Ольга шла со стоянки ускоренным шагом, то и дело поправляя сумку на плече. Октябрьский ветер налетал порывами, пытаясь забраться под тонкое пальто. На лестничной площадке пахло свежей краской — соседи затеяли ремонт.
Открыв дверь, Ольга почувствовала знакомый запах домашнего уюта, который всегда ассоциировался с теплом и безопасностью. В прихожей сушился зонт — значит, Алексей вернулся.
— Лёш, я дома! — Ольга сбросила туфли и прошла в кухню.
Муж сидел у стола, уставившись в телефон. Даже не поднял глаза.
— Привет, — буркнул Алексей, продолжая листать ленту новостей.
Ольга поставила пакеты с продуктами на стол, достала курицу для ужина. Тишина в доме настораживала. Обычно дочь Настя уже крутилась рядом, рассказывая школьные новости.
— А где Настя? — Ольга включила воду, чтобы помыть руки.
— У мамы, — равнодушно отозвался Алексей. — Ты позвонила, сказала, что задержишься на работе, попросила забрать Настю из школы. Я попросил мать.
Ольга вздохнула. Чувство вины медленно заползало под кожу. Работа бухгалтером отнимала много времени, особенно в конце квартала. Отчеты, сверки — домой приходила выжатая как лимон.
Алексей работал менеджером в автосалоне, но зарабатывал вдвое меньше. Жили в основном на деньги Ольги. Пятнадцать лет как она тянула на себе семью. Сначала только с сыном от первого брака, Витей. Потом появился Алексей, родилась Настя, и забот прибавилось.
Ольга протерла разделочную доску и начала резать курицу. Телефон в кармане завибрировал.
«Мам, я ключи забрал. Сантехник приходил, все подключил. Спасибо тебе огромное, ты лучшая!» — сообщение от Вити.
Сыну исполнилось двадцать два, учился на третьем курсе юридического, но параллельно подрабатывал помощником юриста. Ольга недавно помогла ему с первым взносом за однокомнатную квартиру.
Небольшую, на окраине, но свою. Ипотеку оформили на Витю, но платить собиралась Ольга — хотя бы первое время, пока сын не встанет на ноги. Отца у Вити не было — погиб в аварии, когда мальчику исполнилось три. Ольга привыкла полагаться только на себя.
— Кто пишет? — Алексей оторвался от телефона, заметив улыбку на лице жены.
— Витя. Переезжает в квартиру, — ответила Ольга, споласкивая нож. — Сантехнику подключили.
Алексей кивнул, но ничего не сказал. За окном стемнело, и в стекле Ольга видела свое отражение и застывшую спину мужа.
— Поможешь мне с уборкой в выходные? — спросила Ольга, меняя тему. — Хочу Настин уголок обновить, ей скоро десять.
— Посмотрим, — неопределенно ответил Алексей. — Мать в гости собирается, ты же знаешь.
Валентина Сергеевна, мать Алексея, появлялась в их доме с завидной регулярностью. Принципиальная женщина с крутым нравом, она считала своим долгом контролировать жизнь сына и его семьи. Ольгу она называла «невесткой» даже после десяти лет совместной жизни, а Витю просто игнорировала.
Вскоре раздался звонок в дверь — мама привела Настю. Девочка влетела в кухню, размахивая рисунком:
— Мама, мама, смотри, пятерка по рисованию!
Ольга обняла дочь, вдыхая запах детского шампуня от ее волос.
— Умница моя! Давай повесим на холодильник!
Мама задерживаться не стала, поцеловала внучку и ушла. За ужином Настя болтала без умолку, Ольга поддерживала разговор, только Алексей был необычно молчалив.
Когда Настя убежала в свою комнату делать уроки, Ольга дотронулась до руки мужа:
— Что-то случилось? Ты какой-то странный.
Алексей отвел глаза.
— Просто устал. Тяжелый день.
Ольга не стала допытываться. Знала, что у мужа бывают такие дни, когда лучше не трогать. Она собрала посуду, включила телевизор. Жизнь шла своим чередом.
Через неделю позвонила свекровь. Ольга как раз сидела с документами дома — взяла работу на дом, чтобы успеть с квартальным отчетом.
— Алло? — в трубке раздался резкий голос Валентины Сергеевны.
— Здравствуйте, — Ольга отложила бумаги. Разговор с свекровью всегда требовал полной концентрации.
— Ты квартиру своему купила? — без предисловий спросила Валентина Сергеевна.
Ольга запнулась. Откуда свекровь узнала? Они с Алексеем не делали из этого тайны, но и не афишировали. Денег хватало впритык, и лишние вопросы им ни к чему.
