— Толя, ты можешь заехать в магазин? У нас совсем ничего не осталось, — Анна устало оперлась о кухонный стол, разглядывая мужа.
Анатолий даже не поднял головы от телефона.
— Нет денег. До зарплаты еще неделя.
— А куда делись те деньги, что я дала тебе позавчера? — Анна скрестила руки на груди.
— Ты про тысячу рублей? — Анатолий хмыкнул. — Так я же обедал два дня. Что там может остаться?
— Обедал? — брови Анны взлетели вверх. — Но я же из дома тебе еду давала?
— Ой, Ань, не начинай, — Анатолий поморщился. — Я устал. Мне на работе нервов хватает.
— А я, значит, на курорте была?
Глаза Анны заблестели от обиды. Муж снова отмахнулся от ее просьбы. Это происходило все чаще.
— У меня нет сил на твои скандалы, — Анатолий встал и вышел из кухни.
Анна осталась одна. Ее взгляд скользнул по стенам кухни. Мятно-зеленая плитка – любимый цвет.
Анна помнила, как бегала по строительным магазинам. Как осматривала десятки вариантов квартир. Как выбрала именно эту – с окнами на тихий двор. Подписывала ипотечный договор, дрожащими руками забирала ключи.
Тогда она была одна. Своя квартира казалась невероятным счастьем.
Ремонт она делала сама. Точнее, нанимала рабочих, выбирала отделку, мебель. Выкраивала средства из своей зарплаты швеи в ателье. Экономила на всем. Но результат того стоил. Уютная двушка в новостройке.
А потом появился Анатолий. Высокий, с внимательным взглядом. Анне было уже за тридцать, и она перестала верить, что встретит кого-то особенного.
— Ты самая красивая женщина в этом зале, — сказал он на дне рождения общей подруги.
И закружил ее в вихре ухаживаний. Цветы, рестораны, прогулки. Анна растаяла. Через полгода он предложил съехаться.
— У меня проблемы с арендой, — признался Анатолий. — Хозяин повысил цену, а я не потяну.
Анна согласилась. Конечно же, согласилась. Ведь они любили друг друга. А через год сыграли скромную свадьбу.
Первые два года были счастливыми. Анатолий работал менеджером в автосалоне. Его зарплаты хватало на его расходы и часть коммуналки. Анна платила ипотеку и покупала продукты. Их устраивал такой расклад.
А потом что-то изменилось. Толя стал задерживать свою часть платежей. Деньги на продукты заканчивались слишком быстро. Зато у него появился новый телефон, дорогие кроссовки, абонемент в спортзал.
— Мне нужно выглядеть презентабельно, — объяснял он. — Ты же знаешь, какая у нас работа.
Анна знала. И молчала. А потом начались споры из-за денег. Все чаще она оплачивала счета одна. Ипотека, квартплата, продукты – все ложилось на ее плечи.
Входная дверь хлопнула, прерывая поток воспоминаний. На пороге кухни появилась Людмила Николаевна, свекровь.
— Анечка, я к тебе на минуточку! — пропела Людмила Николаевна, шурша пакетами.
— Здравствуйте, — Анна попыталась улыбнуться. — Что-то случилось?
— Да вот, шторы принесла, — свекровь достала из пакета тяжелые бордовые портьеры. — Мне их подшить надо, а машинки нет. Ты же не откажешь?
Анна посмотрела на часы. Она надеялась, что свекровь ненадолго заглянула.
— Я сейчас очень занята, — начала Анна. — Может, лучше…
— Ой, да ладно тебе, — перебила свекровь. — Что тебе стоит? У тебя же свое ателье. И нитки, и машинка – все под рукой. А мне в ателье идти – только деньги переводить. Ты же не возьмешь с меня денег? Я же мать Толика.
Анна сжала кулаки. Вот оно что. Свое ателье. Наверняка Толик опять наплел матери, что у нее собственный бизнес. Хотя она всего лишь работала там швеей и иногда брала заказы на дом.
