной старости.
И вдруг появилась она.
Симоньян не играла роль на площадке, она просто была собой. Острый ум, мощная энергетика, довольно-таки резкий темп речи. Не типичная женщина в глазах Кеосаяна, но именно это и стало роковым. Их роман вспыхнул стремительно. Настолько быстро, что разрушил всё вокруг до того, как участники успели хоть что-то осознать.
Когда правда вскрылась, Алена не стала устраивать истерику. Не было публичного разбирательства, интервью с упрёками, заявлений в духе «меня предали». Было только одно признание – о том, как муж однажды пришёл и сказал, что влюбился в другую. Холодно, как будто речь шла о деловой сделке.
Актрису это буквально подкосило тогда. От женщины, у которой была выстроена жизнь, остался только внешний контур. Вес резко пошёл вниз, начались проблемы со сном, пропала мотивация выходить на сцену. Но больнее всего было наблюдать за реакцией дочерей. Отец, которого они боготворили, вдруг оказался в другой семье.
Общество в тот момент не колебалось. Хмельницкую жалели, Симоньян обвиняли. В публичной системе координат всё выглядело однозначно, где есть хорошая жена и есть разлучница. Сам Кеосаян лишь раз обронил, что не может изменить себе, если полюбил. А Симоньян вообще молчала. Глухо, холодно, без попыток оправдаться.
Первые слухи о беременности Маргариты появились в 2013 году, и вскоре подтвердились – она ждала ребёнка от Тиграна Кеосаяна. После рождения дочери, в семье долго не было паузы, дети появлялись один за другим. Их отношения развивались без штампа в паспорте, будто по негласному договору.
И лишь в 2022 году стало известно, что пара наконец-то поженилась. Без камер, без репортажей, без приглашений журналистов. Всё прошло скромно – так, как будто они уже давно были мужем и женой, просто эту формальность оформили постфактум.
Несмотря на плотный график, командировки, прямые эфиры и ответственность за федеральный телеканал, Симоньян оставалась вовлечённой матерью. Уверенной, собранной, местами жёсткой, но искренне преданной семье.
Их союз выглядел крепким. Даже те, кто относился к ним с осуждением, признавали, что они подходят друг другу. Он – харизматичный и артистичный. Она – рациональная, деловая, с внутренним мотором, который не выключается даже в отпуске. Но один вопрос оставался в воздухе: можно ли быть счастливыми, если начало этой истории был построен на чьей-то боли?
Ответ пришёл не сразу, а через годы. Когда первая супруга Тиграна – та самая Алена Хмельницкая, решила наконец-то переступить через обиду и восстановить контакт с отцом своих дочерей. Не ради себя, а ради них. Ради того, чтобы у девочек был не только тёплый образ отца в воспоминаниях, но и живая связь с ним.
Первая встреча Хмельницкой и Симоньян была сложной. Напряжённой, формальной, без намёка на сближение. Но и агрессии там тоже не было. Разговаривали спокойно, без упрёков и без попыток что-то доказать. Каждая понимала, что прошлое уже есть, оно случилось, но цепляться за него бессмысленно. Впереди – только дети и то, как они будут жить дальше.
После первой встречи был ещё один разговор, потом ещё. Постепенно общение стало привычным. На праздниках за одним столом оказывались все – и прежняя, и новая семья. Старшие дочери Тиграна с интересом отнеслись к малышам.
Надо сказать, не как к чужим, а как к части своей большой, пусть и непростой, семьи. Всё вышло как-то по-настоящему. Без обид и без показного мира на камеру. В какой-то момент всё стало похоже на редкий случай, когда бывшие и нынешние семьи могут не воевать, а сосуществовать вместе.
А потом случилось то, чего никто не ожидал. Сначала Тигран Кеосаян оказался в больнице. Сложное состояние, медикаментозная кома, долгие недели неизвестности. Вокруг царило напряжение и редкие сводки от близких. Он выжил, но до сих пор находится в коме. Прошло девять месяцев, и новый удар.
На одном из эфиров, Маргарита Симоньян неожиданно призналась, что у неё тяжёлая болезнь, предстоит операция. Она не называла диагноз, не просила сочувствия, просто прижала руку к груди и сказала:
«Придётся бороться».
Так начался их новый этап за выживание.
Реакция общества вновь разделилась. Кто-то сочувствовал, потому что болезнь – это всегда страшно, особенно когда страдает мать троих детей. Другие же писали: «Вот и бумеранг». Напоминали о разрушенном браке, о слезах Хмельницкой, о детях, которым пришлось пройти через предательство.
Но самое интересное началось потом. Неожиданно для всех первым шаг навстречу сделала Алена Хмельницкая. Без заявлений и интервью, без драматизации, она просто позвонила. Просто по-человечески, тогда, когда стало ясно, что сейчас не время вспоминать старое. Она сказала одну вещь, в которой было всё: «Тигран – отец её дочерей, а Маргарита – женщина, которая растит рядом с ними своих детей и никогда не пыталась разделить их на «своих» и «чужих».
Старшие дочери Хмельницкой стали помогать. Кто-то забирал младших из кружков. Кто-то привозил продукты. Дом, в котором жили Симоньян и Кеосаян, стал местом, куда приходили не только родственники, но и те, кто когда-то оказался по разные стороны конфликта.
Может ли болезнь быть расплатой? На этот вопрос до сих пор нет ответа. Психологи говорят о психосоматике, о давлении, которое годами копилось. О вине, которую человек может не признавать открыто, но которая всё равно сказывается на теле. Философы добавляют, что разрушенная энергия никуда не исчезает. Она возвращается. Не всегда буквально, но всегда болезненно. Врачи при этом остаются холодно точными, говоря, что болезнь не выбирает по моральным заслугам. Она просто приходит молча.
Маргарита Симоньян сегодня – это уже не тот бронебойный медиаменеджер, которого боялись в кабинетах и цитировали в новостях. Это женщина, которая держится из последних сил. Не сдаётся, не жалуется, не делает громких заявлений. Но те, кто рядом, говорят, что ей очень тяжело.
История этой семьи сегодня – это не про вину. Это про хрупкость и про то, как всё может измениться в один момент. А еще, про то, что даже в самых запутанных ситуациях, можно найти путь к человеческому участию.
И судить эту историю – дело неблагодарное. Потому что в ней нет победителей. Есть только люди со своими ошибками, выбором и потерями. И с редкой способностью, несмотря ни на что, держаться вместе.