— Да, помогла с первым взносом. Витя взял ипотеку, я буду поддерживать, пока он не начнет нормально зарабатывать, — ответила Ольга, чувствуя, как сжимаются мышцы шеи.
— Какое ты имела право? — голос свекрови звенел от негодования. — Это же общие деньги! Это же предательство моей крови!
Ольга медленно сосчитала до пяти. Спорить с Валентиной Сергеевной было бесполезно. Но и молчать не хотелось.
— Я своему сыну помогаю — это мой долг. Его отец погиб, и больше некому, — спокойно сказала Ольга. — Это не отменяет моих обязательств перед Настей и Алексеем.
— Не юли! — перебила свекровь. — Приберегла деньги для своего, а на Настю у тебя что, денег нет? Алексей мне все рассказал. А если бы эти деньги на отдых потратили? На дачу? В конце концов, Насте тоже жилье понадобится!
Какая дача? Какой отдых? Ольга сжала пальцы. Каждая копейка у них на учете, и Алексей это прекрасно знал. Как и то, что помочь Вите было для Ольги делом принципа. Она откладывала на первый взнос три года, отказывая себе во всем.
— Мы обсуждали это с Алексеем. Он не возражал, — только и смогла выдавить Ольга.
— Еще бы он возражал! — фыркнула Валентина Сергеевна. — Ты же всем заправляешь. Алексей даже слова вставить не может. Но я-то вижу, что ты делаешь! Своего выделяешь, а наша внучка для тебя не родная!
Ольга прервала разговор, сославшись на срочную работу. Руки дрожали, когда она набирала номер мужа. Но Алексей не ответил.
Вечером, когда он вернулся, Ольга поджидала его на кухне. Настя уже спала.
— Твоя мама звонила, — начала Ольга, стараясь говорить спокойно. — Устроила мне допрос из-за квартиры Вити.
Алексей пожал плечами, избегая смотреть ей в глаза.
— А что ты хотела? Ты же понимаешь, как это выглядит со стороны.
Ольга не поверила своим ушам:
— Что? Как это выглядит? Лёш, мы же это обсуждали. Ты же сам сказал, что все нормально!
— Да, сказал. Что мне было делать? — Алексей наконец посмотрел на нее. — Ты бы все равно сделала по-своему.
— По-своему? — Ольга почувствовала, как к щекам приливает кровь. — Я одна тяну всю семью. Плачу за квартиру, за Настины кружки, за твою машину, в конце концов! И я же виновата, что хочу помочь родному сыну?
Алексей отвернулся, загремел чайником.
— Я тоже работаю, между прочим. И в доме все делаю.
— Все — это что? — Ольга начала заводиться. — Лампочку вкрутить? Или мусор вынести, когда десять раз попрошу?
— Начинается, — вздохнул Алексей. — Давай, расскажи, какой я никчемный. А ты у нас героиня.
Ольга проглотила подступающую горечь. Упреки ни к чему не приведут, только углубят трещину, которую она начинала замечать в их отношениях.
Следующие недели превратились в холодную войну. Алексей избегал общения, задерживался на работе, а дома уткнулся в телефон или телевизор. Ольга делала вид, что ничего не происходит. Она всегда так справлялась со сложностями — работала больше, заботилась о доме, улыбалась дочери.
На День рождения Насти Ольга организовала праздник — пригласила подруг дочери, заказала торт, купила подарки. Вите позвонила заранее, попросила приехать — девочка скучала по брату.
Когда Витя появился на пороге с большой коробкой, Алексей поджал губы и отошел в сторону. Валентина Сергеевна, сидевшая в кресле как на троне, поджала губы:
— Явился, наследник.
Настя бросилась к брату, не обращая внимания на напряжение между взрослыми. Праздник прошел без эксцессов только благодаря детям, которые носились по квартире, смеялись и играли.
После ухода гостей Валентина Сергеевна задержалась. Когда Ольга мыла посуду, а Настя разбирала подарки, свекровь отозвала сына в сторону. Ольга слышала обрывки разговора:
— Вот видишь, как она поступает… Своему квартиру, а что твоей дочери достанется? Подачки?
Ольга сжала зубы, но промолчала. Даже когда Алексей вернулся мрачнее тучи, она ничего не сказала. В воздухе нарастало напряжение.
Через пару дней Алексей позвонил среди рабочего дня:
— Мама заболела. Давление. Надо ее навестить, купить лекарства.
Ольга вздохнула. Ежемесячные «приступы» свекрови стали такой же частью их жизни, как оплата коммунальных услуг.
— Хорошо, купи что нужно. Денег хватит?
— Не беспокойся, твои деньги я не трону, — холодно ответил Алексей.
Вечером он не явился домой. Написал, что остается с матерью — ей плохо. Ольга уложила Настю, проверила уроки, посидела с отчетами.