— Людмила Николаевна, у меня нет времени, — Анна тяжело вздохнула. — И потом, мы все берем деньги за работу.
— Что? — свекровь округлила глаза. — Ты хочешь взять с меня деньги за шторы?
— Я хочу, чтобы ваш сын давал деньги на еду, — вырвалось у Анны. — А то у нас в холодильнике шаром покати, а он говорит, что денег нет!
Людмила Николаевна поджала губы. Ее взгляд стал холодным.
— Не надо так разговаривать о моем сыне. Мужчина – добытчик. Но если у него трудности, жена должна поддержать. Я тянула семью, когда у мужа были проблемы. И ничего, не жаловалась.
— Но ведь это несправедливо, — возразила Анна. — Я и так тяну ипотеку.
— Ипотека на твое имя, тебе и платить, — отрезала свекровь. — А твоя задача – создать мужу комфорт. Чтобы он мог реализоваться. Вот он и реализуется.
— Женщина должна мужчину своего беречь, — продолжала отчитывать Анну свекровь. — Ты думаешь, моему Леониду легко было? Тоже нервы на работе трепали, домой как выжатый лимон приходил. А я что? Я понимала! Супы варила, рубашечки стирала. Не то что нынешние жены.
Анна стояла, закусив губу. По вискам стекали капельки пота.
— Ладно, раз ты такая занятая, — Людмила Николаевна недовольно сложила шторы обратно в пакет. — Пойду в ателье отдам. Деньги-то всегда найдутся. Не обеднею.
Когда за свекровью закрылась дверь, Анна рухнула на табуретку. Слова свекрови эхом звучали в голове. «Ипотека на твое имя, тебе и платить». Вот, значит, как? Анна провела рукой по столешнице. Дерево чуть шершавое, теплое. Она тогда долго выбирала. Хотелось что-то особенное, но бюджет был ограничен.
Анна отправилась в ателье с тяжелым сердцем. Игла швейной машинки стучала в такт ее мыслям. Нет-нет-нет. Она больше не могла так жить.
Вечером Анна пришла домой без покупок. Решила: хватит. Пусть муж сам побегает по магазинам.
Толя явился домой на час позже обычного. Глаза блестящие, веселый.
— Аня, ты дома? — окликнул он, скидывая ботинки в прихожей.
— Да, — отозвалась Анна, не отрываясь от экрана ноутбука.
Анатолий прошел на кухню, по-хозяйски распахнул холодильник. Светящийся белым светом, почти пустой.
— Ты что, в магазин не сходила? — в голосе послышалось возмущение. — Тут же пусто!
Анна медленно закрыла ноутбук. Подняла взгляд на мужа.
— А должна была?
— Ну конечно! — Толя захлопнул дверцу холодильника. — Я с работы пришел голодный, а ты даже ужин не приготовила!
— Из чего мне его готовить? — спокойно спросила Анна. — Из воздуха?
— Купила бы что-нибудь! — раздраженно бросил Толя.
— На какие деньги? На те, которых у тебя нет? Знаешь что, раз ты голодный, бери свои деньги и иди в магазин. Купи продукты, а я приготовлю.
— Что?! — Толя аж задохнулся от возмущения. — Ты должна заботиться о доме!
— А ты должен о семье заботиться, — парировала Анна. — Где твоя забота? В новом телефоне? В кроссовках за пятнадцать тысяч? А я тут сама ипотеку плачу, за квартиру плачу, продукты покупаю!
— Ты же всегда так делала, — Толя развел руками. — Что изменилось?
— Я изменилась, — тихо ответила Анна. — Я устала тянуть все одна.
Толя дернул плечом, затем упал на стул.
— Но у меня правда денег нет.
— А куда они деваются? — Анна подошла ближе. — У тебя зарплата нормальная. Не миллионы, конечно, но на жизнь хватит. Так куда они уходят?