Утром Алексей вернулся с красными глазами. На вопросы отвечал односложно. Вечером Ольга нашла в его куртке чек из винного магазина. Спорить не стала — не хотела выяснять при Насте.
Ситуация ухудшалась с каждым днем. Алексей все чаще огрызался, Ольга замыкалась в себе. Настя чувствовала напряжение и старалась меньше попадаться родителям на глаза.
В выходной Ольга решила затеять ремонт в комнате Насти — давно обещала переклеить обои. Купила все необходимое, попросила Алексея помочь. Тот нехотя согласился, но работал без энтузиазма.
— Нам нужно поговорить, — сказала Ольга, когда они остались вдвоем — Настя убежала к подруге.
— О чем? — Алексей опустил валик с клеем.
— О нас. О том, что происходит, — Ольга присела на край кровати. — Ты отдаляешься. Я не знаю, как тебе помочь.
— Помочь? — Алексей горько усмехнулся. — Сама-то веришь в то, что говоришь? Тебе никто не нужен, кроме твоего сына.
— Это неправда, — голос Ольги дрогнул. — Я люблю вас всех. Я для вас живу.
— Для нас? — Алексей отбросил валик и приблизился к ней. — А кто решал покупать квартиру твоему сыну? Кто тратит наши общие деньги?
— Наши общие? — Ольга вскинула голову. — Лёш, я зарабатываю в два раза больше тебя. Я оплачиваю все счета. Что от тебя было в этой квартире? Диван, который ты притащил от мамы?
Лицо Алексея исказилось, словно от пощечины.
— Ты всегда подчеркиваешь, что главная! Что без тебя мы ничто!
— Я не это имела в виду, — Ольга отступила. — Просто факты…
— К черту твои факты! — Алексей повысил голос. — Моя мать права. Ты никогда не считала нас семьей. Мы для тебя — нахлебники.
— Что? — Ольга не верила своим ушам. — Я десять лет тащу все на себе, и я же виновата?
— Раз купила своему выродку от первого брака квартиру, то и моей тоже должна! — рявкнул Алексей, сверкая глазами.
Ольга замерла. Выродку? В голове мелькнула безумная мысль, что лучше бы он ударил. Это было бы не так больно.
— Что ты сейчас назвал моим сыном? — спросила Ольга, медленно выговаривая каждое слово. Горло перехватило, словно невидимая рука сжала его.
Алексей посмотрел исподлобья. В его взгляде не было раскаяния — только упрямство и злость.
— Ты сама виновата! Мама всё правильно говорит. Ты всё только своему! — Алексей развел руками, будто объяснял очевидное. — Настя растет в тени твоего первенца, а тебе и дела нет!
Ольга посмотрела на мужа, словно видела его впервые. Десять лет совместной жизни сжались до этого момента, до этих слов. Что-то внутри нее оборвалось и упало, с глухим звуком, как падает перезрелое яблоко.
Не говоря ни слова, Ольга прошла в прихожую, достала из шкафа сумку, накинула пальто.
— Ты куда? — голос Алексея звучал уже не так уверенно.
Ольга не ответила. Закрыла за собой дверь и вышла на улицу. Холодный воздух обжег лицо, но Ольга этого почти не заметила. Ноги сами понесли ее к скверу, где они часто гуляли с Настей. Сейчас там было пусто.
Ольга села на скамейку и разрыдалась — впервые за много лет. Она плакала не от слабости. Плакала от разрыва иллюзий, от понимания, что человек, с которым прожила столько лет, может так легко предать ее и ее сына. Это было как падение с высоты — мгновенное, безжалостное осознание реальности.
Телефон в кармане пальто разрывался от звонков. Алексей. Ольга не взяла трубку. Позвонила подруге Марине:
— Ты сейчас дома? Мне нужно где-то переночевать.
В ту ночь Ольга почти не спала, а утром поехала за Настей. Дочь ничего не спрашивала, только молча собрала рюкзачок с самым необходимым. Детское чутье подсказало, что сейчас не время для расспросов.
У Марины они прожили неделю. За это время Ольга нашла небольшую двухкомнатную квартиру и внесла предоплату за два месяца. Из старой квартиры она забрала только личные вещи и документы.
Алексей звонил постоянно. Сначала требовал вернуться, потом угрожал. Потом начал приходить к школе, где училась Настя. Ольга подала заявление на развод.
На следующий день раздался звонок от Валентины Сергеевны:
— Что ты делаешь, дура? — свекровь не утруждала себя приветствиями. — Решила нас бросить? После всего, что мы для тебя сделали?
— Для меня? — Ольга невесело усмехнулась. — И что же вы для меня сделали, Валентина Сергеевна?