— Не следи за мной! — вспылил Толя. — Мужика нужно уважать, а не контролировать каждую копейку!
— Я не слежу. Я спрашиваю! Потому что мне надоело быть единственным взрослым в этой семье! — Анна повысила голос. — Я работаю, плачу за все, еще и готовлю, убираю! А ты что делаешь?
— Я работаю! — крикнул Анатолий. — Но ты… ты просто зарвалась! Зазналась со своей квартирой! Женщина должна слушаться мужчину!
— Да неужели? — глаза Анны опасно сузились. — И в чем я должна тебя слушаться? В том, как спускать деньги на ерунду? В том, как не помогать по дому? В том, как врать своей матери, что у меня свое ателье? Ты за все время ни разу не помог с ипотекой! А теперь и коммуналку с продуктами на меня скинул!
Толя вскочил, лицо покраснело от злости.
— Раз ипотека на тебе, значит и за коммуналку плати! Почему я должен вкладываться в твою квартиру?!
Анна замерла. Эти слова словно последний кусочек мозаики. Все встало на свои места.
— Ты прав, — медленно проговорила она. — Это моя квартира. Я за нее отвечаю. Я за нее плачу. А знаешь, кто ты?
Толя смотрел на нее с вызовом.
— Ты нахлебник, — отчеканила Анна. — Ты живешь тут бесплатно, ешь мою еду, пользуешься моей техникой. А от тебя ничего, кроме неуважения и упреков!
— Ты что такое говоришь? — опешил Толя. — Я твой муж!
— Муж должен быть опорой, — Анна скрестила руки на груди. — А ты – обуза. И знаешь что? Я не отель. Я не обязана тебя содержать. Выметайся!
— Что? — Толя нервно рассмеялся. — Ты меня выгоняешь?
— Именно, — кивнула Анна. — Собирай вещи и уходи. К маме своей, раз она такая понимающая.
Анатолий замер. В его глазах мелькнул страх. Он понял, что действительно может оказаться на улице. Где придется платить за жилье, готовить самому, убирать. Жить без всех удобств, к которым он привык.
— Анечка, — тон резко сменился на заискивающий. — Ты же не серьезно? Мы же муж и жена. У нас могут быть разногласия, но…
— Это не разногласия, — оборвала его Анна. — Это неуважение. Это эгоизм. И я больше не собираюсь это терпеть. Собирай вещи.
— Подожди, давай поговорим, — Толя попытался взять ее за руку. — Я все осознал. Я изменюсь. Честно! Буду помогать с деньгами, с уборкой. Все, что захочешь!
— Я больше не верю твоим обещаниям, — Анна отступила. — У тебя было три года, чтобы показать, что ты ценишь меня и наш брак. Но ты выбрал быть потребителем.
— Я люблю тебя! — в отчаянии воскликнул Толя.
— А я себя, — тихо ответила Анна. — И поэтому ты должен уйти.
Той ночью Анна не сомкнула глаз. Анатолий ушел, хлопнув дверью. Забрал только самое необходимое. Обещал вернуться за остальным.
Через неделю пришел за вещами. Лицо осунувшееся, под глазами круги.
— Как ты? — спросил, неловко переминаясь с ноги на ногу.
— Хорошо, — ответила Анна. И с удивлением поняла, что не врет.
Без Анатолия дом стал спокойнее. Тише. Уютнее. Никто не ворчал из-за пустого холодильника. Никто не разбрасывал вещи. Никто не заставлял ее испытывать вину за чужие проблемы.
Развод оформили быстро. Толя не сопротивлялся. Деление имущества не понадобилось – все и так принадлежало Анне.
А потом потянулись дни новой жизни. Без постоянного напряжения, без ежедневных ссор. Анна могла покупать то, что хотела. Готовить то, что нравилось ей. Смотреть фильмы без чужих комментариев.
— Как же хорошо, — шептала она, засыпая в своей постели.