— Алешу тебе дали! — выпалила свекровь. — Ты с ребенком была, кто бы тебя взял? А мой сын не побрезговал!
Ольга прикусила губу так сильно, что почувствовала металлический привкус крови.
— Мы все поняли друг о друге, Валентина Сергеевна. Спасибо за откровенность.
— Ничего ты не получишь! — злорадно бросила свекровь. — Квартира на нём оформлена! Мой Алёша давно не дурак!
— Квартира на нём, — спокойно ответила Ольга. — А честь — на мне.
Она отключила телефон и села за компьютер. Следующие две недели превратились в сбор документов. Ольга доставала чеки, счета, выписки. Каждый платеж за квартиру, за ремонт, за мебель — все было оплачено с ее карты. Пять лет назад она взяла кредит на ремонт кухни — также с ее карты шли платежи. Квартира досталась Алексею от бабушки, но Ольга вложила в нее немало.
Витя помог найти хорошего юриста. Мария Викторовна, женщина с цепким взглядом, не тратила время на сочувствия:
— Брачный договор был?
— Нет, — покачала головой Ольга.
— Тогда все имущество, нажитое в браке, делится пополам. Квартира была до брака — она остается мужу. Но вы можете потребовать компенсацию за вложенные средства, если докажете, что улучшения были произведены на ваши деньги, — Мария Викторовна просматривала документы.
— Есть шанс отсудить половину, если докажем, что это было совместно нажитое имущество. Выплаты могут растянуться, но мы добьемся своего.
Ольга кивнула. Дело было не в деньгах. Дело было в справедливости.
Вечером позвонил Алексей:
— Ты подала на развод? Серьезно?
— Да, — коротко ответила Ольга.
— А с Настей ты посоветовалась? — в голосе Алексея появились нотки обвинения. — Ты думаешь о ребенке?
— О ребенке? — Ольга закрыла глаза. — О каком, Алексей? О «выродке» или о Насте?
— Слушай, я сорвался, был не прав, — голос Алексея смягчился. — Давай поговорим нормально, без эмоций, а?
— Где заканчивается уважение — заканчивается и разговор, — ответила Ольга и прервала звонок.
Дело о разводе затянулось. Алексей нанял адвоката, требовал оставить дочь с ним, указывал на нестабильное положение Ольги. Настя на опросе у психолога твердо сказала, что хочет жить с мамой. Суд встал на сторону Ольги.
Имущество разделили по справедливости. Алексей остался в квартире, но выплатил Ольге компенсацию — почти половину стоимости жилья. Эти деньги помогли ей внести первый взнос за свою квартиру. Небольшую, но уютную, на десятом этаже нового дома. С балкона открывался вид на парк.
Ольга помогла Вите закончить университет. Настя поступила в художественную школу — у девочки обнаружился талант к рисованию. Ольга продолжала работать бухгалтером, но теперь ее повысили до главного, и зарплата ощутимо выросла.
Жизнь налаживалась, хотя и не сразу. Были моменты отчаяния, когда Ольга сидела ночами на кухне и думала — правильно ли поступила? Не лишила ли Настю отца? Но потом приходило понимание — лучше честная жизнь без унижений, чем фальшивая стабильность.
Валентина Сергеевна еще пыталась вмешиваться, требуя больше времени для общения с внучкой. Но Настя сама решала, когда ей видеться с бабушкой. А после того, как Валентина Сергеевна в очередной раз нелестно отозвалась о Вите в присутствии девочки, Настя сократила визиты к минимуму.
С Алексеем Ольга поддерживала вежливые отношения — ради дочери. Он навещал Настю дважды в неделю, иногда брал на выходные. Со временем горечь утихла, оставив место спокойному пониманию, что развод был неизбежен.
Спустя год после развода, в пятничный вечер, Ольга сидела на балконе своей новой квартиры. Рядом с ней Витя и Настя с упоением поглощали пиццу из большой картонной коробки. Витя рассказывал о своей новой работе в юридической фирме, Настя смеялась над его шутками, а солнце окрашивало их лица в золотистый цвет.
Ольга смотрела на детей и думала, что пришло время для прощения — не для Алексея или свекрови, а для себя. Она не виновата в том, что случилось. Она сделала все, что могла — любила, заботилась, отдавала. А когда любовь превратилась в яд, нашла силы уйти.
— Мам, а давай на следующие выходные на озеро? — предложил Витя, прервав ее мысли. — Я могу взять машину у Сергея.
— На озеро! — подхватила Настя. — Можно будет порисовать пейзажи!
Ольга улыбнулась. Иногда, чтобы собрать целое, нужно сначала разбить неправильное. Она наконец поняла — семья у нее есть. И эту семью не нужно делить.
